о Карле Либкнехте, которого военный суд на основании каких-то юридических дедукций хочет покарать за покушение на военную измену, но поведение которого во всяком случае не имеет ничего общего с государственной изменой, как ее понимают в народе, — мы говорим о такой государственной измене, от которой никак не отвертишься. Как сообщает «Hamburger Echo», теперь в рабочих кругах неизвестными путями распространяется листовка, припивающая ко всеобщей стачке в военной промышленности *. Под лозунгом «долой войну!» листовка призывает к «новому образу действий» и весьма недвусмысленно показывает на примерах, что под этим подразумевается массовая стачка. Значит, в то самое время, когда на фронтах враги с бешеной яростью ведут наступление, засыпая германских воинов градом железа, германскую артиллерию хотят лишить снарядов: пусть германская пехота, лишенная ее помощи, гибнет от неприятельских снарядов, пусть гибнут призванные в войска германские пролетарии. Ибо нечего и говорить о том, что эта идея массовой стачки не окажет ни малейшего практического воздействия ни на фанатически-националистических французов, ни на надменных англичан.
Итак, эта пропаганда является просто государственной изменой, изменой нашим товарищам но классу, находящимся в армии, и мы хотели бы знать, что скажут наши товарищи там о подобном безрассудстве.
* Курсив здесь и ниже принадлежит автору статьи. Ред.
Мы твердо убеждены, что и германский рабочий класс даст людям, обращающимся к нему с такого рода претензиями, надлежащий ответ. Листовки, как уже сказано, анонимны; исходят ли они от сумасшедших или от англо-русских провокаторов, мы не знаем. От социал-демократов они не могут исходить ни в коем случае. Кто пошел бы на поддержку подобной пропаганды хотя бы только пассивно, тот навсегда перестал бы существовать для германской социал-демократии. Ибо эта пропаганда бесчестна и непатриотична, и с человеком, который так глубоко пал, мы не можем, конечно, иметь ничего, решительно ничего, общего.
581
ТЕТРАДЬ «?» («ОМИКРОН»)
Но уже одна лишь возможность такого явления показывает, куда может привести эта анонимная листовочная литература. Она началась с безобразнейших ругательств, за которые их авторы не решались брать на себя ответственности перед товарищами по партии, а сейчас докатилась до подобной провокаторской работы. Сперва вопли об измене партии, а теперь — открытая государственная измена! Значит, пришло время окончательно разделаться с ней. Кто в наши дни хочет что-нибудь сказать, должен иметь мужество сказать это за своей ответственностью. Или, быть может, эти люди слишком трусливы для того, чтобы подвергать себя опасности преследований в то время, когда сотни тысяч жертвуют жизнью за свое дело? К тому же распространителей анонимных листовок эта анонимность все равно не спасет; если они будут пойманы, они должны будут, конечно, понести тягчайшие наказания.
Опасности этой анонимной пропаганды стали теперь вполне очевидны. Она не позволяет делать никакого различия между честным заблуждением и подлой изменой отечеству, вероятно оплачиваемой иностранными деньгами. Мы призываем поэтому партийных товарищей покончить наконец с этими анонимными листовками. Они служат прикрытием для людей, которые хотят ввергнуть в несчастье германский народ и прежде всего германский пролетариат. Будьте начеку против провокаторов!» Мы считаем нужным воспроизвести эти рассуждения, чтобы показать нашим читателям, что считают «Hamburger Echo» и хем-ницкий «Volksstimme» задачей дня. Если бы обе эти газеты выступили против распространителей листовок по существу, то это было бы их законное право, но если они крикливо объявляют пропаганду государственной изменой, то это донос, который заслуживает того, чтобы рабочий класс оценил его по достоинству.
Впрочем, по существу это обвинение совершенно необосновано потому, что обсуждаемые листовки, по крайней мере насколько мы о них знаем, выдвигают стачку лишь как средство выразить в ясной форме требования рабочего класса в отношении жгучих вопросов дня. О той цели, которую в них предполагают «Hamburger Echo» и хемницкий «Volksstimme», в них нет и помину.
МАРКС О ВОЙНЕ ФРАНЦИИ ЗА СВОБОДУ (I. 1871), ОБ ИРЛАНДИИ, О ГРЯДУЩЕЙ ВОЙНЕ (в 1874 г.)
Маркс о войне 1870 года: В 1-ом адресе Интернационала (23. VII. 1870) Маркс цитирует резолюцию доверенных лиц от 50 000 рабочих в Хемнице, объявляющую войну «исключительно династическою» (с. 18, издание 3-е «Гражданской войны»). [Ibidem, с. 17-18: для немцев война оборонительная.] Во 2-ом адресе (9. IX. 1870) говорится, что «оборонительная война кончилась… провозглашением республики»…
582
В. И. ЛЕНИН
(с. 19), что «французский рабочий класс в крайне трудных условиях»… «не поддаваться национальным воспоминаниям 1792»… «попытка свергнуть новое правительство была бы глупостью отчаяния»… «спокойно и решительно использовать республиканские свободы для организации своего собственного класса» 70 (с. 25). Письмо 13. XII. 1870: «Как бы война ни кончилась, она научила французский пролетариат владеть оружием» [тетрадь: «.М ар ксизм о государстве», стр. 2, сбоку 71].
Статья в «The Daily News», 16. I. 1871: «Франция борется и за свою национальную независимость и за свободу Германии и Европы» 72.
Письмо 12. IV. 1871: восторги по поводу «исторической инициативы парижских рабочих» etc. (тетрадь: «М а р-к сизм о государстве», с, 12) 73, «Гражданская война во Франции»: 30. V. 1871.
Франция в I. 1871 борется и за свою национальную независимость и за свободу Германии и Европы…
Маркс в письме к Кугельману от 14. II. 1871 («Die Neue Zeit», XX, 2, с. 608) приводит письмо, опубликованное им в «The Daily News» 16. I. 18 7 1, кончающееся так: «Франция борется теперь не только за свою собственную национальную независимость, но и за свободу Германии и Европы, и ее дело, к счастью, может считаться далеко не безнадежным» 74. Там ж е, в письме от 28. III. 1870, Маркс приводит свои жалобы против Бакунина и текст решения Генерального Совета от 1.1. 1870, где между прочим излагается отношение Генерального Совета к ирландскому вопросу: …«Резолюции Генерального Совета об ирландской амнистии служат лишь введением к другим резолюциям, в которых будет сказано, что, не говоря уже о международной справедливости, предварительным условием освобождения английского рабочего класса является превращение существующей принудительной унии, т. е. порабощения Ирландии, в равный и свободный союз, если это
583
ТЕТРАДЬ «?» («ОМИКРОН»)
возможно, или полное отделение, если это необходимо» 75 (с. 478).
Там же, с. 800: письмо от 18. V. 1874 76: |] (1874) …«Несмотря на все дипломатические ходы, новая война — немного раньше, немного позднее — неизбежна, и до ее окончания вряд ли дело дойдет где-нибудь до сильного народного движения, или, самое большее, оно будет носить местный и незначительный характер».
УЛЬБРИХТ. НАЦИОНАЛЬНОСТИ И ИМПЕРИАЛИЗМ
Эдмунд Ульбрихт. «Мировая держава и национальное государство». (Политическая история 1500- 1815.) Обработано и издано Густавом Розенгаге-ном. Лейпциг, 1910. (Стр. 668).
В тексте неоднократно об «империалистских планах» etc.
Эпохе после 1815 г. посвящены лишь 21/2 странички — 666-668: «Итоги и перспективы».
«Освободительные войны приносят с собой также и завершение всемирно-исторической борьбы за морское и торговое господство: результат — господство Англии на море.
Но эпоха революции и освободительные войны означают также начало нового развития. Революция взорвала старый феодальный строй Франции и тем дала толчок к преобразованию общественного порядка и государства, и другие европейские государства лишь с помощью народов в конце концов смогли отстоять себя против сил, поднятых во Франции революцией. Из всех идей революции ни одна вначале не оказалась более действенной, чем национальная идея. Под гнетом жестокого чужеземного господства и в героической борьбе против него другие европейские народы тоже возвысились до сознания внутренней связи между государством и нацией. Если в 18 веке для защиты независимости Европы и ее равновесия от чрезмерно усилившегося могущества отдельной державы поднимались крупные государства, то теперь самые народы омолодились и освежились благодаря притоку новых сил
584
В. И. ЛЕНИН
из глубины. Национальная идея становится ядром и целью почти всех войн 19 века.
Это возросшее у народов сознание своей силы должно было, разумеется, дать себя знать и внутри их собственных государств. Массы стали добиваться участия в государственной жизни.
В результате французской революции, мирового владычества Наполеона и освободительных войн национальное чувство и стремление к политической свободе выросли в непобедимые силы новейшей истории. Национальные тенденции перекрещиваются с коренящимися в эпохе просвещения либеральными и демократическими идеями и сливаются с ними в теорию народного суверенитета, согласно которой государственность должна покоиться на неделимой нации, и именно таким образом, что верховная воля и верховная власть принадлежат нации и что лишь из ее права должно выводиться право главы государства» (667).
Эта теория угрожала и монархиям и их инонациональному составу: реставрация против этих идей…
Но 19 век в целом есть движение к политической свободе и национальности.
«Но торгово-политическая борьба, которая с эпохи воз-никновения денежного хозяйства и великих открытий все больше определяла собою историю народов, не отступила из-за этого в 19 веке на второй план. Сначала, правда, Англии принадлежит безусловное торговое господство, и, пользуясь этим своим могуществом, с помощью учения о свободе торговли, она преодолела эпоху экономической борьбы, которую принес с собой меркантилизм. С помощью этого учения, которое, подобно политическому либерализму, возникло в век просвещения, Англия завоевала мир, она победоносно осуществила освобождение торговли и сношений в жизни народов. Экономически более слабые государства некоторое время подчинялись этой системе; даже наиболее молодые из великих национальных держав Европы — Италия и Германия — не могли остаться глухи к этому новому учению.
Но вот Соединенные Штаты Америки, преодолев тяжелый внутренний кризис, выступили в качестве нового могучего конкурента на торгово-политической арене. Начинается новая эпоха экономической борьбы, эпоха,
585
ТЕТРАДЬ «?» («ОМИКРОН»)
отмеченная возвращением к политике охраны национального труда посредством покровительственных пошлин и торговых договоров, но без возобновления резкой политики насилия, присущей старому меркантилизму. За Соединенными Штатами последовала по этому пути Третья французская республика, а с 1880 также и новая Германская империя. После завершения борьбы за либеральный и национальный государственный порядок, после завершения внутреннего строительства конституционных государств стремятся создать для укрепившейся силы народа возможно более широкий простор. В колониальном состязании великие державы стремятся приобрести территории для сбыта своих товаров, источники, откуда они могли бы получать нужное им сырье; неустанной дипломатической работой они стараются открывать для своих трудящихся народов новые районы для торговли. Этим стремлениям к экспансии соответствует, с другой стороны, возрастающая тяга к хозяйственной автаркии. Англия хочет образовать вместе со своими колониальными владениями единое, замкнутое торговое целое, великую Британию. Америка стремится к тому, чтобы в хозяйственном отношении быть самодовлеющей, хочет стать независимой от Старого света в отношении торговли и промышленности. Только теперь началось в подлинном смысле слова соревнование народов в борьбе за мировое господство и мировую торговлю. Оно приводит к возникновению нескольких мировых держав, существующих рядом друг с другом, и их политикой, если только они хотят отстоять себя, Должен быть империализм.
586
В. И. ЛЕНИН
«новый империализм» «признаки» ха-ха!! «старый империализм умер» Свое название и понятие
