Алина (жестко). Не знаю… Горе мужчины — это как знак отличия, им можно украсить петлицу… О, не отрицай этого. Я видела некоторые из твоих писем, написанных… после; …слово «гордость» там повторялось в каждой строке: «Я горжусь… мы гордимся тем, что дали Франции…»
Октав. Но это так!
Алина. Да, и это только подтверждает мою правоту. Когда пережито то, что пережила я… не остается места для столь возвышенных чувств, уже не приходится ублажать себя ими. Страдание отвратительно… оно не укладывается в александрийский размер.
Октав. Что?
Алина. Мне попался неоконченный черновик и список рифм, которые ты еще не подобрал окончательно.
Октав(голосом, срывающимся от волнения). Послушай, Алина, я не комедиант; я тоже несчастлив, глубоко несчастлив, и я запрещаю тебе сомневаться в этом! Запрещаю, слышишь? И если я решил, когда мы перевезем нашего мальчика сюда, написать несколько стихотворных строк, которые велю выгравировать на его могиле…
Алина (глухо). Нет, нет…
Октав.…то это ради увековечения его памяти, которая для меня священна и которую ты упорно стремишься оскорбить. И если он видит нас с тобой — а я в этом уверен…
Алина. Молчи.
Октав. То можешь считать… можешь…
В эту минуту в застекленную дверь стучится Андре.
Октав. Да это Андре!.. Входи, дорогой.
Андре. Здравствуй, дядя Октав. Здравствуй, тетя.
Октав.Я как раз собирался зайти в Ла Мартиньер, узнать, чем окончился твой визит к врачу.
Алина. Верно, ведь это было вчера.
Андре. Так вот, совершенно очевидно, что это все на нервной почве.
Октав. И эти приступы удушья…
Андре. Ничего серьезного.
Алина. Сердце…
Андре. Почти в норме. Правда, он прописал мне наперстянку, в небольших дозах.
Октав. Ах, все-таки…
Андре. Из простой предосторожности. Врач связывает это с моим прошлогодним переутомлением. Словом, подождем; все должно пройти само.
Октав. Ну и отлично. Мама, наверное, страшно довольна.
Андре. Признаюсь, у меня тоже — камень с души… Все же, как ни крепись, а не можешь отделаться от мрачных мыслей.
Алина. Конечно.
Андре. А Мирей… дома?
Октав. Она в саду, с Ивонной и ребенком.
Андре. Я ее видел издали, проходя мимо теннисной площадки. Она ведь бывает на корте почти ежедневно?
Октав. У нее здесь так мало развлечений.
Алина(с живостью). Ты когда-нибудь слышал, чтобы она жаловалась? У нее достаточно своих, внутренних ресурсов. Но она поступает разумно, отводя какое-то время физическим тренировкам.
Андре. Она была с этим Робером Шантёем… Похоже, нынешним летом он весьма усердно посещает корт. Говорят, он намерен здесь окончательно обосноваться. И даже жениться.
Октав. Вот оно что.
Андре. Возможно, он имеет виды на одну из младших дочерей Мореля.
Октав.Я был бы удивлен. За ними — скромное приданое, а у него, должно быть, большие запросы.
Андре (не без смущения). Но наши края, мне кажется, вообще не изобилуют богатыми наследницами…
Алина. Судя по всему, что я о нем слышала, это малоинтересный субъект. Поражаюсь, что его дела и поступки в такой степени тебя занимают.
Андре. Но, тетя… А вот и Мирей.
Мирей (входя). А, здравствуйте, Андре.
Октав. У него добрые вести по поводу вчерашней консультации у врача.
Мирей (приветливо, но без теплоты). Ну что ж, прекрасно.
Андре в смущении отводит глаза; взгляд его останавливается на брошюре, которую Мирей оставила на столе. Он берет ее в руки.
Андре. О! Я не знал…
Октав. Я их только что получил.
Андре. Ты мне не говорил о своем намерении опубликовать эти материалы.
Алина. Твой дядя хотел сделать мне сюрприз.
Андре. И ты полагаешь, что Раймон…
Алина. Что ты хотел сказать?
Андре. Нет, ничего… Я только подумал…
Алина. Пожалуйста, договаривай.
Андре. Теперь это уже не имеет значения.
Алина. Что, Раймон что-нибудь говорил тебе по этому поводу?
Мирей (тихо, обращаясь к Андре). Ну, зачем об этом, теперь?..
Андре. Он мне не говорил ничего определенного, но я вспоминаю, что подобного рода публикации писем, фронтовых блокнотов…
Алина. И что?..
Андре. Он находил все это немного…
Алина. Бесстыдным?
Андре. Ну, скажем… неделикатным.
Алина (мужу). Вот видишь!..
Октав пожимает плечами, словно говоря: «Ну, что я могу поделать?» Алина выходит в дверь направо, тихо прикрыв ее за собой. Октав с минуту молчит, словно ожидая каких-то слов от Мирей и так и не услышав их, затем произносит почти беззвучно:
Октав. Пойду взгляну на Жако: только и осталось радости.
Андре (подходя к нему). Дядя, мне очень жаль… (Ничего не ответив, Октав уходит.)
Мирей (с горечью). Зачем вы это сказали!
Андре.Я не хотел… она настояла. Но это же несущественно.
Мирей. Вы так думаете?
Андре. Это не было направлено против дяди, вообще против кого бы то ни было. Даже если он совершил ошибку…
Мирей. Мама ему не простит.
Андре. Вы теперь зовете мою тетю мамой? (Молчание.) Уверяю вас, это не важно… (Внезапно, судорожно.) Куда важнее… скажите, что, он вам так симпатичен?
Мирей. О ком это вы?
Андре. Этот молодой человек, с которым вы играете почти ежедневно… этот Шантёй!
Мирей. Он хорошо играет в теннис.
Андре. Он приходит ради вас, Мирей. Вы ему нравитесь, и знаете это. В ближайшие дни, помяните мое слово, он сделает вам предложение.
Мирей. Ну, в таком случае он просто не в курсе. Здесь нет человека, который не знал бы, что все это для меня кончено, об этом не может быть речи никогда.
Андре (смиренно, счастливый). Простите.
Мирей. После того, что я испытала… после такой надежды на счастье…
Андре (тихо). Я знаю.
Мирей (возбужденно). Вы не знаете… Нет ни единого человека на свете, никого, слышите, кто не казался бы мне ничтожным, мелким. Так что этот молодой человек, о котором вы говорите и который, кстати, гораздо лучше, чем о нем думают… (Снова горячась.) И вообще — кто вам дал право допрашивать меня?
Идет к камину, стоит, облокотившись на него, обхватив голову руками, спиной к Андре.
Андре (подходит к ней). Мирей… мои переживания не должны вызывать у вас презрения… Тот, кого вы оплакиваете, был моим другом. Я восхищался им… Ваша скорбь — это и моя скорбь. (Тихо.) Я не ревную… но мысль, что другой… я не могу, это выше моих сил!
Мирей (вполоборота к нему, убийственным тоном). Шантёй сражался, он был дважды ранен… (Андре бросает на нее взгляд, полный укоризны, и отходит, плечи его опущены.) Мои слова чудовищны, простите… Но если бы вы могли представить себе атмосферу, в которой я здесь живу… Минутами мне кажется, что я задыхаюсь.
Андре. Как! Но ведь вас все любят здесь; вас приняли всей душой…
Мирей (задумчиво). Да.
