шатия! Уж мы
обойдемся
без ваших похвал вы только
труду не мешайте.
1929
Я СЧАСТЛИВ!
Граждане,
у меня
огромная радость. Разулыбьте
сочувственные лица. Мне
обязательно
поделиться надо, стихами
хотя бы
поделиться, Я сегодня
моя
легка, и ночь
пронеслась,
как чудесный сон, без единого
кашля и плевка. Неизмеримо
выросли
удовольствий дозы. Дни осени
баней воняют, а мне
цветут,
извините,
розы, и я их,
представьте,
обоняю. И мысли
и рифмы
покрасивели
и особенные, аж вытаращит
глаза
редактор. Стал вынослив
и работоспособен, как лошадь
или даже
и желудок
абсолютно превосходен, укреплен
и приведен в равновесие. Стопроцентная
на основном расходе и поздоровел
и прибавил в весе я. Как будто
на язык
за кусом кус кладут
воздушнейшие торта такой
установился
феерический вкус в благоуханных
апартаментах
рта. Голова
всегда чиста, а теперь
чиста и изнутри. В день
придумывает
не меньше листа, хоть Толстому
ноздрю утри. Женщины
окружили,
платья испестря, все
спрашивают
имя и отчество, я стал
определенный
душа общества. Я порозовел
и пополнел в лице, забыл
и гриппы
и кровать. Граждане,
вас
или…
не открывать? Граждане,
вы
утомились от жданья, готовы
корить и крыть. Не волнуйтесь,
сообщаю:
граждане
я сегодня
бросил курить.
1929
РАССКАЗ ХРЕНОВА О КУЗНЕЦКСТРОЕ
И О ЛЮДЯХ КУЗНЕЦКА
К этому месту будет подвезено в
пятилетку 1 000 090 вагонов
строительных материалов. Здесь будет
гигант металлургии, угольный гигант и
город в сотни тысяч людей.
Из разговора.
По небу
тучи бегают, дождями
сумрак сжат, под старою
телегою рабочие лежат. И слышит
и под
года здесь
город-сад!» Темно свинцовоночие, и дождик
толст, как жгут, сидят
в грязи
рабочие, сидят,
лучину жгут. Сливеют
губы
с холода, но губы
года здесь
город-сад!» Свела
промозглость
корчею неважный
мокр
уют, сидят
рабочие, подмокший
жуют. Но шепот
громче голода он кроет
года здесь
взрывы закудахтают в разгон
медвежьих банд, и взроет
шахтою стоугольный
встанут
стройки
стенами. Гудками,
пар,
сипи. Мы в сотню солнц
мартенами воспламеним
Сибирь. Здесь дом
дадут
без пайка, аж за Байкал
отброшенная попятится тайга». Рос
шепоток рабочего над темью
тучных стад, а дальше
неразборчиво, лишь слышно
«город-сад». Я знаю
будет, я знаю
саду
цвесть, когда
такие люди в стране
в советской
есть!
1929
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
Огромные вопросищи,
огромней слоних, страна
решает
миллионнолобая. А сбоку
ходят
индивидумы,
а у них мнение обо всем
особое. Смотрите,
в ударных бригадах
Союз, держат темп
и не ленятся, но индивидум в ответ:
«А я
остаюсь при моем,
особом мненьице». Мы выполним
пятилетку,
мартены воспламеня, не в пять годов,
а в меньше, но индивидум
не верит:
«А у меня имеется, мол,
особое мненьище». В индустриализацию
льем заем, а индивидум
сидит в томлении и займа не покупает
и настаивает на своем собственном,
особенном мнении. Колхозим
хозяйства
бедняцких масс, кулацкой
не спугнуты
злобою, а индивидумы
шепчут:
«У нас мнение
имеется
особое». Субботниками
бьет
рабочий мир по неразгруженным
картофелям и поленьям, а индивидумы
нам
заявляют:
«Мы посидим
с особым мнением». Не возражаю!
Консервируйте
собственный разум, прикосновением
ничьим
не попортив, но тех,
кто в работу
впрягся разом,не оттягивайте
в сторонку
и напротив. Трясина
старья
для нас не годна ее
машиной
выжжем до дна. Не втыкайте
в работу
клинья,и у нас
и у массы
и мысль одна и одна
генеральная линия.
1929
ДАЕШЬ МАТЕРИАЛЬНУЮ БАЗУ!
Пусть ропщут поэты,
слюною плеща, губою
презрение вызмеив. Я, душу не снизив,
кричу о вещах, обязательных при социализме. «Мне, товарищи,
этажи не в этажи мне
удобства подай. Мне, товарищи,
хочется жить не хуже,
чем жили господа. Я вам, товарищи,
не дрозд
и не синица, мне
и без этого
делов массу. Я, товарищи,
хочу возноситься, как подобает
господствующему классу. Я, товарищи,
из нищих вышел, мне
надоело
в грязи побираться. Мне бы, товарищи,
жить повыше, у самых
солнечных
протуберанцев. Мы, товарищи,
не лошади
на шестой,
поклажу взвалив?! Словом,
и в-третьих,мне
подавайте лифт. А вместо этого лифта
мне прыгать
работа трехпотая! Черным углем
на белой стене выведено криво:
«Лифт
НЕ
работает». Вот так же
и многое
противно глазу.Примуса, например?!
Дорогу газу! Поработав,
желаю
помыться сразу. Бегай
давайте
материальную базу для новых
социалистических отношений». Пусть ропщут поэты,
слюною плеща, губою
презрение вызмеив. Я, душу не снизив,
кричу о вещах, обязательных
при социализме.
1929
ЛЮБИТЕЛИ ЗАТРУДНЕНИЙ
Он любит шептаться,
хитер да тих, во всех
городах и селеньицах: «Тс-с, господа,
я знаю
у них какие-то затрудyеньица». В газету
хихикает,
над цифрой трунив: «Переборщили,
замашинив денежки. Тс-с, господа,
порадуйтесь
у них «какие-то
такие затрудненьишки». Усы
закручивает,
весел и лих: «У них
заухудшился день еще. Тс-с, господа,
подождем
у них теперь
огромные затрудненьища». Собрав
шептунов,
врунов
и вруних, переговаривается
орава: «Тс-с-с, господа,
говорят,
у них затруднения.
Замечательно!
Браво!» Затруднения одолеешь,
сбавляет тон, переходит
от веселия
к грусти. На перспективах
живо
наживается он он своего не упустит. Своего не упустит он,
но зато у другого
выгрызет лишек, не упустит
в сто задов любой
из очередишек. И вылезем лишь
из грязи
и тьмы он первый
придет, нахален, и, выпятив грудь,
раззаявит:
«Мы аж на тракторах
пахали!» Республика
одолеет
хозяйства несчастья, догонит
врага. Счищай
с путей
завшивевших в мещанстве, путающихся
у нас
в ногах!
1929
МАРШ УДАРНЫХ БРИГАД
Вперед
тракторами по целине! Домны
коммуне
подступом! Сегодня
бейся, революционер, на баррикадах
производства. Раздувай
коллективную
мчи
по рабочим взводам. От ударных бригад
к ударным цехам, от цехов
к ударным заводам. Вперед,
в египетскую
русскую темь, как
гвозди,
вбивай
лампы! Шаг держи!
Не теряй темп!
пятилетку
нам бы. Распрабабкиной техники
скидывай хлам. Днепр,
турбины
верти по заводьям. От ударных бригад
к ударным цехам, от цехов
к ударным заводам. Вперед!
Коммуну
из времени
вод не выловишь
золото-рыбкою. Накручивай,
наворачивай ход без праздников
непрерывкою. Трактор
туда,
штурмуй
колхозным
походом. От ударных бригад
к ударным цехам, от цехов
к ударным заводам. Вперед
беспрогульным
гигантским ходом! Не взять нас
буржуевым гончим! Вперед!
Пятилетку
в четыре года выполним,
вымчим,
закончим. Электричество
лей,
река-лиха! Двигай фабрики
фырком зловодым. От ударных бригад
к ударным цехам, от цехов
к ударным заводам. Энтузиазм,
разрастайся и длись фабричным
сиянием радужным. Сейчас
подымается социализм живым,
настоящим,
неси
бряцаньем стиха, размалюй
плакатным разводом. От ударных бригад
к ударным цехам, от цехов
к ударным заводам.
1930
ЛЕНИНЦЫ
Если
нас не сморила, если
не сожрала
что примером,
мерилом было
и мысль Ильича. — Вперед
за республику
лавой атак! На первый
велел
защищаться
Ильич. Втрое,
свою
увеличь! Так
велел
Ильич. Наполним
нефтью
республики бак! Уголь,
расти от добыч! Так
велел Ильич. «Снижай себестоимость,
выведи брак!»гудков
вызывает
зыч,так
звал Ильич. Комбайном
на общую землю наляг. Огнем
пустыри расфабричь! Так
Советам
велел Ильич. Сжимай экономией
учись стричь,так
звал Ильич. Огнями ламп
просверливай мрак, республику
разэлектричь,так
велел
рассветиться
поповских притч,так
велел Ильич. Достань
бюрократа
под кипой бумаг, рабочей
ярости
бич,так
велел Ильич. Не береги
от критики
лак, чин
в оправданье
не тычь,так
велел
Ильич. «Слева»
не рви
в унынье не хнычь,так
наказал Ильич. Намордник фашистам!
Довольно
собак спускать
на рабочую «дичь»! Так
велел
наступать Ильич. Не хнычем,
а торжествуем
и чествуем. Ленин с нами,
бессмертен и величав, по всей вселенной
ширится шествие мыслей,
слов
и дел Ильича.
1930
Первое вступление в поэму
Уважаемые
товарищи потомки! Роясь
в сегодняшнем
окаменевшем г…., наших дней изучая потемки, вы, возможно,
спросите и обо мне. И, возможно, скажет
ваш ученый, кроя эрудицией
вопросов рой, что жил-де такой
певец кипяченой и ярый враг воды сырой. Профессор,
снимите очки-велосипед! Я сам расскажу
о времени
и о себе. Я, ассенизатор
и водовоз, революцией
мобилизованный и призванный, ушел на фронт
из барских садоводств поэзии
бабы капризной. Засадила садик мило, дочка,
дачка,
и гладь сама садик я садила, сама буду поливать. Кто стихами льет из лейки, кто кропит,
набравши в рот кудреватые Митрейки,
мудреватые Кудрейки кто их, к черту, разберет! Нет на прорву карантина мандолинят из под стен: «Тара-тина, тара-тина, т-эн-н…» Неважная честь,
чтоб из этаких роз мои изваяния высились по скверам,
где харкает туберкулез, где б…. с хулиганом да сифилис. И мне
агитпроп
в зубах навяз, и мне бы строчить
романсы на вас доходней оно
и прелестней. Но я
смирял,
становясь на горло
собственной песне. Слушайте,
товарищи потомки, агитатора,
горлана-главаря. Заглуша
поэзии потоки, я шагну
через лирические томики, как живой
с живыми говоря. Я к вам приду
в коммунистическое далеко не так,
как песенно-есененный провитязь. Мой стих дойдет
через хребты веков и через головы
поэтов и правительств. Мой стих дойдет,
но он дойдет не так, не как стрела
в амурно-лировой охоте. не как доходит
к нумизмату стершийся пятак и не как свет умерших звезд доходит. Мой стих
трудом
громаду лет прорвет и явится
весомо,
грубо,
зримо, как в наши дни
вошел водопровод, сработанный
еще рабами Рима. В курганах книг,
похоронивших стих, железки строк случайно обнаруживая, вы с уважением
ощупывайте их, как старое,
но грозное оружие. Я ухо
не привык ласкать; ушку девическому
в завиточках волоска с полупохабщины
не разалеться тронуту. Парадом развернув
моих страниц войска, я прохожу
по строчечному фронту. Стихи стоят
свинцово-тяжело, готовые и к смерти
и к бессмертной славе. Поэмы замерли,
к жерлу прижав жерло нацеленных
зияющих заглавий. Оружия
любимейшего
род, готовая
рвануться в гике, застыла
кавалерия острот, поднявши рифм
отточенные пики. И все
поверх зубов вооруженные войска, что двадцать лет в победах
пролетали, до самого
последнего листка я отдаю тебе,
планеты пролетарий. Рабочего
громады класса враг он враг и мой,
отъявленный и давний. Велели нам
и дни недоеданий.
Мы открывали
Маркса
каждый том, как в доме
собственном
мы открываем ставни но и без чтения
мы разбирались в том, в каком идти,
в каком сражаться стане. Мы диалектику
учили не по Гегелю. Бряцанием боев
она врывалась в стих, когда
под пулями
от нас буржуи бегали, как мы
бегали от них. Пускай
за гениями
безутешною вдовой плетется слава
в похоронном марше умри, мой стих,
умри, как рядовой, как безымянные
на штурмах мерли наши! Мне наплевать
на бронзы многопудье, мне наплевать
на мраморную слизь. Сочтемся славою
ведь мы свои же люди, пускай нам
общим памятником будет Построенный
в боях
социализм. Потомки,
словарей проверьте поплавки: из Леты
выплывут
остатки слов таких, как «проституция»,
«туберкулез»,
«блокада». Для вас,
которые
здоровы и ловки, поэт
вылизывал
чахоткины плевки шершавым языком плаката. С хвостом годов
я становлюсь подобием чудовищ
ископаемо-хвостатых. Товарищ жизнь,
давай быстрей протопаем, протопаем
по пятилетке
дней остаток. Мне
и рубля
не накопили строчки, краснодеревщики
не слали мебель на дом. И кроме
свежевымытой сорочки, скажу по совести,
в Це Ка Ка
идущих
светлых лет, над бандой
поэтических
рвачей и выжиг я подыму,
как большевистский партбилет, все сто томов
моих
партийных книжек.
Декабрь 1929г. — январь 1930 г.
Лозунги 1929-1930 годов
САНПЛАКАТ
1
Убирайте комнату,
чтоб она блестела. В чистой комнате
чистое тело.
2
Воды
не бойся,
ежедневно мойся.
3
Зубы
4
бросим. Яд в папиросе.
5
То, что брали чужие рты, в свой рот не бери ты.
6
Ежедневно
от грязи и пятен.
7
Культурная привычка,
приобрети ее Ходи еженедельно в баню
и меняй белье.
8
Долой рукопожатия!
Без рукопожатий встречайте друг друга
и провожайте.
9
Проветрите комнаты,
форточки открывайте перед тем
как лечь
в свои кровати.
10
Не пейте
спиртных напитков. Пьющему — яд,
окружающим — пытка.
11
Затхлым воздухом
жизнь режем. Товарищи,
отдыхайте
на воздухе свежем.
12
Товарищи люди, на пол не плюйте.
13
Не вытирайся
полотенцем чужим, могли
и больные
пользоваться им.
14
Запомните надо спать в проветренной комнате.
15
Будь аккуратен, забудь лень, чисть зубы каждый день.
16
На улице были? Одежду и обувь очистьте от пыли.
17
Мойте окна,
запомните это, Окна — источник
жизни и света.
18
Товарищи,
мылом и водой мойте руки
перед едой.
19
Запомните вы,
запомни ты пищу приняв,
полошите рты.
20
в желудок
идет с едой, мойте
посуду
горячей водой.
21
Фрукты
и овощи
едой мойте
горячей водой.
22
Нельзя человека
закупорить в ящик, жилище проветривай
лучше и чаще.
23
Вытрите ноги!!!
забыли разве,несете с улицы
разную грязь вы.
24
Хоть раз в неделю,
придя домой,горячей водой
полы помой.
25
проникают всюду. Держи в чистоте
свою посуду.
26
Во фруктах и овощах
питательности масса. Ешьте больше зелени
и меньше мяса.
27
Лишних вещей
не держи в жилище станет сразу
просторней и чище.
28
Чадят примуса,
хозяйки, запомните: нельзя
в комнате.
29
Держите чище свое жилище.
30
Каждое жилище
в сохранности держите.
31
да приучись ты
опрятным и чистым.
32
С одежды грязь
доставляется на дом. Одетому лежать
на кровати не надо.
33
помни о правиле важном: Мети жилище
способом влажным.
34
Раз в неделю,
никак не реже, белье постельное
меняй на свежее.
35
Не стирайте в комнате,
могут от сырости грибы и мокрицы
в комнате вырасти.
[1929]
Лозунги по безопасности труда
1
Товарищи,
бросьте раскидывать гвозди! Гвозди
многим попортили ноги.
2
Не оставляй
на лестнице
инструменты и вещи. Падают
и ранят
молотки и клещи.
3
Работай
только
на прочной лестнице. Убьешься,
если
леснитца треснется.
4
Месим руками
в порядке
в беспорядке ищешь, никак не найдешь
и ранишь ручища.
5
Пуская машину,
для безопасности
надо предупредить товарища,
работающего рядом.
6
На работе
волосы
прячьте лучше: от распущенных волос
7
Электрический ток
рабочего настиг. Как
от смерти
рабочего спасти? Немедленно
еще до прихода врача надо
8
Нанесем
безалаберности удар, образумим
побахвалиться охочих. Дело
безопасности труда дело
самих рабочих.
[1929]
Лозунги для журнала «Даешь»
1
Кузница коммунизма,
раздувай меха! Множтесь,
энтузиастов
трудовые взводы: за ударными бригадами
ударные цеха, за ударными цехами
ударные заводы!
2
не добудешь
из воздуха и ветра. Умей
практику и разум. Пролетарий,
д а е ш ь
земным недрам новейшую технику
3
брось! » Д а е ш ь »
зовет знать
завод! Кто стоит за станком? Как работает рабочий? Чем живут рабочие? Какие интересы у рабочих?
4
вроде Ольденбургов князьям
и сегодня рада. То,
что годилось
для царских Петербургов, мы вырвем
с корнем
из красных Ленинградов.
5
белобанды гоня, пролетариат
в двадцатом
сел на коня. Чтоб видеть коммуну,
растветшую в быль, садись в двадцать девятом
на трактор
и автомобиль.
[1929]
Лозунги «Трудовая дисциплина» и «Агитационно-производственные»
1
Из-за неполадок на заводе
