5.

4 В.Набоков. Русский период. СПб.: Симпозиум, 2000. Т. 5.

5 Vladimir Nabokov Archives // The W. Henry and A. Albert Berg Collection of English and American Literature. The New York Public Library.

Комментарии

1 Берег. Князь. Печальные, печальные мечты … прекрасное дитя? — Набоков вводит в свое продолжение «Русалки» финальную часть монолога князя и последние строки, на которых обрывается пушкинский текст. В последнем и на сегодняшний день наиболее полном собрании набоковской поэзии, эдиция которого, к сожалению, подготовлена крайне неряшливо, в «Русалке» вместо «прекрасное дитя» напечатано «прелестное дитя» (см.: В. Набоков. Стихотворения / Сост., прим. М. Э. Маликовой. СПб.: Академический проект, 2002. С. 358).

2 Я б деду отнесла, да мудрено его поймать. Крылом мах-мах и скрылся. … Ворон. … ты — дочка рыбака… — Набоков совмещает здесь две сцены из «Русалки» — «Светлицу», в которой мамка говорит: «Княгинюшка, мужчина что петух: / Кири куку! мах мах крылом и прочь» (А. С. Пушкин. Поли. собр. соч.: В 10 т. Т. 5. С. 375), и «Днепр. Ночь», в которой помешавшийся мельник в разговоре с князем называет себя вороном. Затем мельник рассказывает, что за ним присматривает «внучка», «русалочка». Таким образом очевидно, что Набоков не ставил перед собой цели последовательного продолжения пушкинского текста (как и стилизации пушкинского стиха), поскольку князю должно быть ясно, во-первых, о чем говорит русалочка, когда упоминает деда-ворона (с которым он встретился всего за день до этого), и, во-вторых, что она его собственная дочь. Кроме того, нельзя назвать логичным повтор реплики мамки. Не соответствует пушкинскому и сам образ бесхитростной русалочки, заговорившей у Набокова усложненно-образной речью.

3 Поди к нему. — В Р2 за этой фразой первоначально следовало: «Дочь. Ты слеп, отец, иль воздух / земной не так прозрачен, как вода».

4 Так ты меня боишься? … она у нас царица… — В Р1:

Дочь. Полно, ты не бойся.

Потешь меня. Мне говорила мать,

что ты прекрасен, ласков и отважен.

Восьмой уж год скучаю без отца,

а наши дни вместительнее ваших

и медленнее кровь у нас течет.

В младенчестве я все на дне сидела

и вкруг остановившиеся рыбки

дышали и глядели. А теперь

я часто выхожу на этот берег

и рву цветы для матери ночные…

Замечание, которое Кончеев высказывает по поводу этих строк в конспекте заключительной части продолжения «Дара» («К.: мне только не нравится насчет рыб. Оперетка у вас перешла в аквариум. Это наблюдательность двадцатого века» — цит. по: А. Долинин. Загадка недописанного романа. С. 218), вызывает в памяти образы стихотворения Ходасевича «Берлинское» (1922): «А там, за толстым и огромным / Отполированным стеклом, / Как бы в аквариуме темном, / В аквариуме голубом — / Многоочитые трамваи / Плывут между подводных лип, / Как электрические стаи / Светящихся ленивых рыб» (Х96. С. 258).

5 Да, этот голос милый / мне памятен. … Видишь, луна… — В Р1:

КНЯЗЬ.

Да, этот голос милый

мне памятен, и вздох ее и ночь…

ДОЧЬ.

Отец, не хмурься, расскажи мне сказку.

Земных забав хочу я! Научи

свивать венки, а я зато… Ах, знаю,

дай руку. Подойдем поближе. Видишь:

играет рябь, нагнись, смотри на дно

Дай руку. Видишь, /луна… — параллель к главе пятой «Дара», ср.: «Дай руку, дорогой читатель, и войдем со мною в лес. Смотри: сначала сквозистые места…» (Н4. С. 506), — призванная, вероятно, обозначить связь двух произведений в рамках неосуществившегося замысла продолжения «Дара».

6 Ее глаза сквозь воду ясно светят… — Ср. в стихотворении Пушкина «Как счастлив я, когда могу покинуть…» описание русалки: «Ее глаза то меркнут, то блистают, / Как на небе мерцающие звезды…» (А. С. Пушкин. Поли. собр. соч.: В 10 т. Т. 5. С. 478).

7 Веди меня, мне страшно, дочь моя… — В Р1 Набоков записал два варианта развязки: в первом князь говорит: «Веди меня в свой терем, дочь моя», в следующем за ним: «Князь (ступив к реке). О смерть моя! Сгинь, страшная малютка. (Убегает.)». Колебания в выборе развязки отражены также в Р2.

8 Русалки (поют)… — Песнь русалок в Р1 начиналась с четырех строк из песни русалок пушкинской сцены «Днепр. Ночь» и несколько измененных слов «Другой» русалки:

РУСАЛКИ.

Любо нам порой ночною

дно речное покидать,

любо вольной головою

высь речную разрезать.

ОДНА.

Между месяцем и нами

кто там ходит по земле?

ДРУГАЯ.

Нет, под темными ветвями

тень качается в петле.

Кушаком да сапогами

это ветер шевелит.

Скрылся месяц, все сокрылось,

сестры, чу, река бурлит.

ВСЕ.

Это гневная царица,

не дождавшись мертвеца,

лютой мукой дочку мучит, упустившую отца»

(LCNA. Box 2, fol. 6).

Ср. песнь русалок в Р2:

Всплываем, играем

и пеним волну.

На свадьбу речную

зовем мы луну.

В подводное царство сошел и затих

на ложе холодном

безмолвный жених.

И тихо смеется,

склоняясь к нему

царица русалка

в своем терему

(Box 13, fol. 29).