эффект, иногда (как, например, в данном случае) настолько сильный, что приходится жертвовать сжатостью высказывания и развертывать добавочными словами внутреннее содержание.

93, 26. Пушья — Рой переводит: «В день, следующий за полнолунием в (созвездии) Аграхаяны, при восходящем (созвездии) Пушья они выступили».

ГЛАВА 94

94, 15. Передавали — м образом, смысл высказывания можно понять так: хотя боги и принимали жертвы, но они ничего не выигрывали. Такое понимание подтверждается четвёртой главой «Бхагавадгиты», где говорится, что боги и люди должны поддерживать друг друга и что «вор тот, кто на полученные дары не отвечает дарами». Таким образом, перевод Фоша неприемлем ни лингвистически, ни по существу. Рой эту полушлоку опускает.

94, 17. Дороге — «вечным путём» обычно называется путь освобождения, но здесь выражение panthah никак нельзя принимать за путь освобождения, для которого одинаково неприемлемы счастие и несчастие миропроявления.

ГЛАВА 95

95, 6. Алтарю — в подлиннике vedi, что значит «алтарь», «жертвенник». Древние индийцы не строили храмов, но алтари под открытым небом у них существовали. В данной шлоке говорится об алтаре, посвящённом Праджапати, что значит «Владыка существ». «Праджапати» не имя, а эпитет того или иного божества; тексты говорят о многих Праджапати, о Ману-Праджапати, как правителе данного космического периода. Очень часто эпитет «праджапати» относят к Браме; по-видимому, и данная шлока говорит о Браме, как бы ни понимать слово «веди», которое Рой считает собственным именем одной из криниц, посещенных Пандавами.

95, 8. Жертвенными — в тексте стоит havis. Это слово означает обряд жертвы богам и разные продукты, частично ввергаемые в огонь: плоды, корни, молоко, жир. Таким образом, слово havis синонимично слову medhya. Ограничивать его значение понятием «топленое масло» нет необходимости. Рой переводит «угощая (gratifying) браминов дикими плодами, корнями и топлёным маслом». Это скорее пересказ текста нежели перевод.

95, 10. Дхаранидхара — толкование этой строчки может быть разное, в зависимости от того, принимать или не принимать за собственные имена «Павитракута» — «Очищающая вершина» и «Дхаранидхара» — «держащий землю», «черепаха», «гора». Фош принимает за собственное имя лишь «Павитракута», а Рой ни то, ни другое не считает собственным именем.

95, 20. Похлёбки — anjana — национальное индийское блюдо, своего рода рисовый соус с различными пряностями, Рой переводит через curry острый соус из куркумового корня, чеснока и разных пряностей.

95, 22. Мантр — в подлиннике brahma — в смысле ведического изречения, слова Брамы.

ГЛАВА 96

96, 15. Брамы — «слово Брамы» или просто «Брахман» — Веды. Глашатаи слова Брамы — брамины.

96, 24. Отрады — переводят просто «царь земли».

96, 28. Достигла — помолвка (соглашение между родителями мальчика и девочки соединить их в будущем браком) обычно происходила, когда детям было по 5—7 лет. Фактические браки совершались позже — между 12—14 годами (ср., например, рассказ Ганди о его браке «Моя жизнь», 1959, с. 46 и сл.). По сравнению с такими ранними браками сватовство к 16—17-летней девушке считалось поздним, а девушку этого возраста считали «перезревшей», или по крайней мере «перезревающей» невестой.

ГЛАВА 97

97, 2. Сына — нужно отметить важную черту, полезную для выяснения сложного вопроса о строении арийского общества времён «Махабхараты». Агастья озабочен продолжением рода полноценным потомком и сватает дочь раджи, кшатрийку. По позднейшим понятиям от такого брака не могло быть полноценного потомства. Хотя браминам и не возбранялось брать в жёны кшатриек, однако сын от такого брака не наследовал касты отца, а относился к особой, более низкой подкасте. В эпизоде брака Агастьи нет и тени сомнения в том, что потомство, рождённое от такого брака, вполне полноценно.

97, 13. Омывшуюся — следуя Рою, включаю «после красок» — послеменструальный период указан Шастрами, как время супружеского общения.

97, 18. Убранством — требование жены быть украшенной ко времени прихода мужа — не простой «женский каприз», за ним кроются характерные социальные черты индийского общества времён «Махабхараты», жена не имела права собственности, единственно, что принадлежало ей, это её драгоценности, на них не простирались права мужа. Без разрешения жены муж не имел права продать её украшения, даже в случае острой нужды. Жена должна была одевать украшения, когда муж обращал на неё внимание. Украшения — необходимое условиивая, неполноценная без украшений. Таким образом, описанная сцена не носит характера «галантного похождения», а выражает социально-нравственные идеи того общества. Вот почему суровый аскет Агастья так легко соглашается исполнить требования жены, вполне законные с точки зрения Шастр. Эпос, описывая скитания Дамаянти, следует эстетическому канону индийцев и, всегда упоминая о несравненной красоте Дамаянти, подчёркивает отсутствие украшений, без которых красота не завершена. H. Zimmer, The Art of Indian Asia, I, 236, настоятельно указывает, что индийская эстетика требует украшений везде: в изобразительном искусстве, в поэзии и пр. Неукрашенный дар (например, статуя) оскорбителен для божества, которому он подносится.

97, 19. Красные — в индийской символике цветов красный цвет связан с трауром, смертью. Савитри видит Яму в красном одеянии. Карна в своём пророческом сне видит кауравов в красных одеждах, направляющихся на юг, то есть в обитель Ямы. Таким образом, протест Лопамудры против красных одежд мотивируется не капризом, а лишь выражает желание соблюсти указание Шастр и обычай народа.

97, 22. Заслуги — букв. «тапас», совершая который, аскет набирал себе капитал «заслуг», которым мог распоряжаться как денежным капиталом. Признавая законным требование жены, Агастья только торгуется с ней в цене. Кем оценивались «заслуги» и кому они были нужны, — остаётся неясным. Боги боятся такого «наращения капитала», так как аскет, обладатель его, своими требованиями иногда очень сильно нарушает интересы богов, так что боги нередко стараются охладить пыл слишком усердного аскета, например, посылают к нему апсар соблазнять его, чтобы свести на нет весь его капитал и пр. В основе таких сделок лежит «закон кармы», утверждающий равновесие причин и следствий, так что перенесенные аскетом мучения должны быть механически компенсированы равноценной долей счастья. Самоистязания индийских йогинов не носят этического характера, скорее их можно уподобить спортивным упражнениям.

ГЛАВА 98

98, 2.В кружке — про рождение Агастьи рассказывалось, что отец его потерял семя в присутствии апсар и что это семя развивалось в кружке, и так родился у риши сын. Этот фольклорный мотив был довольно популярен и с небольшими вариантами рассказывался о разных особо популярных ришах, например, об учителе военного дела брамине Дроне (этим объяснялось и имя Дрона — кадушка).

98, 18.Переглянувшись — зная, как Илвала поступает с браминами, предполагая, что он погубит Агастью так, как были погублены другие брамины, раджи толкают Агастью на гибель, оставшись в стороне, чтобы не нарваться на проклятие брамина, надеясь таким образом отделаться от назойливого просителя. Штрих весьма интересный для изучающих взаимоотношения двух правящих каст древней Индии.

ГЛАВА 99

99, 11.Несметное — букв. «твоё богатство, равное (богатству) Владыки сокровищ», то есть Куберы.

99, 14.Асура — при социальном толковании мифа нужно учесть, что под ракшасами, дасью, асурами понимались враждебные арьям местные племена и народы. Требования, предъявленные кшатриями и браминами, дают понять, какие дани брались в те времена с покоренных народов.

99, 23.Уравновешенным — змерно сочетаться мужское и женское начало.

99, 33.Кос — образ основан на сказании о низведении небесной реки Ганги на землю. Шива из милосердия к существам принял падающую с неба стремнину на свои плечи. Этим он спас от потопа земные существа. Небесная Ганга (Млечный путь), ниспадая с плеч Шивы, струясь среди его кос, которые он носит по уставу отшельников, успокаивается и уже как земная Ганга кротко идёт по ровной земле, принося ей воду и жизнь. Египтяне также различали земной Нил и вечный небесный Нил, по которому вечно плавает его величество Ра.

99, 38.Не смели — букв. врагам оно стало невыносимым для созерцания.

99, 45.Парашураме — в тексте просто Рама; во избежание путаницы в русском переводе даётся полное имя брамина — Парашурама (Рама с топором), встречающееся нередко в «Махабхарате». Рой в конце фразы добавляет: «для почётного приёма», что впрочем мало согласуется с дальнейшим.

99, 46.Сделан — скивать дополнение, чему «приспело время». Перевод Роя и толкование Нилакантхи сделаны с некоторой натяжкой, впрочем не существенной, но зато его преимущество — четкая смысловая законченность.

99, 50.Лук —

99, 60.Обладающие сознанием — так букв. по тексту.

ГЛАВА 100

100, 13.Нараяной — здесь Нараяна представляется обыкновенным богом, первым среди равных.

100, 13.Том — то есть восточном. Тогда арьи ещё неполностью владели северо-восточной частью полуострова. Этот маленький штришок представляет исторический интерес, так как по таким штрихам приходится восстанавливать историю распространения арьев по Деканскому полуострову.

100, 14.Цесарок — в подлиннике звукоподражательное слово «джива-джива». БПС даёт значение: «птица из семейства куриных, цесарка»; Фош переводит: «фазан», Рой — «чакора» — любимая птица индийских поэтов. Звукоподражательное джива-джива напоминает сухой и острый крик цесарок.

100, 15.Тигров — то есть чувствовали себя в безопасности под защитой святого отшельника.

ГЛАВА 101

101, 13.Основы — в тексте употреблён один из синонимов земли — «дхаритри», выражающий идею земли как носительницы, основы всего сущего.

101, 16.Собираясь — в «Махабхарате» встречается несколько вариантов сражения Индры и Вритры, разница есть только во второстепенных моментах, но общая основа сохранилась. Симпатия мифа не на стороне Индры. В «Махабхарате», как правило, везде Индра изображён отрицательно — трусливым, вероломным, действующим за чужой спиной, прибегая к защите Вишну, гораздо реже — Шивы. Индра прячется в озеро или в растущий на озере лотос. Помимо трусости Индре приписывается сознание своей неправоты, преступности, желание убежать от суда. Индра кичлив и злораден: победив Вритру (или Бали по другим вариантам), Индра злобно издевается над врагом, так что Браме приходится осаживать расхрабрившегося владыку богов. Распад образа Индры намечается уже в поздних гимнах Ригведы, где Индра изображается пьяницей, обжорой, эгоистом (ср. Ригведа, X, 119 и Дейссен, История философии. Т. 1, I, 98 и сл.).

101, 21.То — первоначальное Бытие, Брахмо.

ГЛАВА 103

103, 1.Четырёхвидные — индийские памятники различают четыре вида существ: 1) рождённые из лона, 2) рождённые из семени, 3) рождённые из яйца, 4) рождённые из пота (сюда относятся черви, паразитирующие насекомые и пр.).

103, 2.Друг друга — ср. «Бхагавадгита», III, 11 и сл.

103, 8.Тысячеокий — один из обычных эпитетов Индры, символизирующий ночное небо с его очами-звёздами. Обычно Индру понимают как громовника, воюющего при помощи Марутов с тучами-данавами, над которыми господствует Вихрь, Смерч — Вритра. Однако эпитет «тысячеокий» не согласуется с таким пониманием Индры и прямо указывает на связь Индры и Варуны. В ведической религии Варуна символизирует небо, по-видимому, ночное, тогда как второй член сизигии Митра символизировал небо дневное, а потому и Солнце. Единослитная сизигия выражала вечно нерушимый покой мирораспорядка. Став собственным отражением, океаном, Варуна изменяется, приобретает мятежный характер и укрывает в своих недрах бурные тучи (асуров), которые делают набеги на землю. Такое натуралистическое толкование мифа отнюдь не отрицает социологического его толкования. В мифологической символике редко ставится разрешение по форме «или-или» (исключения), а, как правило, по форме «и-и» (сочетание). Мифологический символико-поэтический образ чем многогранней, тем богаче, тем сильнее.

103, 13.Варуны — Вишну указывает на Агастью как на «способного выпить океан» потому именно, что Агастья есть сын Варуны, низведенного к тому времени в ранг «владыки океана». Возможно, что миф отчасти символически выражает процесс испарения воды и образования «сына океана» — облака.

103, 15.Неба — Нахуша силой жертв и аскезы добился владычества над сурами, потребовал себе в жёны жену Индры Шачи и впряг в свою колесницу ришей. В силу проклятия Агастьи за это разнузданное властолюбие и честолюбие он лишился всех