осоки на гладкую поверхность озера, и Люба, сидя в ней, дружески кивала головой оставшемуся на берегу. Цыган правил лодкой, Стеша гребла. Лодка шла неровно, потому что голова гребца тоже поминутно повертывалась к берегу. Щеголеватый господин, стоя на берегу, делал прощальные жесты и долго следил за лодкой. Когда лица сидящих в ней стали сливаться, он запел какой-то романс на итальянском языке. Голос его был силен, метода пения — необыкновенно приятная.
Лодка остановилась и потом быстро понеслась снова к берегу. Певец снова мог различать лица сидящих в ней. Люба встала; худощавая цыганка, вынув весла, повернулась совершенно к берегу. Голова цыгана выглядывала из-за плеча Любы, и он тихо правил веслом. Когда певец заключил свое пение энергической нотой, сидящие в лодке стали посылать ему выразительные жесты, и лодка медленно продолжала прежний свой путь.
Глава XL
На другой день, рано утром, лодка уже была на озере. В ней сидела одна Люба, которая с трудом правила двумя веслами, поминутно отдыхая и часто поглядывая на свои раскрасневшиеся и даже слегка припухшие руки. Подъехав к скату горы, девушка долго смотрела на берег; в ее лице появилось тоскливое выражение; она скрылась с своей лодкой в осоку.
Через час послышался конский топот из лесу, и щеголеватый господин, осторожно спускаясь по скату, что-то напевал, глядя на озеро. Осока зашевелилась, и смуглая головка выглянула.
– — А-а-а! это ты! — радостно воскликнул щеголеватый господин, быстро соскочил с лошади и кинулся к девушке, которая пугливо спряталась.
– — Ну полно, выходи из лодки! — говорил нетерпеливо щеголеватый господин.
Девушка раздвинула осоку и, улыбаясь, выглянув, сказала:
– — Я приехала слушать тебя.
– — Ну выходи: я спою тебе.
– — Нет, я буду слушать в лодке.
– — Отчего же ты не хочешь выйти на берег?
– — Так!
– — Почему же ты боишься меня?
– — Не хочу: выходи!
– — Я не выйду, я сказала, что не выйду! — разгорячась, говорила девушка.
– — Так я петь не буду! — с досадою отвечал щеголеватый господин.
– — Прощай!
И девушка стала отъезжать от берега.
– — А если так, то я вплавь догоню тебя,- сказал щеголеватый господин.
И, сняв с себя сюртук, он подбежал к самой воде.
– — Ради бога, не делай этого: ты утонешь! — умоляющим голосом воскликнула девушка и остановила свою лодку.
– — Почему ты думаешь, что я утону? я плаваю хорошо; да и ты опять спасешь меня.
– — Ах нет! ты не знаешь, сколько погибло в этом озере, и никто, кроме вот того, кого ты видел вчера,- моего брата,- никто из здешних жителей ни за что не пойдет в воду.
– — А я, я готов броситься в это страшное озеро, чтоб хоть ближе посмотреть на тебя.
И щеголеватый господин сделал движение вперед, как бы готовясь исполнить свое намерение.
– — Стой, нет! я лучше выйду! — поспешно закричала девушка.
И лодка подъехала к берегу, где ждал щеголеватый господин, протянув свои руки, чтоб высадить ее; но девушка отказалась от его помощи, говоря:
– — Я сама; оставь меня.
Она ловко прыгнула на берег и осталась на том же месте.
– — Ну что же, пойдем сядем! — сказал щеголеватый господин, оглядывая девушку, и воскликнул: — Боже, какая ты сегодня нарядная! и как идет к тебе белое платье!
Наряд девушки весь состоял из белого платья, кисейной пелеринки и длинных распущенных кос, на которых у головы было приколото по розе.
– — Ну что же ты стоишь? неужели в самом деле ты боишься меня? — обидчиво спросил щеголеватый господин.
– — Я… нет… мне страшно! — чуть не плача, отвечала девушка.
– — Отчего же тебе страшно! — мягким голосом спросил щеголеватый господин и, взяв девушку за руку, прибавил: — В самом деле, у тебя руки как лед!
Девушка, вспыхнув, вырвала свою руку и строго сказала:
– — Ну пой же!
– — Я тогда только могу петь, если увижу на твоем личике такую же улыбку, как вчера,- отвечал щеголеватый господин.
Девушка улыбнулась, и он, упав перед ней на колени, пропел страстный речитатив по-итальянски. Сначала девушка в испуге отскочила, но потом весело сказала:
– — Вчерашнюю, вчерашнюю.
– — Ты сядь и не бойся меня; я спою тебе всё, что ты хочешь.
И щеголеватый господин указал девушке место возле себя.
После минутного размышления она робко опустилась на траву и, не подымая глаз, сказала:
– — Кто ты такой?
– — Я… я странствующий певец.
Девушка поглядела пристально на щеголеватого господина и, покачивая головой, сказала:
– — Я видала их: они не похожи на тебя.
– — Да ты, верно, видела актеров; я, точно, на них не похож. Но ты скажи мне, кто ты такая? не может быть, чтобы ты была сестра твоих вчерашних…
– — Ну пой же! — с упреком перебила его девушка.
– — Право, не могу: сядь ближе! — воскликнул щеголеватый господин.
Опять раздались звуки, полные гармонии, и удивительно, как были они выразительны в утреннем воздухе, посреди величественной тишины мрачной природы!
Девушка напряженно слушала пение; даже слезы выступили у нее на глазах. Она полна была восторга. И когда певец замолк, она, как бы утомленная, сильно вздохнула и с чувством сказала:
– — Я бы целый день слушала,- и ласкающим голосом прибавила: — Выучи меня петь так же, как ты поешь.
Щеголеватый господин улыбнулся, любуясь девушкой, которая, вскочив, побежала к берегу.
– — Куда же ты? куда? — кинувшись за ней, спросил ее щеголеватый господин.
– — Я выну гитару из лодки,- отвечала девушка.
Через минуту щеголеватый господин настраивал гитару. И, как бы одушевясь ею, он запел стройным голосом, не спуская глаз с девушки, которая то улыбалась, то хмурила брови. Глаза у нее горели, грудь высоко подымалась. Она, казалось, не могла оторвать своих глаз от лица поющего.
– — Красивая и милая моя дикарка! честью клянусь, я в жизнь свою не встречал женщины, у которой в глазах было бы столько детства и в то же время страсти! — поющим, нежным голосом проговорил щеголеватый господин, и девушка не успела очнуться, как губы певца очутились на смуглой и горячей ее щеке. Девушка вспыхнула, потом побледнела и, закрыв лицо руками, горько заплакала.
Щеголеватый господин был сконфужен кротким гневом оскорбленной девушки и молил у нее прощенья.
Девушка, отняв руки от лица и подавляя слезы, с грустью сказала:
– — Я больше не приду сюда.
– — Ну прости меня, я виноват; я теперь только понял, что я сделал; даю тебе честное и благородное слово, никогда ничего подобного не сделаю,- с жаром говорил щеголеватый господин.
Девушка, тяжело вздохнув, недоверчиво покачала головой и, встав, молча взяла свою гитару; потом, кивнув ему головой, она тихо пошла к лодке.
– — Люба! — воскликнул растроганным голосом щеголеватый господин.
Девушка повернула голову и улыбнулась. Певец стоял на коленях и, сложив руки на груди, сказал:
– — Если ты меня не простишь, я простою целый день так, я брошусь с горя в озеро.
Девушка побледнела как полотно, так что щеголеватый господин сам испугался и покорно глядел на нее; окинув озеро кругом, она таинственно произнесла:
– — Не надо никогда этого говорить.
– — Чего ты испугалась? — с участием спросил щеголеватый господин и, улыбаясь, прибавил: — Я пошутил только.
– — Не надо так шутить здесь! — строго сказала девушка, и, кивнув ему головой, она прибавила: — Я завтра, может быть, увижу тебя.
– — Где? здесь? — радостно спросил щеголеватый господин.
– — Нет! — садясь в лодку, отвечала девушка.
– — Где же?
– — Не скажу!
– — Значит, ты меня обманешь?
– — Я никого не обманываю и тебя тоже не буду!
Сказав это, девушка отъехала от берега, а щеголеватый господин запел.
Девушка, погрозив ему, стала грести, но скоро остановилась и слушала его, и когда он кончил петь, она кивнула дружески ему головой, закричала: «Прощай!» — и стала грести; но щеголеватый господин опять запел. Лодка снова остановилась, и так лодка не скоро скрылась от глаз певца, который уныло возвратился к скату горы. Когда лодка совершенно исчезла, певец, растянувшись на траве, стал смотреть на небо и что-то думал. Он долго так лежал; наконец глаза его закрылись, и он крепко заснул. Он пробудился от легкого щекотания по щеке. То была ветка от сучка, которым кто-то махал над ним. Он привстал и увидел сидящую в головах его худощавую цыганку.
– — А-а-а! — произнес щеголеватый господин, протирая глаза.
Цыганка улыбнулась и сказала:
– — Я давно здесь… и как ты спишь крепко!
– — А разве не надо спать здесь? — спросил щеголеватый господин, и, оглядываясь кругом, как бы ища кого-то, он прибавил: — Ты одна?
– — Одна; а что?
Щеголеватый господин не отвечал.
– — Хочешь есть? — спросила цыганка после некоторого молчания.
– — Ты разве привезла с собой что-нибудь?
– — Да!
И цыганка принесла узел, в котором были яйцы, молоко и хлеб, и разложила их на траве.
Щеголеватый господин взял за плечо цыганку, которая с силой толкнула его в грудь и резко сказала:
– — Не трогай меня, а не то я всё брошу в озеро.
– — Не сердись; дай мне поесть: я очень проголодался.
И они, болтая, стали есть. После завтрака цыганка весело сказала:
– — А ты и завтра приедешь сюда?
– — А что?
– — Я бы тоже принесла завтрак.
– — Спасибо! Хорошо, я приду и завтра.
Цыганка стала смеяться.
– — Чему ты смеешься?
– — Мне весело! — отвечала цыганка.
– — Ну сделай так, чтоб и мне было весело, как тебе.
– — Да как же я это сделаю?
– — Давай бегать, и если я догоню…
– — Не хочу! — вскакивая, перебила цыганка и пустилась бежать.
Щеголеватый господин за ней.
И они стали бегать. Цыганка ловко пряталась за деревья и наконец обманом успела достичь берега и кинулась в лодку и с невероятной быстротой выехала из осоки и торжествующим голосом сказала:
– — Ну, теперь поймай меня.
Щеголеватый господин подбежал к берегу, погрозил ей и сказал:
– — Ты думаешь, что увернулась от меня, а тут-то я еще скорее тебя поймаю.
– — Не посмеешь: озеро страшное!
– — А смотри! — крикнул щеголеватый господин.
И он очутился в воде и поплыл за лодкой, на которой с силою гребла цыганка. Они отплыли далеко от берега; плывущий сказал:
– — Однако я устал!
– — Так плыви скорее назад! — пугливо отвечала цыганка и сама стала грести к берегу.
– — Я забыл снять сюртук, а то бы сколько хочешь проплыл.
Когда они вышли на
