Стихи. Михаил Юрьевич Лермонтов
— Ангел
— Атаман
— Баллада (Над морем красавица-дева…)
— Блистая, пробегают облака…
— Бородино
— В альбом (Нет!- я не требую вниманья…)
— Вечер после дождя
— Видение
— Воля
— Все тихо — полная луна…
— Выхожу один я на дорогу…
— Глупой красавице
— Гроб Оссиана
— Еврейская мелодия
— Желание
— Заблуждение Купидона
— Забывши волнения жизни мятежной…
— Звезда (Вверху одна…)
— Звезда (Светись, светись, далекая звезда…)
— Зови надежду сновиденьем…
— И скучно и грустно
— Из Гете (Горные вершины…)
— Исповедь
— К *** (Мы снова встретились с тобой…)
— К *** (Не говори…)
— К *** (Не думай, чтоб я был достоин…)
— К Д…ву
— К Л.
— К Н. И.
— К Су[шковой]
— К деве небесной
— К другу В. Ш.
— К* (Не привлекай меня красой!..)
— К* (Оставь напрасные заботы…)
— Кладбище
— Когда к тебе молвы рассказ…
— Мой демон
— Молитва (Не обвиняй меня, всесильный…)
— Монолог
— Моя мольба
— Надежда
— Нередко люди и бранили…
— Нет, я не Байрон, я другой…
— Никто, никто, никто не усладил…
— Нищий
— Новгород
— Ночь. II
— Опасение
— Отрывок (На жизнь надеяться…)
— Отчего
— Парус
— Песня (Ликуйте, друзья…)
— Песня (Светлый призрак дней минувших…)
— Покаяние
— Посвящение N.N.
— Послушай! вспомни обо мне…
— Поэт
— Прекрасны вы, поля…
— Пророк
— Разлука
— Романс (В те дни…)
— Романс (Невинный нежною душой…)
— Св. Елена
— Свершилось! полно ожидать…
— Сентября 28
— Смерть поэта
— Совет
— Стансы (Взгляни, как мой спокоен взор…)
— Тамара
— Три пальмы
— Тучи
— Узник
— Утес
— Чаша жизни
— Эпитафия
— Я жить хочу! хочу печали..
ВЕЧЕР ПОСЛЕ ДОЖДЯ
Гляжу в окно: уж гаснет небосклон,
Прощальный луч на вышине колонн,
На куполах, на трубах и крестах
Блестит, горит в обманутых очах;
И мрачных туч огнистые края
Рисуются на небе как змея,
И ветерок, по саду пробежав,
Волнует стебли омоченных трав…
Один меж них приметил я цветок,
Как будто перл, покинувший восток,
На нем вода блистаючи дрожит,
Главу свою склонивши, он стоит,
Душа убита, радость над душой;
Хоть слезы льет из пламенных очей,
Но помнит всё о красоте своей.
1830
1830 Михаил Лермонтов. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1996.
ОТЧЕГО
Мне грустно, потому что я тебя люблю,
И знаю: молодость цветущую твою
Не пощадит молвы коварное гоненье.
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.
Мне грустно… потому что весело тебе.
М.Ю.Лермонтов. Собрание сочинений в четырех томах.
Москва, Библиотека «Огонек», Издательство «Правда», 1969 г.
По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел;
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов;
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез,
И звук его песни в душе молодой
Остался — без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.
1830
Под большим шатром голубых небес. Стихи русских поэтов.
Екатеринбург, Средне-Уральское книжное издательство, 1992.
* * *
Я жить хочу! хочу печали
Любви и счастию назло;
Они мой ум избаловали
Что без страданий жизнь поэта?
И что без бури океан?
Он хочет жить ценою муки,
Ценой томительных забот.
Он покупает неба звуки,
1832
Москва, «Художественная Литература», 1977.
За все, за все тебя благодарю я:
За тайные мучения страстей,
За горечь слез, отраву поцелуя,
За месть врагов и клевету друзей;
За жар души, растраченный в пустыне,
За все, чем я обманут в жизни был…
Устрой лишь так, чтобы тебя отныне
Недолго я еще благодарил.
1839
Песнь Любви. Стихи. Лирика русских поэтов.
Москва, Изд-во ЦК ВЛКСМ «Молодая Гвардия», 1967.
Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?..
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит…
Увы! он счастия не ищет
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой…
А он, мятежный, просит бури,
1832
Русские поэты. Антология в четырех томах.
Москва, «Детская Литература», 1968.
Светись, светись, далекая звезда,
Чтоб я в ночи встречал тебя всегда;
Твой слабый луч, сражаясь с темнотой,
Несет мечты душе моей больной;
Она к тебе летает высоко;
И груди сей свободно и легко…
Я видел взгляд, исполненный огня
(Уж он давно закрылся для меня),
Но, как к тебе, к нему еще лечу,
И хоть нельзя — смотреть его хочу…
1830
Михаил Лермонтов. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1996.
БОРОДИНО
— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля…
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
И леса синие верхушки
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Повсюду стали слышны речи:
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди;
Смешались в кучу кони люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…
Вот смерклось. Были все готовы
И до конца стоять…
Вот затрещали барабаны —
И отступили бусурманы.
Товарищей считать.
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!
1837
Михаил Лермонтов. Избранное. Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, «Феникс», 1996.
СМЕРТЬ ПОЭТА
Отмщенье, государь, отмщенье!
Паду к ногам твоим:
Будь справедлив и накажи убийцу,
Чтоб казнь его в позднейшие века
Твой правый суд потомству возвестила,
Чтоб видел злодеи в ней пример.
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде… и убит!
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
И для потехи раздували
Что ж? веселитесь…- он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навел удар… спасенья нет:
В руке не дрогнул пистолет.
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..
И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;
Отравлены его последние мгновенья
Коварным шепотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать.
_____________________
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Он не доступен звону злата,
И мысли, и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
1837
Михаил Лермонтов. Избранное. Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, «Феникс», 1996.
УТЕС
Ночевала тучка золотая
На груди утеса-великана;
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя;
Но остался влажный след в морщине
Старого утеса. Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.
1841
Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов.
Москва, «Художественная литература», 1988.
И СКУЧНО И ГРУСТНО
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят — все лучшие годы!
Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,
В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно…
Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг
Такая пустая и глупая шутка…
Русская и советская поэзия для студентов-иностранцев.
А.К.Демидова, И.А. Рудакова. Москва, изд-во «Высшая школа», 1969.
ИЗ ГЕТЕ
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты.
1840(?)
Русская и советская поэзия для студентов-иностранцев.
А.К.Демидова, И.А. Рудакова. Москва, изд-во «Высшая школа», 1969.
ТУЧИ
Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.
Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?
Нет, вам наскучили нивы бесплодные…
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
1840
Михаил Лермонтов. Избранное. Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, «Феникс», 1996.
ТРИ ПАЛЬМЫ
(Восточное сказание)
В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.
И многие годы неслышно прошли;
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.
И стали три пальмы на бога роптать:
«На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!»
И только замолкли — в дали
