Мы подтвердим это несколькими примерами. Когда Аврааму было заповедано выйти из своей страны и отправиться в места, которые он не знал, это, конечно, противоречило его представлениям [его мышлению]. Подобным же образом, когда ему было заповедано принести в жертву своего сына, это требовало от него кардинального преобразования ума, что раскрывается в Рим.(4:3). И воля Божья относительно Исаака [в начале] выглядела резкой, непривлекательной и безнадежной. Однако впоследствии она проявилась, как самая лучшая, полная благословения и совершенная. То же самое просматривается в примерах с Давидом и Девой Марией. Однако необходимо, чтобы каждый человек имел собственные переживания [собственный опыт] и добросовестно переносил свои испытания (наказания Божьи). Ибо его собственная воля является отвратительным препятствием, действительно, в результате она расходится с другими мнениями, и человек начинает противиться вышестоящим, противопоставляя им свою “мудрость” и тщеславие, хотя именно через их [вышестоящих; людей, поставленных над ними] слова и дела Бог желает являть Свою волю. Поэтому он продолжает словами: “… Всякому из вас говорю…” (стих 3). Ибо в церкви Бог ничего не делает, кроме преобразования ее ума, и этому Его преобразованию противятся те, кто удовлетворены своим собственным образом мышления. Они нарушают порядок и спокойствие, порождают расколы и ереси. Они — “люди развращенные умом”, как он называет их в другом месте (2Тим.3:8).
И, как мудрость Божья сокрыта под видом безумия, а истина сокрыта под видом лжи — ибо каждый раз, когда Слово Божье приходит, оно приходит в форме, противоречащей нашему образу мышления, который склонен к своему мнению в поисках истины, и потому судит, что Слово, противоречащее нашему мнению, лживо, тем более, что Христос назвал Свое Слово нашим противником в Мат.(5:25): “Мирись с соперником своим…”, и в Ос.(5:14): “Ибо Я как лев для Ефрема и как скимен[19] для дома Иудина…”, то есть: “Я буду противостоять” — так и воля Божья, хотя она воистину и естественно “благая, угодная и совершенная”, все же она настолько сокрыта под видом зла и порока, кажется неприятной, неугодной и безнадежной, что для нашей воли и, так сказать, добрых намерений, она кажется ничем иным, как величайшим злом и самым безнадежным явлением, и не в коем случае не волей Божьей, но, скорее, волей дьявола, до тех пор, покуда человек не оставляет свою собственную волю, свои намеренья и не смиряется, полностью отвергнув собственную праведность, благость и истинность. И если он сделает это, то все, что ранее казалось ему величайшим пороком, что было ему совершенно неугодно и казалось ему погибшим, станет сладким и благозвучным, будет чрезвычайно угодно ему, и будет почитаться, как самое совершенное. Поэтому наш Господь говорит Петру (Иоан.21:18): “…Когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состареешься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь”. Удивительно! Петра ведут туда, куда он не хочет идти, и все же, покуда он не пожелал бы этого, он не прославил бы Бога, но, скорее, был бы повинен во грехе. Таким образом, он одновременно желает и не желает. Поэтому Христос в кульминационный момент Своих страданий совершил [превратил] Свое нежелание (так сказать[20]) в наиболее пылкое и страстное желание. Ибо Бог действует так во всех святых — Он делает так, что они исполняют весьма охотно то, чего они более всего не желают делать. Философы изумляются подобному положению дел, и люди не понимают его. Поэтому я говорил выше, что человек никогда не поймет этого, покуда не научится познавать это на своем опыте. Ибо, если практическое переживание необходимо в Законе, который учит праведности “смутно”, то насколько же более оно необходимо в отношении теологии! Поэтому каждый христианин должен радоваться самым сердечным образом, когда сделано нечто, диаметрально противоположное его собственному пониманию [мышлению] , и ему следует пребывать в величайшем страхе, когда все идет согласно его собственному пониманию. Я говорю это не только в отношении похотей плоти, но также в отношении наших величайших деяний праведности. Поэтому законники нашего времени дают опаснейший совет, убеждая нас следовать тому, что они знают о том, как стать праведным по законам. Так советовал папа Юлий, и он был назван блаженным. Так же поступал и герцог Георг. И почти весь мир охвачен этим заблуждением — кардиналы, епископы и князья так же, как иудеи, противостоявшие в прежние времена вавилонскому царю.[21] Все эти люди основывают свои аргументы на особых правах, поэтому они не приходят ни к какому заключению и в результате погибают. Ибо Бог правит миром со всеобщей [вселенской] праведностью, посредством которой Он достигает того, что должно быть сделано везде, всеми и через всех, но те люди безумны, слепы и уповают на собственную праведность. В этом деле ни один законник ни в чем не может быть полезен. Ибо все они, бесцеремонно и проявляя недостаток мудрости, высказывают столь глупые представления, что даже малообразованные крестьяне рискнули бы высказывать подобный вздор — например о том, что даже перед Богом один человек праведен, а другой — неправеден, причем оба как по божественному, так и по человеческому праву. И затем они продолжают с полной уверенностью высказывать свои представления о добрых намерениях и усердном стремлении к праведности. Тем временем, ни один из них не понимает, что эта праведность может присутствовать в одном единственном отношении в человеке, который, возможно, во всех остальных отношениях, или, по крайней мере, во многих отношениях, неправеден перед Богом. В этом случае Бог должен помогать ему так, будто он является праведным человеком, и, между тем, Он не должен признавать всей его неправедности и предпочитать это одно его праведное свойство всей остальной массе его беззаконий. Например, когда герцог Георг (для того, чтобы я мог разъяснить значение Писания с практической позиции, чтобы вы могли обрести аналогичные суждения на основе похожих [параллельных] повествований) был склоняем к тому, чтобы поступить праведно в Фризии, не нашлось никого, кто мог бы сказать: “О, великий князь, ваши дободетели и превосходные заслуги всего вашего народа не настолько велики, что Бог со Своим праведным божественным правосудием не может наказать вас через этого мятежного и неправедного человека. Поэтому успокойтесь и признайте в этом порочном явлении милостивую волю Божью. Да будет Его воля угодна вам”.[22]
Таким же образом, кто-то должен был бы посоветовать папе Юлию: “Святейший отец, Римская церковь наших дней не настолько свята, что не заслуживает даже большего наказания, нежели тот ущерб, который ей принесли венецианцы. Смиритесь, такова воля Божья”. Но он сказал: “Нет, нет, мы должны стремиться к правосудию”[23]. Подобным же образом кто-то должен урезонить нашего собственного епископа Бранденбургского: “Преподобный отец, вы также нередко согрешали во всем. Снесите, умоляю вас, эту вопиющую несправедливость”[24]. Но вы, герцог Фридрих[25], были до сих пор под защитой доброго ангела, если вы смогли просто признать это! О, каким великим искушениям вы подвергались! Сколь праведны были причины начать войну! Но вы смиренно стерпели из-за простого исповедания греха или, возможно, убоявшись немедленного поражения.
В этом причина (если я могу говорить о себе) того, почему от одного слышания слова “правосудие” меня тошнит настолько, что если бы кто-то ограбил меня, он не принес бы мне столь великого огорчения [как это слово]. И, тем не менее, это слово постоянно звучит из уст законников. Нет человеческой расы на земле, более невежественной в этом вопросе, нежели законники, “благонамеренные люди”[26] и интеллигенты. Ибо я, сам по себе и со многими другими, имел такой опыт, что когда мы были праведными, Бог смеялся над нами в нашей праведности. И все же я слышал людей, которые осмеливались говорить: “Я знаю, что обладаю праведностью, но Бог не замечает этого”. Это правда, но это — праведность лишь в какой-то одной, весьма специфической области. И к этому Бог не питает никакого интереса. Таким образом, полная праведность заключается только в смирении, которое каждого [человека] подчиняет кому-то другому и, таким образом, дает все и всем, как Христос говорит Иоанну Крестителю: “…Ибо так надлежит нам исполнить всякую правду” (Мат.3:15).
Так в 3-й главе Книги Даниила Азария[27] исповедует, что он и его друзья страдают по-справедливости, и в то же самое время — подвергаются злу от руки порочного царя. Ибо, хотя злодей поступает несправедливо, все же он делает это не по отношению к тому, кто страдает [от него], ибо этот человек страдает по-справедливости. Ибо по какому законному праву дьявол овладевает людьми? Или по какому законному праву порочный палач вешает вора? Конечно же, не по собственному праву, но по праву судьи. Таким образом, люди, гордящиеся собственной праведностью, не желают слушать верховного Судью, но прислушиваются лишь к собственному суждению, и из-за того, что по отношению к своей жертве они невинны, они полагают, будто действительно невинны во всех отношениях.
Таким образом, поскольку перед Богом ни один человек не является праведным, абсолютно никакого суда не может осуществляться по отношению к человеку со стороны другой твари [другого человека], несмотря на то, что правосудие может быть на его стороне. Поэтому люди не имеют никаких причин для разногласий и распрей. Таким образом, кто бы ни испытывал ущерб или зло в ответ на свои добрые дела, да отвернется он от этого беззакония и вспомнит — как велико его собственное зло и беззаконие в других отношениях, и тогда он увидит, сколь благой является воля Божья, даже в этом зле, сошедшем на него. Ибо в этом и заключается преобразование обновлением ума и познание воли Божьей. Поэтому определенно можно сказать, что Петр не прославил бы Бога, если бы он опоясывался сам и шел бы, куда хотел, даже если бы он и не ходил порочными путями, но ходил бы путями величайшей праведности. Но после того, как этот путь его собственной праведности был закрыт, и он пошел туда, куда не хотел, но куда хотел другой, тогда он прославил Бога. Так и мы не можем прославить Бога, покуда мы не делаем того, чего не желаем, даже в случае наших собственных дел праведности — действительно, особенно в относительно нашей собственной праведности, нашей премудрости или наших сил. И поэтому ненавидеть собственную жизнь и желать того, что противно нашей собственной воле, быть мудрым вопреки собственной мудрости, исповедовать грехи пред лицом нашей праведности, внимать безумию, высказанному против нашей собственной мудрости — вот что значит “взять крест свой” (Мат.10:38), “быть Его учеником” (Лук.14:27) и “преобразовываться обновлением ума”.
