письма чаще прежнего, и чтобы письма терялись, — этого я не думаю, по- тому что тогда бы вскрылась же потеря их при получении следующих писем. По- видимому, кроме первого письма, посланного Анютой на вокзал, не потерялось ни одного письма. Здесь, в деревне, на переписку надо будет еще больше поналечь, так что лучше, если из «России» будут приходить письма почаще.

Ты пишешь: «Аня говорит, что ответ редакции уже прочла». Я это не совсем понял.

Она ли прочла ответ или уже редакция успела прочесть? Не знает ли Аня каких-либо подробностей о распре с редакцией, о войне против нее золотопромышленника и К°? не слыхала ли она «другую сторону», т. е. кого-либо из редакции? 39 Буду ждать ее письма.

Выписали ли мне газету? Я здесь сижу без всяких газет. В Минусе тоже бы необходимо, ибо там нет читальни.

Поклон Марку. Он что-то совсем не подает о себе вести. Могу сообщить ему и Мите, что здесь, видимо, недурная охота. Вчера ездил верст за 12 и стрелял и по уткам и по дупелям. Дичи много, но без собаки и притом такому плохому стрелку, как я, охотиться довольно трудно. Есть даже дикие козы, а в горах и в тайге (верст за 30-40, куда ездят иногда охотиться местные крестьяне) есть белка, соболь, медведь, олень.

Жалею, что не взял непромокаемого плаща. Здесь необходимо. Не пошлете ли мне его маленькой посылкой? — а то я не знаю, когда еще попаду в город, да и найду ли что-нибудь годное в таком городе-селе, как Минусинск. Может быть, также (если деньги будут) буду просить Марка о покупке хорошего револьвера: пока, впрочем, не вижу еще в нем надобности.

Твой В. У.

37

М. А. и М. И. УЛЬЯНОВЫМ. 18 МАЯ 1897 г.

Что слышно о Колумбе?* Я слышал, что он женился и что он болен. Не знаете ли чего-либо о нем?

Анатолия и Юлия опять засадили в тюрьму: они не хотели ехать, не дождавшись навигации, и вот генерал-губернатор распорядился, чтобы они ждали в остроге!! Пароход в Енисейск должен был идти из Красноярска в 20-х числах мая.

Маняше 18/V. 97.

Получил, Маняша, выписки твои. Большое merci за них. Разбираться в них подробно я вряд ли буду до осени, — ибо теперь больше занимаюсь шляньем и ничего не делаю.

Поэтому, понадобится ли еще что-нибудь и что именно, — пока сказать не могу.

Насчет моего «ужасного негостеприимства» я буду с тобой спорить. Ведь прежде чем быть «гостеприимным», т. е. принимать гостей, надо же сначала узнать, где будешь жить, — а я этого не знал, когда жил в Красноярске. Нельзя же считать за знание, когда я слышу и говорю: «Шу-шу-шу», но не представляю себе ни пути к этому Шу-шу-шу, ни местности, ни условий жизни и т. д. Затем, прежде чем быть гостеприимным, надо же сначала убедиться, что гостям можно будет доехать и поместиться — не скажу удобно, но хоть по крайней мере сносно. А я этого не мог сказать до самого последнего времени, т. е. вот до половины мая. Письмо же мое ты читаешь, вероятно, уже в июне.

Значит, лучшая половина лета уйдет на одни осведомления да приготовления! Резон ли это? Что поездка сюда — вещь довольно хлопотливая и мало приятная, это ты видела уже, конечно, из моего письма с описанием пути на лошадях. Хорошо еще, что была прекрасная погода, — а если бы еще дожди. Здесь погода крайне переменчивая. Вот вчера ездил я на охоту; утром была прелестная погода, день совсем жаркий, летний.

Вечером вдруг поднялся страшный прехолодный ветер и дождь в придачу. Приехали мы все в грязи

* Речь идет о И. Х. Лалаянце. Ред.

38

В. И. ЛЕНИН

и, не будь мехового платья — замерзли бы дорогой. Обыватели говорят, что в Сибири такие происшествия не в редкость и летом, так что меховую одежду берут с собой да- же летом, когда едут куда-нибудь*. Пока не обживешься да не осмотришься, — звать гостей не доводится.

Во всяком случае, если и пришлось бы сюда ехать когда-либо, — необходимо предварительно дать телеграмму из Минусы о том, что пароходы доходят до города и что навигация упрочилась. А то возможен всегда такой казус, что пароход бросит на пол- дороге. Енисей образует массу перекатов и мелей, так что навигация до самого Минусинска продолжается очень недолго, и ее надо «изловить». Я и теперь наверное не знаю, доходят ли пароходы до Минусы: думаю, что доходят, на том основании, что вода очень сильно прибывает.

Кстати, насчет телеграмм. Наш (волостной) «почтарь» бывает в Минусе по четвергам и понедельникам (дни прихода почты в Минусу). Поэтому, если доведется посылать телеграмму, то всего удобнее посылать в среду и в воскресенье, т. е. так, чтобы в Минусинске получилась утром в четверг и понедельник. Тогда я получу ее утром во вторник или пятницу. Конечно, можно послать с передачей через нарочного и в другой день, но это гораздо дороже и только на самые экстренные случаи.

Меня вообще очень удивляет, что ты с неохотой едешь за границу. Неужели интереснее сидеть в подмосковной деревушке?? А если ездить в Москву брать уроки музыки, так разве там нельзя будет тоже ездить в ближний город? Я думаю, впрочем, что это письмо ты уже будешь читать где-нибудь за границей.

Жму руку. Твой В. У.

Присылай мне всякие каталоги, особенно букинистов и особенно заграничных.

Послано из с. Шушенского в Москву

Впервые напечатано в 1929 г.

в журнале

«Пролетарская Революция» № 2-3

Печатается по рукописи

* я подумываю завести себе полушубок для поездок на охоту.

39

М. А. УЛЬЯНОВОЙ и А. И. УЛЬЯНОВОЙ-ЕЛИЗАРОВОЙ

25

М. А. УЛЬЯНОВОЙ

и А. И. УЛЬЯНОВОЙ-ЕЛИЗАРОВОЙ

25/V. 97.

Получил третьего дня письмо твое, дорогая мамочка, от 5-го мая и отвечаю с первой почтой. Я удивляюсь теперь, в свою очередь, как это вышло так, что я долго не писал в конце апреля: должно быть, пропустил денек-другой за тогдашней сутолокой, а потом писал очень часто и перед отъездом из Красноярска и с дороги. Отсюда пишу тоже час- то: каждую неделю. Чаще писать положительно не хватит материала; впрочем, на все письма я отвечаю тотчас, так что иногда выходило, кажется, и по 2 раза в неделю.

О здоровье Э. Э. теперь не имею известий: должно быть, удовлетворительно, потому что тесинцы ничего не пишут. Дорога ее утомила изрядно, особенно на лошадях, и она рвалась в деревню на отдых. О письме твоем к ней, адресованном на мое имя, я, право, не помню: весьма может быть, что передал, но забыл уже.

Я просто расхохотался, прочитав в твоем письме, что Митя, «чудак такой», не едет сюда! Да ведь я же в шутку писал про это!* Ну, с какой же стати ему тащиться за 4500 верст, терять месяц (туда и назад) на переезды, — и все из-за такой прелести, как Шу- шу-шу! Мне досадно только, что из-за меня у вас так долго ничего не решается насчет лета и вы упускаете и лучшее время и лучшие дачи и т. д.

Жаль, что книги отправлены (если отправлены уже: ты пишешь, что «на днях» посылаете их) так поздно. Я думал, что они уже в пути. Надо бы узнать теперь, когда они придут в Красноярск. Пожалуй, не раньше конца лета!

Живу я здесь недурно, усиленно занимаюсь охотой, перезнакомился с местными охотниками и езжу с ними

* См. настоящий том, стр. 32. Ред.

40

В. И. ЛЕНИН

охотиться 40. Начал купаться — пока еще приходится ходить довольно далеко, версты 21/2, а потом можно будет поближе, версты 11/2. Но для меня все такие расстояния ничего не значат, потому что я, и помимо охоты и купанья, трачу большую часть времени на прогулки. Скучаю только по газетам: надеюсь, что теперь уже скоро стану получать их, что они у вас уже посланы.

Получил письмо Базиля из Теси. Пишет, что Тесь — страшная дрянь, голая пустыня, ни лесу, ни реки вблизи (за 2 версты есть — это ему далеко!), ни охоты, ни рыбной ловли. Так что, значит, если уж перебираться в другое место, то они должны сюда, а мне нет ни малейшего интереса к ним. К ним приезжала на день (14-го мая) А. М. из Красноярска: она приехала, сопровождая партию переселенцев, затем уехала опять в Красноярск и собиралась вскоре приехать уже на жительство в Тесь.

Поклон всем нашим.

Твой В. У.

Анюте 25/V. 97.

Мне ужасно жаль, что сборы у вас за границу идут так вяло из-за меня. Я устроился здесь настолько хорошо (и несомненно лучше всех остальных товарищей), что беспокоиться маме совсем уже нет резонов, а насчет летнего отдыха я тоже думаю, что за границей можно не в пример лучше отдохнуть ей, чем здесь, проехав несколько тысяч верст всякими способами. Впрочем, все это теперь уже, вероятно, лишнее, — «теперь», т. е. когда ты читаешь это письмо.

В твоем письме я не понял было сначала, почему ты пишешь: «Повторяю, что не показываю ему и т. д.» 41, — но потом вспомнил, что я, кажется, говорил уже об этом с тобой в Москве или даже в С.-Петербурге. Совсем забыл об этом — там была такая су- толока, — а то бы, конечно, не стал говорить вторично. Я думаю, что редактор занят, вероятно, по горло и потому не дает из-

41

М. А. УЛЬЯНОВОЙ и А. И. УЛЬЯНОВОЙ-ЕЛИЗАРОВОЙ

вестий, помимо деловых*. Вряд ли даже уместна была ввиду этого моя просьба посылать мне гонорар книгами: где же ему возиться с такой сравнительно сложной штукой.

Если не писала еще ему об этом, то и не пиши, пожалуй. Полученный за первую статью гонорар хватит мне, я думаю, почти на год в дополнение к моему жалованию 42, — а остальное, за следующие 2 статьи 43, я думаю употребить на журналы и книги. (Я не знаю, сколько именно послали вы уже мне: достаточно бы 30-40 руб., а остальное — на журналы.) Насчет журналов — я уже писал** (на всякий случай повторю, хотя думаю, что часть их, по крайней мере, послана уже сюда), что надо выписать: 1) «Русское Богатство»; 2) «Русские Ведомости»***; 3) «Вестник Финансов» (с начала года); 4) «Soziale Praxis»; 5) «Archiv fur soziale Gesetzgebung und Statistik» (herausgegeben von Braun). А насчет книг — отчасти тоже писал, кажется, именно об «Указателе фабрик и заводов», 3-ье издание, СПБ., 1894 (5 руб., кажется) и книге Чупрова и Посникова о хлебных ценах****. Если они не посланы с книгами (это было бы жаль, потому что тогда они проедут месяца три), то