узреть последствия собственных прошлых поступков и судить о

перспективах своего будущего.

«Каждому человеку Мы надели на шею список судьбы и в День вос­

кресенья представим ее ему в виде развернутого свитка [и скажем]:

„Читай свой свиток! Сегодня ты сам разберешься: достаточно пе­

ресчитать [свои деяния на земле]»» ( 17:13-14).

Какова бы ни была окончательная судьба человека, она не предпола­

гает полной свободы от ограниченности как высшего состояния челове­

ческого счастья. «Неустанное вознаграждение» человека заключается в

постепенном культивировании им самообладания, уникальности и ин­

тенсивности своей деятельности как эго. Даже сиена «Мирового Конца»,

непосредственно предшествующая Дню воскресения, не может повли­

ять на совершенное спокойствие зрелого эго:

«[В День воскресения] затрубят в трубу и будут повержены [слов­

но] молнией и те, кто на небесах, и те, кто на земле, кроме тех,

кого Аллах пожелает [помиловать]…» (39:68) (курсив М.Икбала).

Кто может стать объектом подобного исключения, кроме тех, чье эго

достигло самой высокой точки напряжения? А кульминация такого раз­

вития достигается тогда, когда эго способно сохранять полное самооб­

ладание даже в случае прямого контакта с всеобъемлющим Эго:

«…взор его (т.е. Мухаммада) не отрывался [от происходящего] и

не переходил [границы дозволенного]» (53.17).

Таков идеал совершенной человечности в исламе. Нигде он не нашел

более высокого поэтического выражения, чем в персидских стихах,

говорящих о переживании святым Пророком Божественного сияния:

«Моисей потерял сознание от поверхностного сияния Реальности; ты

же взирал на саму сущность Реальности с улыбкой!»22

.

22

Строки из стихотворения, приписываемого Джамали Делийскому (ум. в 1535 г.).

Аллюзия на коранические аяты 53:17 и 7:143.

117

Пантеистический суфизм, конечно, не может одобрять такой точки

зрения и выдвигает вопросы философского характера. Как возможно,

чтобы Безграничное и ограниченное эго взаимно исключали друг друга?

Может ли ограниченное эго как таковое сохранять свою ограниченность

рядом с Безграничным Эго? Данное затруднение основано на ошибочном

понимании истиной природы безграничного. Истинное безграничное не

означает безграничной протяженности, которая не может быть представ­

лена без охвата всех имеющихся ограниченных протяженносгей. Его

природа состоит в интенсивности, а не в экстенсивности, и как только мы

фиксируем наше внимание на интенсивности, мы начинаем видеть, что

ограниченное эго должно быть отличным, хотя и яе изолированным от

Безграничного. Рассматриваемый экстенсивно, я поглощен пространст­

венно-временным порядком, к которому принадлежу. Рассматриваемый

же интенсивно, я считаю тот же пространственно-временной порядок как

конфронтируюший с «другим», совершенно чуждым мне. Я отличен и в то

же время тесно связан с тем, чему я обязан своей жизнью и существова­

нием. При учете указанных трех положений, остальная часть доктрины

легко постигаема. Согласно Корану, перед человеком открыта возмож­

ность принадлежать смыслу мира и стать бессмертным:

«Неужели человек полагает, что он булет прелосгавлен самому

себе [безо всяких обязанностей]?

Разве не был он изроненной каплей [семени]? (курсив М.Икбала).

Потом он превратился в сгусток крови, а Он создал его и придал

ему совершенный облик.

И Он сотворил из него супружескую пару: мужчину и женщину.

Так неужели [после этого] Он не в состоянии воскресить мерт­

вых?» (75: 36-40).

Маловероятно, чтобы существо, эволюция которого заняла миллио­

ны лет, было бы выброшено как нечто ненужное. Однако оно может

иметь смысл в мире только как постоянно возвышающееся эго:

«Клянусь душой [человеческой] и Тем, кто ее сотворил и придал

ей соразмерность,

кто внушил ей и ее грехи, и ее благочестие.

Преуспел тот, кто очистился лушой (у М.Икбала „возвысил лушу»

и курсив).

Понес урон тот, кто сокрыл [злое] в луше (курсив М.Икбала)»

(91:7-10).

А как сделать так, чтобы возвысить душу и спасти ее от сокрытия зло­

го? Действием:

«Благословен Тот, в чьих руках власть,

кто властен над всем сушим,

который сотворил смерть и жизнь, лабы полвергнуть вас испыта­

нию и увилеть, кто же лучше из вас по леяниям. Он — великий,

прошаюший (курсив М.Икбала)» (67:1-2).

118

Жизнь открывает простор ААЯ деятельности эго, а смерть — первое

испытание его сложной деятельности. Нет действий, даюших наслажде­

ние и причиняющих боль, есть только действия, сохраняющие и унич­

тожающие эго. Именно деяние готовит эго к исчезновению или дисцип­

линирует его ААЯ будущей жизнедеятельности. Принцип деяния, сохра­

няющего эго, — уважение эго к самому себе так же, как и к другим.

Тогда личное бессмертие не является нашим правом, оно должно быть

достигнуто личным усилием. Человек — только кандидат (на бессмер­

тие. — УИ.С). Самая гнетущая ошибка материализма состоит в его пред­

положении, что ограниченное сознание исчерпывает свой объект. Фи­

лософия и наука являются только одним способом подхода к такому

объекту. Существуют другие пути подхода, открытые нам, и смерть, если

настоящее действие достаточно укрепило эго против потрясения, вызы­

ваемого физическим уничтожением, есть только своеобразный переход

к тому, что Коран описывает как барзак. Данные суфийского опыта

показывают, что барзак представляет собой состояние сознания, харак­

теризующееся изменением отношения эго ко времени и пространству.

В этом нет ничего неправдоподобного. Гельмгольц был первым, кто

обнаружил, что нервному возбуждению требуется время для того, что­

бы достичь сознания. Если это так, то наше нынешнее физиологическое

строение находится в основании нашего нынешнего воззрения на вре­

мя, и если эго выживет после уничтожения этого строения, изменение

нашего отношения ко времени и пространству вполне естественно.

Подобное изменение не является ААЯ нас чем-то совершенно неизвест­

ным. Огромная конденсация впечатлений, которая происходит в нашей

жизни во время сна, и экзальтация памяти, которая иногда имеет место

в момент смерти, обнаруживает способность эго к различным стандар­

там времени. Состояние барзака поэтому не кажется просто пассивным

ожиданием. Это состояние, в котором эго схватывает проблеск новых

аспектов Реальности и готовится приспособить себя к ним. Оно должно

быть состоянием огромного психического расстройства, особенно в

случае зрелых эго, у которых естественно развились устойчивые модели

функционирования в специфическом пространственно-временном по­

рядке, и может означать уничтожение для менее удачливых из них. Тем

не менее эго обязано продолжать бороться до тех пор, пока оно не

сможет собраться с силами и добиться своего воскресения. Последнее,

таким образом, не является внешним событием. Это завершение жиз­

ненного процесса в самом эго. Воскресение, будь оно универсальным

или индивидуальным, есть не что иное, как учет прошлых достижений

эго и его будущих возможностей. Коран утверждает, что феномен вос­

кресения эго аналогичен первому рождению эго:

«Человек спрашивает: „Неужели после того, как я умру, меня

поднимут [из могилы] живым?»

119

Разве запамятовал человек, что в лавине [времена] Мы создали

его из ничего? (курсив М.Икбала)» (19:66-67).

«Мы предопределили вам смерть, и никто не опередит Нас

в том, чтобы заменить вас подобными вам и вновь воссоздать вас

такими, какими вы [себе] и не представляете.

Вы ведь знаете о том, как вас создали в первый раз, так почему

бы вам не призадуматься?» (56:60-62).

Как человек появился впервые? Предложенный в последних строках

двух процитированных выше аятов аргумент фактически открывает

перед мусульманскими философами новую перспективу. Джахиз (ум. в

266 г.х.) первый намекнул на перемену в жизни животных, вызываемую

миграцией и окружающей средой в целом. Общество, известное как

«Братья чистоты», развило точку зрения Лжахиза. Ибн Мискавейх (ум. в

421 г.х.), однако, был первым мусульманским мыслителем, который

представил ясную и во многих отношениях глубокую современную тео­

рию происхождения человека. Совершенно естественным и полностью

соответствующим духу Корана было то, что Руми рассматривал пробле­

му бессмертия как проблему биологической эволюции, а не как про­

блему, которая может быть разрешена аргументами чисто метафизиче­

ской природы, как это полагали другие философы ислама. Теория эво­

люции, однако, принесла современному миру вместо надежды и жиз­

ненного энтузиазма отчаяние и беспокойство. Причину тому следует

искать в ничем не обоснованной современной исходной посылке отно­

сительно того, что настоящее строение человека, как ментальное, так и

физиологическое, есть последнее слово биологической эволюции и что

смерть, рассматриваемая как биологическое событие, не имеет конст­

руктивного смысла. Миру сегодня требуется Руми, чтобы дать надежду

и разжечь костер энтузиазма в отношении к жизни. Здесь можно при­

вести его неповторимые строки:

«Сначала человек появился в разряде неорганических вещей,

затем он перешел в разряд растений.

Годами он жил как одно из растений,

не помня о том, сколь отлично было его неорганическое состояние.

А когда он перешел из растительного состояния в животное,

он не помнил о своем растительном состоянии ничего,

кроме влечения, которое испытывал к миру растений,

особенно во время весны и благоухающих цветов,

подобно влечению к матерям их младенцев,

не знающих причины своего влечения к материнской груди…

И наконец, как вам известно, Творец

возвысил человека от животного состояния до человеческого.

Так человек переходил от одного природного порядка к другому,

120

ло тех пор, пока не стал таким мудрым, знающим и сильным,

каким он есть сегодня.

У него нет памяти о своих прежних душах,

и его настоящая душа снова изменится»23

.

Однако вопрос, который вызвал множество разномнений среди му­

сульманских философов и теологов, состоит в том, предполагает ли

возрождение человека возрождение его прежней физической среды.

Большинство, в том числе Шах Валиулла, последний великий богослов

ислама, склонно считать, что этот процесс включает в себя по крайней

мере некоторую физическую среду, удобную АЛЯ НОВОГО окружения

эго. Мне кажется, что такая точка зрения обусловлена главным образом

тем, что эго, как индивидуум, немыслимо без какого-то вида локальной

привязанности или эмпирического фона. Следующие стихи несколько

проясняют данный вопрос:

«Неужели после того как мы умрем и превратимся во прах, [то

воскреснем]? Это Воскресение далеко [от возможного].

Мы знаем, что земля пожирает их [тела], ибо у Нас — Писание,

сохраняющее [все] (курсив М.Икбала)» (50:3-4).

По моему мнению, данный аят явно указывает на то, что природа

мира такова, что для него открыта возможность поддерживать каким-то

иным путем тот тип индивидуальности, который необходим АЛЯ оконча­

тельной реализации человеческой деятельности, даже после распадения

того, что, кажется, определяет его индивидуальность в его настоящем

окружении. Каков этот иной путь, мы не знаем. Не достигаем мы и

большего понимания природы «второго творения», связывая его с ка­

ким-то телом, сколь бы тонким оно ни было. Аналогии Корана только

указывают на это как на факт, однако они не означают раскрытия его

природы и характера. С точки зрения философии поэтому мы не мо­

жем пойти дальше следующего признания: учитывая прошлую историю

человека, маловероятно, чтобы его жизненный путь пришел к концу с

распадом тела.

Тем не менее, согласно учению Корана, возрождение эго приносит

ему «острый взгляд» (50:22), благодаря которому он ясно видит самоус­

тановленную «судьбу, надетую на шею» (имеется в виду ранее упомяну­

тый аят 17.13: «Каждому человеку Мы надели на шею список судь­

бы…». — М.С.). Рай и Ад— состояния, а не местонахождения. Описа­

ния Корана являются зрительными выражениями внутреннего факта, то

есть характера. Ад, по Корану, «[Это] — разожженный огонь Аллаха,

который вздымается пламенем над [горящими] сердцами» (104:6-7.—

УИ.С),— есть мучительная реализация человеческой неудачи. Рай —

RumiJ. Mathnawi, book IV, verses 3637-3641, 3646-3648.

121

радость триумфа над силами распада. В исламе нет вечного проклятия.

Слово «вечность», используемое в ряде стихов, связанных с Адом, объ­

ясняется самим Кораном как означающее только период времени24

.

Время не может быть совершенно нерелевантным для развития лично­

сти. Характер имеет тенденцию стать постоянным, его изменение долж­

но требовать времени. Ад поэтому, в понимании Корана, не есть про­

пасть вечных пыток, исходящих от мстительного Бога, это — корректи­

рующий опыт, который может укрепить эго, вновь ощутившее живитель­

ное дуновение Божественной Благодати. Да и Рай не является праздно­

стью. Жизнь одна и непрерывна. Человек всегда движется вперед, что­

бы вечно получать новые излияния, исходящие от Безграничной Реаль­

ности, которая «каждый миг является в новом величии»25

. А тот, кто

получает Божественное излияние, не есть пассивный получатель. Каж­

дый акт свободного эго рождает