вещи в себе, т. е. в сущности праздный вербализм в той или иной форме. Опыт надо просто принять. Он сам себе служит оправданием, ибо для положительного ума он и является, в научной сфере, оправданием всякого утверждения.
[154-155] Значит, агностическая критика науки все-таки справедлива? И существует какая-то вещь в себе, недоступная для науки? и т. д., и т. д. Перед нами снова метафизика с ее неизбежной игрой словами! Постараемся разобраться в этом вопросе как можно яснее.
Если относительное означает то, что имеет дело с отношениями, то физика относительна. Но если относительное означает неспособное проникнуть в основу вещей, то физика, как мы ее понимаем, уже не относительна, а абсолютна, потому что основу вещей, то, к чему неизбежно приходит анализ при их объяснении, составляют отношения или, вернее, система отношений, от которых зависят наши ощущения. Ощущения, данное, запечатлены субъективностью: эти мимолетные вспышки суть то, чем их делает система отношений, которая, вероятно, никогда уже больше не повторится в точно такой же форме и которой определяется мое состояние и состояние среды в рассматриваемый момент. Но тут появляется ученый и выделяет всеобщее, которое входит в состав этого индивидуального момента, те законы, сложным выражением которых он служит, те отношения, которые сделали его тем, что он есть.
Все научные законы говорят нам в сущности, почему и как данное таково, каково оно есть, чем оно обусловлено и создано, потому что они анализируют отношения, от которых оно зависит. И они откроют нам абсолютную человеческую истину, когда этот анализ будет полным, если он вообще может быть таковым.
§ 7. КОНКРЕТНЫЕ ДАННЫЕ СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКИ
[156-161] Все отношения, от которых зависят преобразования, деградация, распыление или рассеяние энергии, сгруппированы в общей физической теории, которую называют энергетикой.
NB
С у т ь агностицизма Рея
NB ха-ха!
494
В. И. ЛЕНИН
Эта теория ничего не говорит нам о природе рассматриваемых энергий, а следовательно и о природе физико-химических явлений. Она просто описывает, за счет чего, как и в каком направлении совершается физическое или химическое изменение состояния данного тела.
Физики-энергетисты утверждают, что невозможно идти дальше, что энергетика дает нам полное, необходимое и достаточное объяснение материальных явлений, т. е. совокупность всех тех отношений, от которых они зависят. Чтобы придать большую объективность своему воззрению, некоторые возводят даже энергию в своего рода субстанцию, которая будто бы и есть подлинная материальная субстанция, реальная действующая причина всех наших ощущений, тот образ, по которому мы должны строить наше представление о природе.
Энергия заменяет здесь собой корпускулы атомистических теорий. Она играет такую же роль и обладает бытием того же рода: она есть основа вещей, их последняя природа, абсолютное…
Механисты утверждают, наоборот, что возможно идти дальше. Энергетика остается, по их мнению, как бы на поверхности вещей, и ее законы должны либо сводиться к другим, более глубоким законам, либо во всяком случае дополнять их, предполагая их в своей основе.
К механистической школе принадлежит, как уже было сказано, огромное большинство физиков и в особенности физиков-экспериментаторов, которым физика обязана своими новейшими успехами.
Сторонники этой школы критикуют, прежде всего, понятие энергии и показывают, что его нельзя возводить, как это делают некоторые, в какую-то физическую или метафизическую сущность.
NB.
Plus loin*, чем материалистически толкуемая (стр. 157) энергетика! 216
NB забавник этот «позитивист»
Механисты versus энергетика.
* — Дальше. Ред.
495
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ А. РЕЯ «СОВРЕМЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ»
Энергия какой-либо системы означает лишь способность этой системы производить работу: она потенциальна, когда производимая работа не может быть обнаружена, она актуальна, или кинетична, в противном случае. Следовательно, понятие энергии соотносительно с понятием работы, а это последнее есть понятие механическое. Таким образом, энергия не может быть, очевидно, получена в опыте без обращения к механике и движению. Но не должна ли в таком случае энергетика, если она хочет дать вразумительное объяснение физико-химических явлений, соединиться с механикой, излагаться в преемственной связи с нею и, стало быть, совмещаться с рассмотрением механических представлений?..
Механика, физика и химия образуют с этой точки зрения обширную теоретическую систему, и механика составляет фундаментальную основу этой системы, как движение — последнюю сущность физико-химических явлений.
Современные механисты, конечно, уже не утверждают, что нынешняя механика, равно как и законы, управляющие превращениями энергии, достигли своей окончательной формы, что наука нашла свои незыблемые основы. Соприкоснувшись с энергетической критикой, — этим успехом новейшая наука бесспорно ей обязана, — они отказались от узкого догматизма старых механистических и атомистических взглядов. Они полагают, что новые открытия должны расширить научный горизонт и вносить непрестанные перемены в представление внешнего мира. Не присутствуем ли мы последние пятьдесят лет при перестройке, почти при ниспровержении классической механики? Старые рамки были прорваны прежде всего принципом сохранения энергии (Гельмгольц) и принципом Карно.
Явления радиоактивности, позволив нам проникнуть глубже в природу атома, привели к мысли о возможности электрического строения материи и о необходимости восполнить принципы классической механики принципами электромагнетизма.
И действительно, механистическое воззрение стремится теперь принять ту форму, которую обозначают, как электронную теорию. Электроны — последние элементы всякой физической реальности. Эти простые электрические заряды или же модификации эфира, симметрично распределенные вокруг одной точки, в совершенстве представляют, в силу законов электромагнитного поля, инерцию, т. е. основное свойство материи. Последняя есть, таким
NB
Электронная теория = «механизм»
496
В. И. ЛЕНИН
образом, не что иное, как система электронов. В зависимости от характера модификаций эфира (модификаций пока еще неизвестных) электроны бывают положительными или отрицательными; материальный атом составлен из тех и других в равном количестве или по крайней мере обладает одинаковыми по величине положительными и отрицательными зарядами, причем положительный заряд находится, повидимому, в центре системы. Отрицательные электроны или, может быть, не все, а только часть их, двигаются вокруг остальных, как планеты вокруг солнца. Молекулярные и атомистические силы являются, таким образом, лишь обнаружением движения электронов, равно как и различные формы энергии (свет, электричество, теплота).
Отсюда следует замечательный вывод: понятие сохранения массы (или количества материи), которое вместе с понятием инерции лежало в основе механики, не может, по-видимому, быть удержано в механике электромагнитной: в этой последней весомая масса остается постоянной лишь при средних скоростях, меньших одной десятой скорости света; но, будучи функцией скорости, она увеличивается вместе с ней тем быстрее, чем больше мы приближаемся к скорости света. Эта гипотеза предполагает либо существование разноименных электрических зарядов и эфира, либо одного только эфира, простой модификацией которого является электрон.
Наконец, в наши дни труды доктора Лебона* и некоторых английских физиков позволяют нам, по-видимому, заключить, что ни количество материи, ни даже количество энергии не остаются постоянными. Та и другая представляют собой только отношения, зависящие от состояния эфира и от его движения **.
[163-171] В наше время ничего не остается и не должно остаться от этого представления. Мы пришли к диаметрально противоположному взгляду. Все физики готовы пересмотреть основные принципы своей науки или ограничить их применение, как только это становится необходимо благодаря появлению новых опытных данных…
NB
* Gustave Le Bon; L’Evolution de la Matiere. -L’Evolution des Forces. (Flammarion, editeur.)
** По-видимому происходит превращение материи в энергию и энергии в материю. Под материей следует, конечно, понимать только весомую материю, а под энергией — только способность производить работу, которая может быть обнаружена…
497
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ А. РЕЯ «СОВРЕМЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ»
Но следует ли из этого заключать, что физики тем самым оставляют надежду добраться до основных принципов и все более глубоких элементов, которыми будет объясняема и охватываема все более обширная часть данного? Такой вывод, хоть он и противопоставлен ошибке старинных механистов, явился бы не менее опасной ошибкой. Нынешний дух физико-химических наук, современный научный дух не таков, чтобы отступать перед неизвестным.
Передовые физики уже не боятся, как мы видели, ставить под сомнение принципы сохранения массы или весомой материи.
Истина не дана готовой; она с каждым днем все больше складывается. Вот вывод, который следует повторять неустанно. Благодаря научной работе наш дух с каждым днем все ближе приноравливается к своему объекту и все глубже в него проникает. Утверждения, которые, как нам казалось, мы могли выставить в результате изучения математических наук, и здесь предстают почти необходимым и по меньшей мере весьма естественным образом. Научный прогресс каждый миг устанавливает между вещами и нами соответствие одновременно и более тесное, и более глубокое. Мы постигаем и лучше и больше…
Спор между знергетистами и механистами, спор, зачастую весьма оживленный, особенно со стороны энергетистов, в сущности является лишь моментом прогресса физико-химических наук, притом моментом необходимым.
Прежде всего, энергетика предостерегала от некоторых злоупотреблений механическими моделями, от соблазна принять эти модели за объективные реальности. Затем она углубила термодинамику и хорошо показала универсальное значение своих основных законов, которые вместо того, чтобы ограничиться исследованиями, касающимися теплоты, имеют законное и необходимое применение к физико-химическим наукам в полном объеме. Расширяя значение этих законов, энергетика могуче содействовала уточнению их формулы. Мало того: если с точки зрения открытий энергетика показала себя менее плодотворной, чем механицизм, она все же представляется замечательным орудием изложения — трезвым, изящным и логичным. Наконец, и это особенно заметно у химиков, как Вант Гофф, Ван дер-Ваальс
Агностицизм = стыдливый материализм 217
498
В. И. ЛЕНИН
и Нернст, но все чаще встречается также и у физиков, охотно приемлются обе теории, причем в каждом случае избирается та, которая лучше всего поддается исследованию. Их применяют совместно; отправляются от общих уравнений механики, или от общих уравнений термодинамики, смотря по тому, кажется ли взятый таким образом путь более простым или более удачным. Дело в том, что физические теории в существенной мере суть гипотезы, орудия исследования и изложения, или же организации. Они суть формы, рамки, которые должны быть заполнены результатами опыта. А только эти последние и составляют истинное, действительное содержание физических наук.
На них-то и сходятся все физики, и их непрестанно возрастающее количество, все более гармоничное и более совпадающее, характеризует, конечно, прогресс физики, ее единство и ее долговечность. Они — пробный камень теорий, гипотез, которые послужили к их открытию и которые стремятся их организовать, не затрагивая их действительного сродства, воспроизводя как можно точнее строй природы. И все же эти теории, хотя они всегда гипотетичны и, следовательно, всегда кое-что — а порою и много — теряют по мере того, как опыт приносит нам новые открытия, никогда не умирают окончательно. Они сливаются, преобразуясь в новые, более всеобъемлющие и более адекватные теории.
«… Мы должны считать выдающимся результатом кинетической теории перенесение атомистики в науку об электричестве… Посредством этого чудесного расширения своего горизонта атомистика пролила совершенно новый свет на ряд физических и химических процессов…» *.
§ 8. РЕЗЮМЕ И ВЫВОДЫ
Если неизвестное беспредельно, все же было бы неправильным в
