как на подозреваемого в принятии систем неверующих философов. Инквизиторы старались узнать, как герцог выражался в ученом обществе; результат не доставил им достаточно мотивов для обвинения, как это почти всегда бывало в царствование Карла III и Карла IV по отношению к ученым, на которых желали напасть. Вследствие этого секретари, комиссары и нотариусы были очень заняты в это время, но бесполезно, потому что множество процессов оставалось приостановленным после предварительного следствия, за неимением достаточных улик заявленного в доносе преступления.

2. Аранда (дон Педро — Пабло Аварка де Болеа, Хименес д’Урреа, граф), гранд Испании. Он был более знаменит своими талантами и познаниями, чем происхождением и высоким положением. В качестве военного он достиг степени генерал-капитана, что в Испании соответствует степени маршала во Франции. Дипломатические таланты выдвинули его на пост посла при парижском дворе. По своим познаниям в качестве государственного человека он стал первым министром, государственным секретарем в царствование Карла IV.

Как политик он был назначен председателем совета Кастилии. Во всех этих четырех областях управления он был действительно велик. Он председательствовал на чрезвычайном королевском совете, созванном Карлом III по делам иезуитов. На этом совете обсуждали: 1) докладную записку, обращенную к королю домом Исидоро Карбахалом, епископом Куэнсы, в которой плохое положение королевства представлялось следствием нарушения привилегий духовенства; 2) предполагаемые меры против действия недавнего папского бреве, направленного против владетельного герцога Пармы; 3) средства к прекращению непрерывных узурпации святым трибуналом королевской светской юрисдикции, отчего последовали большие беспорядки. Хотя члены этого собрания вели свои обсуждения тайно, публике удалось узнать не только предмет их обсуждений, но и мнение каждого члена совета. На графа Аранду поступил донос в святой трибунал как на подозреваемого в исповедании убеждений философов XVIII века, потому что его политические убеждения были чрезвычайно либеральны. Думали, что указ, подписанный Карлом III в 1770 году, был произведением председателя совета Кастилии. Этот указ запрещал инквизиторам браться за расследование процессов, не имеющих своим мотивом ереси, и переводить в секретную тюрьму того, кто не сознался в совершении преступления, принимая во внимание, что эта мера сама по себе навлекает бесчестие. Инквизиторы были на него сердиты. Процесс, предпринятый несколько позже против дона Пабло Олавиде, доставил подробности, способные уверить, что граф Аранда думал подобно этому обвиняемому о проявлениях чисто внешнего благочестия. Однако трибунал не осмелился решить, что существует достаточная улика для возбуждения против него процесса. Граф умер; четыре раза поступали против него доносы в святой трибунал, но ни разу он не был привлечен к суду.

3. Арройо (дон Эстеван д’), коррехидор и супрефект Эсихи, андалусского города, член королевского гражданского суда Гранадского округа. Он был отлучен инквизиторами Кордовы в 1664 году за то, что противился попыткам инквизиторов расширить их юрисдикцию за счет юрисдикции светских судов.

4. Авалос (дон Диего Лопес д’), коррехидор Кордовы, встал под угрозу быть отлученным и заключенным в тюрьму в 1501 году, потому что, когда два лучника инквизиции были посажены в королевскую тюрьму, он отказался выдать их инквизиторам, если только выдача не будет требуема формально.

5. Асара (дон Хосе Николас д’), уроженец Арагона, был последовательно начальником канцелярии Министерства иностранных дел, полномочным министром короля в Риме и чрезвычайным послом в Париже. Он опубликовал перевод Жизни Цицерона, с примечаниями, объяснениями и таблицами. Он был уважаем в Испании как один из ученейших людей в царствование Карла III и Карла IV. Хотя он жил постоянно в Италии или во Франции, его имя внесено в реестры испанской инквизиции. На него поступили доносы в Сарагосу и в Мадрид как на неверующего философа. Но в обоих случаях недоставало улик, и процесс был приостановлен в ожидании новых обвинений.

6. Арагон. Королевство Арагонское в старину было представляемо восемью депутатами в промежутки между двумя собраниями кортесов. Двое (из которых один почти всегда был епископ) были избираемы духовенством, двое — высшим дворянством, состоящим из баронов королевства, двое — буржуазией и двое — коммунами городов и деревень. Это собрание было крайне уважаемо и имело некоторое сходство с палатой депутатов во Франции. Однако инквизиторы не побоялись отлучить его членов без всякого иного мотива, если не считать мужества в деле подавления покушений против арагонской конституции.

7. Арагон. Великий судья Арагона (Justiza mayor) был магистрат высокого ранга, облеченный верховной властью и поставленный между королем и нацией для произнесения безапелляционных приговоров относительно нарушения королевскими министрами органических законов, установленных с возникновением монархии в Арагоне. Сам король был обязан подчиняться решению этого магистрата, во всем имеющего отношение к конституционным делам. Для предотвращения расхождения между двумя верховными властями было постановлено, чтобы великий судья, его трибунал и королевская тюрьма были независимы от короля в уголовных делах. Вопреки этому распоряжению, инквизиторы Сарагосы постановили принять меры против великого судьи и угрожали в 1591 году подвергнуть его анафеме, что можно видеть из предыдущей статьи и о чем мы подробно изложим в процессе Антонио Переса, первого государственного секретаря Филиппа II.

8. Баньюэлос (дон Висенте), дворцовый и придворный королевский судья, был отлучен инквизиторами Толедо за желание защитить юрисдикцию светских судов в процессе по делу об убийстве. — См. предыдущую статью.

9. Барселона. Этот город представлялся палатой депутатов, среди которых были гражданский вице-губернатор и военный губернатор города. Приказ инквизиторов велел посадить их в тюрьму с несколькими подчиненными им лицами за то, что они осмелились ввести в их законные границы привилегии чиновников святого трибунала относительно налогов. — См. № 4 предыдущей статьи.

10. Бариэнтос (командор), рыцарь военного ордена Сант-Яго, коррехидор и супрефект города Логроньо, был обязан в 1516 году явиться в Мадрид, чтобы представиться лично главному инквизитору и верховному совету и просить прощения за отказ в помощи лучникам святого трибунала для ареста нескольких монахов. Он подвергся наказанию малого аутодафе, присутствовал стоя на мессе со свечой в руке и подучил легкие удары кнута из собственной руки инквизитора. Эта церемония закончилась торжественным отпущением цензур.

11. Беналькасар (граф) был отлучен и состоял под угрозой ареста инквизиторами Эстремадуры в 1500 году. Та же угроза была сделана губернатору крепости. Их можно было упрекнуть лишь в том, что они защищали права светской власти против притязаний святого трибунала в деле арестованной женщины, которой вменили в вину некоторые тезисы против веры.

12. Кампоманес (дон Педро Родригес де Кампоманес, граф де), может быть, величайший литератор Испании в царствование Карла III и Карла IV. Он был автором нескольких трудов, о которых упоминается в Испанской библиотеке времени Карла III, опубликованной доном Хуаном де Семпера Гуариносом. Сначала он отправлял обязанности королевского прокурора в государственном совете Кастилии и в королевской камере, которой потом управлял. В своих сочинениях он никогда не удалялся от здравых принципов, постоянно поддерживал независимость королей от римской курии, обязанность всех граждан государства уплачивать свою долю общественных расходов и невозможность, чтобы тяжебная юрисдикция когда-либо составляла часть духовной власти, если государь не пожалует ее или не потерпит по своей собственной милости. Не трудно понять, что граф Кампоманес должен был иметь множество врагов среди членов белого и черного духовенства, которые из церковной истории знали только то, что прочли в дурных книгах. На него донесли святому трибуналу как на антикатолического философа. Улики были многочисленны, но они не доказывали, чтобы он выражал какое-либо еретическое предположение. Они клонились только к уверенности, что его труды, очевидно, были пропитаны духом, противным христианству. Он был приглашен присутствовать на малом аутодафе дона Пабло Олавиде, потому что желали предупредить об участи, ожидавшей его, если бы он стал проповедовать приписываемые ему убеждения. Инквизиторы не сомневались, что он был врагом святого трибунала, по манере, с которой он выразился в совете Кастилии, когда там рассуждали о делах подсудности, порождавших несогласия между инквизицией и другими судами; но это мнение не было достаточным мотивом, и инквизиторы не осмелились идти далее.

13. Кардана (дон Педро де), сын и брат герцогов Кардона, наместник Каталонии, был принужден в 1543 году просил у инквизиторов отпущения цензур, которым, по их мнению, он подверг себя, защищая права королевской юрисдикции против захватов святого трибунала. Он присутствовал стоя и без шпаги за торжественной мессой в кафедральном соборе Барселоны, после которой стал на колени и получил несколько ударов кнута от руки декана инквизиторов, который произнес затем отпущение. — См. главу XVI.

14. Кастилия. Верховный совет Кастилии есть первый и самый уважаемый в монархии. Предполагают, что король присутствует на нем, потому что прежде это было так. Короли советуются с ним во всех важных делах. Филипп IV захотел в 1641 году узнать его мнение о средствах прекращения часто возобновлявшихся споров между святым трибуналом и королевскими судами по вопросу о подсудности. Совет дал ответ, не понравившийся членам верховного совета, и они затеяли против совета Кастилии так называемый процесс веры, обвиняя его в безрассудстве и близости к ереси. Я говорил о нем в предыдущей статье.

15. Чавес (дон Грегорио Антонио де), коррехидор и супрефект Кордовы, был отлучен и состоял под угрозой тюремного заключения в 1660 году со стороны инквизиторов Кордовы. Побуждение, послужившее основанием для этой меры, было так же достойно презрения, как то, о котором я говорил в предыдущей статье, под № 23.

16. Чумасеро (дон Хуан), граф де Гуаро, председатель совета Кастилии, посол в Риме, составил несколько трудов, о которых упоминает Николас Антонио в своей Испанской библиотеке, и несколько рассуждений в защиту светской власти против власти церковной и в пользу независимости государей против злоупотреблений римской курии. Испанские инквизиторы, подстрекаемые папским нунцием, взялись осудить его учение и запретить чтение его сочинений, как и многих других авторов, писавших в том же смысле, чтобы принудить их в отказу от своих мнений под страхом анафемы и заключения в тюрьму. Я об этом говорил в предыдущей статье, под № 21.

17. Кордова (дон Педро Фернандес де), маркиз де Приэго, член муниципалитета Кордовы, был преследуем святым трибуналом в 1506 году. — См. главу X.

18. Кордова (дон Диего Фернандес де), граф де Кабра, член Муниципалитета Кордовы, испытал ту же участь. — См. главу Х.

19. Годой (дон Мануэль), Князь мира (principe del paz), repцог д’Алкудиа, первый министр и государственный секретарь Короля Карла IV. — См. главу XLIII.

20. Гонсалес (дон Матиас), королевский прокурор при апелляционном суде в Гранаде, был отлучен инквизиторами в 1623 году за то, что поддерживал права своего суда в конфликте юрисдикции. — См. предыдущую статью, № 13.

21. Гудиэль (лиценциат), дворцовый алькальд, член палаты придворных алькальдов, испытал такое же обращение со стороны инквизиторов в