(назв. соч., с. 108-109).
431
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ
IV. ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И ОТДЕЛЕНИЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ ОТ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
В непосредственной связи с разделением труда вообще стоит, как было уже замечено, территориальное разделение труда, специализация отдельных районов на производстве одного продукта, иногда одного сорта продукта и даже известной части продукта. Преобладание ручного производства, существование массы мелких заведений, сохранение связи работника с землей, приковывание мастера к известной специальности, все это обусловливает неизбежно замкнутость отдельных промышленных округов мануфактуры; иногда эта местная замкнутость доходит до полной оторванности от остального мира *, с которым имеют дело только купцы-хозяева.
В нижеследующей тираде г. Харизоменов недостаточно оценивает значение территориального разделения труда: «Громадные расстояния империи связаны с резкими различиями природных условий: одна местность богата лесом и зверем, другая — скотом, третья изобилует глиной и железом. Эти природные свойства определяли и характер промышленности. Большие расстояния и неудобства путей сообщения делали невозможной или крайне дорогой перевозку сырья. Вследствие этого по необходимости промысел должен был ютиться по той местности, где под руками был обильный сырой материал. Отсюда и произошла характерная черта нашей промышленности — специализация товарного производства по огромным и сплошным районам» («Юрид. Вестник», l. c., с. 440).
Территориальное разделение труда составляет характерную черту не нашей промышленности, а мануфактуры (и в России и в других странах); мелкие промыслы не вырабатывали таких широких районов, фабрика нарушила их замкнутость и облегчила перенесение в другие места заведений и масс рабочих. Мануфактура не только создает сплошные районы, но и вводит специализацию внутри таких районов (потоварное
* Беличий промысел в Каргопольском уезде, ложкарный в Семеновском.
432
В. И. ЛЕНИН
разделение труда). Наличность сырья в данной местности — отнюдь не обязательна для мануфактуры и вряд ли даже обычна для нее, ибо мануфактура предполагает уже довольно широкие торговые сношения *. В связи с описанными чертами мануфактуры стоит то обстоятельство, что этой стадии капиталистической эволюции свойственна особая форма отделения земледелия от промышленности. Наиболее типичным промышленником является теперь уже не крестьянин, а не занимающийся земледелием «мастеровой» (на другом полюсе — купец и хозяин мастерской). В большинстве случаев (как мы видели выше) организованные по типу мануфактуры промыслы имеют неземледельческие центры: или города или (гораздо чаще) села, жители которых почти не занимаются земледелием, и которые должны быть причислены к поселениям торгово-промышленного характера. Отделение промышленности от земледелия имеет здесь глубокие основания, коренящиеся и в технике мануфактуры, и в ее экономике, и в ее бытовых (или культурных) особенностях. Техника приковывает рабочего к одной специальности и поэтому делает его, с одной стороны, негодным для земледелия (слабосильным и пр.), с другой стороны, требует непрерывного и продолжительного занятия мастерством. Экономический строй мануфактуры характеризуется несравненно более глубокой дифференциацией промышленников, чем в мелких промыслах, — а мы видели, что в мелких промыслах параллельно с разложением в промышленности идет разложение в земледелии. При том полном обнищании масс производителей, которое является условием и следствием мануфактуры, — ее рабочий персонал не может рекрутироваться из мало-мальски исправных земледельцев. К культурным особенностям мануфактуры относится, Во-1-х, очень продолжительное (иногда вековое) существование промысла, кладущее особый отпечаток на население; во-2-х, более высокий жизненный
* Ввозное (т. е. не местное) сырье обрабатывают ткацкие промыслы, павловские, гжельские, пермские кожевенные и мн. др. (ср. «Этюды», с. 122-124). (См. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 329-332. Ред.)
433
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ
уровень населения *. Об этом последнем обстоятельстве мы скажем сейчас подробнее, но сначала заметим, что полного отделения промышленности от земледелия мануфактура не производит. При ручной технике крупные заведения не могут вытеснить совершенно мелких, особенно если мелкие кустари удлиняют рабочий день и понижают уровень своих потребностей: при таких условиях мануфактура, как мы видели, даже развивает мелкие промыслы. Естественно поэтому, что вокруг неземледельческого центра мануфактуры мы видим в большинстве случаев целый округ из земледельческих поселений, жители которых тоже занимаются промыслами. И в этом отношении, следовательно, рельефно сказывается переходный характер мануфактуры между мелким ручным производством и фабрикою. Если даже на Западе мануфактурный период капитализма не мог произвести полного отделения промышленных рабочих от земледелия **, то в России, при сохранении многих учреждений, прикрепляющих крестьян к земле, такое отделение не могло не замедлиться. Поэтому, повторяем, наиболее типичным для русской капиталистической мануфактуры является неземледельческий центр, притягивающий к себе население из окрестных деревень, — жители которых полуземледельцы, полупромышленники, — и главенствующий над этими деревнями.
Особенно замечателен при этом факт более высокого культурного уровня населения в таких неземледельческих центрах. Более высокая грамотность, значительно
* Г-н В. В. уверяет в своих «Очерках куст, пром.», что «у нас… очень мало кустарных уголков, вовсе оставивших сельское хозяйство» (36) — мы показали выше, что их, напротив, очень много — и что «те слабые проявления разделения труда, которые мы наблюдаем в нашем отечестве, должны быть приписаны не столько энергии промышленного прогресса, сколько неподвижности размеров крестьянского землевладения…» (40). Того обстоятельства, что эти «кустарные уголки» отличаются особым укладом техники, экономики и культуры, что они характеризуют особую стацию развития капитализма, г. В. В. не замечает. Важно то, что «промышленные села» большею частью получили «низший надел» (39) — (в 1861 г., когда их промышленная жизнь измерялась десятками, а иногда и сотнями лет!) — и, разумеется, не будь этого попущения начальства, не было бы и капитализма. » «Das Kapital», ?, 779-780. 144
434
В. И. ЛЕНИН
более высокий уровень потребностей и жизни, резкое отделение себя от «серой» «деревни-матушки» — таковы обычные отличительные черты жителей в подобных центрах *. Понятно, какое громадное значение имеет этот факт, наглядно свидетельствующий о прогрессивной исторической роли капитализма и притом чисто «народного» капитализма, об «искусственности» которого вряд ли бы решился говорить и самый ярый народник, ибо громадное большинство характеризуемых центров относится обыкновенно к «кустарной» промышленности! Переходный характер мануфактуры сказывается и здесь, так как преобразование духовного облика населения она только начинает, заканчивает же его лишь крупная машинная индустрия.
V. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ СТРОЙ МАНУФАКТУРЫ
Во всех рассмотренных нами промыслах, организованных по типу мануфактуры, громадная масса рабочих несамостоятельны, подчинены капиталу, получают только заработную плату, не владея ни сырым материалом, ни готовым продуктом. В сущности, громадное большинство рабочих в этих «промыслах» — наемные
* Важность этого факта заставляет нас дополнить приведенные в § II данные еще нижеследующими. Слобода Бутурлиновка Бобровского уезда Воронежской губ. — один из центров кожевенного производства. Дворов 3681, из них 2383 не занимаются земледелием. Жителей более 21 тыс. чел. Дворов с грамотными 53% против 38% по уезду (земско-стат. сборник по Бобровскому уезду). Слобода Покровская и село Балаксво Самарской губ. имеют каждое свыше 15 тыс. жиг., из которых особенно много сторонних. Бесхозяйных 50% и 42%. Грамотность выше среднего. Статистика отмечает, что торгово-промышленные селения вообще отличаются большей грамотностью и «массовым появлением бесхозяйных дворов» (земско-стат. сборники по Новоузенскому и Николаевскому уездам). — О более высоком культурном уровне «кустарей» ср. еще «Труды куст, ком.», III, с. 42; VII, с. 914; Смирнов, l. c., с. 59; Григорьев, l. c., с. 106 и сл.; Анненский, l. c., с. 61; «Нижегородский сборник», т. II, с. 223-239; «Отч. и иссл.», II, с. 243; III, 151. Затем «Пром. Влад. губ.», III, с. 109 — живая передача того разговора, который вел исследователь, г. Ха-ризоменов, со своим возницей — ткачом шелка. Ткач этот жестоко и резко нападал на «серую» жизнь крестьян, на низкий уровень их потребностей, на их неразвитость и пр. и закончил восклицанием: «Эх, господи, подумаешь, из-за чего только люди живут!» Давно уже замечено, что русский крестьянин всего более беден сознанием своей бедности. О мастеровом капиталистической мануфактуры (не говоря уже о фабрике) приходится сказать, что в этом отношении он — человек сравнительно очень богатый.
435
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ
рабочие, хотя это отношение никогда не достигает в мануфактуре той законченности и чистоты, которая свойственна фабрике. В мануфактуре с промышленным капиталом сплетается самыми разнообразными способами торговый, и зависимость работника от капиталиста приобретает массу форм и оттенков, начиная от работы по найму в чужой мастерской, продолжая домашней работой на «хозяина», кончая зависимостью по закупке сырья или сбыту продукта. Рядом с массой зависимых рабочих продолжает всегда держаться при мануфактуре более или менее значительное число quasi-самостоятельных производителей. Но вся эта пестрота форм зависимости только прикрывает ту основную черту мануфактуры, что здесь уже раскол между представителями труда и капитала проявляется во всей силе. Ко времени освобождения крестьян этот раскол в крупнейших центрах нашей мануфактуры был уже закреплен преемственностью нескольких поколений. Во всех вышерассмотренных «промыслах» мы видим массу населения, не имеющую никаких средств к жизни, кроме работы в зависимости от лиц имущего класса, а с другой стороны — небольшое меньшинство зажиточных промышленников, держащих в своих руках (в той или иной форме) почти все производство района. Этот основной факт и сообщает нашей мануфактуре резко выраженный капиталистический характер, в отличие от предыдущей стадии. Зависимость от капитала и работа по найму были и там, но ни в какую прочную форму еще не отливались, массы промышленников, массы населения еще не охватывали, не вызывали раскола между различными группами участвующих в производстве лиц. И производство само сохраняет еще в предыдущей стадии мелкие размеры — разница между хозяином и рабочим сравнительно мала, — крупных капиталистов (стоящих всегда во главе мануфактуры) почти нет, — нет и детальных рабочих, прикованных к одной операции и тем самым прикованных и к капиталу, объединяющему эти детальные операции в один производительный механизм.
436
В. И. ЛЕНИН
Вот свидетельство одного старого писателя, рельефно подтверждающее эту характеристику данных, приведенных нами выше: «В селе Кимрах, как и в других так называемых богатых русских селах, напр., в Павлове, половина населения — нищие, питающиеся одною милостыней… Если работник заболел и еще притом одинокий, то рискует на следующую неделю остаться без куска хлеба» *.
Таким образом, уже в 60-х годах вполне обнаружилась основная черта в экономике нашей мануфактуры: противоположность между «богатством» целого ряда «знаменитых» «сел» и полной пролетаризацией громадного большинства «кустарей». В связи с этой чертой стоит то обстоятельство, что наиболее типичные работники мануфактуры (именно совсем или почти порвавшие с землей мастеровые) тяготеют уже к последующей, а не к предыдущей стадии капитализма, стоят ближе к работнику в крупной машинной индустрии, чем к крестьянину. Вышеприведенные данные о культурном уровне кустарей рельефно свидетельствуют об этом. Но на всю массу рабочего персонала мануфактуры нельзя распространить такого отзыва. Сохранение массы мелких заведений и мелких хозяйчиков, сохранение связи с землей и чрезвычайно широкое развитие работы на дому, — все это ведет к тому, что
