imperium», или «Imperator Romanorum» (т.e. «Карл, светлейший август, коронованный Богом, великий, миротворец, правитель Римской империи», или «Император Римлян»); и за него стали молиться в римских церквах. Его изображение с тех пор стало чеканиться на римских монетах. В то же время враги паны в числе 300 римских граждан и двух или трех сот клириков были приговорены к смертной казни. 300 Римских граждан были обезглавлены в один и тот же день на Латеранской площади, клирики же, благодаря предстательству папы, были прощены и изгнаны во Францию. Таким образом, титул Римского императора, до сих пор принадлежавший Греческим императорам, этим актом был перенесен на Запад, к королю Франции.
После всего этого Карл подарил город и дукатство Римское папе, с сохранением однако подчиненности их себе самому, как императору Римлян*. В продолжение всей зимы затем он приводил в порядок римские дела и дела апостолической епископии, а также всей Италии — как гражданские, так и церковные, — и создавая для них новые законы, а летом возвратился во Францию, оставив Рим под управлением Сената, но под верховной властью папы и своей собственной. — Узнав же, что его новые законы не соблюдаются ни судьями, которые должны были применять их, ни народом, который обязан был им подчиняться, и что знатные люди насильно обращают простолюдинов в рабство, отнимают у церквей и монастырей слуг, принуждают их работать в своих виноградниках, полях, пастбищах и домах, вымогают у них скот, вино и обижают церкви, — Карл писал своему сыну Пипину, чтобы тот принял меры против этих злоупотреблений, позаботился о церкви и наблюдал за исполнением законов.
Сенат, народ и правительство Рима я считаю за третьего царя (и самого главного из трех), низвергнутого небольшим новым рогом. Ибо этот народ избирал папу и императора; а теперь, избрав императора, и назначив его консулом, он может быть признан в силе и значении преемником древнего Римского сената и народа.
Этот город был метрополией древней Римской империи, изображенной в пророчестве Даниила в виде 4-го зверя, по подчинении сената, народа и дукатства он стал метрополией малого рога 4-го зверя и дополнил собою наследие св. Петра, которое и было царством этого рога. Сверх того, эта победа сопровождалась более важными последствиями, чем победи над двумя другими царствами. Ибо она повлекла за собою установление Западной империи, которая продолжает свое существование до сего дня. Она поставила папу выше юрисдикции Римского сената и выше юрисдикции собора итальянских и франкских епископов, и даже выше всякой человеческой юрисдикции, и дала папе полное верховенство над западными церквами и их соборами. Она дала ему «вид бoльший, нежели у прочих», так что, когда эта новая религия укрепилась в умах людей, то он вступил в борьбу не только с королями, но даже с самим Западным императором. Достойно также замечания, что обычай целования папской ноги, — почесть высшая, нежели все почести, воздаваемые королям и императорам, — получил свое начало около этого же времени. Вот некоторые доказательства тому из IХ-го века: Платина рассказывает, что ногу папы Льва IV целовали по старому обычаю все, кто являлся к нему; некоторые же говорят, что обычай этот установил Лен III, ссылаясь на то, что руки его оскверняются поцелуями женщин. Папы начали также около этого времени канонизировать святых, продавать индульгенции и прощения грехов; при этом некоторые доказывают, что инициатором всех этих вещей был папа Лев III.
Следует далее заметить, что Карл Великий между 775 и 796 гг. завоевал всю Германию от Рейна и Дуная на север до Балтийского моря и на восток до р. Tisia (Тисса), распространив также свои завоевания в Испании до р. Эбро; этими завоеваниями он положил основание новой империи; в то же самое время он распространил римско-католическую религию во всех завоеванных странах, заставив Саксов и Гуннов, которые были язычниками, принять римское исповедание и разделив все свои северные завоевания на епископства; при этом он установил десятину в пользу клира и «обол св. Петра» в пользу папы. Благодаря всему этому Римская церковь чрезвычайно расширилась, обогатилась, возвеличилась и укрепилась.
В упомянутом выше «Рассуждении о некоторых чеканенных в Риме монетах Карла Великого, Людовика Благочестивого, Лотаря и их преемников» есть описание мозаичной картины, исполненной по приказанию папы Льва III в память посылки Карлу Великому хоругви или знамени города Рима; мозаика эта была помещена в папском дворце близ Латеранского собора и находилась там еще во время опубликования упомянутого «Рассуждения». На мозаике изображен св. апостол Петр с тремя ключами на чреслах, протягивающий правой рукой паллиум папе, а левой — хоругвь Рима Карлу Великому. Под изображением папы была надпись: SCISSIMUS D. N. LEO Р. Р; под изображением короля — D. N. CARULO REGI; а под ногою апостола Петра: BEATE, PETRE, DONA VITAM LEONI P. P, ET VICTORIAM CARULO REGI DONA.
Эта мозаика-памятник дает Карлу титул короля, и, следовательно, он был воздвигнуть ранее, чем Карл сделался императором. Он был воздвигнут, когда ап. Петр передал папе паллиум, а папа послал хоругвь города Рима Карлу, — т.е. в 796 г. Изображенные выше слова: Sanctissimus Dominus noster Leo Papa Domino nostro Carulo regi (т.e. святейший господин наш папа Лев господину нашему королю Карлу) относится к посольству, а слова, начертанные внизу мозаики — Beate Petre, dona vitam Leoni Papae et victoriam Carulo regidona — представляют молитву, чтобы Господь сохранил жизнь папе Льву и даровал победу королю Карлу над Римлянами. Три ключа у чресл св. Петра означают ключи трех частей его наследия, т.е. Рима с его областью, на который папа заявлял свои притязания, Равенны с экзархатом и территорий, отнятых от Лонгобардского королевства, после недавних побед.
Это и были те самые три владения, ключи которых изображены у пояса апостола Петра (короны этих же владений папа и поныне носит на голове) и благодаря завоеванию которых папа стал малым рогом 4-го зверя. Тем, что ап. Петр подавал папе паллиум правой рукой, а знамя города королю левой, и что имя папы упомянуто впереди имени короля, давалось понять, что папа признавался в высшем достоинстве, нежели цари земные.
После смерти Карла Великого его сын и наследник Людовик Благочестивый по настоянию папы подтвердил дар своего деда и отца Римской епископии*. В своей конфирмации он впервые распространяет пределы Рима и Церковной Области до Тосканы и Кампаньи; затем он закрепляет за папой Равеннский экзархат с Пентаполисом и в-третьих, земли, отнятые у Лонгобардов. Эти три области подчинились, таким образом, папе, и он правил ими от лица императора для пользы церкви sub integritate, т.е. всецело, с полною своею юрисдикцией и без вмешательства императора — разве только по особому приглашению в некоторых случаях. Эта ратификация императора Людовика была скреплена клятвой его, и подобно тому, как сам он в качестве короля Остроготского в подтверждение того, что он правил Италией от имени Греческого императора, чеканил монеты с изображением императора на одной стороне и своим на другой, — так и папа дал Западному императору такое же признание своей зависимости: папа начал теперь чеканить монету и с тех пор, в продолжение многих лет, римские монеты имели на одной стороне бюст императоров Карла, Людовика Благочестивого, Лотаря и их преемников, а с другой — папские надписи.
ГЛАВА VIII
О власти 4-го зверя пророчества Даниила изменять времена и законы
Во время царствования Греческого императора Юстиниана, а затем в царствование Фоки, Римский епископ пользовался над Греческими церквами некоторою властью, но она продолжалась недолгое время. Постоянная же власть его распространялась только на народы Западной империи, символизированные в 4-м звере Даниилова пророчества. Власть эта была установлена следующим эдиктом императоров Грациана и Валентиниана:
«Повелеваем, чтобы всякий, кто будет осужден решением Дамаса, постановленным в соборе с 5-ю или 7-ю Епископами или вообще Католиками, и осмелится апеллировать к Церкви, а также тот, кто продерзостно не явится перед церковный суд, — да приводится силою власти благородными мужами, преторскими префектами Галлии и Италии на епископский суд, или высылается консулариями или викариями под стражей в город Рим. Если же преступление будет совершено в более отдаленных странах, то все производство по такому делу должно быть представлено на расследование митрополита этой провинции. Если же преступник Римлянин, то он обязательно должен немедленно явиться в Рим, или предстать пред судьями, которых назначит Римский епископ. — Точно также, если возникнет подозрение против какого-либо из провинциальных епископов или священников в неправосудии или пристрастии, то позволяется обращаться с апелляцией к Римскому епископу или к собору из 15 соседних епископов, с тем однако, чтобы решение, окончательно постановленное, после надлежащего расследования не перевершалось»*.
Так как во втором из этих двух эдиктов не упоминается имен ни Валента, ни Феодосия, то, следовательно, он был издан в промежуток между их царствованиями, т.е. в конце 378-го или в начале 379 года. Он был обращен к преторским префектам Галлии (Praefecti Praetorio Italiae et Galliae) и Италии, а следовательно был общим законом, ибо Италийские префекты правили Италией, западной Иллирией и Африкой, а преторские префекты Галлии (Praefectus Praetorio Galliae) управляли Галлией, Испанией и Британией.
Установление папской юрисдикции дало некоторым епископам повод обращаться к папам за разрешением различных сомнительных случаев, на что те отвечали декреталиями; таким образом папы подобными декреталиями стали предписывать законы всем Западным церквам. Гимарий, епископ Таррагона, главного города Испанской провинции, просил папу Дамаса дать указания относительно некоторых церковных дел, но письмо его прибыло в Рим лишь после смерти Дамаса (в 384 г.); тогда преемник Дамаса Сириций отвечал ему также в тоне законодательных предписаний. По поводу одного вопроса он писал: «Cum hoc fieri — missa ad Provincias a venerandae memoriae praedecessore meo Liberio generalia decreta, prohibeant» (т.e. «вселенские декреталии славной памяти предместника моего Либерия воспрещают то-то»); по поводу другого: «Пусть те, кто недостойно злоупотребляет привилегиями духовенства, знают, что они будут лишены сана властью апостолического престола»; в другом случае: «Отныне да будет известно высшим духовным сановникам во всех провинциях, что в том случае, если они возведут в священный чин из какого бы то ни было звания кого-либо из таких лиц, против которых направлены каноны и наши интердикты, то со стороны апостолического престола не преминет воспоследовать соответственное осуждение этого деяния».
Послание заключается следующим образом:
«Мы изъяснили, любезнейший брат наш, те общие определения, которые относятся к данному вопросу, точно также и на отдельные случаи, относительно которых ты обратился к Римской церкви, как к главе твоего тела, мы дали тебе, как полагаю, удовлетворительные ответы; теперь
