у самого проседь. Нашли, ей-богу, чем стращать! На заводе чугуноплавильном не бывали, чать?
В е л ь з е в у л
(сухо)
Не был я на вашей плавильне.
К у з н е ц
То-то! А то б повылинял шерсткой. Живешь себе тут щеголем, гладкий такой да жесткий.
В е л ь з е в у л
Хорош гладкий, хорош жесткий! Довольно разговаривать! Пожалте на костры!
Б у л о ч н и к
Остри! Нашел чем пугать! Смешно, ей-богу! Да у нас в Москве вам бы еще заплатили за дрова. От мороза колики, а у вас температурка здорова. Блаженство! Ходите голенькие.
В е л ь з е в у л
Довольно шутить! Трепещите за души! Всех вас серой сейчас же задушим!
К у з н е ц
(сердясь)
Хвастают тоже! Что у вас? Слегка попахивает серою. У нас как пустят удушливым газом вся степь от шинелей становится серою, дивизия разом валится наземь.
В е л ь з е в у л
Побойтесь, говорю вам, раскаленных жаровен! На вилах будете, час не ровен.
Б а т р а к
(выходя из себя)
Да что ты кичишься какими-то вилами! Твой глупый ад — все равно что мед нам. Бывало, в атаке три четверти выломит в одно дуновенье огнем пулеметным.
Черти развесили уши.
В е л ь з е в у л (старается поддерживать дисциплину)
Чего стоите? Разинули рот! Может, он все это врет.
Б а т р а к
(зверея)
Я вру?! Сидите тут, пещеры пещерите черти! Слушайте, я вам расскажу…
Ч е р т и
Тише!
Б а т р а к
…про нашу земную жуть. Что ваш Вельзевул! С вилочкой гуляет посредь ада. Я вас на землю на минуту сзову. Знаете вы, черти, что такое блокада? Нам ли убояться каких-то вил! Рабочих танки английские потчуют. Кольцом эскадр и армий сдавил капитал Республику рабочую. У вас хоть праведников нет и детей. Рука небось не подымается мучить? А у нас и те! Нет, черти, у вас здесь лучше. Как какой-нибудь некультурный турок, грешника с размаха саданете на кол, а у нас машины, а у нас культура…
Г о л о с
(из толпы чертей)
Однако!
Б а т р а к
Кровь пьете? Невкусное сырье! Вас на фабрику свел, каб не было поздно. Буржуям на шоколад перегоняют ее.
Г о л о с (из толпы чертей)
Но-о! Серьезно?
Б а т р а к
А посмотрите на раба из колонии английской черти все б разбежались в писке. С негров сдирают, дубят кожи, на переплеты чтоб мог идти. В ухо гвоздь? Пожалуйста, отчего же! Шерсть свиную загоняют под ногти. Посмотрели солдата в окопе вы бы: сравнить если с ним — ваш мученик лодырь.
Г о л о с
(из толпы чертей)
Довольно! Шерсть подымается дыбом! Берет от этих рассказов одурь…
Б а т р а к
Думаете, страшно? Развели костерики, развесили чанки. Какие вы черти? Да вы щенки! Ремни вас на фабриках растягивали по суставам?
В е л ь з е в у л (смущенно)
Ну, вот! В чужой монастырь со своим уставом.
П о п (подталкивая Вельзевула)
Скажи, скажи про адскую печь им.
В е л ь з е в у л
Говорил не слушают. Крыть нечем!
Б а т р а к
(налезая)
Что, только на робких пасти щерите?
В е л ь з е в у л
Ну что вы, ей-богу, пристали? Черти, как черти!
С о г л а ш а т е л ь (старается разнять чертей и нечистых)
О, господи! Начинается! Да что вам, двух революций мало? Господа, товарищи, не устраивайте скандала! Ну что, у вас пищи лучше нет? Нашли
торт! И вы тоже хороши, уступить не можете! Видите — старый, почтенный черт. Бросьте трения, надо согласиться.
В е л ь з е в у л
Ах ты, подхалима!
Б а т р а к
Ах ты, лисица!
С двух сторон бьют соглашателя.
С о г л а ш а т е л ь
(апеллирует к зрителям)
Граждане! Ну где ж справедливость тут? Ты же их зовешь согласиться, тебе же с двух сторон и накладут.
В е л ь з е в у л
(грустно, нечистым)
Я б вас пригласил хлеб-соль откушать в гости, да какое теперь угощенье кожа да кости. Сами знаете, какие теперь люди, изжаришь, так его и незаметно на блюде… Притащили на днях рабочего из выгребных ям, так не поверите — нечем потчевать.
Б а т р а к
(брезгливо)
Пошел к чертям! (К давно нетерпеливо ждущим рабочим.) Айда, товарищи!
Нечистые двинулись, к последнему прицепился Вельзевул.
В е л ь з е в у л
Счастливого пути! Не забывайте! Я черт сведущий опыт. Устроитесь и меня пригласите, я буду заведующим Главтопа. Сидишь тут не евши дней по пяти, а у чертей, известно, чертовский аппетит.
Нечистые двинулись ввысь. Ломаемые, падают тучи. Тьма. Из тьмы и обломков опустевшей сцены вырисовывается следующая картина.
А пока по аду гремит песня нечистых.
К у з н е ц
Телами адовы двери пробейте! Чистилище — в клочья! Вперед! Не робейте!
Х о р
Чистилище вдребезги! Так! Не робейте!
Р у д о к о п
Вперед! От отдыха тело отучим. По ярусам! Выше! Шагайте по тучам!
Х о р
Шагайте по ярусам! Выше! По тучам!
Д а м а (откуда ни возьмись бросается на грудь
к Вельзевулу)
Вельзевульчик! Милый! Родной! Не дайте даме погибнуть одной! Пустите меня, пустите к своим! Пустите, милый! А то эти нечистые такие громилы!
В е л ь з е в у л
Ну, что ж! Приют дам. Пожалуйте, мадам. (Показывает на дверь, из-за которой моментально выскакивают два черта с вилами и выволакивают даму.
Он потирает руки.)
Одна есть. Дезертира всегда приятно съесть.
* * * * *
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Рай. Облако на облаке. Белесо. По самой середине, по облачью рассевшись, р а й с к и е ж и т е л и. М а
ф у с а и л ораторствует.
М а ф у с а и л
Святейшие! Идите в светлейшее мощи оправить. Почище начистьте дни-ка. Глаголет Гавриил грядет больше чем дюжина праведников. Святейшие! Примите их в свою среду. Что мышью, голод играет ими, им гадит ад, но они бредут…
Р а й с к и е
(степенно)
Сразу видно — достойнейшие люди. Примем. Обязательно примем.
М а ф у с а и л
Надо стол накрыть, выйти вместе. Торжественнейшую встречу устроить надо нам.
Р а й с к и е
Вы здесь старейший и будьте церемониймейстер.
М а ф у с а и л
Да я не умею…
В с е
Ладно, ладно!
М а ф у с а и л (кланяется, идет распоряжаться столом.
Выстраивает святых)
Вот сюда Златоуст. Готовь приветственный тост: — Мы, мол, вас приветствуем, а такожде Христос…Сам знаешь, тебе и книги в руки. Вот сюда Толстой,у тебя вид хороший, декоративный, стал и стой. Сюда — Жан-Жак. Так и развертывайтесь анфиладою, а я пойду стол присмотреть. Доишь облака, сын мой?
А н г е л
Да, дою.
М а ф у с а и л
Надоишь — и на стол. Нарежьте даже облачко одно, каждому по ломтику. Для отцов святейших главное не еда же, а речи душеспасительные, которые за столом текут.
С в я т ы е
Ну что, не видно пока? Чтой-то край у облака подозрительно дут. Идут! Идут! Идут! Идут! Неужели это они? В рай, а будто трубочисты грязные. Вымоем. М-да, святые-то, оказывается, бывают разные.
Снизу доносится:
Орите в ружья! В пушки басите! Мы сами себе и Христос и спаситель!
Вваливаются, пробивая облако пола.
Н е ч и с т ы е
(хором)
Ух, и бородастые! Штук под триста!
М а ф у с а и л
Пожалте, пожалте тихая пристань!
А н г е л ь с к и й г о л о с
Понапустили народу шалого!
А н г е л ы
Драсите, драсите! Добро пожаловать!
М а ф у с а и л
А ну-ка, Златоуст, займись-ка тостом.
Н е ч и с т ы е
К чертям Златоуста! Какие тут тосты, когда в животе пусто!
М а ф у с а и л
Терпение, братие! Сейчас, сейчас накормим досыта.
Ведет нечистых к месту, где на облачном столе облачное молоко
П л о т н и к
Нашагался. Нельзя ли какой-нибудь стул?
М а ф у с а и л
Нет-с, в раю нет.
П л о т н и к
Чудотворца б пожалели стоит вон сутул.
Р у д о к о п
Не ругайся. Главное — подкрепление сил.
Набрасываются на ковши и краюхи, сначала удивляются,
потом, негодуя, откидывают бутафорию.
М а ф у с а и л
Вкусили?
П л о т н и к
(грозно)
Вкусил, вкусил! А нет чего посущественней?
М а ф у с а и л
Не купать же бестелых существ в вине?
Н е ч и с т ы е
Ждем вас, проклятых, смиренно умираем мы. Кабы люди знали, что это впереди! У нас у самих такими раями хоть пруд пруди.
М а ф у с а и л (указывая на святого, которому орал кузнец)
Не орите, неудобно. Ангельский чин.
Р ы б а к
Поговорили бы лучше с чином: не сварит ли чин ваш щи нам.
Г о л о с а н е ч и с т ы х
Не так мы себе это представляли.
О х о т н и к
Ш о ф е р
И не похоже на рай.
С а п о ж н и к
Так, голубчики, дорвались до рая!
С л у г а
Ну, доложу вам, дыра, я.
Б а т р а к
Что ж, вы так вот и сидите?
О д и н и з а н г е л о в
Зачем? Случается и на землю к праведному брату или сестре пойти и возвращаемся, елей свой излив там.
С л у г а
Так вот перышки по тучам и трепите? Чудаки! Обзавелись бы лифтом.
В т о р о й а н г е л
А мы метки на облаках вышиваем, X. и В. Христовы инициалы.
С л у г а
Вы б еще подсолнухи грызли. Провинциалы!
Б а т р а к
Побывали б у меня на земле они, отучил бы лодырей от лени. Поют вот: «Долой тиранов, прочь оковы». И до вас доберутся, не смотрите, что высоко вы.
Ш в е я
Совсем как в Питере: население скучено, еда скушана.
Н е ч и с т ы е
Скучно у вас. Ох, и скушно!
М а ф у с а и л
Что поделаешь, такой уж строй у нас. Оно, конечно, многое не благоустроено-с.
И н т е л л и г е н т смотрит то на Льва Толстого, то на Жан-Жака,
обращается к последнему)
Я вот все смотрю на вас и на Льва Николаевича. Какие знакомые лица! Вы? Вы Жан-Жак Руссо? Ах! Разрешите поделиться! Аж дух от радости сводит! Это вы писали
