— но где же виданы политические битвы без жертв и без опасностей? Раз сознав необходимость борьбы, мы должны ее вести до конца, мы должны вести вперед наш корабль, несмотря на то, что в пути будут подводные камни. Кто боится их и остается в гавани, с тем ничего не может случиться, но он никогда и не доберется до другого берега, до цели наших стремлений.
Восторженно встреченная собранием, речь Франка еще и еще раз показала, до какого возмущения довела немецких рабочих реакция. Медленно, но верно зреет могучий протест в германском пролетариате.
Английская рабочая печать продолжает свою интересную и поучительную кампанию разоблачений по поводу того, как синдикаты интернационально объединенных капиталистов толкают народы на войну.
Вот вам динамитный трест (или синдикат) Нобеля. Капиталец его составляет 30 миллионов рублей. Чистая прибыль за последний год 3 300 000 рублей. Одиннадцать процентов чистой прибыли, недурно — неправда ли?
И в своем годовом отчете благородные торгаши человекоистребительными материалами скромно объясняют свои успехи короткой фразой: «на военные припасы в этом году был усиленный спрос».
Еще бы! Капиталистическая печать и служащие капиталистам политические деятели кричат о войне, требуют новых вооружений — это так выгодно промышленникам, фабрикующим военные припасы!
Но кто нее они, эти промышленники?
Они объединенные капиталисты всех наций, братья министров, члены парламента и так далее!
Среди акционеров «динамитного» треста (который является пайщиком, если не владельцем, четырех динамитных фабрик в Германии) мы встречаем имена:
Немецкая армия: генерал фон Мюльбург, майор барон фон Фрич и т. д.;
Британская армия: генерал Дж. Дональд, полковник Нейль Финдли и пр. и пр.;
254
В. И. ЛЕНИН
Французская армия: полковник Франсуа Ляффарг;
Лорд Глэнконнер, брат г-жи Асквит, жены английского премьер-министра, сэр Норе, министр, Гарольд Теннант, член парламента, «Немецкий банк», «Ганноверский банк» и так далее.
Вожди национальных партий в разных парламентах, кричащие о «мощи государства» и о «патриотизме» (смотри формулы перехода кадетов, прогрессистов, октябристов в IV Думе! 86), осуществляют этот патриотизм тем, что вооружают Францию против Германии, Германию против Англии и т. д. Они все — такие горячие патриоты. Они все так пекутся, так пекутся о «мощи государства» — своего, разумеется, против неприятеля.
И они заседают, вместе с этими «неприятелями», в правлениях и в собраниях акционеров динамитного и прочих трестов (синдикатов), собирая миллионы рублей чистой прибыли и толкая — каждый «свой» народ — на войну с другими народами.
На Пироговском съезде врачей 87 много интереса и много дебатов вызвал вопрос об аборте, т. е. о производстве искусственных выкидышей. Докладчик Личкус привел данные о чрезвычайно сильном распространении вытравления плода в современных так называемых культурных государствах.
В Нью-Йорке за один год было 80 000 искусственных выкидышей, во Франции их бывает по 36 000 ежемесячно. В Петербурге процент искусственных выкидышей увеличился за 5 лет более чем вдвое.
Пироговский съезд врачей принял решение, что уголовное преследование матери за искусственный аборт никогда не должно иметь места, а врачи должны преследоваться за это лишь в случае «корыстных целей».
В прениях большинство, высказываясь за ненаказуемость аборта, естественно затрагивало и вопрос о так называемом неомальтузианстве 88 (искусственные меры, предохраняющие от зачатия), причем касались и социальной стороны дела. Например, г. Вигдорчик, по отчету «Русского Слова», заявлял, что «предохранительные от зачатия меры надо приветствовать», а г. Астрахан восклицал, срывая бурные аплодисменты:
«Мы должны убеждать матерей рождать детей, чтобы их калечили в учебных заведениях, чтобы для них устраивались жеребьевки, чтобы их доводили до самоубийства!».
Если верно сообщение, что подобная декламация г. Астрахана вызывала бурные аплодисменты, то этот
256
В. И. ЛЕНИН
факт меня не удивляет. Слушатели были буржуа, средние и мелкие, с мещанской психологией. Чего же от них и ждать, кроме самого пошлого либерализма?
Но с точки зрения рабочего класса, едва ли можно приискать более наглядное выражение всей реакционности и всего убожества «социального неомальтузианства», чем приведенная фраза г. Астрахана.
«… Рождать детей, чтобы их калечили…» Только для этого? Почему же не для того, чтобы они лучше, дружнее, сознательнее, решительнее нашего боролись против современных условий жизни, калечащих и губящих наше поколение??
Вот тут-то и заключается коренное отличие психологии крестьянина, ремесленника, интеллигента, вообще мелкого буржуа, от психологии пролетария. Мелкий буржуа видит и чувствует, что он гибнет, что жизнь становится все труднее, борьба за существование все беспощаднее, положение его и его семьи все более безвыходное. Факт бесспорный. И мелкий буржуа протестует против него.
Но как протестует?
Он протестует, как представитель класса, безнадежно гибнущего, отчаявшегося в своем будущем, забитого и трусливого. Ничего не поделаешь, хоть детей бы поменьше было, страдающих от нашей муки и каторги, от нашей нищеты и наших унижений, — вот крик мелкого буржуа.
Сознательный рабочий бесконечно далек от этой точки зрения. Он не даст затемнять своего сознания подобными воплями, как бы ни были они искренни и прочувствованы. Да и мы, рабочие, и масса мелких хозяйчиков, мы ведем жизнь, полную невыносимого гнета и страданий. Нашему поколению тяжелее, чем нашим отцам. Но в одном отношении мы гораздо счастливее наших отцов. Мы научились и быстро учимся бороться — и бороться не в одиночку, как боролись лучшие из отцов, не во имя внутренне чуждых нам лозунгов буржуазных краснобаев, а во имя своих лозунгов, лозунгов своего класса. Мы боремся лучше, чем наши отцы. Наши дети будут бороться еще лучше, и они победят.
257
РАБОЧИЙ КЛАСС И НЕОМАЛЬТУЗИАНСТВО
Рабочий класс не гибнет, а растет, крепнет, мужает, сплачивается, просвещается и закаляется в борьбе. Мы — пессимисты насчет крепостничества, капитализма и мелкого производства, но мы — горячие оптимисты насчет рабочего движения и его целей. Мы уже закладываем фундамент нового здания, и наши дети достроят его.
Вот почему — и только поэтому — мы безусловные враги неомальтузианства, этого течения для мещанской парочки, заскорузлой и себялюбивой, которая бормочет испуганно: самим бы, дай бог, продержаться как-нибудь, а детей уж лучше ненадобно.
Разумеется, это нисколько не мешает нам требовать безусловной отмены всех законов, преследующих аборт или за распространение медицинских сочинений о предохранительных мерах и т. п. Такие законы — одно лицемерие господствующих классов. Эти законы не исцеляют болячек капитализма, а превращают их в особенно злокачественные, особенно тяжелые для угнетенных масс. Одно дело — свобода медицинской пропаганды и охрана азбучных демократических прав гражданина и гражданки. Другое дело — социальное учение неомальтузианства. Сознательные рабочие всегда будут вести самую беспощадную борьбу против попыток навязать это реакционное и трусливое учение самому передовому, самому сильному, наиболее готовому на великие преобразования классу современного общества.
БУРЖУАЗНЫЕ ДЕЛЬЦЫ-ФИНАНСИСТЫ И ПОЛИТИКИ
Английская рабочая печать продолжает свои разоблачения о связи финансовых «операций» с высшей политикой. Эти разоблачения заслуживают внимания рабочих всех стран, ибо вскрывается здесь самая основа управления государством в капиталистическом обществе. Слова К. Маркса, что правительство есть комиссия управляющих делами капиталистов 89, находят себе самое полное подтверждение.
В № 24 (от 12 июня нов. ст.) газеты «Рабочий Вождь» целая страница посвящена перечню имен английских министров (7 имен), бывших министров (3 имени), епископов и архидиаконов (12 имен), пэров (47 имен), членов парламента (18 имен), владельцев больших газет, финансистов и банкиров, которые состоят пайщиками — или директорами — акционерных компаний, торгующих главным образом предметами военных снаряжений.
Автор статьи, Уолтон Ньюболд, собрал эти сведения из официальных справочников, банковских, торгово-промышленных, финансовых и т. д., из отчетов патриотических обществ (вроде лиги флота) и т. п.
Картина получилась вполне подобная той, которую нарисовал однажды по русским данным Рубакин, писавший о том, сколько крупнейших помещиков в России состоят членами Государственного совета, высшими сановниками, — теперь можно добавить: членами Государственной думы, пайщиками и директорами
259
БУРЖУАЗНЫЕ ДЕЛЬЦЫ-ФИНАНСИСТЫ И ПОЛИТИКИ
акционерных компаний и т. д. Было бы вполне своевременно дополнить эти рубакин-ские данные по новейшим справочникам, особенно относительно участия в финансовых и торгово-промышленных предприятиях.
Наши либералы (кадеты в особенности) особенно не любят «теории» классовой борьбы, особенно настаивают на своем взгляде, будто правительство в современных государствах может стоять вне классов или над классами. Но как же быть, господа, если неприятная вам «теория» в точности соответствует действительности? если все основы современного законодательства и современной политики показывают нам воочию классовый характер устройства и управления всех современных государств? если даже сведения о личном составе выдающихся политических деятелей, членов палат, высших должностных лиц и т. д., обнаруживают неразрывную связь господства экономического с господством политическим?
Отрицание или прикрытие, классовой борьбы есть худший вид лицемерия в политике, есть спекуляция на темноту и предрассудки наиболее неразвитых слоев народа, мелких хозяйчиков (крестьян, ремесленников и пр.), которые стоят всего дальше от самой острой и прямой борьбы классов, держась по-прежнему, по старинке патриархальных воззрений. Но то, что есть темнота и неразвитость у крестьянина, является утонченным способом развращения народа и удержания его в рабстве — со стороны либеральных интеллигентов.
К ВОПРОСУ ОБ АГРАРНОЙ ПОЛИТИКЕ (ОБЩЕЙ) СОВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА 90
Земельная политика правительства после революции 1905 года резко изменила свой прежний характер. Раньше самодержавие вело линию Каткова и Победоносцева, стараясь представить себя в глазах народных масс стоящим «над классами», охраняющим интересы широкой массы крестьян, оберегающим их от обезземеления и разорения. Разумеется, эта лицемерная «забота» о мужике на деле прикрывала чисто крепостническую политику, которую названные «деятели» старой, дореволюционной России проводили с тупоумной прямолинейностью во всех областях общественной и государственной жизни. Самодержавие всецело полагалось тогда на полную отсталость, темноту и бессознательность крестьянской массы. Выставляя себя защитником «неотчуждаемости» наделов, сторонником «общины», самодержавие в дореволюционную эпоху пыталось опереться на экономическую неподвижность России, на глубокий политический сон масс крестьянского населения. Вся земельная политика была тогда насквозь крепостнически-дворянской.
Теперь революция 1905 года вызвала поворот всей земельной политики самодержавия. Столыпин, исполняя в точности веления совета объединенного дворянства, решил, по его собственному выражению, «поставить ставку на сильных». Это значит, что выдавать себя за защитника слабых наше правительство не могло уже после того могучего пробуждения пролетариата и
261
Первая страница рукописи В. И. Ленива «К вопросу об аграрной политике (общей) современного правительства». — 1913 г.
Уменьшено
263
К ВОПРОСУ ОБ АГРАРНОЙ ПОЛИТИКЕ СОВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
широких слоев демократического крестьянства, которое принесла России революция пятого года. Народ, сумевший пробить первую (хотя и недостаточную еще) брешь в старом, крепостническом, государственном строе России, доказал тем самым, что он настолько уже пробудился от политического сна, что сказка о защите правительством «общины», «неотчуждаемости наделов», защиты слабых надклассовым правительством, эта сказка потеряла окончательно всякий кредит среди крестьянства.
До пятого года правительство могло надеяться на то, что опорой ему служит забитость и неподвижность всей массы крестьян, неспособных отделаться от веками державшихся политических предрассудков рабства, терпения, покорности. Пока крестьяне оставались покорными и забитыми, правительство могло делать вид, будто оно «ставит ставку на слабых», т. е. печется
