Сайт продается, подробности: whatsapp telegram
Скачать:TXTPDF
Литвинка

всё весело кругом!

В прекрасном мире – жертва тайных мук,

В созвучии вселенной – ложный звук,

Она встречает блеск природы всей,

Как встретил бы улыбку палачей

Приговоренный к казни! – И назад

Она кидает беспокойный взгляд,

Но след волны потерян в бездне вод,

И лист отпавший вновь не зацветет!

Есть демон, сокрушитель благ земных,

Он радость нам дарит на краткий миг,

Чтобы удар судьбы сразил скорей.

Враг истины, враг неба и людей,

Наш слабый дух ожесточает он,

Пока страданья не умчат как сон

Всё, что мы в жизни ценим только раз,

Всё, что ему еще завидно в нас!..

18

Против Литвы пошел великий князь.

Его дружины, местью воспалясь,

Грозят полям и рощам той страны,

Где загорится пламенник войны.

Желая защищать свои права,

Дрожит за вольность гордая Литва,

И клевы хищных птиц, и зуб волков

Скользят уж по костям ее сынов.

19

И в русский стан, осенним, серым днем,

Явился раз, один, без слуг, пешком,

Боец, известный храбростью своей, —

И сделался предметом всех речей.

Давно не поднимал он щит и шлем,

Заржавленный покоем! – И зачем

Явился он? Не честь страны родной

Он защищать хотел своей рукой;

И между многих вражеских сердец

Одно лишь поразить хотел боец.

20

Вдоль по реке с бегущею волной

Разносит ветер бранный шум и вой!

В широком поле цвет своих дружин

Свели сегодня русский и литвин.

Чертой багряной серый небосклон

От голубых полей уж отделен,

Темнеют облака на небесах,

И вихрь несет в глазах песок и прах:

Всё бой кипит; и гнется русский строй,

И, окружен отчаянной толпой,

Хотел бежать… но чей знакомый глас

Все души чудной силою потряс?

Явился воин: красный плащ на нем,

Он без щита, он уронил шелом;

Вооружен секирою стальной,

Предстал – и враг валится, и другой,

С запекшеюся кровью на устах,

Упал с ним рядом. Обнял тайный страх

Сынов Литвы: ослушные кони

Браздам не верят! тщетно бы они

Хотели вновь победу удержать:

Их гонят, бьют, они должны бежать!

Но даже в бегстве, обратясь назад,

Они ударов тяжких сыплют град.

21

Арсений был чудесный тот боец.

Он кровию решился наконец

Огонь в груди проснувшийся залить.

Он ненавидит мир, чтоб не любить

Одно созданье! Кучи мертвецов

Кругом него простерты без щитов,

И радостью блистает этот взор,

Которым месть владеет с давных пор.

Арсений шел, опередив своих,

Как метеор меж облаков ночных;

Когда ж заметил он, что был один

Среди жестоких, вражеских дружин,

То было поздно! – «Вижу, час настал!» –

Подумал он, и меч его искал

Своей последней жертвы. – «Это он!» —

За ним воскликнул кто-то. – Поражен,

Арсений обернулся, – и хотел

Проклятье произнесть, но не умел.

Как ангел брани, в легком шишаке,

Стояла Клара, с саблею в руке;

И юноши теснилися за ней,

И словом, и движением очей

Распоряжая пылкою толпой,

Она была, казалось, их судьбой.

И встретивши Арсения, она

Не вздрогнула, не сделалась бледна,

И тверд был голос девы молодой,

Когда, взмахнувши белою рукой,

Она сказала: «Воины! вперед!

Надежды нет, покуда не падет

Надменный этот русский! Перед ним

Они бегут – но мы не побежим.

Кто первый мне его покажет кровь,

Тому моя рука, моя любовь

22

Арсений отвернул надменный взор,

Когда он услыхал свой приговор.

«И ты против меня!» – воскликнул он;

Но эта речь была скорее стон,

Как будто сердца лучшая струна

В тот самый миг была оборвана.

С презреньем меч свой бросил он потом,

И обернулся медленно плащом,

Чтобы из них никто сказать не смел,

Что в час конца Арсений побледнел.

И три копья пронзили эту грудь,

Которой так хотелось отдохнуть,

Где столько лет с добром боролось зло,

И наконец оно превозмогло.

Как царь дубровы, гордо он упал,

Не вздрогнул, не взглянул, не закричал.

Хотя б молитву или злой упрек

Он произнес! Но нет! он был далек

От этих чувств: он век счастливый свой

Опередил неверющей душой;

Он кончил жизнь с досадой на челе,

Жалея, мысля об одной земле, —

Свой ад и рай он здесь умел сыскать.

Других не знал, и не хотел он знать!..

23

И опустел его высокий дом,

И странников не угощают в нем;

И двор зарос зеленою травой,

И пыль покрыла серой пеленой

Святые образа, дубовый стол

И пестрые ковры! и гладкий пол

Не скрыпнет уж под легкою ногой

Красавицы лукавой и младой.

Ни острый меч в серебряных ножнах,

Ни шлем стальной не блещут на стенах;

Они забыты в поле роковом,

Где он погиб! – В покое лишь одном

Всё, всё как прежде: лютня у окна,

И вкруг нее обвитая струна;

И две одежды женские лежат

На мягком ложе, будто бы назад

Тому лишь день, как дева стран чужих

Сюда небрежно положила их.

И, раздувая полог парчевой,

Скользит по ним прохладный ветр ночной,

Когда сквозь тонкий занавес окна

Глядит луна – нескромная луна!

24

Есть монастырь, и там в неделю раз

За упокой молящих слышен глас,

И с честию пред набожной толпой

Арсений поминается порой.

И блещет в церкви длинный ряд гробов,

Украшенный гербом его отцов;

Но никогда меж них не будет тот,

С которым славный кончился их род.

Ни свежий дерн, ни пышный мавзолей

Не тяготит сырых его костей;

Никто об нем не плакал… лишь одна,

Монахиня!.. Бог знает, кто она?

Бог знает, что пришло на мысли ей

Жалеть о том, кто не жалел об ней!..

Увы! Он не любил, он не жалел,

Он даже быть любимым не хотел,

И для нее одной был он жесток:

Но разве лучше поступил с ним рок?

И как не плакать вечно ей о том,

Кто так обманут был, с таким умом,

Кто на земле с ней разлучен судьбой,

И к счастью не воскреснет в жизни той?..

В печальном только сердце может страсть

Иметь неограниченную власть:

Так в трещине развалин иногда

Береза вырастает: молода

И зелена – и взоры веселит,

И украшает сумрачный гранит!

И часто отдыхающий прошлец

Грустит об ней, и мыслит: наконец

Порывам бурь и зною предана,

Увянет преждевременно она!..

Но что ж! – усилья вихря и дождей

Не могут обнажить ее корней,

И пыльный лист, встречая жар дневной,

Трепещет всё на ветке молодой!..

Примечания

Печатается по авторизованной копии – ИРЛИ, оп. 1, № 21а (Казанская тетрадь), лл. 1—9.

Стихи «В печальном только сердце может страсть… Трепещет всё на ветке молодой!..» написаны рукой Лермонтова.

Имеются копии – ИРЛИ, оп. 2, № 46, лл. 1—23; № 48, л. 1—8 и ГПБ, Собр. рукописей М. Ю. Лермонтова, № 64, лл. 1—14 – текст Казанской тетради, с небольшими разночтениями.

Стих «Проклятье произнесть, но не умел.» до сих пор печатался: «Проклятье произнесть, но не успел». В настоящем издании эта строка печатается точно по тексту авторизованной копии: «Проклятье произнесть, но не умел».

Впервые опубликовано в отрывках в Соч. под ред. Дудышкина (т. 2, 1860, стр. 287—290), полностью – в «Русск. старине» (1882, т. 36, № 12, стр. 685—696), где по сообщению П. Е. Ефремова воспроизведено по копии ГПБ; одновременно в «Русск. мысли» (1882, № 12, стр. 1—15) опубликовано П. А. Висковатовым с произвольными отступлениями от текста.

Датируется 1832 годом по нахождению в Казанской тетради. На обложке тетради указан 1832 год, и после текста поэмы следуют стихотворения этого же года.

Стихи «Как путники небесны, облака, Свободно сердце, и любовь легка…», «Есть сумерки души, несчастья след,.. Жизнь ненавистна ей и смерть страшна;», «Есть демон, сокрушитель благ земных,.. Всё, что ему еще завидно в нас!..» в несколько измененном виде перенесены из поэмы «Джюлио». Стихи «Есть сумерки души, несчастья след,.. Жизнь ненавистна ей и смерть страшна;» имеются и в стихотворении «1831-го июня 11 дня».

Скачать:TXTPDF

Литвинка Лермонтов читать, Литвинка Лермонтов читать бесплатно, Литвинка Лермонтов читать онлайн