Доминго Геда, бывший секретарь нунциатуры в Мадриде, любимчик Фердинанда VII. Она была подписана Пием VII 30 января 1816 г. и опубликована в Мадриде в официальном органе правительства «Гасета» 13 апреля того же года3.
Энциклика обращена к церковной иерархии и духовенству Америки, «находящейся под властью католического короля Испании». В энциклике сказано: «Одна из наших самых прекрасных и основных заповедей предписывает повиноваться высоким властям. Поэтому мы не сомневаемся, что к переворотам в этих странах, столь огорчительным для нашего сердца, вы непрестанно внушаете вашей пастве справедливую и решительную ненависть» 4. Пий VII призывал духовенство «не жалеть усилий, чтобы выкорчевать и совершенно истребить гибельное сплетение бунтов и мятежей, вызванных врагами в этих странах». Вы этого легко добьетесь, уверял папа священников, если каждый из вас будет напоминать с максимальным усердием своим овечкам об ужасных п серьезных последствиях мятежа и о чрезвычайных и первостепенных добродетелях «патпего любимейшего сына во Христе, Фердинанда, нашего католического короля, для которого превыше всего религия и благополучие его надданных». В заключение, обещая небесные награды, папа призывал духовенство соблюдать верность и послушание Фердинанду VII.
Можно ли назвать этот документ выражением нейтралитета папского престола по отношению к войне за независимость? Текст энциклики настолько ясен, что ответ на этот вопрос может быть только отрицательным. Своей энцикликой папа недвусмысленно показал, что он стоит на стороне колонизаторов. Иезуит Фурлонг, желая, обелить папский престол, заявляет: «Все это может показаться прямо-таки чудовищным, однако только идиоты или мерзавцы могут придать этой энциклике значение и важность, которой она не имеет». Фурлонг не жалеет сил, чтобы лишпть энциклику ее значения. На каком, однако, основании? Он заверяет, что энциклика явилась продуктом недоразумения, ибо папа ошибочно (!) считал движение за независимость продолжением «европейской революции»; эта энциклика будто бы пе была «программным и окончательным заявлением против свободы и автономии бывшей испанской империи в Америке» 5. Впрочем, Фурлонг не оригинален, он повторяет аргументы своего учителя и Коллеги по иезуитскому ордену Педро де Летурия. Приуменьшая влияние энциклики, Летурия, в частности, отмечал, что «отеческий призыв папы не смог создать атмосферу легитимистских убеждений там, где они раньше не существовали» 6.
Иезуитов Фурлонга и Летурию опровергают факты. Энциклика Пия VII была широко использована церковниками в Америке для борьбы против патриотов. Ссылаясь на нее, церковпьте перпрхп призывали верующих прекратить борьбу против испанского гос-иодства. Епископ Попайяна Сальвадор Хименес де Эпсисо опубликовал в поддержку энциклики послание, озаглавленное «Об упрямстве и безумствах сторонников мятежа». В таком же духе высказался и епископ Калама (впоследствии Куско) Хосе Калисто де Орнуэля, утверждавший, что «никто не может считаться подлинным христианином и божьим чадом, не будучи добрым подданным и преданным вассалом своего короля» 7. Разумеется, такие заявления божьи слуги делали в районах, находившихся под контролем испанцев. В республиканских зонах энциклика тайно распространялась противниками независимости.
Как же реагировали на этот папский документ патриоты? В Венесуэле и Новой Гранаде сторонники Симона Боливара требовали от местных церковников заявлений, признававших законность республиканских властей. В республиканской печати высказывались мнения, что : энциклика была силой или хитростью вырвана испанским королем у папы или является фальшивкой, что дало основание впоследствии и клерикалам утверждать подобное. Патриоты утверждали, что выступать в поддержку республики вовсе не ересь, и напоминали, что само папство в лице Пия VI в свое время признало французскую директорию и Цизальпинскую республику, а до этого признавало Венецианскую и Генуэзскую республики, т. е. власть, порожденную революцией.
Усилия патриотов заставить церковников поддержать своим авторитетом такого рода комментарии далеко не всегда приводили к желаемым результатам. За сопротивление патриотическим властям был смещен исполняющий обязанности архиепископа Боготы Франсиско Хавьер Герра. На его место был избран Николас Куэрво,, но и он боялся осудить папскую энциклику и призвать верующих к безоговорочной поддержке патриотов.
Отвечая вице-президенту Сантандеру, извещавшему его о поведении Куэрво, Боливар в письме из Памплоны от 8 ноября 1819 г. писал: «Хватит шуток, пора ясно говорить с отцом Куэрво и со всеми другими отцами. Необходимо, чтобы они называли вещи по их имени, чтобы громко провозгласили: правительство, республики законно, свято, ибо бог установил для людей право и обязанность признавать законность вещей, собственности и государственных учреждений. Бог не может одобрить нарушение своих собственных принципов, своих собственных основных законов. Напротив, бог видит с ужасом преступления узурпирующей власть тирании. Бог одобряет создание правительства, цель которого — общественное благо… Об этом пусть многократно говорят служители бога, к тому же вдохновенно, с благостным чувством, как и свойственно церковному стилю» 8.
Когда несколько месяцев спустя Куэрво, наконец, призвал верующих поддержать патриотов, последним пе понравился его текст, ибо не содержал ссылок на Библию, которыми обычно изобиловали церковные послания, направленные против сторонников независимости.
Либеральная революция 1820 г. в Испании, восстановившая конституцию 1812 г., вызвала большую озабоченность в Ватикане. Испанские кортесы приняли ряд законов — об экспроприации церковного имущества, закрытии монастырей, женских монашеских орденов. Попытки Ватикана воспротивиться принятию этих законов привели к высылке папского нунция Джустиниани из Мадрида. Вместе с тем новое испанское правительство требовало от папы римского полной поддержки в борьбе со сторонниками независимости в Америке. Посылая в мае 1822 г. своему римскому поверенному в делах для передачи папе Заявление испанского правительства о его правах на владение колониями в Америке, премьер Мартинес де Роса просил напомнить папе следующее: «Его святейшество не может забыть, что испанцы завоевали этот континент для религии, и его святейшество в своей мудрости знает, что у всех народов, и в особенности у тех, кто находится в таком положении, как американские, аморальность и освобождение от любого религиозного тормоза есть неизбежное следствие длительных революций. Последствия еще более ужасные, когда эти элементы смешиваются с общей отсталостью народной массы, лишенной цивилизации и культуры» 9. Если, утверждал далее Мартинес де Роса, колонии добьются независимости, то религии будет нанесен непоправимый ущерб.
Пий VII так же опасался этого с той только разницей, что он не верил уже в возможность Испании удержать свои колонии, а теперь и не желал оказывать ей прежнюю поддержку из-за ан-тицерковных действий испанских либералов. Более того, Пий VII подумывал о признании заморских республик, тем более что патриоты не только не выступали против папства, но всячески подчеркивали свою лояльность к нему в расчете на установление официальных отношений: это, несомненно, укрепило бы их международный авторитет.
Революция 1820 г. в Испании оказала свое влияние и на развитие событий в Испанской Америке. Морильо по распоряжению Мадрида заключил перемирие с Боливаром, Испания фактически признала патриотов воюющей стороной. Опасаясь испанских либералов больше, чем креольских патриотов, и считая дело колонизаторов в Америке проигранным, многие церковники воспользовались событиями в Испании, чтобы переметнуться в лагерь патриотов, надеясь таким образом сохранить свои посты и привилегии. Так поступили епископы Санта-Марта — Гомес Поланко, Панамы — Игинио Дуран, мексиканские прелаты и даже епископ Попайяна Хименес де Энсисо. Так же поступил и венесуэльский епископ Мериды Рафаэль Лассо де ла Вега, до этого ярый роялист. Он направил в 1822 г. папе римскому письмо, оправдывая свой переход на сторону патриотов революцией 1820 г. в Испании и призывая Пия VII произвести назначения на вакантные епископские должности в Испанской Америке. «Спаои нас от погибели!» — взывал епископ к главе католической церкви ,0.
Письмо Лассо было получено в Ватикане в самом начале сентября 1822 г. Пий VII послал молниеносный ответ — уже 7 сентября! В нем обращают на себя внимание следующие слова: «Мы, естественно, весьма далеки от вмешательства в дела, относящиеся к политике государства, но, озабоченные только судьбами религии п божьей церкви, которую возглавляем, и благополучием душ наших последователей, глубоко сожалея о стольких ранах, наносимых церкви в Испании, мы также горячо желаем удовлетворить потребности верующих в этих американских землях й, следовательно, хотели бы знать о них со всеми подробностями» п.
Ответ Пия VII был встречен в Колумбии с нескрываемым восторгом. Как сообщал об этом в Рим Лассо, назначенный сенатором республики, подпись папы под ответом целовали публично вице-президент Сантандер, министры, генералы, церковные иерархи, рядовые верующие.
О том, как оценивали руководители Колумбии послание Пия VII, можно судить по статье в венесуэльской газете «Эль Ирис де Венесуэла». Газета писала: «Взирайте, колумбийцы, как верховный понтифик общается с республиканским епископом, выдающимся патриотом Лассо. Убеждайтесь, что нет такого греха, такого проклятия, такого запрета, которыми вас не пугали сектанты священники, недостойные этого святого звания, с целью подчинить вас гнету деспотизма. Его преосвященство желает знать ваши нужды, чтобы помочь вам. Его сердце подобно сердцу отца, полно доброты п нежности к нам.. .
Народы, узнайте из этого послания, что независимость не противостоит религии, что божественное провидение раздает дары людям независимо от правительств или управляемых и что наместник Иисуса Христа, примеру которого должны следовать служители культа, не вмешивается в политические дела, которые никоим образом не входят в компетенцию церкви. Пусть это послание научит вас, как отвечать священникам, которые, кощунственно нарушая свои священнические обязайности, помогают тирану; научитесь презирать их, недостойных вселенской религии. Мы в них не нуждаемся, ибо отец церкви „горячо желает удовлетворить потребности верующих в этих американских землях41 при помощи таких преданпых и решительных колумбийцев, как достойный прелат из Мериды» 12.
Эти восторги по поводу папского ответа Лассо носили чисто тактический характер: они были направлены на изоляцию церковников, выступавших в поддержку испанцев, и вовсе не означали отказа патриотов от принципа отделения церкви от государства.
Провал миссии Муци
В Чили, как и в других испанских владениях, церковники раскололись на сторонников и противников независимости. Причем епископы Сантьяго и Консепсьона, руководители монашеских орденов активно поддерживали испанцев, рядовые же служители церкви — креолы выступали с оружием в руках против испанцев, причем из 500 священнослужителей Чили около 70 высказывались за независимость, а из 190 священников Сантьяго — только 22 13.
Патриоты решительно реагировали на действия врагов независимости — служителей церкви. Так, один из руководителей войны за независимость, Хосе Мигель Каррера, арестовал 18 францисканцев, настроенных происпански, а 14 других выслал в Мендосу м.
Бернардо О’Хиггинс в свою очередь действовал не менее решительно. Войдя в Сантьяго во главе освободительных войск, он сослал епископа Хосе Родригеса-и-Соррилью, выступавшего в поддержку испанцев. Бернардо О’Хиггинс направил ему письмо следующего содержания: «Светлейшему епископу. Общественное благополучие превыше всяких соображений. Оно требует вашего полного отстранения (от занимаемой должности…— И. Г.). Правительству неприятно посылать в ссылку столь видную особу, но пусть это будет одной из жертв в пользу существования нации. Ваша светлость немедленно направится в назначенную ему ссылку, предварительно назначив губернатором епископства со всеми
