ее пятерыми ни в чем не повинными сыновьями. Помогая разгребать обломки, тот самый землекоп, что прорыл подземный ход, незаметно завалил еще остававшееся входное отверстие, и никто так его и не увидел. Затем горожане сообщили Дхритараштре, что Пандавы и царский советник Пурочана погибли во время пожара. Услышав горестную весть о гибели сыновей Панду, Дхритараштра преисполнился глубокого отчаяния.
– Сегодня умер мой возлюбленный царь Панду, – стенал он, – и на земле не будет никого, ему подобного, ибо его доблестные сыновья сгорели заживо вместе со своей бедной материью! Мои посланцы должны немедленно отправиться в Варанавату, чтобы воздать высочайшие последние почести этим героям и возлюбленной дочери царя Кунтибходжи. Велите, чтобы для их останков сделали большие великолепные урны, и пусть все, кто их любил, все их друзья воздадут им последнюю дано почитания в этот скорбный миг. В этих горестных обстоятельствах необходимо сделать все возможное, дабы олегчить переход в мир иной душ Пандавов и Кунти; что до нас, то мы оплатим все расходы.
Сказав это, окруженный всеми своими родственниками, Дхритараштра, сын Амбики, свершил тогда возлияние священной воды за упокой душ сыновей Панду. Объятые глубоким отчаянием, все Кауравы горько всхлипывали и рыдали, только Видура проявлял притворную скорбь, ибо он знал правду.
Меж тем Пандавы, покинув город Варанавата, с большой поспешностью направились на юг, где рассчитывали быть в безопасности. Они легко находили свой путь по звездам и не сбавляли шага, о царь, покуда под прикрытием ночи не оказались в густых джунглях. Только тогда дорогие сыновья Панду, совершенно обессилевшие, терзаемые жаждой, со слипающимися от сна глазами заговорили с великим силачом Бхимасеной.
– Может ли быть для нас худшее несчастье, чем оказаться здесь, в густых джунглях? Мы не имеем ни малейшего понятия, где находимся, и у нас нет сил продолжать путь. Мы даже не знаем, погиб ли Пурочана в огне. Каким образом можем мы спастись от всех опасностей, да еще при этом умудриться, чтобы никто нас не увидел и не узнал, что мы живы? Продолжай же нести нас, как ты делал это до сих пор, Бхарата. Ты единственный из нас, кто сохранил силы, ибо только ты можешь нестись все вперед и вперед, как ветер. – Так от имени всех братьев сказал Юдхиштхира; могучий Бхима подхватил свою мать Кунти и братьев и снова двинулся в путь.
Сетования Бхимы
Шри Вайшампаяна сказал:
Быстро пробираясь сквозь джунгли, Бхима раскачивал могучими бедрами деревья и кусты, от которых, о царь, поднимались ветерки, подоные ветеркам, веющим в месяцах Шучи и Шукра. Могучий Бхима пролагал себе путь, растаптыавя ползучие лианы, вырывая с корнями кусты, валя величественные деревья, лесных исполинов, что возносили свои плоды высоко в небо или просто выдирая ветки, там, где в этом не был надобности. Безмерно велика была мощь Бхимы, и, глядя на его стремительное продвижение, Пандавы дивились ей, потрясенные, ошеломленные.
Несколько раз, используя свои руки вместо весел, они переплывали широкие реки, а когда выходили на берег, наделвали скромную, не ту, что обычно носили, одежду, чтобы обмануть бдительность сына Дхритараштры. В особо опасных местах, а также поднимаясь на крутые берега или горы, Бхима нес на себе свою многославную мать, отличавшуюся хрупкостью сложения. К вечеру эти быки из рода Бхаратов зашли в ту отдаленную часть обширного леса, где было мало съедомбных кореньев, плодов и даже воды и где птицы и звери были жестоки и нагоняли страх одним своим видом. [Необыкновенно] мрачны были вечерние скмерки; кругом бродили ужасные птицы и звери, со всех сторон стеною стояла темнота и завывали необычные для этого времени года ветры.
Терзаясь усталостью, жаждой и нерпеодолимой сонливостью, Кауравы уже не могли продолжать путь. Тогда Бхима, лучший из Бхаратов, углубился в ужасную безлюдную чащобу и остановился в сени чарующего своей красотой развесистого баньяна. Здесь он расположил свою семью, а затем сказал:
– Пойду, поищу воду. Ты, мой повелитель Юдхиштхира, и вы все отдыхайте. Я слышу сладостные песни слетающихся на водопой журавлей, где-то поблизости должно быть какое-нибудь озеро.
– Иди, – давая свое позволение, сказал старший брат, и Бхима отправился в ту сторону, откуда слышались крики водоплавающих птиц. [Подойдя к озеру] он напился вкусной чистой воды и выкупался, о царь, а затем набрал в свою верхнюю одежу воду для питья. Затем он поспешил обратно, стремясь напоить мать. Видя, что его мать и братья спят, распластавшись на голой земле, Врикодара исполнился горького сострадания.
«Есть какая-то насмешка судьбы, – подумал он, – в том, что в Варанавате они ворочались без сна на роскошнейших постелях, а здесь крепко спят прямо на земле. И это сестра Васудевы, сокрушившего сонмы злочестивых врагов! И это Кунти, дочь царя Кунтибходжи, отмеченная всеми признаками божественного и знатного происхождения, свойственница Вичитравирьи и жена великого духом Панду, которая всегда спала во дворцах, которая сверкает, словно белоснежная чаша лотоса, и является самой хрупкой из женщин, заслуживающей самой дорогой постели. И вот она валяется в пыли! Она родила своих сыновей от бога справедливости, небесного царя и от бога ветра; и вот эта чистая душой женщина в полном изнеможении валяется на голой земле! Это зрелище разрыавет мне сердце – легко ли видеть своих собственных братьев, тигров среди лдей, спящих на обнаженной земле. Мой старший брат заслуживает владеть самым лучшим, что только есть в трех мирах царством, ибо нет никого, кто бы знал священный закон столь же хорошо, как он. И вот царь в полном изнеможении валяется на голой земле, словно какой-то злосчастный простолюдин. И Арджуна, которому нет равных на земле, чья божественно прекрасаня кожа напоминает темное, с голубоватым отливом тучу, и он тоже лежит на обнаженной земле, точно какой-то убогий бродяга. Что может быть печальнее этого?! И близнецы, наделенные такой же красотой, как небесные ашвины, и они тоже отдыхают на жесткой поверхности земли, словно беднейшие из людей.
Человек, не имеющий пристрастных и злокозненных родственников, что могли бы опозорить его семью, живет в этом мире так же счастливо, словно дерево, одиноко стоящее в деревне. Это единственное дерево, обильно елистьями и плодами, становится священным для всей деревни, и так как оно стоит в одиночестве, не окруженное толпой родственников, все благоговейно почитают его.
Конечно, те, кто имеет много отважных родственников, преданных религиозным принципам, также живут в этом мире счастливо, избегая бед. Истинно влиятельные, процветающие люди, которые любят своих друзей и семью и всемерно о них заботятся, живут, помогая друг другу и принимая помощь друг от друга, как деревья в благородном лесу. Но Дхритараштра и его подлый сын выгнали нас из нашего дома, и только предупреждение Видуры спасло нас от гибели в огне. И вот мы в сени этого дерева. Куда же нам направиться в этом, самом бедственным в нашей жизни положении?
Кажется, недалеко от этого леса есть город. Но покуда все спят, кто-то должен бодрствовать, поэтому я не буду спать. Они попьют воду позднее, когда проснутся, отдохнувшие и успокоившиеся.»
И, решив так, Бхима всю ночь охранял сон семьи.
Бхима убивает ракшаса Хидимбу
Шри Вайшампаяна продолжил:
Недалеко от того места, где спали Пандавы, жило чудовищное существо, ракшас по имени Хидимба, питавшийся человеческим мясом. Приютом ему служило огромное дерево шала; он обладал неимоверной силой и мощьью, но со своими горящими желтыми глазами, зияющим ртом, усаженным похожими на сабли зубами, он был сущим страшилищем. Терзаемый голодом, ненасытный людоед этой ночью блуждал по лесу, когда заметил издалека спящих Пандавов и их мать. Покачивая головой, поросшей грубыми седыми волосами, и почесывая ее ногтями, ракшас широко открыл свой громадный рот и зевнул, вновь и вновь поглядывая на спящих царевичей. Злобный, безмерно могучий исполин, питавшийся человечьим мясом, учуял человеческий запах и сказал сестре:
– Наконец-то, после долгого голодания мне попалась моя любимая пища! У меня текут слюни, язык так и облизывает губы. Наконец-то я смогу вонзить восемь своих смертоносных, острых, как бритвы, зубов в эти сочные, мясистые тела. Я наклонюсь над их шеями и, распоров вены, вдоволь напьюсь горячей, пенящейся крови. Поди и узнай, кто такие эти люди, так спокойно спящие в лесу.
Какое удовольствие – обонять человеческое мясо. Поди убей всех этих людей и принеси мне их тела. Ты можешь ничего не бояться, потому что они спят в моих владениях. Мы приготовим вкусное блюдо из человечины, а затем попируем вместе. Ну иди же быстрее, сделай то, что я тебе велел.
Повинуясь велению брата, ракшаси, перепрыгивая с дерева на дерево, поспешила к спящим Пандавам, о лучший из Бхаратов. Подобравшись поближе, она увидела, что на земле, распластавшись, спят Пандавы и их мать Притха, а рядом с ними стоит, бодрствуя, непобедимый Бхимасена, высокий и могучий, как ствол дерева шала, и удивительно красивый; не удивительно, что ракшаси воспылала к нему [сильным] желанием.
Этот смуглый красивый человек обладает могучими руками и плечами, как у льва, и его тело как будто светится. У него толстая, подобная своими складками раковине шея, а его глаза – точно лепестки лотоса. Этот человек достоин быть моим мужем. Я не стану выполнять жестокое веление моего брата. Любовь, которую женщина ощущает к мужу, гораздо сильнее ее дружеской привязанности к брату. Если я убью этих людей, мы с братом будем удовлетворены на какой-нибудь час-другой, но если я не убью их, я смогу вкусить долговечное счастье.
Обладая способностью по желанию изменять свой облик, она превратилась в роскошную красавицу, украшенную небесными драгоценностями, и застенчиво, с подобающей медленностью приблизилась к мощнорукому Бхимасене. Улыбнувшись ему, она сказала:
– Откуда ты идешь, благородный человек и кто ты такой? И кто эти спящие, красивые, как боги, мужчины? И кто эта очень хрупкая, смуглая и словно сияющая женщина, которая пришла сюда вместе с вами и спит так же безмятежно, как если бы была в собственном доме? Неужто она не знает, что эти дикие джунгли населены ракшасами, и что именно здесь обитает самый из них злобный по имени Хидимба? Этот злочестивый ракшас – мой брат, и он послал меня сюда потому, что хочет сожрать вас всех, о божественный. Но когда я гляжу на тебя, прекрасного, словно дитя богов, я думаю, что мне не найти лучшего мужа, чем ты. Я говорю тебе чистую правду.
Теперь, когда ты знаешь все это, прошу тебя: отнесись ко мне с подобающим почтением. Я желаю тебя и сердцем и телом, поэтому прими меня, как я уже приняла тебя. О простосердечный, будь моим мужем, и я спасу тебя от этого людоеда-ракшаса. Затем, мощнорукий, мы будем жить вместе, и [здешние] горы станут нам крепостью. Я могу летать по воздуху и бывать
