они должны, но и обучать страху божию и честным нравам словом и примером, а особливо молодых людей.
К слову принадлежит знание истинного красноречия, состоящего в основательном учении, а не в пустых раздобарах.
К примерам надлежит честное житие всех служителей алтаря и слова господня.
Ежели надлежащим образом духовенство должность свою исполнять будет, то благосостояние общества несравненно и паче чаяния возвысится, затем что, когда добрые нравы в народе чрез учение и вкоренение страха усиляться, меньше будет преступлений, меньше челобитья, меньше ябедников, меньше затруднения в судах и меньше законов. Хорошо давать законы, ежели их исполнять есть кому. Посмотрите в Россию, посмотрите в благоустроенные государства. Пусть будет примером Германия.
Тамошние пасторы не ходят никуда на обеды, по крестинам, родинам , свадьбам и похоронам, не токмо в городах, но и по деревням за стыд почитают, а ежели хотя мало коего увидят, что он пьет, тотчас лишат места. А у нас при всякой пирушке по городам и по деревням попы – первые пьяницы. И не довольствуясь тем, с обеда по кабакам ходят, а иногда и до крови дерутся.
Пасторы в своих духовных детских школах обучавшихся детей грамоте наставляют закону божию со всею строгостию и прилежанием. И при конфирмации перед первым причащением спрашивают о християнском учении первое в школе, потом в кирке перед всем народом, и ежели кто неисправен, не допущают до причастия, чего дети так страшатся, что все возможности употребляют, чтобы знать и по возможности исполнять закон божий. Все сие беспрерывно содержится не токмо по городам, но и селам. А у нас по многим местам и попы сами чуть столько грамоте знают, сколько там мужичий батрак или коровница умеет. У всякого есть катехизм, молитвенник , библея.
Много есть еще упомянуть. Однако главное дело в том состоит, что везде, где только есть церковь, должны попы и причетники учить грамоте за общую плату всего прихода и не давать бегать по улицам малым ребятам, кои еще ни в какую работу не годятся. Мне кажется, от пяти до десяти, а иные ж и до двенадцати лет могут сколько-нибудь грамоте научиться и закону.
Не прогневайтесь, милостивый государь, что я, не хотя терять времени, черную идею прислать осмелился.
