вовлеченным в большое количество сделок с далеко идущими
последствиями по вопросам национальной политики и эко-
номики.’
В этих условиях перспективы отрегулированного сдер-
живания центробежных тенденций зависят прежде всего
от возможности приспособить имущественные интересы
и их экономику к требованиям Государства Благосо-
стояния. К ним принадлежат значительно увеличенные
правительственные расходы и функции, планирование
в государственном и международном масштабе, рас-
ширенная программа зарубежной помощи, всеобъем-
лющая социальная защита, широкомасштабные обще-
ственные работы и, возможно, даже частичная нацио-
нализация^ По моему мнению, господствующие силы
постепенно, хотя и не без колебаний, примут эти требова-
ния, доверив свои прерогативы более действенной силе.
1 С. Wrigt Mills, White-Collar (New York: Oxford University Press,
1956), p. 319C.
2 В менее развитых капиталистических странах, где по-прежнему
силен сектор воинственного рабочего движения (Франция, Италия), его
сила направлена против ускоряющейся технологической и политической
рационализации в авторитарной форме. Необходимость соперничества
на международной арене, вероятно, усилит последнюю и приблизит ее
согласие и союз с доминирующими тенденциями в наиболее развитых
индустриальных странах.
50
- Герметизация политического универсума
Возвращаясь в нашем обсуждении к перспективам
сдерживания социальных перемен в иной системе ин-
дустриальной цивилизации, в советском обществе^ мы
с самого начала сталкиваемся с двойной трудностью
сравнения: (а) хронологической, так как советское об-
щество находится на более ранней стадии индустри-
ализации, а значительный его сектор на дотехноло-
гической стадии, и (Ь) структурной, так как оно имеет
существенно иные экономические и политические ин-
ституты (тотальная нацонализация и диктатура).
Взаимосвязь между этими двумя аспектами допол-
нительно усугубляет трудность анализа. Историческая
отсталость не только позволяет, но даже вынуждает
советскую индустриализацию развертываться без пла-
нирования уровня потребления и морального износа,
без ограничений производительности, налагаемых инте-
ресами частных прибылей, но при планировании удов-
летворения первостепенных потребностей после, а воз-
можно, даже одновременно с удовлетворением при-
оритетных военных и политических потребностей.
Является ли эта еще большая рациональность только
знаком и преимуществом исторической отсталости, ко-
торая, вероятно, исчезнет при достижении более высо-
кого уровня развития? Является ли эта историческая
отсталость, одновременно и тем, что побуждает — в
условиях соревновательного сосуществования с разви-
тым капитализмом — к всесторонней разработке ре-
сурсов и контролю над ними со стороны диктаторского
режима? И окажется ли советское общество способным,
1 В связи с дальнейшим см. мою работу Soviet Marxism (New York:
Columbia University Press, 1958.).
51
- Одномерное общество
достигнув осуществления лозунга <догнать и перегнать>,
либерализовать тоталитарные формы контроля настоль-
ко, чтобы стали возможными качественные перемены?
Аргумент исторической отсталости — согласно ко-
торому в условиях материальной и интеллектуальной
незрелости путь к освобождению лежит через силовые
методы управления — является не только ядром со-
ветского марксизма, но также и всех теоретиков <во- спитательной диктатуры> от Платона до Руссо. Над
ним можно посмеяться, но его нелегко опровергнуть,
поскольку ему принадлежит заслуга нелицемерного при-
знания реальности тех условий (материальных и интел-
лектуальных), которые служат предотвращению под-
линного и разумного самоопределения.
Более того, этот аргумент разоблачает репрессивную
идеологию свободы, согласно которой человеческая сво-
бода может успешно осуществляться в условиях изну-
рительного труда, бедности и отупляющей пропаганды.
Разумеется, для того, чтобы стать свободным, общество
должно прежде всего создать материальные предпо-
сылки свободы, создать богатства еще до того, как оно
станет способным распределить их в соответствии со
свободно развивающимися потребностями индивида; оно
должно сделать рабов способными учиться, видеть и
думать, прежде чем они поймут, что происходит и что
они сами могут сделать для*того, чтобы изменить это.
И в той степени, в какой для рабов была предуготовлена
роль рабов и довольствование этой ролью, их освобож-
дение необходимо должно прийти извне и сверху. Их
необходимо <принудить к тому, чтобы стать свобод- ными> и <увидеть вещи такими, как они есть, а иногда
52
- Герметизация политического универсума
такими, как они должны видеться>, им нужно показать
<дорогу добра>, которую они ищут’.
Но несмотря на всю свою справедливость, этот ар-
гумент не может ответить на освященный временем
вопрос: кто воспитал воспитателей и где доказательство
того, что в их руках <добро>? Этот вопрос нельзя снять
утверждением, что он в равной степени приложим к
определенным демократическим формам правления, где
судьбоносные решения относительно того, что хорошо
для нации, принимаются (или, скорее, утверждаются)
избранными представителями — избранными в усло-
виях эффективной и свободно принятой обработки со-
знания. Единственным возможным (и весьма слабым!)
оправданием <воспитательной диктатуры> является то,
что страшный риск, который она влечет за собой, едва
ли страшнее, чем тот риск, на который идут сейчас
великие либеральные, а также авторитарные общества;
цена этого риска едва ли намного выше.
Однако диалектическая логика вопреки языку грубых
фактов и идеологии настаивает, что рабы еще до того,
как они станут свободными, уже должны быть свободны
для своего освобождения и что цель должна жить в
средствах для того, чтобы быть достигнутой. Это а
priori и утверждает положение Маркса о том, что осво-
бождение рабочего класса должно быть делом самого
рабочего класса. Социализм должен стать реальностью
с первым актом революции, так как он должен уже
существовать в сознании и действиях носителей рево-
люции.
I Rousseau, The Social Contact, Book I, Chap. VII; Book II, Chap. VI.
53
- Одномерное общество
Действительно, в <первой фазе> социалистического
строительства новое общество <сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло>’,
но уже с ее началом происходят качественные изме-
нения от старого к новому обществу, уже в ней закла-
дывается фундамент <второй фазы>. Качественно новый
способ жизни, рождаемый новым способом производ-
ства, обнаруживается в социалистической революции,
которая является концом и в конце капиталистической
системы. Уже с первой фазой революции начинается
социалистическое строительство.
По той же причине смена лозунга <от каждого по способностям> на лозунг <каждому по потребностям>
определяется первой фазой — не только созданием тех-
нологической и материальной базы, но также (и это
главное!) способом ее создания. Именно переход кон-
троля над процессом производства к <непосредствен- ным производителям> отмечает начало развития, кото-
рое отделяет историю свободных людей от предыстории
человека. В этом обществе прежние объекты производи-
тельности впервые становятся индивидуальностями, пла-
нирующими и использующими свой труд для реали-
зации своих собственных человеческих потребностей и
способностей. Впервые в истории люди обрели бы сво-
боду для того, чтобы вместе работать под давлением
необходимости, ограничивающей их свободу и их че-
ловечность и против нее. Поэтому всякое подавление,
налагаемое необходимостью, стало бы в действительно-
сти самоналагаемой необходимостью. Однако вопреки
1 К.Маркс, Ф.Энгеяьс, Соч., М., 1961, т. 19., с, 18.
54
- Герметизация политического универсума
этой концепции действительное развитие в теперешнем
коммунистическом обществе откладывает (или вынуж-
дено откладывать в силу международной ситуации)
качественную перемену до второй фазы, и переход от
капитализма к социализму, несмотря на революцию,
по-прежнему предстает как количественная перемена.
Человек по-прежнему порабощен инструментами своего
труда, и это порабощение происходит в высоко ра-
ционализированной, эффективной и многообещающей
форме.
Террористические черты сталинской индустриали-
зации могут быть объяснены ситуацией враждебного
сосуществования, но тем самым были приведены в
движение силы, которые стремятся увековечить тех-
нический прогресс как инструмент господства; средства
такого рода обусловливают вырождение цели. Если,
как мы предположили, ядерная война или иная ката-
строфа не прервет развитие технического прогресса, то
он поведет к устойчивому повышению уровня жизни
и постепенной либерализации форм контроля. В нацио-
нализированной экономике возможна эксплуатация тру-
да и капитала без структурного сопротивления^ и при
значительном сокращении рабочего времени и увели-
чении числа бытовых удобств. При этом вовсе не обяза-
телен отказ от тотального администрирования. Нет так-
же оснований предполагать, что технический прогресс
и национализация <автоматически> приведут к осво-
бождению негативных сил. Напротив, противоречие
между растущими производительными силами и их
1 О различиях между встроенным и управляемым сопротивлением
см. мою работу Soviet Marxism, loc. cit., p. 109ff.
55
- Одномерное общество
порабощающей организацией — открыто признаваемое
даже Сталиным’ чертой развития советского социализ-
ма,- по-видимому, склонно скорее к выравниванию,
чем к обострению. Чем в большей степени правящие
классы способны обеспечивать постоянное наличие то-
варов потребления, тем крепче становится связь основ-
ного населения с различными управляющими бюро-
кратиями.
Но если эти перспективы сдерживания качественных
перемен в советсткой системе кажутся сходными с пер-
спективами развитого капиталистического общества, то
социалистическая база производства позволяет гово-
рить о решающем различии. В советской системе <не- посредственные производители> (трудящиеся) безуслов-
но отделены организацией производства от контроля
над средствами производства, что способствует, таким
образом, классовым различиям в самом базисе системы.
Это отделение было установлено силой политических
решений после короткого <героического периода> боль-
шевистской революции и закрепилось с того времени.
Однако не в этом двигатель производственного процесса
как такового; это отделение не встроено в процесс про-
изводства как разделение между трудом и капиталом,
проистекающее из существования института частной
собственности на средства производства. Следователь-
но, правящие слои сами отделены от процесса производ-
ства, т.е. они могут сменяться без взрыва базисных
институтов общества.
1 *Естмас Problems of Socialism in the U.S.S.R.> (1952)//Leo Gruliow
ed. Current Soviet Policies, (New York: F. A. Praeger, 1953), p. 5, II, 14.
56
- Герметизация политического универсума
Развиваемый советским марксизмом тезис о том, что
преобладающие противоречия между <отстающими про- изводственными отношениями и характером произво- дительных сил> могут быть разрешены без взрыва и
что <согласие> между этими двумя факторами может
быть достигнуто путем <постепенных изменений>’, со-
ответствует действительности лишь наполовину. Другая
половина истины заключается в том, что количествен-
ной перемене все еще предстоит перейти в качествен-
ную, в исчезновение Государства, Партии, Плана и
прочих независимых форм власти, налагаемых на ин-
дивидов. Поскольку такая перемена должна оставить
нетронутым материальный базис общества (национа-
лизированный производственный процесс), это означает
<политическую> революцию. И если бы она повела к
самоопределению в самом фундаменте человеческого
существования, а именно, в измерении (dimension) не-
обходимого труда, это была бы самая радикальная и
самая полная революция в истории. Распределение пред-
метов необходимости независимо от выполняемого тру-
да, сокращение до минимума рабочего времени, универ-
сальное всестороннее образование, стремящееся к взаи-
мозаменимости функций — таковы предпосылки, но еще
не содержание самоопределения. И если создание этих
предпосылок может быть результатом принуждающего
управления, то их становление означало бы его конец.
Разумеется, это не уничтожило бы зависимости зрелого
индустриального общества от разделения труда, не-
сущего с собой неравенство функций, которое выну-
ждается действительными социальными потребностями,
I Vnd., р. i4f.
57
- Одномерное общество
техническими требованиями и физическими и умствен-
ными различиями между индивидами. Однако орга-
низаторская и надзирающая функции лишились бы
привилегии управления жизнью других в каких-то осо-
бых интересах. Такого рода переход имел бы скорее
революционный, чем эволюционный характер, даже ес-
ли бы он произошел на основе полностью национали-
зированной и плановой экономики.
Правомерно ли предположить, что коммунистическое
общество в его существующих формах сумеет (или,
скорее, будет вынуждено международной ситуацией)
развить условия, способствующие такому переходу? Мы
видим сильные аргументы против такого предположе-
ния. Можно выделить сильное сопротивление окопав-
шейся бюрократии, сопротивление, находящее свой rai-
sond’etre на той самой почве, которая питает тенденцию,
способствующую созданию предпосылок освобождения,
а именно, соревнование не на жизнь, а на смерть с
капиталистической системой.
Мы вполне можем обойтись без понятия врожденно-
го <движущего влечения> (power-drive) в человеческой
природе, поскольку это в высшей степени двусмыслен-
ное психологическое понятие, которое принципиально
не подходит для анализа социальных явлений. Вопрос
состоит не в том, <откажется> ли бюрократия от своего
привилегированного положения при достижении воз-
можной качественной перемены, но сможет ли она вос-
препятствовать этой перемене. Для этого ей необходимо
приостановить материальный и интеллектуальный рост
в той точке, где господство еще является рациональным
и обеспечивающим прибыль, где основное население
58
- Герметизация политического универсума
по-прежнему привязано к своей работе и к интересам
государства или существующих институтов. И здесь
опять-таки решающим фактором кажется глобальная
ситуация сосуществования, давно уже ставшая внут-
ренним фактором ситуации двух противостоящих об-
ществ. Потребность в неудержимом использовании тех-
нического прогресса и в выживании благодаря более
высокому уровню жизни может оказаться сильнее, чем
сопротивление институционализированных бюрократий.
Я бы хотел добавить несколько замечаний к часто
встречающемуся мнению о том, что новое
