в том, что Слово Божье “разбивает скалу”, разрушает и распинает [умерщвляет] все, что нам нравится в нас самих, и не позволяет остаться в нас ничему, кроме того, что нам неугодно, чтобы тем самым научить нас находить удовольствие, радость и уверенность только в Боге, а вне себя — блаженство и удовольствие в ближнем своем.
15. “… Как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое!” Во-первых, они названы “прекрасными”, потому что они непорочны и чисты, ибо они проповедуют Евангелие не из соображений личной выгоды или пустой славы, что теперь имеет место повсеместно, но лишь из покорности Богу и для спасения слушающих.
Во-вторых, слово, переведенное здесь термином “прекрасны”, в древнееврейском оригинале имеет оттенок чего-то желаемого, того, на что человек уповает, чего-то одобряемого или достойного любви и привязанности, по-немецки: lieblich und genehm. И поэтому значение рассматриваемого фрагмента таково, что проповедь Евангелия является чем-то любимым и желаемым для находящихся под Законом. Ибо Закон не показывает ничего, кроме нашего греха, он делает нас виновными [заставляет признать себя виновными] и порождает тем самым муки совести. Евангелие же порождает стремление к исправлению в людях, испытывающих муки подобного рода. Таким образом, Закон — это зло, а Евангелие — благо, Закон провозглашает гнев, а Евангелие — мир. Закон говорит (как Апостол цитирует в Гал.3:10): “… ‘Проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона’”. Но никто не исполняет дела закона постоянно, как написано там же: “А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою[20]”. Но Евангелие говорит: “…Вот агнец Божий, Который берет на Себя грех мира” (Иоан.1:29). Закон угнетает совесть грехами, Евангелие же освобождает совесть и приносит мир через веру во Христа. Поэтому мы также читаем выше (стих 5): “Моисей пишет о праведности от закона: ‘исполнивший его человек жив будет им’”. Этим Апостол как бы говорит: “Но никто не исполняет закона, и, таким образом, никто не будет жив им”. Поэтому мы вновь читаем в Гал. (3:11-12): “А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им”. И выше, в Рим.(2:13) он провозглашает: “Потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут”, как бы говоря этим, что в Божьих глазах все, не имеющие веры, являются лишь “слушателями [закона]”. Ибо “кто исполняет его [Закон], тот жив будет им”, но никто не исполняет его. Иначе зачем была бы нужна вера?
В выражении: “Благовествующих благое[21]”, Дух Святой выражает нечто большее, чем то, что мы отразили в первой части книги “Заметки на полях”, и факт заключается в том, что “мир” и “благое” — это не то, что видимо для мира сего, но они настолько сокрыты, что не провозглашаются иначе, как посредством Слова и не постигаются иначе, как верой. Ибо это “благое”, и этот благовествуемый “мир” не воспринимаются чувствами, но провозглашаются Словом и могут быть постигнуты только верой, то есть без всякого личного переживания, покуда мы не вступили в жизнь грядущую.
И термин “благое” является указанием на дарование благодати, а термин “мир” — на удаление порочного. Таким образом, он сначала пишет о благовествовании мира, а затем — о благовествовании благого. И это благое находится как бы под крестом, ибо ни один человек не способен обладать этим [внутренним] миром[22] и этим благим, покуда он не отрекся от “мира” и всех “благ” мира сего, и покуда он не желает страдать за свою веру среди всех скорбей мира сего и испытаний собственной совести.
Но что понимается под термином “ноги”? Согласно первому истолкованию, данный термин указывает на отношение и посвященность своему делу проповедующих. Они не должны иметь любви к деньгам и славе.
Однако, согласно оригиналу Ветхого Завета, который написан на иврите и более точен, хотя термин “ноги” и может восприниматься буквально, а именно — так, что приход проповедников благого является чем-то желанным для мучимых грехами и недоброй совестью, все же более правильно, если это понимается так, что он означает сами слова или звуки и слоги, произношение слов проповедующими, ибо их голоса подобны ногам, или “средствам передвижения”, или колесам, на которых переносится или перевозится Слово Божье, направляясь к ушам слушающих. Поэтому он говорит: “По всей земле проходит звук их…” (Пс.18:5). Если он “проходит”, то у него должны быть ноги. И еще: “… Быстро течет[23] слово Его” (Пс.147:4). То, что бежит, должно иметь ноги — Слово бежит, поэтому Слово имеет “ноги”, которые являются звуками, произносимыми проповедниками. Должно быть так, и так есть на самом деле [т.е. данный вариант истолкования является наиболее точным], в противном случае фрагмент Ис.(32:20) был бы абсурден: “Блаженны вы, сеющие при всех водах и посылающие туда вола и осла”. И в Пс.(90:13) мы читаем: “На аспида и василиска наступишь, попирать будешь льва и дракона”. Это невозможно совершить иначе, как посредством Слова. Ибо в то время, как слушатель сидит и принимает Слово Божье, “ноги” проповедника ходят вокруг него, и он “сокрушает” его, в своем стремлении разузнать — не может ли он сделать его лучше. Поэтому в Мих.(4:13) мы читаем: “Встань и молоти, дщерь Сиона; ибо Я сделаю рог твой железным и копыта твои сделаю медными, — и сокрушишь многие народы…” Термин “молотить” здесь ассоциируется с тем, как волы ходят по зерну ногами. Таким образом, ноги, когда она проповедует — это слова и изречения, которыми она “рассекает”, потрясает народы и “сокрушает их”. И церковь делает это ничем иным, как словами и изречениями. Но они [эти изречения] прекрасны и желанны для тех, чья совесть находится под тяжким гнетом грехов.
Таким образом, мы имеем здесь два “набора” противоположных терминов: Закон — грех. Закон показывает [как бы “вскрывает”] грех, порождает в человеке чувство вины и угнетает его. Он действительно доказывает ему, что он достоин проклятия или уже проклят. Евангелие же говорит ему о милости. Евангелие предлагает благодать, устраняет грех и исцеляет болезнь, обращая ее во спасение.
16. “Но не все послушались благовествования…” Это указание на то, о чем было сказано выше, с тем, чтобы подтвердить упомянутые выше четыре качества. Во-первых, здесь весьма уместно сделанное им утверждение: “Ибо ‘всякий, кто призовет имя Господне, спасется’” (стих 13). Ибо, поскольку “не все послушались благовествования”, почему же предполагается, что они взывают к имени Господа по слову пророка? И как все они будут взывать к Тому, в Кого не веруют? И то, что они не уверовали — очевидно, потому что Исаия говорит: “Господи! кто поверил слышанному от нас?” Во-вторых, он также подтверждает это утверждение: “Как веровать в Того, о Ком не слышали?” (стих 14), словами: “Итак, вера от слышания…” (стих 17), как бы говоря: “Если они не слышат, то они не могут и уверовать”, что, по существу, является тем же, о чем провозглашает рассмотренный фрагмент из Книги Исаии. В-третьих, он так же подтверждает и это утверждение: “Как слышать без проповедующего?” (стих 14). Ибо слышание приходит через Слово Христово. В-четвертых, то же самое применимо и к словам “как прекрасны”, о чем мы уже достаточно много говорили выше.
Выражение “услышанное”[24] (auditius) используется здесь, как эквивалент термина “слышание” (auditio) (то есть, восприятие слова, которое было услышано), что мы можем назвать “звучанием” [Слова], или его “голосом”. И он [Апостол] использует выражение “слышанное от нас” (auditui nostro), потому что они только приняли это. Ибо он говорит о Евангелии, которое звучит и слышимо или было услышано по всему миру, так что значение этого выражения предельно ясно: “Господь, кто уверовал в то, что, как мы слышали, было сказано и проповедано по всему миру, или тому, что слышится сейчас?” И у него есть особая причина выражаться так, потому что он мог бы [просто] сказать: “Кто уверовал в Евангелие?”, так же, как он сказал это выше: “… Не все послушались благовествования”. Однако Апостол использует это выражение здесь для того, чтобы показать, что Слово — это нечто такое, что никто не может понять, пока оно не принято слышанием и верой. Для иудеев оно стало соблазном потому, что они стремились к знамениям и чудесам.
19. “… Не народом, … народом несмысленным”. Это слова благодати, то есть они были сказаны для восхваления благодати, потому что Бог спасает только грешников, и никого другого, Он назидает только безумцев и глупцов, Он обогащает только нищих, Он оживляет только мертвых — не тех, кто лишь представляет себя таким, но тех, кто действительно является таким и признает это. Ибо язычники в самом деле не были народом Божьим и были безумной нацией — так, чтобы, будучи спасены безо всяких заслуг и усилий с их стороны, они могли признать благодать Божью.
Но надменные люди, уповающие на собственные заслуги и собственную мудрость, начинают гневаться и роптать, потому что то, к чему они стремятся с таким усердием, даруется другим, тем, кто этого вовсе не заслуживает. Христос говорит об этом в Евангелии, в притче о блудном сыне, когда старший сын, отвернувшийся от своего блудного брата, не хотел, чтобы тот приходил, а также в притче о людях, которые, получив динарий за работу в течение всего дня, сетовали на то, что их господин одинаково расплатился с теми, кто начал работать раньше и теми, кто начал работать позже. Однако, воистину “безумны” те, кто уверены только в себе и не радуются о спасении других людей. И этим же они доказывают, что ищут Бога не ради Бога, но ради себя самих, то есть из-за похотливости и ради собственного удобства (то есть не из чистых побуждений), и они даже гордятся этой своей нечистотой и мерзостью, то есть они в два раза более омерзительны, чем те люди, которых они презирают. Ибо, если бы они действительно искали Бога, то не смотрели бы на спасение других свысока [не презирали бы его], но радовались бы этому спасению и находили бы в нем удовольствие, потому что они видели бы, что это угодно Богу, а Его удовольствие должно быть желанным более, нежели все остальное. Но, в противовес их тщетной оценке собственных добродетелей, Исаия смело провозглашает: “Меня нашли не искавшие Меня …” (стих 20). Этим он как бы говорит: “Они познали Меня по Моей благодати, а не в результате чьего-то усердия или добродетелей. Так почему же вы полагаете ваши добродетели
