за «непослушание» архиепископа Пуасье. Ватикан попытался назначить на его пост архиепископа Рэми Огюстьена, урожденного гаитянца п первого негра епископа в стране. Но Дювалье выслал и его вместе с четырьмя другими священниками. Одновременно за «подрывную» деятельность было арестовано около 130 служителей культа. За эти действия Ватикан отлучил от церкви Дювалье и его сподручных. Год спустя диктатор согласился с назначением гаитянца Клаудиуса Ангенори исполняющим обязанности администратора архиепископства Порт-о-Пренса. Казалось, что отношения Гаити с Ватиканом улучшаются. Но Дювалье продолжал подозревать католических церковников в антиправительственных кознях. В 1962 г. он выслал француза епископа Роберта и четырех французов священников, а два года спустя — 18 иезуитов-канадцев. В ответ Ватикан отозвал нунция из Порт-о-Пренса.

Так относился к католической церкви Дювалье, тиран и самодур, водуист и ярый антикоммунист, пользовавшийся неизменной поддержкой Вашингтона и американских компаний, беспрепятственно орудовавших в Гаити.

Политическая судьба Доминиканской Республики, такой же отсталой в экономическом плане, как и Гаити, складывалась иначе, чем ее соседки по острову. Борьба за отделение от Гаити, где преследовалось доминиканское духовенство, шла под лозунгом «Бог, родина, свобода», ставшим девизом Доминиканской Республики, учрежденной в 1844 г. Однако назначенный Ватиканом вскоре после завоевания независимости архиепископ Санто-Доминго Томас де Портес-э-Инфанте симпатизировал испанским колонизаторам, как и многие священники испанского происхождения. Испания готовилась к новому захвату Санто-Доминго. Правительство заставило священников присягнуть в верности конституции. Те, кто отказывался от присяги, подлежали высылке.

В 1861 г. испанские войска высадились в Санто-Доминго и оккупировали страну. Они стали преследовать священников-до-миниканцев. В 1865 г. доминиканцы восстали и изгнали захватчиков — на этот раз павсегда, а вместе с ними и церковников-испанцев.

Доминиканская Республика — одна из немногих стран Латинской Америки, где президентское кресло дважды занимали священники. В 1880 г. президентом был избран священник Фернандо Артуро де Мериньо, впоследствии архиепископ Санто-Доминго. В 1912 г. на ту же должность был назначен архиепископ Адольфо А. Ноуэль в надежде предотвратить оккупацию страны войсками США, которые с 1904 г. установили политический и экономический контроль над республикой. В 1916 г. американские войска высадились в Санто-Доминго, в связи с чем Мериньо ушел в отставку. Американская оккупация продолжалась до 1924 г., но п после этого страпа оставалась под протекторатом Вашингтона. В течение 31 года (1930—1961)’ ею управлял Лео-нидас Трухильо, один из самых жестоких карибских тиранов, верный слуга американских монополий.

На протяжении многих лет церковь сотрудничала с Трухильо, восхваляя и превознося его мнимые заслуги перед страной. Трухильо со своей стороны щедро финансировал строительство церквей, способствовал проведению различных церковных юбилеев, евхаристических конгрессов и тому подобных клерикальных мероприятий, всемерно афишировал свою солидарность с Ватиканом. Особенно благоволил тиран к иезуитскому ордену, члены которого составлялп половину духовенства республики.

Диктатор, одержимый манией величия, переименовал столицу Санто-Доминго, оенованную еще Христофором Колумбом, в Го-род-Трухильо, строил в свою честь памятники, присваивал себе всевозможные помпезные звания, титулы, чины, его излюбленный девиз «Бог и Трухильо» красовался на домах и площадях всех населенных пунктов страны.

Церковники не только не протестовали против этих кощунственных действий диктатора, но щедро превозносили его вымышленные христианские добродетели. Особенно одаривал его комплиментами известный своими реакционными взглядами тогдашний глава американского епископата кардинал Спеллман.

В 1954 г. Трухильо заключил с папским престолом конкордат, наделявший церковь многими правами и привилегиями. Духовенство освобождалось от уплаты налогов, почтовых и телеграфных расходов, просвещение по конкордату должно было основываться на «принципах католической доктрины и морали», церковь обретала право приобретать недвижимую собственность и владеть ею. В свою очередь Ватикан согласился назначать на церковные должности рекомендованных правительством кандидатов.

Заключение конкордата было воспринято папским престолом с большим удовлетворением. Трухильо посетил Ватикан, где был торжественно принят Пием XII и награжден высшим церковным орденом. Благодарный папа присвоил по этому случаю архиепископу Города-Трухильо (Санто-Доминго) колониальный титул — примаса-митрополита. Кроме того, в республике были созданы три епархии и одна почетная епископская должность. Эти посты достались приближенным диктатора. Среди церковников по-прежнему преобладали иностранцы, главным образом испанцы, американцы, канадцы.

В 1956 г. монах Сиприано де Утрера с восторгом писал, что католическая церковь в Доминиканской Республике добилась такого величия, какого она не знала даже в колониальное время, — и «все это благодаря политико-католическому гению славного государственного деятеля генерала и доктора Рафаэля Леонидаса Трухильо Медины, которого сограждане в знак признания его тотального понимания величия родины увенчали золотыми лаврами титула Благодетеля и Отца Новой Родины»31.

Славословя тирана, церковники утверждали, что они стоят в стороне от политики. «Но, — отмечает американский историк Селден Родман, — их согласие с кощунственным девизом „Бог и Трухильо», поздравительные послания папы римского в адрес Трухильо, присутствие кардинала Спеллмана на праздновании юбилея диктатора, когда этот прелат публично обнял юбиляра и назвал его „благодетелем церкви», вызывали сомнения у многих людей относительно ее нейтралитета». На церковников, пишет далее автор, падало подозрение в том, что они сообщали полиции тирана данные о его противниках, полученные в исповедальнях 32.

Пресмыкательство духовенства перед Трухильо продолжалось до тех пор, пока он пользовался поддержкой обоих американских хозяев. Когда после Кубинской революции они пришли к выводу, что «благодетеля родины» может постигнуть судьба его «коллеги» Батисты и благоразумнее будет от него избавиться, то и церковники изменили отношение к диктатору. «В январе 1960 г., — указывает Селден Родман, — католическая церковь, предвидя неизбежное падение Трухильо, опубликовала пастырское послание, осуждавшее ее некогда закадычного друга и благодетеля, которого в прошлом она награждала высшими церковными орденами».

Правительство потребовало от епископата провозгласить Трухильо «благодетелем католической церкви в Доминиканской Республике». Однако церковники заявили, что такие полномочия имеются только у папы: «Подтверждая нашу благодарность

(Трухильо?) и признавая ограниченность нашей власти, мы в нашем сердце сохраняем уверенность, что бог, безошибочный благодетель, не оставит заслуги без награды» 33.

Иезуитский ответ епископата не удовлетворил Трухильо. По его приказу из страны были высланы несколько американских и канадских священников, объявленных «нежелательными иностранцами». Печать стала обвинять их в страсти к накопительству, а монахинь —в аморальном поведении. Но дни Трухильо были сочтены. Вскоре доверенные люди Вашингтона пристрелили его. Знаменательно, что в образованный вслед за этим Государственный совет вошли убийцы Трухильо и епископ Перес Санчес.

О том, что церковники, выступая под занавес против Трухильо, отнюдь не преследовали прогрессивные цели, говорит их отношение к правительству либерала Хуана Боша, избранного президентом страны вскоре после убийства диктатора. Церковь травила Боша, активно участвовала в его свержении и устйнов-лении новой военной ультраправой диктатуры.

В 1960 г. в Доминиканской Республике насчитывалось около 42 тыс. протестантов на 3 мли. населения. Как и во многих других республиках, протестанты располагали здесь пропорционально высоким контингентом проповедников — 236, в то время католических священников было 310.

Протестантские проповедники появились в Санто-Доминго в начале XX в. вместе с американскими интервентами. Для деятельности в этой и других карибских странах их специально тренировали в Пуэрто-Рико. Характерно, что различные протестантские церкви договорились о совместных действиях в Доминиканской Республике, образовав на паритетных началах единую Евангелическую церковь Санто-Доминго, возглавляемую попеременно представителями различных протестантских деноминаций.

Первая оккупация Доминиканской Республики американскими войсками, отмечает протестантский автор Эдвард А. Оделл, от-

, 11 И, Р, Григулевнч 161

крыла зеленую улицу для работы мпссиоиеров-протестантов в этой стране, хотя у них были и своп трудности. Некоторые доминиканцы, «исходя из религиозных предрассудков или политических соображений, не одобряли работу миссионеров. Они влияли на население, утверждая, что руководители протестантской церкви имели официальные связи с оккупационными властями, а также представляли интересы американского правительства, как католические священники представляли некогда интересы испанского правительства» 34.

Тем не менее, расходуя крупные средства, ведя пропаганду по радио, занимаясь «практической благотворительностью» посредством хорошо оборудованной больницы в Санто-Доминго, пользуясь благосклонным отношением Трухильо, который не препятствовал их деятельности, зная, что она пользуется поддержкой Вашингтона, протестантам удалось привлечь на свою сторону некоторую часть населения страны. 25 26

25 Blanco Segura R. Historia eclesi

26 Lloyd Mechara J. Church…, p. 335—336.

27 Ibid., p. 338.

28 Castillero E. J. R. Breve historia de la iglesia Paname

p. 43.

29 Гонионский С. А. Гаитянская трагедия. M.: Наука, 1974, с. 11.

30 Lloyd Mechara J. Church…, p. 288, 290.

si Utrera Fr. C. de. Episcopologio Dominicano. Ciudad Trujillo, 1956, p. 55.

32 Rodman S. Quisqueya, a history of the Dominican Republic. Seattle, 1964, p. 149, 156.

33 Lloyd Mecham J. Church…, p. 298.

34 Odell E. A. It came to pass. New York, 1952, p. 153.

Глава пятая

ЗА И ПРОТИВ ПАТРОНАТА (Колумбия и Венесуэла)

Принято считать, что Колумбия — самая католическая страна в Латинской Америке, в то время как в Венесуэле католическая церковь пользуется весьма ограниченным влиянием на широкие массы населения. И тем не менее в обеих этих странах после войны за независимость отношения государства с церковью складывались по одному и тому же сценарию. И там и здесь церковь отстаивала свои привилегии и особые права, выступала в союзе с олигархией, пыталась подчинить своему влиянию просвещение, воспрепятствовать другим культам, отказывалась признать право государства контролировать ее деятельность. Государство же стремилось узаконить право патроната, подчинить церковь своим интересам, лишить ее недвижимой собственности, передать светской власти регистрацию актов гражданского состояния, просвещение, благотворительность, наконец, отделить церковь от государства.

Все эти вопросы не сходили с повестки дня с начала войны за независимость и подвергались острым дебатам в годы существования Великой Колумбии (1819—1830), когда ее возглавлял Симон Боливар. Созванный им в Ангостуре конгресс принял в 1819 г. временную конституцию новой республики. При ее обсуждении в конгрессе разгорелись дебаты вокруг принципа свободы совести («религиозной свободы»), т. е. права граждан исповедовать не только католическую, но и любую другую религию. Консерваторы выступали за сохране ние церковью того же монопольного статуса, которым она пользовалась в колониальный период, они настаивали на объявлении католической религии «единственно законной» в стране и на запрещении всех других культов. Боливар и его сторонники были согласны провозгласить католическую религию государственной, но наряду с ней позволить деятельность и других культов. Речь шла главным образом о том, чтобы разрешить практику протестантского культа англичанам, число которых в связи с установлением тесных торговых и политических связей с Англией в Великой Колумбии быстро росло. Английское правительство энергично требовало (в особенности при заключении займов и торговых соглашений) предоставления протестантам свободы вероисповедания. Учитывая сопротивление церковников, Боливар предложил исключить из текста временной конституции статьи, относящиеся к церкви. Боливар считал, что их отсутствие позволит на практике установить режим религиозной свободы. Впоследствии в конституции, принятой в Кукуте (1821 г.), был установлен принцип свободы совести.

28 июля 1824 г. конгресс в Кукуте одобрил закон о патрот нате, ставивший церковь в непосредственное подчинение госу^-дарству, т. е. в то самое положение, в.котором она пребывала по