что кое-как схватили вершки этих наук, да и то с грехом пополам.
Извлечение лишнего количество кредитных билетов из обращения не обойдется, вероятно, без расходов для казны, и только финансовый гений, при достаточном влиянии на нашу финансовую администрацию, может избавить казну от значительных расходов в этом отношении. Во всяком случае лучше разумные расходы, хотя бы и значительные, нежели сохранение настоящего положения кредита. Вот почему мы нисколько не удивимся, если с целию улучшения нашего денежного обращения приведенная в бюджете цифра на платежи по внутренним и внешним долгам, то есть 54296187 р., возрастает в последующих бюджетах до 70 или 80 милл., тем более что и без улучшения нашего денежного обращения и восстановления нашей монетной единицы увеличатся расходы нашей казны и потому необходимы будут или новые займы, или возвышение налогов.
б) Следующие цифры бюджета, под общей рубрикой: По министерству Императорского двора, равняющиеся, в общей сложности, 7957905 руб., составляют то, что в иностранных государствах называется liste civile,[50] с тою, между прочим, разницею, что в listes civiles[51] не входят, конечно, некоторые из тех расходов, которые в нашем бюджете составляют 2754756 р. и назначаются, как сказано в бюджете, на содержание и расходы отдельных учреждений, состоящих в ведении министерства Императорского двора, как-то: капитула орденов, публичной библиотеки, Академии художеств, ботанического сада, на пособие благотворительным заведениям, столичные театры, на поощрение художеств и проч. Конечно, можно было бы сказать многое о принадлежности этих учреждений к министерству Императорского двора; но, чтоб не вдаваться в подробности, тем более что мы не могли бы сказать что-либо новое, другими прежде нас не высказанное, заметим только, что нельзя не удивляться обширности круга деятельности этого министерства и той громадности и многосторонности сведений и знаний, которых требует такой круг деятельности, судя, конечно, по тем разнообразным учреждениям, которые причисляются у нас к этому министерству. Во всяком случае, необходимо вычесть 2754756 р. из вышеозначенных 7957905 р., чтоб получить цифру бюджета, которая соответствовала бы иностранным listes civiles, то есть расходам на верховную власть. Цифра 5203149 р., получаемая таким вычитанием, была бы совершенно невероятною у нас цифрою, по своей относительной незначительности, если б она не объяснялась тем, что Императорской фамилии принадлежат удельные имения, в которых числится одних удельных крестьян до 1800000 душ обоего пола. Эти крестьяне, как известно, не избавлены от государственных и земских повинностей и потому-то, между прочим, должно признать, что существование удельных имуществ имеет свою выгодную сторону, ибо, не лишая государства его доходов, уменьшает количество его расходов. Так, по крайней мере, выходит по бюджету; так должно выходить и по здравому смыслу.
Таким образом, мы имеем основание предполагать, что, несмотря на ежегодное возрастание по многим причинам разных необходимых в государственной жизни расходов, расходы по министерству Императорского двора не будут у нас, значительно по крайней мере, увеличиваться, и это благодаря уделам. Наше предположение оправдается, по всей вероятности, тем скорее и лучше, чем менее будет входить в круг ведомства министерства Императорского двора такого рода учреждений, которые по своему назначению вовсе к нему не относятся, а причислены к нему, вероятно, более или менее на время только, и, как, например, Императорская публичная библиотека, с целию иметь или получать более средств на свое развитие, что объясняется историческими обстоятельствами, то есть обстоятельствами прошлого времени.
с) На высшие государственные учреждения: государственный совет, комитеты: министров, сибирский и кавказский, I, II и III отделения собственной Его Величества канцелярии и комиссию прошений, назначено 928904 р. Эта цифра относительно очень незначительна и вполне объясняется частию адмнистративною деятельностию, частию и политическим значением поименованных здесь учреждений. Этими словами мы могли бы и ограничиться об этой цифре, но так как мы имеем в виду не только настоящий бюджет, но и будущие бюджеты или, что все равно, настоящее и будущее финансовое положение России, то и считаем нужным прибавить к сказанному здесь нами еще следующее. В настоящее время весь быт России более или менее перестраивается к лучшему или, по меньшей мере, с надеждой на лучшее. Нет никакого сомнения, что и высшие государственные учреждения подвергнутся рано или поздно преобразованию, которое уже начато в большей части наших министерств. Предсказать, какого рода будет это преобразование и когда совершится оно, мы, конечно, не имеем никакой возможности; но думаем, что оно не увеличит, значительно по крайней мере, этой статьи государственных расходов. Опыт веков и народов достаточно доказывает, что достоинство высших государственных учреждений вовсе не обусловливается большими на них расходами. Конечно, высшие государственные учреждения, например, современной нам Франции, стоят очень дорого государству; но ведь это, между прочим, потому, что большинство французских сенаторов, государственных секретарей и им более или менее подобных по значению лиц не столько отличается гражданскою доблестию, такою, например, какою славен наш князь Я. Ф. Долгоруков, сколько разными другими качествами и свойствами, при которых бюджеты растут не по дням, а по часам. Притом же иностранные государства не должны быть образцом для России в этом отношении.
d) На ведомство православного духовенства в бюджете назначено 4661097 р. В 1859 году состояло, а значит, и теперь состоит не менее, если только не более, одного белого православного духовенства в России, при соборах, приходских и других церквах: протоиереев 558, священников 36965, диаконов 12229, причетников 63597, не считая заштатных священно- и церковнослужителей, ибо всего белого духовенства было 124984 человека. Если предположить, что на каждый рубль жалованья, получаемого причетником, диакон получает 1 р. 50 коп., священник 2 р., а протоиерей 2 р. 50 коп., то, распределив таким образом здесь приведенную бюджетную цифру 4661097 р. между лицами белого духовенства, не включая заштатных, выйдет, что причетник получает в год жалованья менее 30 р., диакон менее 45 р., священник менее 60 р., а протоиерей менее 75 р. Нет никакого сомнения, что в действительности это не так и что белое духовенство получает несравненно более жалованья, нежели выходит это по нашему крайне поверхностному и неосновательному расчету. Дело в том, что при виде такой бюджетной цифры мы были поражены ее относительной незначительностью и задали себе вопрос: сколько же получает у нас жалованья такое почтенное и необходимое в государстве лицо, как священник? Как читатели видят, в расчете нашем не приняты в соображение никакие другие расходы по духовному ведомству — ни на Св. Синод, ни на духовно-учебные заведения и пр. и пр. Если б, на основании положительных данных, мы приняли бы в соображение эти расходы, то, конечно, получили бы, что священник не получает в год и 20 р., а может быть, и 10 р. жалованья. Ясно, значит, что означенные в бюджете 4661097 р. не составляют всей суммы расходов на ведомство православного духовенства, что это ведомство, в обширном значении слова, имеет еще другие определенные источники доходов, кроме тех, которые получает оно из государственного казначейства. В противном случае эти 4 миллиона 661 тысяча были бы цифрою уже слишком незначительной и грустной по своей незначительности, а также и по результатам, конечно. Каждый здравомыслящий человек согласится, по крайней мере, с тем, что, если необходим священник, то не менее необходимо, чтоб он честно исполнял свои обязанности, а для этого необходимо, чтоб он имел к тому и возможность, и средства. Вот почему, не зная надлежащим образом, каковы материальные средства вообще нашего духовного ведомства, мы не беремся решить, достаточны ли они вообще и вполне ли достаточна в особенности та сумма, которая назначена в бюджете. Во всяком случае, если смотреть на этот предмет с одной только государственно-финансовой, значит, по-видимому, чисто материальной точки зрения, то и в таком случае нельзя не желать, чтоб все духовенство русское было достаточным образом, то есть и не богато, и не скудно, наделено средствами к существованию. Недаром решил наш умный народ: “каков поп, таков и приход”. Нетрудно понять, что как бы ни был проникнут священник своими обязанностями, но он может и не исполнять их, может и не совершить, например, необходимой требы, если он слишком слаб физически, и это, например, потому, что он голоден. И он прежде всего — человек, и на него, значит, прежде всего надо смотреть по-человечески, человечно, как и он должен смотреть на других. Не должно быть иначе, ибо иначе ни духовенство не поймет никогда мирян, ни миряне не поймут духовенства. А необходимо, для общего блага, чтоб они понимали друг друга, да и взаимно содействовали одни другим. Везде более или менее достаточно обеспеченное, развитое и верное своему назначению духовенство, не увлекавшееся никакими ложными политическими теориями, приносило огромную пользу не только нравственному развитию народа, но и материальному его благосостоянию, и таким образом, служа честно Богу, служило честно и законным правительствам, содействуя им к достижению истинных государственных целей. Много еще услуг может оказать и русское духовенство России; вот почему и Россия, без сомнения, не поскупится, по мере надобности, на сборы в пользу своего духовенства. И, с точки зрения финансовой, подобные сборы должны быть оправдываемы, насколько они необходимы, ибо, с этой точки зрения, они представляют собою неизбежные, справедливые и полезные вознаграждения за услуги, и чем значительнее и действительнее услуги, тем выше должно быть и вознаграждение. Воздай Богови Божие и т. п. есть тоже основное начало настоящей, во всем правдивой и человеколюбивой политической экономии.
Мы многое могли бы сказать для оправдания мнения, что и духовные лица, как члены общества и государства, должны получать достаточные, не для богатого, а для безбедного существования, средства к жизни, ибо без таких средств немыслимы все те услуги и вообще действия, которых вправе ожидать общество и государство от духовенства. Еще более могли бы мы сказать, на основании здравой политики, о значении верного своему призванию духовенства в деле достижения законных целей государственной жизни, даже и тогда, когда духовенство нисколько не вмешивается, в качестве политического элемента, в государственную администрацию и только по мере настоятельной в том надобности и по предложению правительственных лиц содействуют им к достижению таких целей. Чтоб не говорить об этом слишком много, ограничимся следующим фактом.
Известно, каково было большинство французского и католического духовенства в прошлом веке. Трудно набрать достаточно мрачных красок, чтоб изобразить его по достоинству. Поглощенное исключительно своими личными интересами, проникнутое самыми скверными, вовсе не христианскими убеждениями, оно было едва ли не самым дурным и вредным элементом во Франции, и вместо того, чтобы содействовать умственному и нравственному развитию народа и процветанию государства, оно только противодействовало всему этому. Таково было и духовенство Лимузина, когда знаменитый
