«Закон же пришел после»,- в то время, как грех, который «вошел в мир» (стих 12), пребывал — он пришел к тем, кто не знал Закона,- «и таким образом[26] умножилось преступление[27]»,- наш собственный, фактический грех — помимо первородного греха — который образовался без Закона и помимо него. «А когда умножился грех»,- в результате добавления [к первородному греху] наших собственных, фактических грехов,- «стала преизобиловать»,- превыше всякого греха, потому что она [благодать] преодолела грех,- «благодать» (Христова). 21. «Дабы, как грех»,- обоих видов — и тот, который мы обрели через Адама, и наш собственный,- «царствовал к смерти»,- и вечной и временной,- «так и благодать воцарилась»,- над грехом обоих видов,- «чрез праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим».
Дополнительные примечания, составленные переводчиком английской версии:
[1] Написанный на латыни печатный текст Библии, который использовал Лютер, гласит: habeamus («да будем мы иметь»), но он зачеркнул вторую букву «a» в слове habeamus, придав фразе значение: «мы имеем».
[2] Вульгата.
[3] В тексте Фабера используется «adhuc», однако, в его комментариях, в качестве альтернативного варианта, предлагается термин «etiam». Варианты «denique» и «insuper» предложены Лютером.
[4] Лютер использует термины pro iusto, и затем pro bono — в среднем роде, в результате чего в его комментариях присутствуют скорее абстрактные качества, нежели люди [обладающие этими качествами]. В студенческих записях мы замечаем добавление: «как говорит блаженный Иероним». Эта ссылка относится к «Посланию к Алгасии», где Иероним раскрывает данный фрагмент (См.: Patrologia, Series Latina, XXII, 869 и далее).
[5] Хотя в лютеровском тексте используется будущее время (imputabitur), его комментарии показывают, что он работает с правильным вариантом (imputabatur).
[6] Лютер подчеркнул слова per unum peccatum, зачеркнув peccatum и добавив peccantem — для того, чтобы показать, что он предпочитает вариант: «одного согрешившего» [что совпадает с Синодальным переводом русской Библии.-Перев.] Фабер предлагает такие же изменения.
[7] Августин, De peccatorum meritis et remissione, I, 11, 14, Patrologia, Series Latina, XLIV, 117.
[8] Августин, De peccatorum meritis et remissione, I, 12, 15, Patrologia, Series Latina, XLIV, 117 и далее.
[9] Там же, I, 15, 19, Patrologia, Series Latina, XLIV, 119.
[10] Августин, De Spiritu et littera, 6,9, Patrologia, Series Latina, XLIV, 205.
[1] К нам более применимо выражение: «Поскольку мы оправданы» (iustificati),- нежели: «Поскольку мы праведны» (iusti),»- [используемое в оригинале, который комментирует Лютер отсюда и данные замечания.-Перев.] и термин «оправдание», нежели «праведность». Ибо один только Христос праведен и обладает праведностью, мы же — оправданы и все еще пребываем в «состоянии оправдания».
[2] 1Пет.(1:8): «… Но веруя в Него, радуетесь радостью неизреченною и преславною».
[3] В греческом оригинале сказано: «Надеждою славы Божией» [В варианте, комментируемом Лютером, эта фраза (дословно) выглядит следующим образом: «В надежде разделения славы сынов Божьих». В основном тексте на русском языке, как в большинстве случаев, использована цитата из Синодального перевода, которая совпадает с греческим оригиналом. Отсюда возможные недоумения читателей при ознакомлении с приводимыми далее комментариями. В данном случае ( и в подобных ситуациях, которые в данной работе встречаются не так уж редко) любознательному читателю, для более глубокого понимания, ничего не остается, как ознакомиться с текстом оригинала.-Перев.] (То есть — прославление, которое исходит от одного лишь Бога, Иоан.(5:44): «… А славы, которая от единого Бога, не ищете». Тем не менее, эта слава не принадлежит никому, за исключением «сынов Божьих». Таким образом, наша версия [2] не содержит ошибки, когда в качестве пояснения добавляет данное выражение.
[4] Потому что имеющий веру, имеет также и все эти вещи, но они скрыты; и, кроме того, через скорби они совершенствуются.
[5] 1Пет.(1:6-7): «О сем радуйтесь, поскорбевши теперь немного, если нужно от различных искушений, дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота… и т.д.»
[6] Св. Августин говорит о данном фрагменте следующее: «Шаг за шагом он продвигается к любви, которую, как он говорит, мы обретаем через дар Духа Святого. Он обращает внимание на все те вещи, которые мы можем присвоить себе, когда Бог совершает даяние, соблаговоляя по благодати излить Свой Святой Дух на нас».
[7] [Прим.: В оригинале здесь стоит слово «Почему, …». Отсюда дальнейшие комментарии Лютера. К русскому Синодальному переводу это относится лишь косвенно]. Слова «Почему» (utquid) нет в греческом оригинале. Вместо него там, скорее, используется слово «Тем не менее» (etiam) или «Все же» (adhuc), которое эквивалентно выражению: «Именно в то время» (denique) или «кроме того» (insuper) [3].
[8] Об этом говорится далее (стих 8): «… Когда мы были еще грешниками».
[9] Воскресение и жизнь Христова является не только обетованием (sacramentum), но также и причиной, то есть — действенной гарантией (sacramentum) нашего собственного духовного воскресения и жизни, потому что это приводит верующих в это к воскресению и новой жизни, о чем мы читаем далее (Рим.10:9): «Ибо, если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься», потому что в Его смерти мы умираем духовно, как мы читаем ниже, в 6:3 и далее.
[10] Ефес.(2:12): «(Итак помните…) что вы были в то время … чужды заветов обетования, не имели надежды и были безбожники в мире» и т.д.
[11] Это равносильно тому, чтобы сказать, что одним человеком праведность вошла в этот мир. Но он рассматривает это позже, после отступления, которое он делает здесь, приводя одну часть сравнения.
[12] Он добавляет это для того, чтобы ясно показать, что речь идет о первородном грехе. Потому что, если смерть приходит через грех, то дети, которые умирают, согрешили. Но они, конечно, не совершали никаких фактических грехов.
[13] Он отвлекается от двух сравниваемых понятий для того, чтобы было понятнее, что речь здесь идет о первородном грехе.
[14] Это — как если бы он сказал, что наказание за грех было очевидным, но грех был не очевиден.
[15] Как далее, в главе 7:7, а также выше (4:15): «…Но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: ‘не пожелай'» (Рим.7:7).
[16] В самом деле, грех Адама — это преступление (prevaricatio) и нарушение (transgressio), но первородный грех является не преступлением (prevaricatio), но лишь «грехом» (peccatum) и виной (reatus) его (Адамова) преступления. Точно так же, как праведность святых заключается не в исполнении Закона ими, но лишь в разделении [принятии на себя части] исполнения Закона Христом, совершенного Им Самим.
[17] Или, скорее, Адам действительно можно иллюстрировать Христа в работе по передчае, но не по передаче греха, потому что Он Сам сотворил передачу, ибо «… дар благодати не как преступление».
[18] Откуда ясно, что первородный грех является фактическим грехом самого Адама, потому что апостол говорит: «преступлением одного подверглись смерти многие». Таким образом, этот один грех одного человека является грехом всех, из-за которого все умерли с ним.
[19] Более того, первородный грех является тем же самым фактическим грехом, совершенным Адамом, который несут на себе все его потомки, и в котором они все повинны. Ибо, вместе со своей природой он передал также и свой грех всему человечеству, потому что, поскольку он сам, совершив такой грех, стал грешником и порочным человеком, то от него не могло родиться ничего, кроме грешников и порочных людей, то есть — людей, склонных ко злу, для которых творить добро — это трудное дело.
[20] Каков грех одного, такова и благодать Одного. Как первое осуждает даже без совершения фактического греха, так последнее дает благословение даже без заслуг и добродетелей.
[21] Использованное чуть раньше выражение: «тем более» (multomagis),- не следует сопоставлять с выражением: «для многих» (in plures). Так Августин, в главе 11 [7] пишет: «Он не говорит: in magis multos,- то есть: ‘для существенно большего количества людей’,- ибо не так много оправдано, сколько осуждено, но скорее, [он говорит]: multomagis abundavit,- то есть: ‘преизбыточествует для многих’. Разумеется, Адам, из-за своего одного проступка, породил виновных сыновей, но Христос простил [заслужил прощение] даже те проступки, которые люди добавили [к первородному греху] от себя».
[22] То есть — дар ведет к праведности не потому, что он: «как суд за одного согрешившего»,- но [потому, что он — как суд] за многих согрешивших, то есть — одним согрешившим все умерли из-за одного греха, но дар не только освобождает нас от этого греха, который мы имеем из-за того, кто согрешил; грех пришел через одного согрешившего, но дар благодати устранил не только один этот грех.
[23] Апостол повторяет те же идеи другими словами — для того, чтобы поразить нас величием и обилием благодати Божьей, и т.д.
[24] То есть — «образом будущего» (5:14), в чем Адам подобен Христу, как уже говорилось.
[25] Таким образом, блаженный Августин может быть процитирован в главе 15, как и выше [9]. «все» и «все» (omnes et omnes) — это слова, которые использованы не потому, что все, рожденные от Адама, рождены свыше от Христа, но потому, что, как, с физической точки зрения, не существует поколения, рожденного не от Адама [помимо Адама], так не существует духовного поколения помимо Христа. Впоследствии он применяет вместо слова «все» (omnes) — термин «многие» (multos), и т.д.
[26] Нам не следовало бы называть это причиной — скорее, это является результатом, хотя и отрицательным, то есть — до тех пор, пока не пришел Закон, не было и греха, и он не мог преумножаться. Он использует слово «вошел» (subintravit), которое означает, что Закон не уничтожил греха, но, когда вошел грех, также и Закон «вошел» и углубился (subintravit) и ниспроверг грех.
[27] И это имеет двойственное значение. Во-первых — нам следовало бы понять, что значит: «умножилось». Потому что без Закона не было понимания того, каким огромным является грех, и насколько он овладел нами. Во-вторых — согласно тому, что говорит Св.Августин в 6-ой главе своей работы De Spiritu et littera [10], Закон пришел для того, чтобы похоть могла возрасти путем ее запрета, и возросло наше отвращение к Закону посредством его заповеди. И это является ответом, если кто-то задает вопрос по поводу сказанного: Если грех и смерть царствовали до Закона и до Моисея, то что потом? Ликвидировал ли Закон смерть и грех? Августин отвечает, что он не ликвидировал их — на самом деле, он умножил грех, и сделал нас намного более достойными смерти. Но в то время Августин имел ввиду только первый грех, который не вменялся до Моисея, и при этом не предполагалось, что сюда вовлечена смерть.
Глава 6
Краткое содержание: Апостол провозглашает, что нам не следует
