обращения к своей последней цели, как раз и позволяет ему вернуть свое достоинство человеческой личности.
174 Sum. theol., II-II, 26, 4.
175 (Sum. theol., II-II, 58, 7, ad 2)71.
176 Cм. Sum. theol., II-II, 83, 6; In Ethic. Nicom., I, lect. 1.
177 (св. Фома. De regimine principum, I, 15)72. Отсюда;косвенная власть;Церкви в гражданском обществе. См.: Garrigou-Lagrange. De Reyelatione, II, 440 сл.
178 Garrigou-Lagrange. Le Sens commun, 2e?d., p. 332-333.
179Паскаль. Мысли (Brunschvicg, 793).
180 Garrigou-Lagrange. Ibid., p. 334-335.
181;Начиная с 1530 г. — времени, когда его учение окончательно вошло в обиход, — повсюду проявилось больше меланхолии, мрачной тоски, отчаяния и скорби, сомнения в Божьей милости, самоубийств… Писалось, и все было мало книг, для утешения живших в страхе смерти и гнева Божия, в унынии и меланхолии, сомневавшихся в существовании Божией благодати и вечного блаженства. До тех пор ничего подобного не было видано.
В зрелище, которое представляли собой эти проповедники, есть горькая ирония: они на все лады стараются превознести утешение, посланное новым «Евангелием», по сравнению с унынием, в которое повергает католическое учение, а между тем вынуждены гласно привлекать внимание к тому, как много стало уныния и самоубийств… «Никогда не ощущалась так потребность в утешении как в наши дни» (Иоанн Магдебургский. Прекрасное лекарство для облегчения скорбей и печалей страждущих христиан. Любек, 1555). В самом деле: «Ныне, увы, более, чем когда-либо слышишь, как в добром ли здравии или на смертном одре люди впадают в отчаяние, теряют рассудок, а некоторые из них доходят до того, что лишают себя жизни» (Баумгартнер)… Ни самому Лютеру, ни его панегиристу Матезиусу, ни Леонарду Бейеру, тоже бывшему августинцу, ставшему пастором в Губене,не удалось избежать искушения покончить счеты с жизнью, столь сильному, что в таком состоянии им опасно было иметь при себе нож… Один из первых пропагандистов лютеранства в Нюрнберге Георг Беслер впал в такую глубокую меланхолию, что однажды (в 1536 г.) среди ночи встал с супружеской постели и вонзил себе кинжал прямо в грудь… Всмертной тоске и в искушениях Лютеру не удавалось жить своей верой. То же самое было и с его присными, с теми из его последователей, кто был «благочестив». Мы уже знаем об этом насчет его друга Иеронима Веллера; то же было и с другими его друзьями: Георгом Спалатином, Ионасом Юстом, Матезиусом, Николаем Гаусманном, Георгом Рорарием, — с другими корифеями Реформации: Флакцием Иллириком, Вильгельмом и Балтазаром Бидембахами, Иоахимом Мерлином, Хемницем, Изиндером из Кенигсберга, Андреасом Гундельвейном и множеством других: все они так или иначе, особенно в последние годы жизни, впали в изнуряющую тоску, неодолимую печаль и даже в безумие, причем утешения Лютера и прочих нисколько им не помогли; Комментарий на Послание к Римлянам;, fol. 203b (1516).
194Письмо Карлштадта Спалатину 5 февраля 1518 г.; Enders, I, 147.
195 De Wette, VI, 276.;Как полемист, автор богословских сочинений, а особенно полемических сочинений для народа, — пишет Дёллингер, — Лютер с неоспоримым даром ритора и диалектика сочетал недобросовестность, которая в таких предметах редко встречается в такой степени;.Известно, что Послание ап. Иакова он называл;соломенным;,потому что оно противоречило его учению.
196 Erlang., 49, 229.
197 Ibid., 45, 336(1537-1538).
198 Ibid., 29, 241.
199См.: A. Baudrillart. L’?glise catholique, la Renaissance et le protestantisme. Paris, 1905, p. 322-323.
200 Erl., 16, 142-148 (1546).Ср.: Denifle, III, 277-278.
201 Disputationen… hrsg. von Drews, S. 42.;Невозможно примирить веру с разумом; (Erl., 44, 158 (1537-1540)).
202 Erl., 44, 156-157 (1537-1540).И еще:;Ты должен оставить разум, ничего о нем не знать, полностью уничтожить его, иначе не взойдешь на небо; (там же);;Разум нужно бросить и оставить, ибо он прирожденный враг веры… Нет ничего более враждебного вере, чем закон и разум. Кто хочет достичь блаженства, должен их одолеть; (Застольные беседы, II, 135).
203 InGalat., I, 331 (1535).
204См.: Denifle, III, 325, 410-413. Вследствие основ учения Лютера, отринувшего любовь к Богу,;служение Богу, — пишет Денифле, — полностью поглощается служением человеку. По отношению к Богу человек не существует; он не может воздать ему никакого служения, и Бог не требует от него ни дел, ни даров. Поэтому хоть какую-то ценность и деятельность человек может проявить лишь по отношению ближнему, в лучшем случае иногда думая и о Боге; (р. 413). В этом, как заметил П. Вейсс, Лютер уже совсем недалек от;религии;по Канту.
205 Erl., 18, 58 (1537).
206 In Galatos, II, 17(1535).
207 Opp. exeg. lat., XXIII, 141; Weim., XXV, 330, 22 (1532-1534).
208 Ibid., 142; Weim., 331, 7.
209 Enders, III, 308: 73Мало есть текстов, дающих лучшую, нежели этот знаменитый текст, апологию мертвой веры, трагическое извращение ересью самых высоких истин.
210 ErL, 18, 260.
211 Weim., IX, 419, 36.См. также Weim., Il, 504 (1519):;Грехи его уже не его суть, но Христовы (лат.);и др.
212 Weim., XII, 559,6(1523).
213См.: Sum. theol., I, 82, 3.
214 Met., VI, 4, 1027 b 25.
215 Sum. theol., I-II, 58, 4, ad 2.
216Мы уже касались этой темы в;Антимодернизме; (Предисл., с. 24), но здесь необходимо вернуться к ней.
217См.: Боссюэ. История перемен… I, 9.
218 Ibid.
219О. Hamelin. Le Syst?me de Descartes. Paris, Alcan, 1911, p. 182.
220См.: Рассуждение о методе, ч. VI.
221См.: Правила для руководства ума, 3, 10.
222См.: Hannequin. La m?thode de Descartes. — , 1906; Hamelin. Op. cit., p. 82.Амлен вполне правильно пишет (р. 87):;Итак, вся теория знания Декарта состоит в том, что знать — значит схватывать в непогрешимой интуиции простые сущности и связи этих простых сущностей, которые сами суть простые сущности;.
223Известно, что для Декарта безбожник не может обладать знанием какой бы то ни было истины: как бы ни было хорошо построено его доказательство, оно всегда может быть подвергнуто сомнению какой-либо гипотезой;лукавого гения;.
В самом деле: когда благодаря доказательству тот или иной вывод становится для нас очевидным, мы в то же время опираемся на предпосылки, принятые нами за истинные икоторые были уже доказанные в качестве таковых. Но актуально их очевидность не является принудительной для нашей мысли, поскольку в данный момент акт нашего мышления направлен не на них, а на связанный с ними вывод. Мы помним, что воспринимали их как истинные, но актуально мы их так не воспринимаем. Поскольку же мы актуально не связаны очевидностью, едва гипотеза;лукавого Гения;явится в нашем разуме и будет принята нами, как становится возможным и сомнение в предпосылках.
По-видимому, Декарт нигде явно не ставил вопроса о принципиальной ценности наших познавательных способностей, но в первую очередь он решил фактически победить состояние сомнения (реально испытанного сомнения), которое сам же и породил, дерзко приняв гипотезу;лукавого Гения;,а потому он видит только один способ уйти от этой трудности. Чтобы, раз приняв гипотезу;лукавого Гения;,впоследствии отвергнуть ее, он прибегает к существованию и божественной достоверности. Для того, кто знает об этом существовании, гипотеза;лукавого Гения;уже не опасна (бесовское искушение побеждено), и с этого момента доказанные положения уже не могут быть вновь поставлены под сомнение; такой человек поистине знает.
Таков, по нашему мнению, подлинный ход мысли Декарта. Но может ли она таким образом быть избавлена от упрека в порочном круге? Нет: ведь истина;Бог существует;сама по себе — доказанное положение, и если у меня нет актуально принуждающей очевидности утверждающего ее доказательства, то, по логике самого же Декарта, я все так же могу испытывать на ее счет сомнения, внесенные гипотезой;лукавого Гения;.Чтобы избежать этого порочного круга, следовало бы считать это положение интуицией, присущей всему течению моей мысли. Таким образом, онтологизм, от которого всегда отрекался Декарт, является пределом, к которому картезианская метафизика сущностно стремится и только посредством которого она может обрести равновесие.
224Хуан де Санто-Томас. Cursus theologiae, q. 58, disp. 22, a. 4, not. xxii {Vives, IV, p. 860).
225Наши заблуждения в области умозрения суть случайные (не неизбежные) акты: они сами по себе не являются актами нашей свободы (тогда они всегда были бы также и нравственными проступками). Декарт же, строя теорию заблуждения по образцу теории греха (см.; Gilson, La Libert? chez Descartes et la th?ologie, p. 266; Gouhier. La pens?e religieuse de Descartes, p. 212-215),приходит, не смея прямо признаться в этом самому себе, к тому, что всякое заблуждение становится и нравственным прегрешением. В действительности мы утверждаем от себя неочевидный объект, приписывая ему очевидность по причине ошибки в дискурсивной деятельности интеллекта, а эта ошибка не зависит необходимо от воли как свободной, то есть как относящей к своему собственному предмету (Благо человека) суждение интеллекта. Она необходимо зависит от воли лишь постольку, поскольку последняя прилагает к деятельности актуально погрешающий (лишенный hic et nunc надлежащей проницательности) интеллект и вследствие этого заставляет прилепиться к предмету, не уясненному должным образом.
226;Чтобы достичь истины, — говорил впоследствии Мальбранш, — достаточно быть внимательным к ясным идеям, которые каждый находит в себе самом; (Recherches de la v?rit?, I, 1).Тэн приводит эти слова как характеризующие классический дух (Ancien R?gime, III, 2) -мы скажем точнее: картезианский.
227См. набросок теории модуса в;Первоначалах…; (ч. I, § 64-65), а также в письме к неизвестному 1645 или 1646 г. (А.-Т., IV, 348-349). Различие между субстанцией и модусом для Декарта имеет реальное основание. В этом смысле оно может быть названо реальностью (;меньшей реальностью;)и не совпадает с простым мысленным различением (rationis ratiocinatae). См. ст. М.-Д. Ролан-Гослена (, 1910, p. 306- 307). Но важнее всего то, что в мысли Декарта различение субстанции и модуса, заменившее различение субстанции и акциденции, словно скалькировано со схоластического различения субстанции и субстанциального модуса.
Об исторических истоках картезианского иннативизма см. плодотворное исследование: Gilson. L’inn?isme cart?sien et la th?ologie, -в его кн.:?tudes de la philosophie m?di?vale. Strasbourg, 1921.
228См. нашу статью: L’Esprit de Descartes. — , 1
