Наоборот, разведение свиней принадлежит к особенно выгодным и быстро развивающимся отраслям мясного скотоводства в Европе. Статистика показывает нам, что и в Дании овцеводство падает, разведение свиней особенно быстро увеличивается. С 1861 по 1898 год число овец в Дании уменьшилось с 1,7 миллиона штук до 1,1 миллиона. Число голов рогатого скота возросло
258
В. И. ЛЕНИН
с 1,1 миллиона до 1,7 млн. Число свиней возросло с 0,3 млн. до 1,2 млн., т. е. увеличилось почти в четыре раза.
И вот, сравнивая распределение овец и свиней в мелких и крупных хозяйствах, мы ясно видим наибольшую рутинность первого, наименьшую приспособляемость его к требованиям рынка, медленность переустройки хозяйства соответственно новым условиям. Крупные капиталистические хозяйства (40-120 ha, 120 и более ha) сократили невыгодное овцеводство всего значительнее (28,9% и 3,8% овец против 33-37% и 8- 12% других видов скота). Мелкие хозяйства менее приспособились: они держат всё еще больше овец; напр., хозяйства до 2,5 ha имеют 9,3% всего числа овец против 6-5% других видов скота. Свиней у них 8,1% — меньшая доля, чем овец. У капиталистов — 35% и 9,6%, т. е. большая доля, чем овец. Капиталистическое земледелие гораздо лучше может приспособиться к требованиям международного рынка. Про крестьянина же и теперь приходится сказать словами Маркса: крестьянин становится купцом и промышленником без тех условий, при которых можно стать настоящим купцом и промышленником 104. Рынок требует от всякого хозяина, как безусловной необходимости, подчинения новым условиям и быстрого приспособления к ним. Но без капитала это быстрое приспособление невозможно. Мелкое хозяйство неизбежно осуждено, таким образом, при капитализме на наибольшую рутинность, отсталость, наименьшую приспособленность к рынку.
Чтобы конкретнее представить себе настоящий хозяйственный облик этой нуждающейся массы и небольшого состоятельного меньшинства, приведем данные о среднем количестве земли и скота в хозяйствах разных групп. Для буржуазной политической экономии (и для господ ревизионистов) естественно затушевывать капиталистические противоречия; социалистическая политическая экономия должна выяснять различие типов хозяйства и уровня жизни у процветающих капиталистических и у нуждающихся мелких хозяев.
259
Группы хозяйств Приходится на 1 хозяйство в среднем
Земли
ha Лоша-
дей Коров Всего
рогатого
скота Овец Свиней Домаш-
ней
птицы
Без земли — 0,1 0,3 0,3 0,7 0,7 16,4
С неизвестным количеством земли ? 0,6 0,6 0,9 0,9 0,9 17,0
До 2,5 ha 0,6 0,3 0,8 1,1 1,2 1,2 20,4
» 2,5-10 » 5,1 0,9 2,7 3,9 2,9 3,0 29,5
» 10-40 » 21,6 2,9 6,6 11,3 8,4 6,8 43,0
» 40-120 » 61,3 6,1 13,8 23,1 11,2 14,9 72,4
120 и больше » 267,3 16,7 58,7 93,7 18,5 51,2 131,3
В среднем 13,1 1,6 3,8 6,3 3,9 4,2 31,5
260
В. И. ЛЕНИН
Эти данные с очевидностью показывают, что все три низшие группы, составляющие половину всего числа хозяйств — беднота. Преобладают безлошадные и бескоровные «хозяева». Только в группе с землей до 2,5 ha приходится по одной целой штуке рогатого скота, овец и свиней. Ясно, что об извлечении выгод из молочного и мясного скотоводства у этой половины всего числа хозяйств не может быть и речи. Процветание датского сельского хозяйства означает для этой половины зависимость от крупных хозяев, необходимость искать «побочных заработков», т. е. так или иначе продавать свою рабочую силу, вечную нужду и полуразоренное хозяйство.
Разумеется, этот вывод правилен только относительно всей массы этих беднейших хозяйств. Мы уже указывали по данным германской, французской, русской сельскохозяйственной статистики, что и среди мелких по количеству земли хозяйств есть крупные скотовладельцы, табаководы и т. п. Дифференциация идет глубже, чем мы можем представить по данным датской статистики. Но эта дифференциация, выделяя в каждой группе ничтожное меньшинство хозяйств со специальными культурами, только усиливает нищету и нужду большинства хозяев в беднейших группах.
Далее, из приведенных данных видно также, что и группа мелких крестьян, имеющих от 21/2 до 10 гектаров, не может считаться сколько-нибудь обеспеченной и прочно в экономическом отношении обставленной. Напомним, что в этой группе 63 тыс. хозяйств, т. е. 22,8% общего числа. И в этой группе приходится в среднем на хозяйство 0,9 лошади. Безлошадные, вероятно, употребляют для упряжки коров, ухудшая этим условия и земледельческого хозяйства (менее глубокая вспашка), и скотоводческого (ослабление рогатого скота). Коров приходится в среднем на хозяйство 2,7. Если же сокращать потребление молочных и мясных продуктов в собственной семье, а такое сокращение есть уже прямой признак самой горькой нужды, то от такого количества коров можно сбывать
261
АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»
на продажу только самые незначительные суммы продуктов. Участие подобных хозяйств, с 2,7 коровами и 3,0 свиньями в среднем на двор, в «процветании» «национального» сбыта молока и мяса в Англию не может не быть самым ничтожным. Торговое земледелие и скотоводство, при таких размерах хозяйства, означают частью отчуждение необходимого для семьи, ухудшение питания, обострение нужды, частью отчужденно по мелочам, т. е. при самых невыгодных условиях, и невозможность иметь денежный фонд на случай неизбежных экстренных расходов. А натуральное хозяйство мелкого крестьянина, в обстановке современных капиталистических стран, может только прозябать и умирать мучительною смертью, никак уже не процветать. Весь «фокус» буржуазной и ревизионистской политической экономии состоит в том, что не исследуются особо условия именно такого типа мелких хозяйств, стоящих ниже «среднего» (у «среднего» датского хозяина — 1,6 лошади и 3,8 коровы) и составляющих огромное большинство всего числа хозяев. Не только не исследуется особо этот тип хозяйства, а затушевывается посредством ссылок исключительно на «средние» данные, на общий рост «производства» и «сбыта», с умолчанием о том, что выгодно сбывать могут только зажиточные хозяйства, составляющие небольшое меньшинство.
Только у хозяев с 10-40 ha мы видим такие количества скота, которые означают возможность «процветания». Но таких хозяйств всего 16% общего числа. И обходятся ли они вполне без наемного труда, имея в среднем по 21,6 гектаров земли, это еще вопрос. При высокой интенсивности земледелия в Дании, предприятие подобных размеров, вероятно, невозможно без участия батраков или поденщиков. К сожалению, и датская статистика, и большинство пишущих о датском земледелии писателей стоят всецело на буржуазной точко зрения, не исследуя вопроса о наемном труде, о размерах хозяйства, требующих его применения и т. д. Из переписи занятий в Дании 1901 г. мы узнаем только, что в группе «поденщиков» и проч. числится
262
В. И. ЛЕНИН
60 тысяч мужчин и 56 тыс. женщин, т. е. 116 тыс. из 972 тыс. распределенных по положению в производстве сельских жителей. Заняты ли эти десятки тысяч наемных рабочих (а кроме них работают по найму в виде «подсобной работы» и мелкие крестьяне) исключительно 30-ю тысячами капиталистических крупных хозяев (27 620 от 40 до 120 ha и 2201 свыше 120 ha), или также отчасти зажиточным крестьянством, владеющим от 10 до 40 гектаров, — об этом мы не имеем сведений.
О двух высших группах, о верхних «30-ти тысячах» датского сельского хозяйства, не приходится много говорить: капиталистический характер их земледелия и скотоводства обрисован вначале наглядно приведенными цифрами.
Наконец, последние, представляющие общий интерес, данные, которые затронуты и частью разработаны в датской сельскохозяйственной статистике, относятся к вопросу о том, происходит ли децентрализация или концентрация скотоводства по мере развития этой главной основы «процветания» нашей «идеальной страны». Цитированная уже нами статистика 1898 года дает чрезвычайно интересные данные сравнительно с 1893 годом, а для одного вида скота, правда, самого главного, именно всего рогатого скота, мы можем также произвести сравнение данных 1876 и 1898 годов.
В период времени с 1893 по 1898 год всего сильнее прогрессировало в Дании из всех отраслей скотоводства свиноводство. Количество свиней возросло за это время с 829 тыс. до 1168 тыс., т. е. на 40 проц., тогда как число лошадей увеличилось всего с 410 тыс. до 449 тыс., число голов рогатого скота с 1696 тыс. до 1744 тыс., а число овец даже уменьшилось. Кто же воспользовался главным образом этим колоссальным прогрессом датских, объединенных в бесчисленные товарищества, хозяев? Составители статистики 1898 года дают ответ на это, сравнивая данные 1893 и 1898 годов. Все владельцы свиней делятся на четыре группы: крупные владения с 50 и более штуками; средне-крупные с 15-49;
263
АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»
средне-мелкие с 4-14 шт. и мелкие с 1-3 штуками. По этим четырем группам составители статистики дают такие сведения:
Группы хозяйств 1893 1898 Увеличение в %
или уменьшение
числа Процентное
распределение
числа свиней
Хозяйств Свиней Хозяйств Свиней Хоз. Свин. 1893 1898
С 50 и более шт. 844 79230 1487 135999 76,2 71,7 9,6 11,6
» 15-49 » 20602 350277 30852 554979 48,2 58,4 42,3 47,5
» 4-14 » 38357 211868 50668 282642 32,1 33,4 25,5 24,2
» 1- 3 » 108820 187756 108544 194873 0,3 3,8 22,6 16,7
Всего 168623 829131 191551 1168493 13,6 40,9 100,0 100,0
Эти данные ясно показывают нам, что происходит быстрая концентрация скотоводства. Чем крупнее хозяйства, тем больше выиграли они от «прогресса» скотоводства. Крупные хозяйства увеличили количество скота на 71,7 проц., средне-крупные на 58,4 проц., средне-мелкие на 33,4 проц., а мелкие всего на 3,8 проц. Увеличение богатства приходится главным образом на небольшое меньшинство «верхов». Весь прирост числа свиней за пять лет составляет 339 тыс.; из них 261 тыс., т. е. более трех четвертей, приходится на крупные и средне-крупные хозяйства, числом 32 тысячи (из всего числа 266-277 тысяч хозяйств!). Мелкое производство в скотоводстве данного вида вытесняется крупным: за пять лет возросла доля крупного хозяйства (с 9,6 проц. до 11,6 проц.) и средне-крупного (с 42,3 проц. до 47,5 проц.), уменьшилась доля средне-мелкого (с 25,5 проц. до 24,2 проц.) и еще более мелкого (с 22,6 проц. до 16,7 проц.).
Если бы вместо грубой статистики площадей можно было получить статистику земледельческого хозяйства, так же точно выражающую размеры самого произвол-
264
В. И. ЛЕНИН
ства, как число голов скота выражает размеры скотоводческого хозяйства, то нет сомнения, что мы и здесь увидали бы процесс концентрации, отрицаемый буржуазными профессорами и оппортунистами.
Еще интереснее соответственные данные относительно всего количества рогатого скота, причем сравнение 1893 и 1898 годов, производимое составителями статистики 1898 года, мы можем дополнить сравнением с данными переписи 17 июля 1876 г. («Danmarks Statistik. Statistik Tabelvaerk», 4-de Raekke, litra С. Nr. 1. Kreaturholdet d. 17 juli 1876. Knbenhavn, 1878 ). Вот соответствующие данные за эти три года: (см. табл. на стр. 265. Ред.)
Эти данные на протяжении более обширного периода времени и по отношению к более важному виду скота показывают нам столь же наглядно, как и вышеприведенные, процесс капиталистической концентрации. Рост скотоводческого хозяйства Дании, рост скотоводства есть прогресс почти исключительно крупного капиталистического хозяйства. Весь прирост скота с 1876 по 1898 год составляет 424 тыс. голов. Из этого прироста 76 тысяч приходится на хозяйства с 50 и более шт., и 303 тысячи на хозяйства с 15-49 шт., т. е. всего на эти верхние 38 тысяч хозяйств приходится 379 тыс. прироста, почти /JO всего прироста. Более рельефной картины капиталистической концентрации нельзя себе и представить.
Все число владеющих рогатым скотом хозяйств увеличилось с 1876 по 1898 год на 12 645 хозяйств (180 641 — 167 996), т. е. на 7,5%. Все же население Дании возросло с 1880 по 1901 год (т. е. за несколько меньший даже период времени) с 1 969 039 до 2 449 540 чел. *, т. е. на 24,4%. Ясно, что относительное количество «имущих», т. е. владеющих скотом, сократилось. Меньшая доля населения принадлежит к числу собственни-
* Мы показали
