я и, чтоб отрезвить ее хоть немножко, спрашиваю:
– Сколько вам, Домна Платоновна, нынче годочков?
– Что ты такое, – говорит, – сказал?
– Сколько, мол, вам лет?
– А не знаю, право, сколько… в прошлом году в фебрие, кажется, сорок семь было.
– И откуда ж это, – спрашиваю, – он у вас взялся, этот Валерка? Где вы его себе откопали, на свое горе?
– Из наших местов, – отвечает, утирая слезы. – Кумин племянник он. Кума его ко мне прислала, чтоб к месту определить. Скажи, пожалуйста, – пищит опять, плачучи, воительница, – жаль ли хоть тебе меня, дуру неповитую?
– А людям ведь небось и не жаль, смех им небось только. И всякий, если кто когда-нибудь про эту историю узнает, посмеется – непременно посмеется, а не пожалеет, – а я все люблю, и все без радости, и все без счастья без всякого. Бог с ними, люди! не понять им, какая это беда, если прилучится такое над человеком не ко времени. Ходила я к сталоверу, – говорит: «Это тебе аггел сатаны дан в плоть… Не возносись». Пошла к священнику, говорю: «Вот, батюшка, что со мною, так и так, говорю, – сил моих над собой нет»; ну, священник меня хорошо пощунял: читай, говорит, раба, канон[26] «Утоли моя печали». Я теперь и канон это читаю и к месту такому нарочно определилась, чтоб никаких смущений мне не было; ну, только… Валерушка! цыпленок ты мой! сокровище благих! Что ты это над собою сделал?..
Домна Платоновна припала головой к окну и заколотила лбом о подоконник.
Так я и оставил мою воительницу в этом убитом положении. Через месяц дали мне знать из больницы, что Домна Платоновна вдруг окончила свою прекратительную жизнь. Умерла она от быстрого истощения сил. Лежала она в гробике черном такая маленькая, сухенькая, точно в самом деле все хрящики ее изныли и косточки прилегли к суставам. Смерть ее была совершенно безболезненна, тиха и спокойна. Домна Платоновна соборовалась маслом и до последней минуты все молилась, а отпуская предсмертный вздох, велела отнести ко мне свой сундучок, подушки и подаренную ей кем-то банку варенья, с тем чтобы я нашел случай передать все это «тому человеку, про которого сам знаю», то есть Валерке.
1866
Примечания
1
Эпиграф: слова Сенеки из I части драмы А.Майкова «Люций».
2
Арид – библейский патриарх, проживший очень долгую жизнь (отсюда «аридовы веки»).
3
так в тексте книги
4
Фактотум (от лат. fac totum – делай все) – лицо, беспрекословно выполняющее чьи-либо поручения.
5
Серизовая (от франц.) – вишневого цвета. Гроденаплевая – шелковая ткань, которую впервые стали вырабатывать в г.Неаполе.
6
Марьяж — брак, свадьба (в карточном гадании).
7
Потому что на этом свете смерть все уничтожит,
И в пышном цветке гнездится червяк (пер.авт.)
8
Кортит – не терпится.
9
Спажинки (спожинки) – пост накануне успенья (15 августа); праздник жатвы.
10
Карамболь – термин в биллиардной игре: удар шаром по двум другим шарам с рикошета.
11
Бурнус — в России в XIX веке так называли просторное женское пальто.
12
так в тексте книги, без дефиса
13
любовников (франц.)
14
отпора, оскорбления (франц.)
15
Мантилья — короткая женская накидка без рукавов.
16
Блондовый — сшитый из блонд (шелковых кружев золотистого, белого или черного цвета).
17
Бзырит (диалект.) – рыскает, бегает.
18
Слова Гамлета в одноименной трагедии Шекспира (II акт, 2-я сцена).
19
Живейный – извозчик, возивший пассажиров (в отличие от ломового, возившего грузы).
20
Вохлы (псковск.) – космы, патлы.
21
путешествующий, проезжий (франц.)
22
Ледунка (лядунка) – патронташ.
23
Тарбан (торбан) – струнный музыкальный инструмент типа украинской бандуры.
24
Навья кость – мертвая кость, одна из мелких косточек ступни, выступающая под кожей; по поверью, является вестницей беды или смерти.
25
Осил — веревка с подвижной петлей на конце. Пеньковый — из пеньки (волокно из стебля конопли).
26 Канон – церковная молитва, исполнявшаяся на заутренях и вечернях.
