подождать Алексея? Вот сейчас придет мой «оппонент», и я ему дам прочесть сие — пускай «ис- провергает», если совести хватит!
Здоровы мы оба вполне, но нервы развинтились препорядочно, — главное эта томительная неопределенность*, кормят эти черти немцы завтраками, — ах! я бы их!..
Да, забыл! (простите, пожалуйста, великодушно за скоропалительность письма!) — с Бухгольцем были уже переговоры — отказался, прямиком отказался. Навязывает нам Vermittlerrolle** — и хоть что хочешь!
Крепко жму Вашу руку и шлю привет всей Вашей семье.
Ваш Петров Сейчас приехала Загорская. Завтра увижу ее.
Послано из Мюнхена в Цюрих
Впервые напечатано в 1925 г.
в Ленинском сборнике III
24
П. Б. АКСЕЛЬРОДУ
19. X.
Дорогой П. Б.! Маленькая приписочка к вчерашнему письму, чтобы не заставлять Вас отвечать на вопросы, которые оказались уже erledigt***.
* Речь идет о задержке в печатании «Искры» и «Зари». Ред.
** — роль посредника. Ред.
*** — исчерпанными. Ред.
52
Сейчас получили мы письма парижан, — и сразу поняли то, о чем я вчера писал Вам, что не совсем понял*, именно: Ваше предостережение быть «мудрым аки змеи» (легко сказать!) и сторониться от «эмиграции». Тон писем таков, что служит прекрасным комментарием к Вашему замечанию, которое теперь для меня вполне ясно.
Ваш Петров
Написано 19 октября 1900 г.
Послано из Мюнхена в Цюрих
Впервые напечатано в 1925 г.
в Ленинском сборнике III
25
П. Б. АКСЕЛЬРОДУ
21. X. 00.
Дорогой П. Б.! Вчера только повидался с Загорской, которая мне передала кое-что от Вас.
Статью, пожалуйста, пришлите (о Либкнехте), как только перепишется. Из слов За- горской я не мог составить точного представления о величине статьи, но вопрос ведь не в величине: потесниться нам всегда можно будет и всегда приятно будет для Вашей статьи.
Насчет парижской особы, которая через месяц едет в Россию на юг и желает иметь рекомендации. Я думаю, лучше всего сделать так: познакомить ее с сестрой, которая теперь в Париже и проживет там еще недели три, если не больше. Если согласны с этим планом, то сообщите имя этой особы и ее адрес, а также какую-нибудь записочку для явки к ней от Вашего имени (буде это нужно) — пришлите либо мне, либо сестре (Rue de la Glaciere, 103. M-lle Loukachevitsch, Paris. Для Бланк).
Слышал, что Вы послали сюда подушку и английский журнал. На какой адрес? и на чье имя, если postlagernd**? 7- Загорская мне не могла на это ответить.
Крепко жму руку. Ваш Петров
* См. настоящий том, стр. 50. Ред.
** — до востребования. Ред.
53
А. А. ЯКУБОВОЙ. 26 ОКТЯБРЯ 1900 г.
P. S. Посылаю экземпляр нашего заявления для Америки 56. Мы хотим не распро- странять здесь его, — по крайней мере безусловно не распространять до тех пор, пока оно не появится в России в достаточном количестве (а из России еще нет известий по этому вопросу). Поэтому в настоящий момент мы думали отправить заявление только Вам и Г. В., но если Вы находите необходимым отправить в Америку, не дожидаясь известий из России, — тогда, конечно, отправьте и туда.
Ваш Петров
Послано из Мюнхена в Цюрих
Впервые напечатано в 1925 г.
в Ленинском сборнике III
26
А. А. ЯКУБОВОЙ
26. X.
Вчера получил Ваше письмо от 24. X. и отвечаю, по Вашей просьбе, тотчас же.
Письмо переслать сейчас не могу: заделкой я не посылаю по имеющемуся у меня адресу, а только химией, для переписки же письма этим способом не имею времени. На- писал вчера адресату*, в чем суть письма, и надеюсь в недалеком будущем сообщить ему и все письмо. А то, может быть, Вы перепишете его в непереплетенной книге химией, — тогда пошлю тотчас.
Адрес сестре сообщу: она не была в Париже в сентябре, так что Вы вряд ли в одно время там были. Надеюсь, Вы черкнули ей сами пару слов по данному мной Вам адресу?
Теперь к делу.
Странное впечатление производит Ваше письмо ко мне. Если исключить сообщения об адресах и передачах, в нем остаются только упреки, — голые упреки без всяких объяснений по существу. Упреки доходят даже до попыток сказать колкость («убеждены ли Вы, что это сделали Вы к пользе русского рабочего движения
* Г. В. Плеханову. Ред.
54
или к пользе Плеханова?»), — но колкостями я, конечно, уже не буду с Вами обмениваться.
Вы упрекаете меня за то, что я «отсоветовал» 57. Вы очень неточно передаете мои слова. Хорошо помню, что выразился не категорически, не безусловно: «Мы затрудняемся в данный момент посоветовать», — писал я, т. е. прямо обусловливал наше решение предварительным выяснением дела. В чем должно было состоять выяснение, — ясно из моего письма: необходимо было для нас дать себе полный отчет в том, произо- шел ли действительно «поворот» в «Рабочей Мысли» (как нам сообщили и как мы име- ли право заключить по тому, что вы обратились с предложением участия к Плеханову) и какой именно поворот.
Об этом, основном и главном вопросе Вы — ни слова.
Что мы смотрим на «Рабочую Мысль» как на орган особого направления, с которым мы самым серьезным образом расходимся, — это Вы давно знали. В органе такого на- правления и я и адресат Вашего большого письма прямо отказались участвовать не- сколько месяцев тому назад, и понятно, что, поступая так сами, мы не могли не посоветовать того же и другим.
Но нас поставило в «затруднение» известие о «повороте» в «Рабочей Мысли». Действительный поворот мог бы существенно изменить дело. Естественно поэтому, что я в своем письме прежде всего и выразил желание разузнать все подробности о поворо- те, — а Вы не ответили на это ни слова.
Впрочем, может быть, Вы считаете, что ответ на мой вопрос о повороте заключается в Вашем письме к другу?* Может быть, если Вы обращались к Плеханову от имени редакции «Рабочей Мысли», — и Ваше письмо к другу можно считать аутентичным вы- ражением взглядов редакции? Если да, то я склонен сделать тот вывод, что поворота никакого нет. Если я ошибаюсь, — прошу разъяснить мне мою ошибку. На днях мне еще один близкий сторонник Плеханова писал о повороте в «Рабочей Мысли». Но, со- стоя в переписке с Вами, я
* По-видимому, речь идет об Ю. О. Мартове. Ред.
55
А. А. ЯКУБОВОЙ. 26 ОКТЯБРЯ 1900 г.
не могу, конечно, поверить этим «слухам» о повороте, не подтверждаемым ничем с Вашей стороны.
Я опять-таки скажу лучше сразу прямо (хотя бы и под риском навлечь на себя новые упреки) — будучи вполне солидарным с моим другом (которому Вы пишете), я при- соединяюсь и к его словам: «Нам с Вами придется бороться» — если поворота нет. А если есть, — надо со всей обстоятельностью выяснить, каков именно этот поворот.
Вы пишете другу: «боритесь, если не совестно». Он ответит Вам, конечно, сам, но я и от себя попрошу позволения ответить на это. Нисколько не совестно бороться, — раз дело дошло до того, что разногласия затронули самые основные вопросы, что создалась атмосфера взаимного непонимания, взаимного недоверия, полнейшей разноголосицы (я не об одной «Рабочей Мысли» говорю: я говорю обо всем, что видел и слышал и при- том не столько здесь, сколько дома), раз на этой почве возник уже ряд «расколов».
Чтобы избавиться от этой томящей духоты, можно (и должно) приветствовать даже бешеную грозу, а не только полемику в литературе.
И нечего так особенно бояться борьбы: борьба вызовет, может быть, раздражение нескольких лиц, но зато она расчистит воздух, определит точно и прямо отношения, — определит, какие разногласия существенны и какие второстепенны, определит, где находятся люди, действительно идущие совсем другой дорогой, и где сотоварищи по партии, расходящиеся в частностях.
Вы пишете, что в «Рабочей Мысли» были ошибки. Конечно, все мы ошибаемся. Но как же без борьбы выделить эти частные ошибки от того направления, которое ясно вырисовывается в «Рабочей Мысли» и достигает кульминационного пункта в «Credo»*. Без
* Примечание. Например, в Вашем письме к другу есть и недоразумение и «экономическое» направление. Вы правы, подчеркивая то, что нужна экономическая борьба, что надо уметь пользоваться легальными обществами, что необходимы всякие отклики и проч., что не следует становиться спиной к обществу. Все это законно и верно. И если Вы думаете, что революционеры смотрят иначе, то это недоразумение. Революционеры говорят лишь, что надо все силы приложить, чтобы легальные общества и проч.
56
борьбы не может быть и разборки, а без разборки не может быть и успешного движения вперед, не может быть и прочного единства. И начинающие борьбу в настоящее время отнюдь не разрушают единства. Единства уже нет, оно уже разрушено, разрушено по всей линии. Русский марксизм и русская социал-демократия — рассыпанные храмины, и открытая, прямая борьба — одно из необходимых условий восстановления единства.
Да, восстановления! Такое «единство», когда мы прячем от товарищей «экономические» документы, точно секретную болезнь, когда мы обижаемся за опубликование того, какие взгляды проповедуются под флагом социал-демократических, — такое «единство» не стоит медного гроша, такое «единство» есть настоящий cant*, оно ведет только к углублению болезни, к переходу ее в застарелую, злокачественную форму. А что открытая, прямая и честная борьба вылечит эту болезнь и создаст действительно единую, бодрую и сильную социал-демократию, — в этом я ни на минуту не сомневаюсь.
Может быть, очень неуместно, что именно в письме к Вам так часто приходится говорить о борьбе (литературной). Но я думаю, что наша старая дружба обязывает больше всего к полной прямоте.
Жму руку. Petroff
P. S. Недели через две у меня будет другой адрес: Herrn Philipp Rogner, Cigarrenhandlung. Neue Gasse, Nurnberg (только для писем и тоже в 2-х кон-
не отделяли рабочее движение от социал-демократии и революционной политической борьбы, а, напротив, как можно теснее и неразрывнее связывали их воедино. А в Вашем письме не только нет стремления связать, а есть стремление отделить, т. е. есть «экономизм» или «бернштейнианство», например — в заявлении: «Рабочий вопрос в России, как он стоит в действительности, впервые поставлен «Рабочей Мыслью»» — в рассуждении о правовой борьбе и проч.
Я прошу извинения, если моя ссылка на Ваше письмо к другу Вам не понравится: я хотел лишь иллюстрировать свою мысль.
* — лицемерие. Ред.
57
А. А. ЯКУБОВОЙ. 26 ОКТЯБРЯ 1900 г.
вертах). Не пишите, пожалуйста, никаких инициалов в письмах — господь их знает, вполне ли здесь надежна почта.
Написано 26 октября 1900 г.
Послано из Мюнхена в Лондон
Впервые напечатано в 1930 г.
в Ленинском сборнике XIII
27
А. А. ЯКУБОВОЙ*
Ведь вот и в Вашем письме к другу я ясно вижу 2 струи: одна — совершенно законное подчеркивание того, что нужна экономическая борьба, что надо суметь пользоваться и рабочими легальными обществами, что необходимы
