Тут стоит на столбике лампа горящая. В глубине сцены две жидовки нижут жемчуг. Всё богато. Ноэми входит и садится у стола облокотившись.)

Ноэми

Нет! – не могу работой заниматься!

Шитво в глазах сливается, и пальцы

Дрожат, как будто бы иголка тяготит их!

Молиться я хотела – то же всё!

Начну лишь… а слова мешаются;

То холод пробежит по телу вдруг,

То жар в лицо ударится порой,

И сердцу так неловко, так неловко!..

И занимает всё воображенье

Прекрасный образ незнакомца,

Который моего отца избавил

От гибели вчера. Дай бог ему всё счастье,

Отнятое у нас несправедливо.

Как будто бы евреи уж не люди!

Наш род древней испанского – и их

Пророк рожден в Ерусалиме!

Смешно! Они хотят, чтоб мы

Их приняли закон, – но для чего?

Чтоб в гибель повергать друг друга, как они?

Они так превозносят кротость,

Любовь к себе подобным, милость –

И говорят, что в этом их закон!

Но этого пока мы не видали.

(Молчание.)

Однако ж есть и между ними люди!

Вот, например, вчерашний незнакомец.

Кто б ожидал? – как жалко, что его

Я не увижу, – но отец мой

Его так живо описал, так живо!..

Высокий стан и благородный вид,

И кудри черные как смоль, и быстрый взор,

И голос… но зачем об нем я мыслю?..

Что пользы!.. Ах! Какой же я ребенок! –

(Молчание.)

Мне скучно! – вся душа расстроена,

И для меня суббота поневоле

Сегодня!.. Сердце бьется, бьется,

Как птичка, пойманная в сетке!

Зачем нейдет отец мой? Он опять

Злодеям в руки попадется…

Как скучно быть одной весь день;

Всё песнь одна; низать и распускать свой жемчуг,

Читать и перечитывать, одеться

В парчу и вновь раздеться, есть и пить

И спать… однако ж эту ночь

Мой сон был занимателен и страшен!

(Молчание.)

Что пользы?

(Кличет)

Няня! Сара! Сара!

Поди ко мне! Поди сюда! Ну что же!..

Сара (старуха идет)

Что, милая Ноэми, что тебе?

Иль жемчуг распустила – но ведь я

Стара – мои глаза всю бойкость потеряли;

Тебе вредит неосторожность,

А мне так невозможность! Так ли?

Ноэми

Нет, Сара! Жемчуг я оставила низать.

Сара

Что! Аль не нравится? Вот я

В свои года не тем была довольна!

А этой молодежи нынешней

Всё дурно! – что ж меня звала ты?

Ноэми

Так!

Мне скучно!.. Я больна!

Сара

Больна? Ах, боже мой.

Так я пошлю скорее за врачом…

Есть у меня знакомый, преискусный!..

Ноэми

Не надо… я не то чтобы больна!

А… так! Не в духе!.. Всё нейдет на лад,

Что ни начну!.. Мне хочется того, чего

Сама определить не в силах я!..

Мне грустно! – расскажи мне сказку

Про старину! – садись и расскажи!..

Сара

Дай мне припомнить, милое дитя,

Вот видишь!.. Память-то слаба,

Я столько слышала, видала, испытала,

Что из толпы моих воспоминаний

Навряд одно вполне перескажу!..

Ноэми

Я видела сегодняшнюю ночь

Ужасный сон! Ужасный!.. Растолкуй мне;

Мне снилось, что приходит человек,

Обрызганный весь кровью, говоря,

Что он мой брат… но я не испугалась

И стала омывать потоки крови,

И увидала рану против сердца

Глубокую… и он сказал мне:

«Смотри! Я брат твой»… но, клянуся,

В тот миг он был мне больше брата;

И я заплакала, и стала умолять

Я бога, чтобы жизнь его продлил;

Но этот человек захохотал

И вдруг воскликнул: «Перестань молиться!

Я брат твой! Ныне братьев ненавидят!..

Оставь меня, прекрасная еврейка:

Я христианин – и не брат твой;

Я над тобой хотел лишь посмеяться!»

И он спешил уйти… и я схватила

Его широкий плащ… но что ж? – в руках

Остался погребальный саван! – я проснулась…

Сара

Он братом называл себя твоим?

Ноэми

Но это вздор! – я не имела брата!

И никогда иметь не буду!..

Сара

О! Ноэми!

Не говори!.. Случиться это может!..

Ноэми

Как может!.. Как? Нет, это невозможно!

Сара

Послушай! – у тебя был брат.

Он старше был тебя… судьбою чудной,

Бежа от инквизиции, отец твой

С покойной матерью его оставили

На месте том, где ночевали;

Страх помешал им вспомнить это…

Быть может, думали они, что я

Его держала на руках… с тех пор

Его мы почитали все умершим

И для того тебе об нем не говорили!

А может быть, он жив – как знать!

Ведь божья воля неисповедима!

Ноэми

Ах, Сара! Сара! Нет, он умер!..

Увял он, как трава пустыни, и, как цвет

Полей, засохнул!.. Так, он был рожден для жизни,

Он был рожден, чтоб быть мне другом, –

О Сара! Если умер он – как счастлив,

И как должна я плакать об себе!

Гонимый всеми, всеми презираем,

Наш род скитается по свету: родина,

Спокойствие, жилище наше – всё не наше.

Но час придет, когда и мы восстанем!..

Так говорит писанье, так я верю –

Зачем и нет? – что сделал мой отец

Сим кровожадным христианам? Деньги

Имеет он и дочь – вот всё его богатство;

И если б он уверен был найти

Отчизну и спокойствие, то верно б

Свои все деньги отдал людям,

Которые его поныне притесняли, –

Однако ж и меж них есть добрые.

Сара

Да, да вот тот испанец молодой,

Который спас намедни Моисея!

Родитель твой хотел вознаградить

Его звенящим кошельком – но он

Его ногами истоптал, сказав:

«Собака! Жизнь твоя сего не стоит!

Я не наемник твой». Прости ему всевышний

Подобные хулы за то,

Что спасон одного из гибнущих сынов

Израиля!..

Ноэми

Прости ему всевышний!..

Сара (подходит к окну)

Какая ночь! В такую точно ночь

Я стала жертвою любви! Иосиф мой!

О, если б ты меня теперь увидел,

Ты испугался бы; в то время я цвела,

Мои глаза блистали, как алмазы,

И щеки были нежны, точно пух!..

Увы! Ноэми, кто б тогда подумал,

Что этот лоб морщины исчертят,

Что эти косы поседеют? – то-то время!..

Ноэми

Что мой отец нейдет!..

Сара

Чу! Вот сова кричит – ужасный крик!

Я не люблю его! – во мне все жилы

Кровь оставляет при подобном крике!..

(Стучат в дверь.)

Ах! Верно, твой отец пришел!.. Ну ж поздно!..

Голос

Скорее отоприте! Отоприте!

(Служанки, сидевшие за шитьем, бросаются и отпирают, входит Моисей, ведет Фернандо с перевязанной рукой, сей едва идет.)

 

Моисей

Ноэми! Сара! Помогите, помогите!..

Измучен я усталостью… и страхом.

Он истекает кровью… о! Проклятье

Злодеям!.. Дайте кресло и подушки;

Он истекает кровью!..

(Дают длинную подушку и кладут на пол, его сажают и поддерживают голову ослабевшую.)

Будь Авраам свидетель,[28] эта ночь

Ужасней той, когда я сына потерял;

Тому я дал существованье,

А этот возвратил мне жизнь!..

О бог, бог иудеев, сохрани

Его, хоть он не из твоих сынов!..

Фернандо

Кто здесь моих убийц так проклинал?

Зачем? Они хотели сделать мне добро,

Освободить от мук! Так земляки мои

Всегда добро друг другу делают!

О, перестаньте –

(как от сна)

где я? Кто со мной?

(Поднимает голову.)

Благодарю того, кто спас меня, – но кто он?..

Моисей

Ты спас его недавно сам:

Он здесь перед тобой, еврей, гонимый

Твоим народом, – но ты спас меня,

И я тебе обязан заплатить,

Хоть я в твоей отчизне презираем.

Так, дочь моя, вот мой спаситель!..

Ноэми (становится на колени и целует руку)

Еврейка у тебя целует руку,

Испанец!..

(Она остается на коленях и держит руку.)

Фернандо (Моисею)

Что сказал ты, иноверный!

Отчизна! Родина! – слова пустые для меня,

Затем, что я не ведаю цены их;

Отечеством зовется край, где наши

Родные, дом наш и друзья;

Но у меня под небесами

Нет ни родных, ни дома, ни друзей!..

Ноэми

Когда ты не нашел себе друзей

Меж христиан, то между нас найдешь;

Ты добр, испанец, – небо справедливо!..

Фернандо

Я был добр!..

Моисей (стоя над ним)

Кровь течет из раны;

Перевяжите – как он побледнел.

Фернандо

У волка есть берлога, и гнездо у птицы –

Есть у жида пристанище;

И я имел одно – могилу!..

Чудовище! Зачем ты отнял у меня

Могилу!.. Все старанья ваши – зло!

Спасти от смерти человека для того,

Чтоб сделать зло! – безумцы;

Прочь!.. Пусть течет свободно кровь моя,

Пусть веселит… о! Жалко! Нет монаха здесь!..

Одни евреи бедные – что нужды?

Они всё люди же – а кровь

Приятна людям! – прочь!

(Срывает перевязи.)

 

Ноэми

Отец мой!

(В отчаянье)

Он сорвал перевязку! – он умрет.

(Все бросаются опять навязать.)

Сара

О! Как он ослабел, несчастный…

Какая бледность покрывает щеки:

Как жалко!..

Фернандо

Дайте пить мне, я горю;

Язык засох… скорее, ради бога!

(Сара уходит за питьем.)

Ноэми

Испанец, успокойся! Успокойся!

Ты был несчастлив, это видно,

Хоть молод. Я слыхала прежде,

Что если мы страдальцу говорим,

Что он несчастлив, то снимаем тягость

С его души!.. Ах! Как бы я желала,

Чтобы ты стал здоров и весел!..

Фернандо

И весел!.. (Стонет.)

Ноэми

Я прошу тебя: подумай,

Что я твоя сестра, что тот еврей – отец твой.

И воображение тебя утешит:

Оно дано нам, людям, для того,

Испанец!

Фернандо

Девушка! Ты дочь его!

Ноэми

Ты отгадал, ты спас отца мне!

И он тебя спасет. Я заклинаю

Тебя твоим законом, перестань

Тревожиться печальной думой:

Она вредит здоровью твоему,

Разгорячает кровь.

(Сара приносит стакан.)

На, выпей!

Фернандо

Благодарю! Твои слова напитка лучше!..

Когда о мне жалеет женщина,

Я чувствую двойное облегченье! –

Послушай: что я сделал этим людям,

Которые меня убить хотели?

Что не разбойники они, то это верно.

Они с меня не сняли ничего

И бросили в крови вблизи дороги…

О, это всё коварство!.. Я предвижу,

Что это лишь начало… а конец!..

Конец… (вздрогивает) что вздрогнул я? –

что б ни было,

Я уступлю скорей судьбе, чем людям…

Оставь меня покуда!

(Она встает и отходит; но издали всё на него смотрит.)

Сара (подходит к Моисею)

Скажи, молю тебя, как ты его нашел?

Я это всё за сон принять готова!..

Моисей

Пошел к раввину я: он был мне должен;

Он задержал меня часа с четыре,

Хоть против воли; ночь уже была

Темна, и я, в сапог засунув

Свой кошелек, боясь воров, пошел

Домой. Луна вставала, над болотом

И между гор густой туман дымился;

Иду я, недалеко уж отсюда,

Густым леском, – и слышу звук шагов!..

Все жилки задрожали у меня,

И я невольно бросился за куст:

Сижу – дрожу – передо мной была поляна

И месяц ударял в нее лучами;

Шесть человек стояли на поляне,

И слышу: «Этой самою дорогой

Идти он должен ныне… ну ж не знаю,

Как он кинжалы наши выдержит.

Мне жалко бы его убить до смерти,

Он малый славный и к тому ж бедняк!

Да делать нечего, когда велел нам патер

Его отправить в дальную дорогу!..»

Едва окончена была такая речь,

Как вдруг я слышу крик и звук кинжалов;

Он долго защищался, наконец

Упал, и все они в минуту разбежались,

Как будто мертвый был страшней живого!..

Когда утихло всё, я вышел посмотреть,

Кто был несчастной жертвою злодейства,

И что ж? Мой благодетель, мой спаситель! –

Я различил черты его при свете

Луны… он ранен был легко;

Но, странно, не узнал меня,

И будто по природному влеченью

Встал… я понес его… он всё шептал,

Но я не понял слов… потоки крови

Бежали на меня… так я принес

Несчастного сюда!.. Бог сделал это чудо!..

Сара

И точно, это чудо, Моисей!..

Ноэми (которая в то время опять села у ног Фернандо)

Что? Утихает боль твоя иль нет?..

Фернандо

Дай руку мне! О нежное созданье,

Как обо мне она печется…

Моисей (Саре)

Поди постель ему ты приготовь,

Я тотчас сам приду туда…

Сара

Да как

Его зовут, кто он таков, нельзя ль узнать?

(Уходит.)

Моисей (подходит)

Позволь, одно я у тебя спрошу:

Кто ты и как тебя зовут?

Фернандо

Когда я жизнь свою подвергнул для твоей,

То спрашивал ли: как тебя зовут?..

(Молчание.)

Меня зовут Фернандо!

Вот всё, что я могу сказать, другое

Пусть спит в груди моей, как прах твоих отцов

В земле сырой!.. Я не скажу моих отцов.

Я ни отца, ни матери не знаю!..

Но полно: я прошу, не спрашивай меня

Вторично об таких вещах!..

Ты этим ни отца, ни матери не дашь мне!

Ноэми

Я буду для тебя сестрой.

Фернандо

Ты для меня сестрой не будешь!

Ноэми

Зачем же отвергать так своенравно

Того, кому ты можешь вверить горесть

Души твоей, – ужель различье веры?

Ужели хочешь ты, чтоб я

Раскаялася в том, что иудейка!..

Фернандо

Бог сохрани меня от этой мысли –

Ты цвет пустыни, ты дитя свободы:

Без правил любишь ты, – испанцы только

Без правил ненавидят ближних!..

У них