эквивалент воскресения уже имел место во время нисхождения Духа, и ожидать больше нечего. Основываясь на том, что произошло с Христом, Павел утверждает: все мертвые воскреснут (15:12–19), воскресение произойдет в будущем (15:20–34) и телесно (15:35–50). В этой дискуссии он учит, что умершие во Христе не потеряны (ср. 2 Кор 4:14). Более того, Христос — первенец из умерших: как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Кор 15:20–22)[226]. Таков эсхатологический порядок: сначала Христос, затем, по Его возвращении — те, кто принадлежат Христу; затем, в конце, когда Он разрушит всякую власть, авторитет и силу, и низложит всех врагов (и смерть — как последнего врага[227]), Христос передаст Царство Богу Отцу, и, наконец, сам Сын покорится Богу, покорившему все Ему, чтобы Бог стал «всё во всём» (15:23–28).
Воскресение для Павла — не абстракция. Надежда воскреснуть объясняет его готовность пострадать, которую он демонстрировал в Эфесе, откуда писал это письмо (15:30–34). В 15:35–58 Павел рассматривает другое возражение коринфян: в каком теле воскреснут мертвые? (Его выдвигали и в последующие века, ибо земные останки миллионов людей разложились и исчезли.) Павел дает тонкий ответ: воскресение совершится в преображенном теле, столь отличном от прежнего, как выросшее растение от семени — тело нетленное, сильное (а не слабое), духовное (pneumatikos; а не душевное (psychikos)), в образе небесного (а не из земной пыли). Ведь «плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (15:50). В конце, мертвые или живые, мы все изменимся и «облечемся» в нетленное и бессмертное (15:51–54). Сухой остаток таков: смерть потеряла свое жало, ибо Бог даровал нам победу нашим Господом Иисусом Христом (15:55–58).
Завершающий раздел основной части (16:1–18) и заключительная формула (16:19–24). В завершение письма Павел распоряжается о сборе денег для Иерусалима[228] и излагает свои планы. Он хочет остаться в Эфесе, по крайней мере, до Пасхи (май/июнь 57 года н. э.?), так как там открылись возможности для миссионерства, несмотря на оппозицию. Однако он планирует прийти в Коринф через Македонию и, возможно, задержаться там на зиму (57–58 н. э.?). Если же придет Тимофей (см. сноску 13), его следует хорошо принять (16:10–11). Что касается Аполлоса, хотя Павел и уговаривал его вернуться в Коринф, он был не склонен отправляться туда тотчас же, вероятно, чтобы не обострять фракционность (16:12).
Хотя заключительные слова (включая привет от Акилы и Прискиллы) и сердечны, когда Павел берет в руки перо, он действует как судья, посылая проклятия всем тем в Коринфе, кто не любит Господа (16:22). Его последние слова все же благожелательны, в них он не только высказывает любовь ко всем, но и произносит молитву, которую, вероятно, даже коринфяне знали на родном языке Иисуса (арамейское Marana iha\ «Гряди, Господи!»).
Противники Павла в Коринфе
В 1 Кор 1–4 Павел обличает фракционность среди коринфян, не обращаясь отдельно к каждой группе, но ругая общину в целом за раскол на три–четыре группы (сноска 11 выше). Он не упоминает, были ли между группами богословские разногласия, кроме приверженности учениям отдельных миссионеров, однако ученые часто связывают с каждой из них конкретные позиции[229]. Например, часто фракции Кифы (Петра) приписывается консервативная приверженность Закону, хотя 1 Кор 15:5, 11 указывает, что Кифа и Павел проповедовали в одном ключе. Ни из чего не видно, что Павел обвинял миссионеров, с чьими именами связаны фракции (Павел, Аполлос, Кифа), в раздувании фракционности. Проходило ли образование групп стихийно, или некоторые люди, чьи лозунги обличаются Павлом в последующих главах 1 Кор, сыграли роль в этом процессе? Далее мы рассмотрим идеи, которые Павел подверг критике, однако нет особых оснований думать, что они пришли в Коринф извне. Возможно, эти группы выразили тенденции, которые уже существовали, а именно — неправильное, языческое, понимание христианских идей, почерпнутых из иудаизма. Выделились ли эти три–четыре группы в отдельные домашние церкви? Ответы на этот вопрос являются в значительной степени домыслами, ибо в 1–2 Кор мало информации о домашних церквах, кроме самого факта их существования (1 Кор 16:19; Рим 16:23). Более того, 1 Кор 14:23 предвидит возможность объединения всей церкви.
В 1 Кор 1–3 более 25 раз встречаются слова sophia («мудрость») и sophos («мудрый»): мудрость Бога (которую другие считают глупостью) противопоставлена человеческой мудрости. Судя по обличению в адрес иудеев и греков, которые отвергли Христа, Божью Премудрость, Павел не критикует какую?то конкретную форму человеческой мудрости, хотя некоторые формы греческой философии и входили в ту мудрость, которой ищут греки (1:22). Хотя в 1 Кор 1–4 слово gnosis встречается только в 1:5, значительное число ученых считают, что Павел критиковал гностическое течение в Коринфе[230]. За подтверждением они иногда обращаются к последним главам 1 Кор (например, «мы все имеем знание», 8:1) и обсуждению знания в 8:7–11 (ср. 13:2, 7; 14:6). Несомненно, в Коринфе были христиане, которые в своей эрудиции смотрели на прочих христиан свысока. Но уместно ли называть их «гностиками», словно они разделяли многие взгляды системы II века, претендующей на особое богооткровенное знание о божественной искре в человеке и необходимости вырваться из материального мира[231]? Павел, основатель христианской общины в Коринфе, уехал оттуда около 52 года н. э. Неужели в Коринфе в период до 56 года появились серьезные учителя–гностики? (Петр гностиком не был, а о взглядах Аполлоса в 16:12 Павел не дает нам представления.) Основывалось ли отрицание воскресения мертвых некоторыми коринфянами (15:12, 29) на гностическом отрицании того, что физически Иисус был человеком, который умер, и/или на утверждении, что настоящие верующие уже воскресли в духовном смысле? Действительно ли коринфские христиане говорили: «Будь проклят Иисус» (12:3), и если это так, не отрицали ли они тем самым, что Христос (в отличие от Иисуса) подлинно существовал на земле?
Сколько лозунгов в 1 Кор? Кроме приведенных выше, можно включить: «Все мне позволительно» (6:12; 10:23); «Пища для чрева, и чрево для пищи» (6:13); «Бегайте блуда; всякий грех, который делает человек, есть вне тела» (6:18); «Хорошо человеку не касаться женщины» (7:1). Павел, корректируя, видоизменяет эти лозунги, и они используются теми, кого он наставляет в Коринфе. Это изменение, однако, открывает две основные возможности: либо эти утверждения высказаны самим Павлом в проповеди коринфянам (но сейчас используются неправильно), либо его противниками[232]. Как бы то ни было, можно постулировать использование их в системе мысли, где высшее знание ведет группу (партия «Христа»?!) к либертинизму, исходя из принципа, что тело не имеет значения (не важны как поступки в теле, так и то, что происходит с ним после смерти).
И наконец, здесь могут быть и другие моменты, не имеющие отношения к глубокому богословию. Скажем, обращение в светские суды (6:1–7) и молитва женщин с непокрытой головой (11:5), возможно, отражают лишь коринфские социальные нормы и ничего более.
В научных дискуссиях по этим проблемам есть много домыслов. Некоторые ученые пытаются добиться ясности, обращаясь к образу противников Павла в 2 Кор, как будто между этими двумя группами существовала преемственность. Об этой проблеме мы поговорим в следующей главе, а пока заметим, что такая аргументация объясняет одно неизвестное через другое неизвестное: кто такие оппоненты в 2 Кор, далеко не ясно.
Обличение Павлом блудников и гомосексуалистов (1 Кор 6:9–10)
Павел предупреждал, что некоторые грехи закрывают путь в Царство Небесное. В наши дни почти все христиане согласны с его обличением идолопоклонников, воров, скряг, пьяниц, клеветников и грабителей, хотя и не всегда считают, что таковых постигнет столь суровое наказание. Главная проблема связана с тремя названиями: pornoi, malakoi и arsenokoitai. (Первое и третье название соединены в 1 Тим 1:10.)
Предполагается, что слово pornoi относится к (сексуально) распущенным (RSV, NIV, NJB, AB) и блудникам (NABR, NRSV). В настоящее время катализатором дискуссии о том, осуждал ли Павел «блудников» безоговорочно, стала большая терпимость в развитых странах к тому, что многие мужчины и женщины живут вместе, не заключая брака, и поддерживают сексуальные отношения[233]. Поскольку в 6:15–18 Павел запрещает христианину соединяться с проституткой (роrne) и осуждает porneia, и поскольку в Коринфе некогда существовала храмовая «священная» проституция (святилище Афродиты), некоторые исследователи говорят, что за porneia в 6:9 Павел осуждает только тех, кто покупал секс за деньги, то есть ходил к проституткам. Однако в 5:1, приводя пример porneia среди коринфян, Павел говорит о мужчине, который живет со своей мачехой, — вряд ли это секс за деньги[234]. У нас нет никаких веских оснований сужать значение слова porneia, которое использует Павел, и «блудники» — более точный перевод, чем «те, кто пользуется услугами проституток».
Следующие два термина, malakoi и arsenokoitai, приводят нас к проблеме гомосексуальности. E. P. Sanders, Paul (1991), 110–113, правильно указывает, что здесь важно помнить: в греко–римской культуре однополый секс огульно не осуждался. Более того, в греческих кругах гомосексуальные отношения взрослого мужчины с красивым юношей могли рассматриваться как часть культурного воспитания, ибо красота мужского тела высоко ценилась. Но для взрослого мужчины играть роль пассивного партнера или женскую роль считалось позорным: для этого существовали рабы. (О лесбиянстве у нас меньше информации, но, видимо, презирались женщины, которые выполняли мужскую или активную роль.) Что касается иудеев, отмечает Сандерс, они порицали гомосексуализм «безоговорочно и полностью», то есть и пассивный, и активный[235]. Хотя некоторые исследователи и не соглашаются с этим, Павел, по всей вероятности, также осуждал и активную, и пассивную гомосексуальность.
Слово malakoi (дословно «мягкий») может относиться к женоподобному мужчине; некоторые исследователи настаивают на переводе «распутный». Однако в греко–римском мире так называли мужчин и (особенно) мальчиков, которых содержали для сексуальных отношений и которые играли пассивную женскую роль. Обычно предлагаются такие переводы как «мальчики–проститутки», «мужчины–проститутки» (boy prostitutes, male prostitutes в NABR и NRSV). (Поскольку в современном обществе не наблюдается серьезной тенденции проявлять терпимость к педерастии и мужской проституции, с этим термином не возникает особых проблем.) Центром дискуссии стало слово arsenokoitai (дословно, «человек, который ложится в постель с мужчиной»), которое переводится как «содомиты» (sodomites, NRSV) или «гомосексуалисты» (homosexuals, NIV)[236]. Движение в защиту прав геев привело к тому, что такой вариант перевода ставится под сомнение, и некоторые утверждают, что Павел осуждает только мужскую проституцию, ибо она выявляет грубость и жестокость со стороны активного участника и делает жертвой пассивного. Это в высшей степени сомнительно по нескольким причинам. Как указывалось выше, попытка провести параллель со словом pornoi, толкуемым как секс с женщиной–проституткой, неубедительна. Более того, лингвистический состав слова arsenokoitai не дает оснований ограничивать этот термин значением «человек, использующий мужчин–проституток»[237]. Элементы слова (arsen и koimasthai) можно найти в Лев 18:22; 20:13, где запрещено «ложиться с мужчиной
