слишком длинные.
А ведь уши у слонов
Больше, чем ослиные!
Уши наши длинные,
Но хвастливо не торчат
Кверху, как ослиные!
Черное и белое
— Трубочист веселый и проворный,
Почему не белый ты, а черный?
— Если трубочист бывает белый,
Значит, плохо трубочиста дело.
— Мельник, мельник, ты белее мела.
Почему не черный ты, а белый?
— Если мельник черный, а не белый,
Значит, плохо мельниково дело.
Поняли и взрослые и дети.
Что было бы, если бы
Дай оленю два крыла —
Обогнал бы он орла.
Был бы сыр наверняка.
Кабы май стоял всю зиму,
Не бывать бы в доме дыму.
Кабы в речке были печки,
Ты бы ел уху из речки.
Нам от слов «кабы» да «если»?
ИЗ ОВАНЕСА ТУМАНЯНА
Капля меда
Лавчонка тесная была.
Пастух одной из деревень.
Он на плече дубину нес.
За ним бежал мохнатый пес.
Давай горшок или корец.
Аи, что за мед, душистый мед!
Похвалит всякий, кто возьмет.
Купец по капле мед цедил,
Но слов медовых не щадил.
Его и медом не корми,
А дай поговорить с людьми!
И за беседой невзначай
Сверкнула капля, как топаз.
О ней и будет наш рассказ.
Почуяв мед издалека,
Слетела муха с потолка,
Жужжит и жадно тянет мед,
А к ней ползет хозяйский кот,
Припал к земле и в тот же миг
На муху — прыг!
Но пес, пришедший с пастухом,
Такую прыть почел грехом.
Вскочил он с пеною у рта
Чуть отпустил —
Потом, как тряпку, отшвырнул.
Держите бешеного пса!
И все, что было под рукой —
Горшок, жаровню с кочергой,
Полено, ось от колеса, —
Обрушил на голову пса.
Пес завертелся, завизжал
И на пол лег, где кот лежал.
— Мой бедный лев! — вскричал пастух. —
С тобою свет очей потух!
Пусть он провалится со всей
Дрянной лавчонкою своей!
Ему припомнится мой пес…
Тут над купцом силач занес
Свою дубину — и купец
Нашел безвременный конец.
— Грабеж! Разбой средь бела дня! —
Кричит, орет его родня.
Со всех дворов, из всех ворот,
Из всех дверей валит народ.
Бегут на шум
Сосед и кум,
И теткин сват,
И тещин брат.
Колотят, валят пастуха.
— Ах ты, медведь косматый с гор!
— Головорез, разбойник, вор!
Не покупать
Пришел, злодей,
А убивать
Честных людей!
С врагами в бой вступил пастух,
Сбил одного, отбросил двух
И пал на землю вниз лицом
Между собакой и купцом…
И вот до горного села,
Как дым пожара, весть дошла.
— Убит в долине наш пастух!
Нельзя нам смерть его простить.
Убийцам надо отомстить!..
Вспугнут в гнезде осиный рой
И убегут. А тучи ос
Прохожих жалят в глаз и в нос.
Так муха бурю подняла…
Бегут со всех концов села
И старики и молодежь,
И вниз спешат с высоких гор.
Ведут коней на поводу
И рассуждают на ходу:
Таким он исстари слывет.
За каплей меда вниз пойдешь —
Да и погибнешь ни за грош.
Черна их совесть от греха.
Идем же мстить за пастуха!
Мы их сожжем!
Мы их убьем!
Мы их — ножом!
Мы их — дубьем!
Так верхнее село пошло
Войной на нижнее село,
Галдят, кричат.
Кто бьет кого — не разберешь.
И вот уж в ход пустили нож.
Сверкнул отточенный кинжал.
Огонь по крышам побежал.
При виде крови и огня
Еще сильней пошла резня.
Младенцы плачут, и ревет
В хлевах, в клетях забытый скот…
А были эти два села,
Где жили сотни две крестьян,
В пределах двух различных стран.
Рубеж меж ними проходил,
И подати несли они
Царям различным в эти дни.
Вот одному царю гонец
Донес, явившись во дворец,
Что жители чужой земли
В его стране село сожгли.
Властитель скипетром потряс
И начертал такой указ:
«Мы, божьей милостью, и проч.,
Границы наши перешел,
Вступив в одно из наших сел.
У поселян он отнял кров.
Стенанья жен и слезы вдов
Текут к престолу моему.
А посему,
А потому
Приказ мы отдали войскам,
Лихим наездникам, стрелкам,
Начав немедленно войну,
Занять соседнюю страну.
Согнем врага в бараний рог!
За нами — пушки. С нами — бог!»
Под сим — число календаря
И подпись грозного царя.
Но и во вражеской стране
На каждой городской стене,
На каждом тыне и плетне,
На всем, что только видит глаз,
Монарший вывешен указ:
«Мы, сын небес и царь царей,
Сим объявляем, что злодей
В наш край он вторгся, точно вор,
И для сего найдя предлог.
Но с нами меч и с нами бог!»
Под сим — число календаря
И подпись оного царя.
И запылал огонь войны,
И две страны разорены,
И мертвых некому носить.
Бредет пустынной полосой…
Склоняясь у могильных плит,
Живой живому говорит:
На нас свалилось столько бед?..
__________
Тут и кончается рассказ.
А если кто-нибудь из вас
Задаст рассказчику вопрос,
Кто здесь виновней — кот иль пес,
И неужели столько зла
Шальная муха принесла, —
За нас ответит вам народ:
Найдутся мухи, — был бы мед!..
Кот-скорняк
Скорняжным
Теплым
Ремеслом
Занялся кот
Мурлыча песню,
За столом
Сидел
Как вдруг
К нему
Явился пес
И шкурку
Мягкую
Принес.
— Здорово, кот! —
Промолвил пес,
Протягивая
Лапку. —
Трещит
На улице мороз.
Скорее шей мне шапку!
Я за ценой
Не постою.
Ну, что ж, сошьешь?
— Изволь, сошью!
— А долго ль ждать?
— В денек-другой
Окончу я работу.
Ты приходи,
Мой дорогой,
За шапкою в субботу!
Папаху шить —
Не шубу шить.
Для друга
Поспешить!
Такую шапку
Смастерим,
Что будет всем
Завидно.
А о цене
Поговорим.
Нам торговаться
Стыдно.
Папаху шить —
Не шубу шить.
С деньгами
Не спешить!
В субботу утром
Старый пес,
Потягиваясь зябко,
Просунул в дверь
Замерзший нос.
— Ну, что,
Готова шапка?
— Нет, — говорят
Ему в ответ.
— А где хозяин?
— Дома нет!
Продрогший пес
Присел и ждет
Перед крыльцом
На тряпке.
Вот по дорожке
Кот идет
В богатой новой шапке.
Увидев пса,
Сказал он так:
С таким шитьем
Нешуточное дело!
Папаху шить —
Не шубу шить,
Побрызгал шкурку
Я с утра —
Ответил пес, —
Что шапка не готова.
Но не сердись на мой вопрос:
Не в гости
Я хожу
В твой дом,
А за своим
Хожу
— Ну, так и быть, —
Бормочет кот, —
Приди к обеду
В среду!
Среда настала.
Пес идет
За шапкою к соседу.
— Как поживаешь?
— Жив-здоров!
— Готов заказ?
— Нет, не готов!
Тут вышел
Потом и потасовка.
— Ты, братец, плут!
— Ты, братец, вор!
— Жена твоя плутовка!
— Щенок!
— Урод!
— Молокосос!
— Паршивый кот!
— Плешивый пес!
Доходит дело до суда.
Узнав про эту драку,
Судья сказал:
— Позвать сюда
И кошку и собаку!
Лукавый кот
И честный пес
Вдвоем явились
На допрос.
Кто их судил,
Когда и как,
Отдельно
Или вместе, —
Я не скажу.
Но кот-скорняк
С тех пор пропал
Без вести…
Бежал он,
Хвост подняв трубой,
И все меха
Унес с собой.
А так как
Всем нашим кошкам
Прадед, —
Семейства
Кошек
И собак
Между собой
Не ладят.
Кота увидев,
Честный пес
Рычит
И громко лает,
Как будто
Задать ему желает:
— Готова шапка
Или нет? —
А кот
Шипит ему в ответ.
При этом кот
Плюется так
В смущенье
Или в страхе,
Как это делал
Кот-скорняк,
Когда кроил папахи.
ИЗ ДМИТРИЯ ГУЛИА
В горной деревне
Про солнце
С неба смотрит солнце
Миллионы лет.
Льет на землю солнце
Но посветит солнце
И уходит прочь,
А живое сердце
Значит, сердце лучше
Солнца самого.
Никакие тучи
Не затмят его!
В былое время под горой
Родник единственный бежал,
К нему народ ходил толпой,
Водил коней на водопой
По вековым ступеням скал.
И все селение водой
Родник поил и умывал.
До родника спускаться — час,
Потом наверх взбираться — час,
И воду брать, нагнувшись, — час,
И отдыхать, вернувшись, — час…
Так был далек
Тот родничок,
Что под горой бежал у нас.
Но родники с недавних пор
Пошли по трубам в каждый двор:
И говорит нам Кан старик,
Отпраздновавший сотый год:
— Ну и хорош у нас родник,
По имени Водопровод!
Заказ
Сто километров горного пути
Пройдешь, чтобы до города дойти.
Легко бежит по скалам молодежь,
А в старости так быстро не дойдешь.
Идет до ближней почты старый Кан.
Снимает в будке трубку старикан
— А почему нет в лавке папирос?
«Казбека» нет и «Беломора» нет.
И слышит он из города ответ:
— Пожалуйста, простите. Завтра днем
Мы вам десяток ящиков пришлем!
(Тринадцатый мальчишке год),
И по уступам горных троп
Соседи смотрят в вышину:
— Эх, полететь бы на луну!
Так хорошо она видна, —
Недалеко от нас луна.
До поздней ночи о луне
Идет беседа в тишине.
Потом обратно — на Кавказ!
И на руке и на стене
Верны часы у нас.
Они покажут вам и мне
Один и тот же час.
Едва лишь полночь настает,
Советская земля
Своих часов сверяет ход
С курантами Кремля.
Над нами — звезды и луна,
Под нами — тучи пелена,
Но знаем: с нами вся страна,
И мы со всей страной!
ИЗ ИСААКА ФЕФЕРА
Звезды и кони
Весь в слезах вернулся мальчик
— Поскорей, — зовет он маму, —
Поскорей иди за мной!
За воротами я видел
Над рекой табун коней.
Кони шумно тянут воду,
Нам от солнышка остался
Только краешек один!..
— Ты не плачь, мой милый мальчик,
Ты не плачь, мой глупый сын.
Сколько свет стоит, мой мальчик,
Но до солнца длинной шеи
С громким ржаньем вороные
Переходят речку вброд.
Мальчик с берега крутого
— Поскорей, — зовет он маму, —
Поскорей иди за мной!
Солнца в небе не осталось.
Не найдешь его нигде,
Кони с гривами густыми
Шумно ходят по воде.
Кони выпьют нашу речку
С облаками и луной
И проглотят наши звезды,
Не оставят ни одной!
— Ты не плачь, мой глупый мальчик,
Конь с водой глотает звезды,
Но не гаснет звездный свет.
Звезды светят, как светили,
Золотым своим огнем,
А река рекой осталась,
Светом — свет
И конь — конем!
Тот, кто с товарищем дружен,
Вдвое умней и сильней.
Пусть нам примером послужит
Дружба ветвей и корней!
В тех краях, где кошельком
Мерят все на свете,
Катит ложь в карете.
Истину немножко.
Но не бойтесь: победит
ИЗ ДЖО УОЛЛЕСА
Мать героев
— Что плачешь ты,
Мать героев,
Не знавших,
Что значит страх?
— Душа моя славит
Героев,
А плачет
О сыновьях.
О маленькой Дорис
Она не знает, что мертва.
Не нужно слез печали.
Так редко неба синева
Сияла ей в подвале.
Для девочки, что прожила
Семь лет в трущобе тесной,
Могила на краю села
Тиха, как рай небесный.
* * *
Мальчишкой только я и знал, что бегать да расти,
Ловить плотиц, тревожить птиц и яблони трясти.
Веснушчатую девочку, чьи губы роз красней,
Гулять свистком я вызывал, и май являлся с ней.
Я вырос гордым пареньком с толковой головой,
Но заработал я трудом лишь саван гробовой.
Я долго девушку искал, с которой был знаком,
Но злой туман из-за реки позвал ее свистком.
Печально шел за годом год, и старость подошла.
Не видно рыб, не слышно птиц, и яблоня гола.
О том, что тленно все вокруг, бормочет мне река…
Но за рекой моя любовь, — я жду ее свистка.
Заполненная анкета
1
Давай заполним этот лист, солдата хороня.
Как звали. Номер. Где рожден. Ближайшая родня.
Религия и раса. Чин. Кто был отец, кто мать.
Ведь надо знать, где надлежит покойнику лежать.
2
Ближайшая родня
Нашел я мертвеца.
И одуванчики