подьячего, боишься их — и совершенно прав; но веришь еще в царя и архиерея… не верь им. Царь с ними, и они его. Его ты видишь теперь, ты, отец убитого юноши в Бездне, ты, сын убитого отца в Пензе… Твои пастыри — темные как ты, бедные как ты… Таков был пострадавший за тебя в Казани иной
261
ПАМЯТИ ГЕРЦЕНА
Антоний (не епископ Антоний, а Антон безднинский)… Тела твоих святителей не сделают сорока восьми чудес, молитва к ним не вылечит от зубной боли; но живая память об них может совершить одно чудо — твое освобождение».
Отсюда видно, как подло и низко клевещут на Герцена окопавшиеся в рабьей «легальной» печати наши либералы, возвеличивая слабые стороны Герцена и умалчивая о сильных. Не вина Герцена, а беда его, что он не мог видеть революционного народа в самой России в 40-х годах. Когда он увидал его в 60-х — он безбоязненно встал на сторону революционной демократии против либерализма. Он боролся за победу народа над царизмом, а не за сделку либеральной буржуазии с помещичьим царем. Он поднял знамя революции.
Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.
Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли» 110. Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» — звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.
Буря, это — движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах.
Чествуя Герцена, пролетариат учится на его примере великому значению революционной теории; — учится понимать, что беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадает даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы; — учится определению роли
262
В. И. ЛЕНИН
разных классов в русской и международной революции. Обогащенный этими уроками, пролетариат пробьет себе дорогу к свободному союзу с социалистическими рабочими всех стран, раздавив ту гадину, царскую монархию, против которой Герцен первый поднял великое знамя борьбы путем обращения к массам с вольным русским словом.
«Социал-Демократ» № 26, 8 мая (25 апреля) 1912 г. Печатается по тексту газеты «Социал-Демократ»
263
ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ В ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ
Голодовка 30 миллионов крестьян снова и снова оживила вопрос о положении крестьянства в России. Обыкновенно в рассуждениях об этом вопросе упускают из виду главное, именно соотношение крупного, главным образом, дворянского, помещичьего землевладения с положением крестьянства. На это главное мы и хотим обратить внимание читателей.
В 1907 году была издана министерством внутренних дел «Статистика землевладения 1905 года». По этим официальным данным, которые уже ни в каком случае нельзя заподозрить в пристрастии к крестьянам, можно составить довольно точное представление об одной из главных причин голодовок.
Правительственная статистика определила в 50 губерниях Европейской России количество земли в 395 миллионов десятин. Но эта цифра не дает картины действительного положения вещей, потому что в нее входит свыше 100 миллионов десятин казенных земель на дальнем севере, в губерниях: Архангельской, Олонецкой и Вологодской. Для сельского хозяйства земли эти большей частью непригодны; это — тундры и леса далекого севера. Обыкновенно ссылаются на эти земли только для того, чтобы затемнить действительное распределение той земли, которая в состоянии служить для сельского хозяйства.
Вычитывая эти земли, получаем общее количество годной земли в 280 миллионов десятин (с округлением).
264
В. И. ЛЕНИН
Из них земли частновладельческой считают 101 миллион десятин, а надельной — 139 миллионов. Надо выделить крупное помещичье и мелкое крестьянское землевладение. О крупных имениях правительственная статистика сообщает такие сведения:
Частная личная поземельная собственность в Европейской России:
Размер владений:
Владений Земли десятин В среднем
на одно
десятин
Свыше 500 до 2000 дес. 21748 20590708 947
» 2000 » 10000 » 5386 20602109 3825
» 10000 десятин 699 20798504 29754
Всего 27833 61991321 2227
Эти данные неполны, так как не сосчитаны ни удельные земли, ни земли крупных торговых обществ и тому подобное. Но все же главное о русском помещичьем землевладении мы можем узнать из этих данных. Семьсот помещиков имеют 21 миллион десятин, то есть почти по тридцать тысяч десятин каждый.
Меньше, чем 28 тысяч помещиков имеют 62 миллиона десятин земли, то есть в среднем по 2200 десятин на каждого. Необходимо добавить сюда удельные земли — их считают свыше пяти миллионов десятин. Затем более трех с половиной миллионов десятин земли принадлежит 272-м «торгово-промышленным, фабричным и прочим» товариществам. Это, несомненно, крупные имения, — главная масса их сосредоточена в Пермской губернии; здесь девяти таким товариществам принадлежит почти полтора миллиона десятин земли (точная цифра: 1 448 902).
Следовательно, всего мы получаем никак не менее, а наверное больше 70-ти миллионов десятин земли, принадлежащих самым крупным помещикам. Число этих крупных помещиков не доходит до 30 тысяч.
Возьмем теперь землевладение крестьян. По данным правительственной статистики, у крестьян с наименьшими наделами имелось надельной земли:
265
ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ В ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ
Надельная земля:
Размеры наделов Дворов Земли десятин В среднем
на 1 двор
десятин
До 5 десятин 2857650 9030333 3,1
5-8 » 3317601 21706550 6,5
8-15 » 3932485 42182923 10,7
Всего 10107736 72919806 7,0
Итак, десять миллионов крестьянских семей — из всего числа около 13 миллионов — имеют 73 миллиона десятин земли. В среднем на двор приходится по семи десятин. Сюда надо прибавить мелкие частновладельческие имения: владельцев, имеющих до 10 десятин, считают 409 864, а земли у них 1 625 226 десятин, т. е. менее, чем по четыре десятины на двор. Следовательно, мы получаем около десяти с половиной миллионов крестьянских семей с 75 миллионами десятин земли.
Теперь мы можем свести вместе эти основные данные, которые очень часто забывают или представляют неверно при рассуждениях о крестьянском вопросе:
Крупное помещичье землевладение: 30 тысяч владельцев — 70 миллионов дес. земли.
Мелкое крестьянское землевладение: десять с половиной миллионов владельцев — 75 миллионов дес. земли.
Разумеется, это — валовые данные. Для более подробного изучения положения крестьян и значения крупных имений следует брать данные по различным областям или районам, даже иногда по отдельным губерниям. Но экономисты и правительственного, и либерального, и даже отчасти народнического лагеря очень часто затемняют суть вопроса о земле именно посредством ссылок на отдельные области или на отдельные частные стороны вопроса. Чтобы уяснить себе коренное значение вопроса о земле и о положении крестьян, надо не упускать из виду приведенных основных данных и не дозволять, чтобы основное затемнялось частностями.
266
В. И. ЛЕНИН
Примеры таких затемнений мы приведем в следующей статье *. Теперь же подведем первый основной итог. Земля в Европейской России распределяется так, что крупнейшие помещики, имеющие свыше 500 дес, владеют 70-ю миллионами десятин, причем число этих помещиков не достигает и 30-ти тысяч.
Громадное же большинство крестьян, именно десять с половиной миллионов семей, из всего числа 13-ти миллионов крестьянских семей, имеют 75 миллионов десятин земли.
Средний размер крупнейшего помещичьего имения — 2200 десятин. Средний размер мелкого крестьянского участка — семь десятин.
Если бы земли тридцати тысяч крупнейших владельцев перешли к десяти миллионам крестьянских дворов, то землевладение этих дворов почти удвоилось бы.
Какие отношения по хозяйству между помещиками и крестьянами вытекают из такого распределения земли, об этом в следующий раз.
«Невская Звезда» № 3, 6 мая 1912 г. Подпись: Р. Силин Печатается по тексту газеты «Невская Звезда»
* См. настоящий том, стр. 306-310. Ред.
267
ТРУДОВИКИ И РАБОЧАЯ ДЕМОКРАТИЯ
Избирательная кампания по выборам в IV Думу внесла небольшое оживление и повысила интерес к политическим вопросам. Широкое движение, вызванное ленскими событиями, сделало это оживление серьезным, этот интерес особенно насущным. Более, чем когда-либо, теперь уместно обсуждение вопроса об отношении трудовиков, т. е. крестьянской демократии, к рабочей демократии.
Г-н В. Водовозов в статье «Трудовая группа и рабочая партия» (№ 17 «Запросов Жизни») излагает точку зрения на этот вопрос трудовиков, отвечая на мои статьи в «Звезде»: «Либерализм и демократия» *. Спор касается самой сути двух политических направлений, выражающих интересы девяти десятых населения России. Поэтому внимательнейшим образом отнестись к предмету спора обязательно для всякого демократа.
I
Рабочая демократия стоит на точке зрения классовой борьбы. Наемные рабочие составляют определенный класс в современном обществе. Положение этого класса коренным образом отличается от положения класса мелких хозяйчиков, крестьян. Поэтому не может быть и речи об их объединении в одной партии.
* См. настоящий том, стр. 237-246. Ред.
268
В. И. ЛЕНИН
У рабочих цель — уничтожение наемного рабства путем устранения господства буржуазии. У крестьян — демократические требования, способные уничтожить крепостничество, во всех его социальных основах и проявлениях, но не способные даже затронуть господство буржуазии.
Общие у тех и других задачи сближают в России в данную эпоху демократию крестьянскую и рабочую, которые не могут идти иначе, как врозь, но могут — и должны в интересах успеха — совместно действовать против всего, противоречащего демократизму. Если эта совместность или общность действия не будет осуществлена, если крестьянская демократия не избавится от опеки либералов (кадетов), то не может быть и речи о серьезных демократических преобразованиях России.
Таковы взгляды рабочих демократов, марксистов, которые я развивал в двух статьях: «Либерализм и демократия».
Трудовики, взгляды которых излагает г. Водовозов, хотят быть «надклассовой» партией. Одна партия, по их убеждению, «вполне могла бы обслуживать интересы трех общественных классов»: крестьянства, рабочего класса и «трудовой интеллигенции».
Я сказал, что это «убеждение» противоречит 1) всем истинам экономической науки, 2) всему опыту стран, переживавших эпохи, подобные современной эпохе в России, 3) опыту России в особенно важный, особенно критический период русской истории — 1905 год. Я посмеялся над истинно кадетской претензией «обнять» разные классы и напомнил, что кадеты называют гг. Маклаковых «трудовой интеллигенцией».
Г-н Водовозов, не приводя этих моих доводов полно и связно, пробует возражать урывками. Например, против первого довода он говорит: «Крестьянство является массой, живущей своим трудом; его интересы — интересы труда, и оно поэтому составляет один отряд в великой армии труда, как другой отряд составляют рабочие».
Это не марксистская экономическая наука, а буржуазная: посредством фразы об интересах труда здесь затем-
269
ТРУДОВИКИ И РАБОЧАЯ ДЕМОКРАТИЯ
няется коренная разница в положении хозяйчика и наемного рабочего. Рабочий не имеет никаких средств производства и продает самого себя, свои руки, свою рабочую силу. Крестьянин имеет средства производства — орудия, скот, землю, свою или арендованную, — и продает продукты своего хозяйства, будучи мелким хозяйчиком, мелким предпринимателем, мелким буржуа.
Крестьяне и сейчас в России нанимают для своих хозяйств не менее 2-х миллионов сельскохозяйственных наемных рабочих. А если бы все помещичьи земли без выкупа перешли к крестьянам, то они стали бы нанимать гораздо больше рабочих.
Такой переход земли к крестьянам составляет общий интерес всего крестьянства, всех наемных
