деле есть задача упразднения еврейского духа буржуазного общества, бесчеловечности современной жизненной практики, кульминационным пунктом которой является денежная система» (169) [122].
Требуя свободы, — еврей требует тем самым того, что отнюдь не противоречит политической свободе (172) [123-124] — речь идет о политической свободе.
«Г-ну Бауэру было показано, что распадение человека на нерелигиозного гражданина государства и религиозное частное лицо отнюдь не противоречит политической эмансипации».
Сейчас же вслед за предыдущим:
«Ему было показано, что, подобно тому как государство эмансипируется от религии, эмансипируясь от государственной религии и предоставляя религию самой себе в пределах гражданского общества, точно так же
25
КОНСПЕКТ КНИГИ МАРКСА И ЭНГЕЛЬСА «СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО»
и отдельный человек политически эмансипируется от религии, относясь к ней уже не как к публичному, а как к своему частному делу. Наконец, было показано, что террористическое отношение французской революции к религии далеко не опровергает этого взгляда, а, напротив, подтверждает его» (172) [124].
Евреи хотят allgemeine Menschenrechte*.
„В «Deutsch-Franzosische Jahrbucher” доказывалось г-ну Бауэру, что эта «свободная человечность» и ее «признание» суть не что иное, как признание эгоистического гражданского индивидуума и необузданного движения духовных и материальных элементов, образующих содержание жизненного положения этого индивидуума, содержание современной гражданской жизни; что поэтому права человека не освобождают человека от религии, а только предоставляют ему свободу религии; что они не освобождают его от собственности, а предоставляют ему свободу собственности, не освобождают его от грязной погони за наживой, а только предоставляют ему свободу промысла.
Ему было показано, что признание прав человека современным государством имеет такой же смысл, как признание рабства античным государством. А именно, подобно тому как античное государство имело своей естественной основой рабство, точно так же современное государство имеет своей естественной основой гражданское общество, равно как и человека гражданского общества, т. е. независимого человека, связанного с другим человеком только узами частного интереса и бессознательной естественной необходимости, раба своего промысла и своей собственной, а равно и чужой своекорыстной потребности. Современное государство признало эту свою естественную основу как таковую во всеобщих правах человека 16» (175) [125-126].
„Еврей имеет тем большее право на признание своей „свободной человечности””, «что «свободное буржуазное
* — всеобщих прав человека. Ред.
26
В. И. ЛЕНИН
общество» носит насквозь коммерческий, еврейский характер, и еврей наперед уже является его необходимым членом».
Что „права человека” не прирождены, а исторически возникли, это знал уже Гегель (176) [126].
Указывая на противоречия конституционализма, „критика” не обобщает их (fasst nicht den allgemeinen Widerspruch des Constitutionalismus*) (177-178) [127]. Если бы она сделала это, она бы пришла от конституционной монархии к демократическому представительному государству, к законченному современному государству (178) [127].
Промышленная деятельность не уничтожается уничтожением привилегий (цехов, корпораций etc.), a, напротив, еще сильнее развивается. Земельная собственность не уничтожается уничтожением привилегий землевладения, «напротив, только после уничтожения привилегий земельной собственности начинается ее универсальное движение путем свободного парцеллирования и свободного отчуждения» (180) [129].
Торговля не уничтожается уничтожением торговых привилегий, а становится лишь тогда поистине свободной торговлей, так и религия: «точно таким же образом и религия развертывается во всей своей практической универсальности лишь там, где нет никакой привилегированной религии (вспомним о Североамериканских Штатах)».
…«Именно рабство буржуазного общества по своей видимости есть величайшая свобода»… (181) [129].
Прекращению (Auflosung) (182) [130] политического бытия религии (уничтожение государственной церкви), собственности (уничтожение избирательного ценза) и т. д. — соответствует их «могучая жизнь, которая отныне беспрепятственно подчиняется своим собственным законам и развертывается во всю ширь».
Анархия — есть закон эмансипированного от привилегий буржуазного общества (182-183) [130].
* — не понимает общего противоречия конституционализма. Ред.
27
КОНСПЕКТ КНИГИ МАРКСА И ЭНГЕЛЬСА «СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО»
… C) КРИТИЧЕСКОЕ СРАЖЕНИЕ
С ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ
««Идеи, — цитует Маркс Бауэра, — порожденные французской революцией, не выводили, однако, за пределы того порядка, который она хотела насильственно ниспровергнуть».
Идеи никогда не могут выводить за пределы старого мирового порядка: во всех случаях они могут выводить только за пределы идей старого мирового порядка. Идеи вообще ничего не могут осуществить. Для осуществления идей требуются люди, которые должны употребить практическую силу» (186) [132].
Французская революция породила идеи коммунизма (Бабёф), которые при последовательной разработке содержали идею нового Weltzustands*.
По поводу слов Бауэра, что государство должно сдерживать отдельные эгоистические атомы, Маркс говорит (188-189) [133-134], что члены буржуазного общества собственно вовсе не атомы, а только воображают себя таковыми, ибо они не довлеют себе, как атомы, а зависят от других людей, их потребности ежечасно ставят их в эту зависимость.
«Таким образом, естественная необходимость, свойства человеческого существа, в каком бы отчужденном виде они ни выступали, интерес, — вот что сцепляет друг с другом членов гражданского общества. Реальной связью между ними является не политическая, а гражданская жизнь… Только политическое суеверие способно еще воображать в наше время, что государство должно скреплять гражданскую жизнь, между тем как в действительности, наоборот, гражданская жизнь скрепляет государство» (189) [134].
Робеспьер, С.-Жюст и их партия погибли потому, что смешали античное, реалистически-демократическое общество, основанное на рабстве, с современным спиритуалистически-демократическим представительным государством, основанным на буржуазном обществе. Перед казнью С.-Жюст указал на таблицу (Tabelle
* — мирового порядка. Ред.
28
В. И. ЛЕНИН
афишу? висящую) прав человека и сказал: „C’est pourtant moi qui ai fait cela”*.
«Именно на этой доске провозглашались права человека, который в такой же мере не может быть человеком античной республики, в какой его экономические и промышленные отношения не являются античными» (192) [136].
18 брюмера 17 добычей Наполеона было не революционное движение, а либеральная буржуазия. После падения Робеспьера, при Директории начинается прозаическое осуществление буржуазного общества: Sturm und Drang** торговых предприятий, сутолока (Taumel) новой буржуазной жизни; «действительное просвещение французской земли, феодальная структура которой была разбита молотом революции и которую многочисленные новые собственники, в первых порывах лихорадочной деятельности, подвергли теперь всесторонней обработке; первые движения освободившейся промышленности, — таковы некоторые из проявлений жизни только что народившегося буржуазного общества» (192-193) [136-137].
VI ГЛАВА. АБСОЛЮТНАЯ КРИТИЧЕСКАЯ КРИТИКА,
ИЛИ КРИТИЧЕСКАЯ КРИТИКА В ЛИЦЕ г-на БРУНО
КРИТИКИ…
d) КРИТИЧЕСКОЕ СРАЖЕНИЕ
С ФРАНЦУЗСКИМ МАТЕРИАЛИЗМОМ
(195-211) [138-148]
||?Эта глава (§ d в 3 части VI главы) — одна из самых ценных в книге. Тут совершенно нет подстрочной критики, а сплошь положительное изложение. Это — краткий очерк истории французского материализма. Выписывать здесь надо бы всю главу сплошь, а потому я ограничиваюсь кратким конспектом содержания.?||
* — «А все-таки создал это я». Ред.
29
КОНСПЕКТ КНИГИ МАРКСА И ЭНГЕЛЬСА «СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО»
Французское Просвещение XVIII века и французский материализм есть не только борьба против существующих политических учреждений, но и столь же открытая борьба против метафизики XVII века, именно против метафизики Декарта, Мальбранша, Спинозы и Лейбница. «Философия была противопоставлена метафизике, подобно тому как Фейербах при своем первом решительном выступлении против Гегеля противопоставил трезвую философию пьяной спекуляции» (196) [139].
Метафизика XVII века, побитая материализмом XVIII века, пережила победоносную и содержательную (gehaltvolle) реставрацию в немецкой философии и особенно в спекулятивной немецкой философии XIX века. Гегель гениально соединил ее со всей метафизикой и немецким идеализмом и основал ein metaphysisches
Universalreich*. За этим опять последовало «наступление на спекулятивную метафизику и на всякую метафизику вообще. Она будет навсегда побеждена материализмом, достигшим теперь благодаря работе самой спекуляции своего завершения и совпадающим с гуманизмом. А подобно тому как Фейербах явился выразителем материализма, совпадающего с гуманизмом, в теоретической области, французский и английский социализм и коммунизм явились выразителями этого материализма в практической области» (196-197) [139].
Есть два направления французского материализма: 1) от Декарта, 2) от Локка. Последнее mundet direkt in den Socialismus** (197) [139].
Первое, механический материализм, превращается в французское естествознание.
Декарт в своей физике объявляет материю единственной субстанцией. Механический французский материализм берет физику Декарта и откидывает его метафизику.
«Врач Леруа кладет начало этой школе, в лице врача Кабаниса она достигает своего кульминационного пункта, врач Ламетри является ее центром».
* — метафизическое универсальное царство. Ред.
** — ведет прямо к социализму. Ред.
30
В. И. ЛЕНИН
Декарт был еще жив, когда Leroy перенес механическую конструкцию животного на человека, объявил душу modus’ом тела, а идеи — механическими движениями (198) [140]. Leroy думал даже, что Декарт скрыл свое истинное мнение. Декарт протестовал.
В конце XVIII века Кабанис закончил картезианский материализм в книге «Rapports du physique et du morale de l’homme» 18.
Метафизика XVII века с самого начала ее имела антагониста в материализме. Декарт — Гассенди, восстановитель эпикурейского материализма 19, в Англии — Гоббс.
Вольтер (199) [140] заметил, что индифферентность французов XVIII века к иезуитским и прочим спорам вызвана не столько философией, сколько финансовыми спекуляциями Law. Теоретическое движение к материализму объясняется из практической Gestaltung* тогдашней французской жизни. Материалистической практике соответствовали материалистические теории.
Метафизика XVII века (Декарт, Лейбниц) была еще связана с положительным (positivem) содержанием. Она делала открытия в математике, физике и пр. В XVIII веке позитивные науки отделились и метафизика war fad geworden**.
В год смерти Мальбранша родились Гельвеций и Кондильяк (199-200) [141].
Теоретически подорвал метафизику XVII века Pierre Bayle — своим оружием скептицизма 20. Он опровергал главным образом Спинозу и Лейбница. Он провозгласил атеистическое общество. Он был „последним метафизиком в смысле XVII века и первым философом в смысле XVIII века” (200-201) [142] — слова одного французского писателя.
К этому отрицательному опровержению нужна была позитивная, антиметафизичная система. Ее дал Локк.
Материализм — сын Великобритании. Уже ее схоластик Duns Scotus спрашивал себя: «не способна ли
* — организации. Ред.
** — стала плоской. Ред.
31
КОНСПЕКТ КНИГИ МАРКСА И ЭНГЕЛЬСА «СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО»
материя мыслить?». Он был номиналист. Номинализм есть вообще первое выражение материализма 21.
Настоящий родоначальник английского материализма — Бэкон. («Первым и самым важным из прирожденных свойств материи является движение, — не только как механическое и математическое движение, но еще больше как стремление, как жизненный дух, как напряжение, как мука (Qual) … материи» — 202 [142].)
«У Бэкона, как первого своего творца, материализм таит еще в себе в наивной форме зародыши всестороннего развития. Материя улыбается своим поэтически-чувственным блеском всему человеку».
У Гоббса материализм становится односторонним, menschenfeindlich, mechanisch*.
Гоббс систематизировал Бэкона, но не развил (begrundet) ближе его основной принцип: происхождение знаний и идей из мира чувств (Sinnenwelt) — стр. 203 [143].
Как Гоббс уничтожил теистические предрассудки бэконовского материализма, так Collins, Dodwell, Goward, Hartley, Priestley etc. уничтожили последние теологические границы локкова сенсуализма 22.
Кондильяк направил сенсуализм Локка против метафизики XVII века, он опубликовал опровержение систем Декарта, Спинозы, Лейбница и Мальбранша 23.
Французы „цивилизовали” (205) [144] материализм англичан.
У Гельвеция (который тоже исходит от Локка) материализм получает собственно французский характер.
Lamettrie — соединение картезианского и английского материализма.
Robinet — стоит больше всего в связи с метафизикой.
«Как картезианский материализм вливается в естествознание в собственном смысле слова, так другое направление французского материализма вливается непосредственно в социализм и коммунизм» (206) [145].
Из посылок материализма ничего
