найден новый источник золота и серебра». Современные историки считают, что хлынувшие в Европу из Америки драгоценные металлы вызвали инфляцию и массовое разорение мелких собственников, ставших в итоге главной движущей силой Реформации. Можно только удивляться, как Нострадамус сумел понять это, не зная ни фактов, ни закономерностей, лежащих в основе выводов ученых. Конечно, не исключено, что и здесь речь идет о совпадении — золотые клады и изменение религии входили в число тем, неизменно интересующих автора.
Многие катрены можно понять, только хорошо зная круг чтения Нострадамуса, типичный для французских гуманистов эпохи Возрождения. В него входили поэмы Гомера и Вергилия, исторические сочинения Цезаря, Тацита, Тита Ливия, научные труды Аристотеля и Плиния Старшего. Вполне возможно, что он читал и «Декамерон» Боккаччо, о чем говорит упоминание в двух катренах — I-57 и VI-89 — старинной казни, когда преступника намазывали молоком и медом и оставляли связанным на съедение насекомым. У Боккаччо подобной каре подвергся в Египте клеветник Амброджиоло, который «в тот день, как был привязан к колу и вымазан медом… был не только умерщвлен, но и съеден до костей мухами, осами и слепнями, которыми изобилует та страна». Правда, возможно, Нострадамус заимствовал этот сюжет из фольклора, восходящего к античным преданиям.
Катрен I-86 посвящен описанной Титом Ливием войне между римлянами и этрусками в 508 году до нашей эры: «Великая королева, увидев себя побежденной, проявит избыток мужской смелости: верхом на лошади пересечет реку полностью обнаженная, вооруженное преследование; совершит надругательство над обещанием». Имеется в виду эпизод, когда римлянка Клелия бежала из плена вместе с другими женщинами, хотя клялась не делать этого; царь этрусков простил ее, а на родине ее почтили статуей, изображавшей героиню обнаженной верхом на коне. Непонятно, почему Клелия названа «великой королевой», но Нострадамус по своей привычке затуманивал суть не только будущих, но и прошлых событий, чтобы избежать обвинений в простом пересказе античных авторов.
Загадочный катрен I-77 становится понятнее при обращении к греческим мифам: «Между двумя морями воздвигнется выступ того, кто потом погибнет от удил лошади. Его Нептун свернет черный парус, пройдя через Кальпу и флот близ Ронсеваля». Кальпой Нострадамус называет Гибралтар; в ущелье Ронсеваль был убит в 778 году знаменитый герой французского эпоса Роланд, но моря там нет, и это, вероятно, всего лишь опечатка. Миф о Тесее повествует, что этот герой, возвращаясь с Крита, забыл сменить черный парус на белый, что стало причиной самоубийства его отца Эгея. При падении с лошади погиб, впрочем, не Тесей, а другой герой, Ипполит, который запутался в упряжи. Выступ между морями — это остров или утес, возможно, тот же Гибралтар, хотя его связь с Тесеем, как и с Ипполитом, остается неясной. Есть версия, заменяющая «выступ» на «пролив», а «удила» на «укус»; тогда речь идет о Геракле, который, по легенде, и создал Гибралтарский пролив, называвшийся в древности Геракловыми столпами. Тогда «укус лошади» — аллегорическое описание коварства кентавра Несса, из-за которого погиб мифический герой. Этот пример дает хорошее представление о сложности расшифровки «Пророчеств», в которых автор то удаляется воображением к мифам древности, то возвращается к событиям недавнего времени.
Например, катрен I-90 обращен к событиям 1548 года, когда жители Гиени (Аквитании) восстали против введенного властью налога на соль. Мятежники попросили помощи у Англии, которой эта область принадлежала до Столетней войны. На время Гиень вышла из подчинения короне и была с трудом усмирена коннетаблем Анном де Монморанси. В катрене говорится: «Бордо, Пуатье при звуках набата большой толпой пойдут до Лангона, их трамонтана будет [направлена] против галлов, когда близ Органа родится отвратительный урод». Трамонтаной Нострадамус называет холодный северный ветер, в переносном смысле — порыв, натиск. Говоря об уроде, он вспоминает двухголового козленка, которого лично осматривал в Салоне в 1554 году. Хронологическое несоответствие его, похоже, не волнует — в его циклическом мире предсказание вполне могло быть обращено в прошлое.
Порой пророк посылал в своих сочинениях «приветы» друзьям. Одним из них был знаменитый флотоводец Антуан Эскален де ла Гард (1498–1578), адмирал Восточного флота. Родившись в незнатной семье, он дослужился до высоких постов благодаря отваге и предприимчивости. В 1545 году он был отправлен в Прованс на подавление еретического движения вальденсов и проявил такую жестокость, что новый король Генрих II на три года посадил его в тюрьму. До этого ла Гард был послом в Стамбуле, приложив немало усилий для налаживания торговых связей между Францией и Востоком. Позже он участвовал в морских набегах на Англию и Италию, а в конце жизни сражался с протестантами в ходе Религиозных войн. Ему посвящены не только «Увещевание Менодота», но и не менее пяти катренов «Пророчеств». В одном (II-5) упоминается заключение ла Гарда в тюрьму и его освобождение, в другом (II-59) прямо упоминается его имя: «Галльский флот жив поддержкой великого Гарда — Великого Нептуна — и его трезубых воинов. Прованс обглодан налогами, чтобы поддержать большое войско, а еще более — Марсов Нарбонн — копьями и дротиками». Пограничный Нарбонн назван Марсовым, поскольку играл важную роль в обороне Франции, ради которой население Прованса пришлось обложить — «обглодать» — большим налогом.
Ла Гарду посвящен и следующий катрен II-60, где говорится, что «мул» изменит Ганг, Инд, Рону, Луару и Таг (Тахо), то есть реки Запада и Востока, по которым доставлялись товары. «Мулом», то есть «мулатом», автор называет адмирала, который, по утверждению современников, был сыном пленной мавританки. Катрен перекликается с «Увещеванием», где тоже говорилось, что ла Гард воплотил в жизнь предсказание Сивиллы, предрекавшее, что Ганг, Инд и Таг изменятся, начав обмениваться друг с другом товарами. По сведениям А. Пензенского, это пророчество не имеет отношения к знаменитым «Сивиллиным книгам» — географические сочинения того времени говорят о том, что его нашли высеченным на каменной колонне у моря в 1505 году, о чем, конечно, слышал Нострадамус, собиравший все истории и слухи о предсказаниях. При находке указанное пророчество связали с открытием Америки, которую тогда еще считали Индией. Сам Нострадамус упомянул «царства Америки» только однажды в катрене Х-66 к огорчению тех, кто пытается найти в его сочинениях ссылки на историю Нового Света. Нет у него, за редким исключением, упоминаний об Индии и Африке, а Китай и Япония вообще были ему неизвестны, хотя отдельные европейские эрудиты того времени знали о них из книг Марко Поло и других путешественников.
Кругозор Нострадамуса не выходил за пределы представлений его эпохи, никак не выдавая в нем великого провидца. Восточной границей его географических знаний были Польша, Венгрия и Дакия (Румыния). О первой он пишет в катрене V-73, утверждая, что при вторжении «арабов» (мусульман) в Европу к ним присоединятся поляки. Венгрии посвящен катрен II-90: «Из-за жизни и смерти изменится Венгерское царство. Закон станет более суровым, чем крепостничество. Их большой город полон стенаниями, жалобами и криками. Кастор и Поллукс — враги на ристалище». В 1526 году в битве с турками при Мохаче погиб венгерский король Лайош II, а его преемник Янош Запояи принес вассальную присягу туркам. Венгерская столица Вуда была захвачена и разграблена. При чем тут верные братской дружбе Кастор и Поллукс, неясно; возможно, автор говорит о том, что турки заставили венгерских дворян воевать против их братьев-христиан во время осады Вены и других походов. Он показывает хорошее знание событий в Венгрии, когда пишет об угнетении крестьян, затмившем прежнее крепостное право и вызвавшем мощное восстание Дьердя Дожи в 1514 году.
Конечно, пророк не мог обойти вниманием такое масштабное явление, как Реформация, встроив его в свою историческую схему. В катрене III-67 говорится о появлении в Германии «новой секты философов, презирающих золото, почести и богатства». По догадкам ученых, речь идет об анабаптистах (перекрещенцах), радикальных представителях Реформации, которые выступали за равенство во владении имуществом, властью и даже женами. Нострадамус наверняка слышал и о Крестьянской войне в Германии, в которой активно участвовали анабаптисты, и об их Мюнстерской коммуне, подвергнутой кровавому разгрому в 1535 году. О протестантах повествует и катрен IV-32: «Во время и в месте, где мясо уступит место рыбе, общепринятый закон будет ниспровергнут. С тарик будет крепко держаться, затем его возьмут из среды. <Правило> «У друзей все общее» оставлено далеко позади».
Возможно, речь идет о Женеве, где в 1541 году установилась диктатура Жана Кальвина («старика»). Захватив власть, кальвинисты завели строгие порядки, запретив развлечения, пышные наряды и даже зеркала. Постов они не признавали, но Кальвин для усмирения плоти призывал есть вместо мяса рыбу. Он умер только в 1564 году, но вряд ли предсказанию его смерти следует сильно удивляться. Надо сказать, что к Кальвину пророк питал личную неприязнь, поскольку фанатичные сторонники «женевского папы» не раз обрушивались на него и на астрологию вообще. В катрене I-47 правлению Кальвина предсказан жалкий конец: «Проповеди с озера Леман будут раздражать, дни уменьшатся до недель, затем до месяцев, затем до лет, затем все падут. Магистратуры проклянут свои пустые законы». Здесь имеется в виду, что женевцы отвергнут Кальвина и откажутся от его учения. На самом деле город и после смерти вождя кальвинистов остался верен его идеям, хотя в наши дни католики составляют там большинство.
Жан Кальвин. Неизвестный художник
В катрене III-76 Нострадамус тоже предрекает спад Реформации: «В Германии появятся многие секты, сильно приближающиеся к «счастливому» язычеству. С порабощенным сердцем и уменьшенными доходами вернутся к уплате истинной десятины». В то время много говорили о протестантских сектах, участники которых призывали покинуть города, уйти на лоно природы и жить там нагими и счастливыми, как жители рая. По мнению пророка, эти эксцессы предвещали возвращение немцев под власть католической церкви, что действительно случилось, но лишь в некоторых частях страны. Зато предсказание оказалось истинным для Франции, где протестантизм, несмотря на его формальное признание после Религиозных войн, с годами утратил популярность, и сегодня его исповедуют только 2 % верующих.
Помимо Библии и античных авторов, на Нострадамуса заметно повлияли три мистических сочинения XVI века, хорошо известных современникам. Автором первого из них был флорентиец Пьетро Риччо (1465–1507), больше известный под латинским псевдонимом Петр Кринит. Его книга «О благородной науке» (De honesta disciplina), написанная незадолго до смерти, была опубликована только в 1543 году. Из нее пророк заимствовал рассуждения в письме Сезару о том, как человек может узнать волю богов, хотя некоторые мысли Кринита он благоразумно утаил: тот, например, писал о существовании особых «даймонов» (гениев) пророчества, которых инквизиция легко могла счесть демонами. Однако первые завораживающие катрены «Пророчеств» заимствованы из сочинения итальянца почти
