в рабочем классе, они сильны моральной (и, конечно, не только моральной) поддержкой буржуазии. Нужна наивность Ана, над которым прямо издевается, как над младенцем, редакция «Луча» (см. № 95), чтобы, защищая подполье, признавать лозунги «открытой партии»! Это значит сдать ликвидаторам содержание, воюя с ними из-за формы. Пусть
поразмыслит Ан, случайно ли буржуазия, враждебная подполью, вполне приемлет лозунг «открытой партии»!
Лозунг «открытой партии» есть лозунг «реформизма», лозунг, означающий — при данном соотношении классов и политических сил в России — отказ от революции. Лозунг подполья есть лозунг революции.
Буржуазия не может прямо влиять на рабочих в современной России. Пятый год сделал то, что рабочие издеваются над буржуазией и ее либерализмом. Слово «кадет» стало у них бранным словом. И вот, роль буржуазии среди рабочих исполняют ликвидаторы. Их объективное значение — проводники буржуазного влияния, буржуазного реформизма, буржуазного оппортунизма.
Все статьи Ф. Д. в «Луче», все тактические предпосылки ликвидаторов основаны на реформизме, на отрицании революции. Вы не доказали неизбежности революции — таков обычный ответ нам со стороны ликвидаторов. Ваш «прогноз» насчет революции односторонен, — перебалтывает г. Семковский, лакействуя перед ликвидаторами.
На это — короткий ответ. Наступление революции, господа либералы, доказывается только тем, что революция наступает. А когда она наступает, то и трусливые либералы и даже совсем случайные люди и авантюристы способны становиться «революционерами». Октябрь и ноябрь 1905 года вполне доказали это.
Революционер — не тот, кто становится революционным при наступлении революции, а тот, кто при наибольшем разгуле реакции, при наибольших колебаниях либералов и демократов отстаивает принципы и лозунги революции. Революционер — тот, кто учит массы бороться революционно, а предсказать (дать «прогноз») итоги этой «науки» не в силах ни один человек.
Положение России революционно. Пролетариат, с которым в ногу и в согласии работают только антиликвидаторы, воспитывает массы к революции, готовит ее, используя для нее все и всякие легальные возможности. В дело подготовки революции или, что то же, в дело
310
В. И. ЛЕНИН
последовательно демократического воспитания масс, в дело выполнения нашего социалистического долга (ибо вне демократии нет социализма) революционная социал-демократия вносит плюс, а ликвидаторы вносят минус.
Только против реформизма, только против ликвидаторов возможна истинно социал-демократическая работа в России
Вопрос об отношении Государственной думы к правительству и к стране все чаще обсуждается в печати и возбуждает немало интереса. Третьеиюньский избирательный закон создал два большинства: право-октябристское и октябристско-кадетское. Это последнее, «либеральное», если хотите, большинство неоднократно складывалось и в III Думе.
Теперь, в IV Думе октябристско-кадетское большинство получается еще чаще. Нельзя забывать, однако, что произошло это не только от «полевения» октябристов, но и от поправения кадетов, выразившегося, с одной стороны, в переходе части кадетов к прогрессистам, а с другой стороны, в постоянных сделках октябристов с кадетами при посредничестве прогрессистов.
Несомненно, учащение оппозиционных решений в IV Думе, принимаемых октябри-стско-кадетским большинством, доказывает нарастание политического кризиса в России, — доказывает, что третьеиюньская система зашла в тупик, не удовлетворив даже буржуазии, готовой жертвовать на благо этой системы, на укрепление контрреволюции, — и деньги, и честь, и совесть.
Характерно, что даже такой закоренелый и непримиримый реакционер, как немецкий историк Шиманн, знающий по-русски и пишущий в органе немецких Пуришкеви-чей 98, приходит к выводу о назревании кризиса в России, — либо в виде системы в духе уже чисто плевенском» 99 (мы, кажется, уже вошли в эту «систему»?),
312
В. И. ЛЕНИН
либо в виде, так называемых немецким историком, потрясений.
Спрашивается, какие выводы в практической политике вытекают из этого учащения либеральных решений Думы?
Кадеты уже сделали свой вывод по поводу осуждения октябристами политики министерства внутренних дел. Этот вывод: требование для IV Думы «народной и общественной поддержки», призыв «общественного мнения» «видеть в Думе свою силу, непосредственное проявление общественной воли» и т. п. (см. «Правду» № 128).
Мы уже указали на полную негодность такого вывода *. Голосование по смете министерства народного просвещения чрезвычайно наглядно подтвердило нашу оценку.
Думой приняты были три формулы: 1) националистическая, архиреакционная формула — прошла голосами правых и октябристов; 2) октябристская — прошла голосами кадетов (содержит в себе вопиющее по лицемерности и абсолютно недопустимое для демократов, и даже для честных либералов, пожелание, чтобы министерство народного просвещения «не отвлекалось посторонними делу политическими соображениями»); наконец, 3) пожелание крестьянской группы, прошедшее, вероятно, при помощи не только к.-д., но и демократов вплоть до с.-д. За крестьянское пожелание подано было 137 голосов, против 134-х, при 4-х воздержавшихся.
Едва ли можно сомневаться в том, что ошибка с.-д., если они голосовали за крестьянскую формулу, состояла в невнесении своего заявления или декларации. Голосовать следовало за, но нельзя было не оговорить своего несогласия, например, с пунктом 5 крестьянской формулы. В этом пункте говорится о родном языке в начальных школах. Демократия не могла бы ограничиться начальными школами. И вообще, последова-даельно-демократическими пожелания крестьян признать нельзя.
Голосовать следовало за, ибо в формуле крестьян нет пунктов за правительство, нет лицемерия, но оговорить свое несогласие с непоследовательностью и робостью крестьянского демократизма было обязательно. Например, умолчание об отношении школы к церкви для с.-д. совершенно недопустимо, и т. д.
Но это — мимоходом.
Главное же то, что IV Дума, после призывов к.-д. к поддержке ее, приняла формулу националистов !
Только слепой может не видеть, что поддержка IV Думы есть поддержка колеблющихся октябристов.
Кадеты хвалятся, что они своей поддержкой толкают октябристов к оппозиции. Допустим на минуту, что это так. Но на какой почве стоит эта октябристская оппозиция? В лучшем случае, когда она оппозиционна, она стоит безусловно на точке зрения контрреволюционного либерализма. Что она продолжает зависеть от министров и угождать им, это доказал даже «прогрессист» Н. Львов, который, несомненно, вел политику угоды, когда исключал Щепкина на два заседания из-за выражения, во сто раз более слабого, чем обычные выражения правых!
Призывая народ к поддержке колеблющихся октябристов, кадеты претендуют на то, чтобы вести демократию на поводу у худших из либералов.
Но демократия видала сотни раз на более серьезных примерах, чего стоят наши либералы. Демократия была бы обессилена и обезглавлена, если бы опять пошла за либералами.
Столкновения буржуазии с правительством не случайность, а показатель глубокого, со всех сторон назревающего кризиса. Поэтому внимательно следить за этими столкновениями обязательно. Но добиться чего-нибудь лучшего для России демократия сможет только в том случае, если ни на минуту не забудет своей обязанности — заботиться о развитии в населении сознания самостоятельности задач демократии в отличие от либерализма, в противовес ему, вопреки его шатаниям.
1. § нашей программы (о самоопределении наций) не может быть толкуем никак иначе, как в смысле политического самоопределения, т. е. права отделения и образования самостоятельного государства.
2. Для с.-д. России этот пункт с.-д. программы абсолютно необходим
(а) как во имя основных принципов демократии вообще,
(б) так и в силу нахождения в пределах России, и притом на окраинах ее, ряда наций с резко отличными хозяйственными, бытовыми и пр. условиями, причем эти нации (как и все нации России кроме великорусов) невероятно угнетены царской монархией;
(в) наконец, и в силу того, что во всей восточной Европе (Австрия и Балканы) и в Азии — т. е. в пограничных с Россией странах — либо не закончено либо только еще начато буржуазно-демократическое преобразование государств, везде в мире ведшее, в большей или меньшей степени, к созданию самостоятельных национальных государств или государств с наиболее близким и взаимно-родственным национальным составом.
(г) Россия в настоящее время представляет из себя страну с наиболее отсталым и реакционным государственным строем по сравнению со всеми окружающими ее странами, начиная — на Западе — от Австрии, в которой с 1867 года упрочились основы политической свободы и конституционного строя, а теперь введено и всеобщее избирательное право, и кончая — на Востоке —
республиканским Китаем. Поэтому с.-д. России должны во всей своей пропаганде настаивать на праве всех национальностей образовать отдельное государство или свободно выбрать то государство, в составе которого они желают быть.
3. Признание социал-демократией права всех национальностей на самоопределение требует от с.-д., чтобы они
(а) были безусловно враждебны всякому применению насилия в какой бы то ни было форме со стороны господствующей (или составляющей большинство населения) нации по отношению к нации, желающей отделиться в государственном отношении;
(б) требовали решения вопроса о таком отделении исключительно на основании все общего, прямого, равного и тайного голосования населения данной территории;
(в) вели неослабную борьбу как с черносотенно-октябристскими, так и с либерально- буржуазными («прогрессисты», кадеты и т. п.) партиями по поводу всякой защиты или допущения ими национального угнетения вообще или отрицания права наций на само определение в частности.
4. Признание социал-демократией права всех национальностей на самоопределение отнюдь не означает отказа с.-д. от самостоятельной оценки целесообразности государственного отделения той или иной нации в каждом отдельном случае. Напротив, с.-д. должны давать именно самостоятельную оценку, считаясь как с условиями развития капитализма и угнетения пролетариев разных наций объединенной буржуазией всех национальностей, так и с общими задачами демократии, а в первую голову и больше всего с интересами классовой борьбы пролетариата за социализм.
С этой точки зрения надо принять во внимание в особенности следующее обстоятельство. В России есть две нации, наиболее культурные и наиболее обособленные в силу целого ряда исторических и бытовых условий, которые легче всего и «естественнее» всего могли бы осуществить свое право на отделение. Это — Финляндия и Польша. Опыт революции 1905 года
показал, что даже в этих двух нациях господствующие классы, помещики и буржуазия, отрекаются от революционной борьбы за свободу и ищут сближения с господствующими классами в России и с царской монархией из боязни перед революционным пролетариатом Финляндии и Польши.
Поэтому социал-демократия со всей энергией должна предостерегать пролетариат и трудящиеся классы всех национальностей от прямого обмана их националистическими лозунгами «своей» буржуазии, которая сладенькими или пылкими речами о «родине» старается разделить пролетариат и отвлечь его внимание от проделок буржуазии, вступающей и в экономический и в политический союз с буржуазией других наций и с царской монархией.
Пролетариат не может вести борьбы за социализм и отстаивать свои повседневные экономические интересы без самого тесного и полного союза рабочих всех наций во всех без исключения рабочих организациях.
Пролетариат не может добиться свободы иначе как путем революционной борьбы за свержение царской монархии и за замену ее демократической республикой. Царская монархия исключает свободу и равноправие национальностей, будучи кроме того главным оплотом варварства, зверства и реакции как в Европе, так и в Азии. А свергнуть эту монархию в состоянии только объединенный пролетариат всех наций России, ведущий за собой последовательно демократические и способные на революционную борьбу элементы трудящихся масс из всех наций.
Поэтому рабочий, ставящий политическое единение с буржуазией «своей» нации выше полного единства
