во всех капиталистических странах при самых различных формах землевладения. Никакие запрещения не в силах помешать капиталисту, хозяину с капиталом и с знанием рынка, прибрать себе к рукам землю, раз рынок господствует над всем общественным производством, т. е. раз это производство остается капиталистическим.
Мало того. Аренда земли даже удобнее для чистого капитализма, для самого полного, свободного, «идеального» приспособления к рынку, чем собственность на землю. Почему? Потому, что частная собственность на землю затрудняет ее переход из рук в руки, тормозит приспособление землепользования к условиям рынка, закрепляет землю в руках данной семьи или лица и его наследников, хотя бы то были плохие хозяева. Аренда — более гибкая форма, при которой приспособление зе-
383
СРАВНЕНИЕ СТОЛЫПИНСК. И НАРОДНИЧ. АГРАРНОЙ ПРОГРАММЫ
млепользования к рынку происходит всего проще, всего легче, всего быстрее.
Поэтому, между прочим, Англия и представляет из себя не исключение из других капиталистических стран, а наиболее совершенное, с точки зрения капитализма, аграрное устройство, как и указывал Маркс в своей критике Родбертуса 134. А в чем состоит аграрное устройство Англии? Старое землевладение, лендлордизм, при новой, свободной, чисто капиталистической аренде.
А если б этот лендлордизм существовал без лендлордов, т. е. если б земля была собственностью не лендлордов, а государства? Это было бы еще более совершенное, с точки зрения капитализма, аграрное устройство, с еще большей свободой приспособления землепользования к рынку, с еще большей легкостью мобилизации земли, как объекта хозяйства, с еще большей свободой, широтой, ясностью и определенностью классовой борьбы, свойственной всякому капиталистическому землевладению.
И вот, чем больше отстала данная страна от мирового капитализма, чем усиленнее приходится ей догонять соседей, чем больше «запустила» она свою «болезнь», болезнь средневекового землевладения и кабального мелкого хозяйства, чем настоятельнее необходима для данной страны коренная ломка всех ее отношений землевладения, всего ее аграрного быта, — тем естественнее будет возникновение и широкое распространение в такой стране среди земледельческого населения всевозможных идей и планов национализации земли.
И пятый год и обе первые Думы с несомненностью доказали, — а третья Дума косвенно, чрез посредство своих «крестьянских» (через помещичье сито просеянных) депутатов подтвердила, — что среди русского земледельческого населения чрезвычайно широко распространены всевозможные идеи и планы национализации земли. Прежде чем одобрять или порицать эти идеи, следует задать себе вопрос, почему они получили широкое распространение, какая хозяйственная необходимость их вызвала?
384
В. И. ЛЕНИН
Недостаточно критиковать эти идеи с точки зрения их внутренней цельности, стройности или теоретической их правильности. Необходимо критиковать их с точки зрения той хозяйственной необходимости, которая получила в этих идеях свое отражение, как бы «капризно», неправильно, «криво» ни было иногда это отражение.
Хозяйственная необходимость, породившая идеи национализации земли в русском крестьянстве в начале XX века, есть необходимость крутой ломки старого землевладения. Идеи «уравнительного распределения» всей земли — есть идеи равенства, необходимо порождаемые борьбой с остатками крепостничества и переносимые на землю неизбежно при таком положении вещей, когда у 30 000 «последышей-крепостников» 70 млн. десятин, а у 10 000 000 закабаленных крестьян 75 млн. десятин.
В переходе первых земель в разряд вторых или, вернее, в руки владельцев вторых нет ничего утопического. Утопично лишь мечтание о равенстве между хозяевами на земле при господстве рынка, утопично мечтание о «праве на землю» всех «граждан и гражданок» (в том числе бесхозяйных) при капитализме. Но утопичность этих идей не должна позволить нам забыть самую доподлинную, живую реальность того, что под ними на деле кроется.
В уничтожении всех средневековых различий землевладения — помещичьего, надельного и т. д. — нет ничего утопического. В разрыве с старыми отношениями по земле нет ничего утопического. Напротив, именно развитие капитализма самым настоятельным образом требует такого разрыва. Ни «уравнительного распределения» земли, ни «социализации» ее при капитализме быть не может. Это — утопия.
Национализация земли при капитализме экономически вполне возможна, и ее реальное значение во всяком случае, т. е. как бы она ни была произведена, кем, при каких условиях, прочно и надолго или непрочно и на короткое время, — во всяком случае ее реальное значение состояло бы в максимальном устранении всего средневекового в русском землевладении и в рус-
385
СРАВНЕНИЕ СТОЛЫПИНСК. И НАРОДНИЧ. АГРАРНОЙ ПРОГРАММЫ
ском аграрном быте, в наиболее свободном приспособлении нового землепользования и землевладения к новым условиям мирового рынка.
Представим себе на минуту осуществление плана левых народников в форме хотя бы раздела всех земель поровну между всеми гражданами и гражданками. Такой раздел при капитализме есть величайшая нелепость. Он не удержался бы, не мог бы удержаться при капитализме и на год. Но значит ли это, что его результаты были бы нулем или минусом?
Нисколько! Его результаты были бы громадным плюсом — совсем не тем плюсом, которого ждут левые народники, но реальнейшим плюсом. Этот плюс состоял бы в том, что какие бы то ни было различия между теперешними сословными и разрядными формами землевладения были бы сломаны. Это был бы громадный выигрыш для всего народного хозяйства, для капитализма, для пролетариата, ибо нет ничего более вредного для развития России, как наше старое, современное, землевладение. И помещичье и надельное — насквозь крепостнические формы землевладения.
Их уравнительный передел не удержался бы, но возврат к старому был бы невозможен! Межи, раз сломанные, не воскресила бы никакая «реставрация». Никакая политическая сила в мире не могла бы помешать установлению таких новых меж, граней, форм землепользования, которые соответствуют новым требованиям рынка.
«Разгородить землю» — говорил один левый народник, помнится, во II Думе. Он воображал, что от этого выйдет «уравнительное землепользование». Он ошибался. Но его устами — такова ирония истории! — говорил наиболее последовательный и бесстрашный, радикальный буржуа, который чувствует нелепость старых, средневековых «перегородок» нашего «надельного», «дворянского», «церковного» и пр. и пр. землевладения, чувствуя необходимость все эти перегородки сломать для нового распределения земли. Это будет только не «по душам», как мечтает народник, а по капиталу, как заставит рынок.
386
В. И. ЛЕНИН
Созидательные планы народников — утопия. Но в их созидательных планах есть элемент разрушительный по отношению к средневековью. А этот элемент совсем не утопия. Это — самая живая реальность. Это — самая последовательная и прогрессивная реальность с точки зрения капитализма и пролетариата.
Резюмируем вкратце наши взгляды. Реальное сходство столыпинской и народнической аграрной программы состоит в том, что обе проводят коренную ломку старого, средневекового землевладения. И это очень хорошо. Ничего кроме ломки оно не заслужило. Всех реакционнее те кадеты из «Речи» и «Русских Ведомостей», которые упрекают Столыпина за ломку — вместо того, чтобы доказывать необходимость ломки еще более последовательной и решительной. Мы увидим в следующей статье, что столыпинская ломка не может устранить кабалы и отработков, а народническая может *.
Мы отметим пока, что единственный вполне реальный результат столыпинской ломки есть голодовка 30 миллионов. И еще неизвестно, не научит ли русский народ столыпинская ломка, как следует производить более решительную ломку. Учит она этому несомненно. Научит ли, — поживем, увидим.
«Невская Звезда» №15, 1 июля 1912 г.
Подпись: Р. С. Печатается по тексту газеты «Невская Звезда»
* См. Сочинения, 4 изд., том 18, стр. 224-229. Ред.
387
ПОЛОЖЕНИЕ В РСДРП И БЛИЖАЙШИЕ ЗАДАЧИ ПАРТИИ
РСДРП пережила неслыханно тяжелые годы свирепствующей контрреволюции и в настоящее время находится на правильном пути к восстановлению своей организации, к укреплению своих сил и руководящего влияния на российский пролетариат, который нанес самодержавию могучие удары в 1905 году и который разрушит его в грядущей революции.
Тяжелые годы 1908-1911 были годами раскола; в это именно время отделилось от РСДРП нынешнее Главное правление социал-демократии Польши и Литвы, которая в 1906 году вступила в нашу партию и шла вместе с нами, большевиками, против оппортунистов-меньшевиков.
Социал-демократические рабочие Польши должны критически оценить этот отход нынешнего Главного правления от РСДРП. Поэтому я весьма охотно принимаю предложение Варшавского комитета СДПиЛ выяснить вкратце в «Рабочей Газете» 135 причины раскола в партии и печальную роль, которую при этом сыграло нынешнее Главное правление, и указать ближайшие задачи социал-демократического пролетариата всей России.
I
Товарищам польским рабочим известны разногласия между большевиками и меньшевиками во время революции 1905 года. Ряд выдающихся представителей СДПиЛ, как например Роза Люксембург, стояли
388
В. И. ЛЕНИН
сперва, в 1904 году, на стороне меньшевиков, но революция скоро обнаружила их ошибку, ясно доказав оппортунизм меньшевиков.
Контрреволюция 1908-1911 годов породила новый этап в истории России. Старое самодержавие подвинулось еще на один шаг по направлению к буржуазной монархии. Возникла Дума помещиков и крупной буржуазии. Царизм не лишился еще крепостнического характера, но он проводил буржуазную аграрную политику, целью которой было насадить возможно быстрее частную земельную собственность, ценой неслыханного разорения и истребления миллионов крестьян. Буржуазный либерализм совершил резкий поворот в сторону контрреволюции и справлял настоящие оргии отступничества.
Среди интеллигенции вообще господствовали невиданный раскол и разброд. На пролетариат обрушивались гонения со стороны мстившего за революцию царизма и потоки клеветы со стороны ренегатов.
Задачей РСДРП было — сохранить революционную социал-демократическую партию рабочего класса, приспособляясь к новым условиям работы.
Первые же шаги к решению этой задачи вскрыли повые антипролетарские течения в РСДРП, подрывающие самое существование партии. Они были порождены исторической ситуацией нашей контрреволюции. Эти буржуазные течения — ликвидаторство и отзовизм.
Ликвидаторы, захваченные волной буржуазного дезертирства, отреклись от революции. Они поставили крест над нелегальной партией, подыскивая себе единственно легальную почву в якобы «конституционном» правительственном режиме 3 (16) июня и проповедуя его конституционное обновление. «Открытая рабочая партия» и лозунги конституционных реформ — вот сущность их политики. Это была не социал-демократическая, а либерально-рабочая политика.
Ясно, что сравнивать ликвидаторов с западноевропейскими оппортунистами внутри соц.-дем. рабочих партий (как это делает нынешнее Главное правление под влиянием Тышки) — просто смешно. Наши ликвидаторы
389
ПОЛОЖЕНИЕ В РСДРП И БЛИЖАЙШИЕ ЗАДАЧИ ПАРТИИ
не признают партию в ее нелегальной, т. е. нынешней, форме и организуют новую легальную партию. Это не течение внутри партии, а отход от партии. Явное отречение от партии и ее разрушение ликвидаторами вызвали резкий отпор со стороны самих меньшевиков. Рабочие меньшевики в России не пошли за ликвидаторами, за границей же меньшевик Плеханов стал во главе «партийных» меньшевиков (антиликвидаторов). Плеханов открыто и ясно признал теперь в печати, что ликвидаторы организуют новую партию 136.
Для информации польских рабочих добавим, что главными органами ликвидаторов являются: за границей «Голос Социал-Демократа» (Мартов, Дан, Аксельрод и др. «го-лосовцы»); в России — «Наша Заря» (Потресов, Левицкий, Череванин и др.). «Отзовисты» (от слова «отозвать» соц.-дем. депутатов из III Думы) бойкотировали III Думу, не понимая необходимости использовать думскую трибуну и все «легальные возможности» для революционной социал-демократической работы. Лозунги революционной тактики 1905 года они превратили в бессодержательные фразы. Опыт вскоре показал, что бойкот III Думы — нелепость, которая даже вопреки воле
