недовольство противников тирана, с котррыми быстро расправилась полиция. Писатель Рамон Уртадо был заточен в тюрьму, священника Регуло Фран-каса в тюрьме отравили. Гомес ввел преподавание религии в школах, разрешил духовенству содержать начальные и средние учебные заведения, вновь пустил в страпу иезуитов, которые прп его поддержке завладели рядом средних учебных заведений. Диктатор увеличил денежные выплаты церкви. Под покровительством Гомеса церковь постепенно стала вновь обрастать собственностью (в 1916 г., по неполным данным министерства внутренних дел, она оценивалась в 2 290 828 боливаров).
Несмотря на все эти уступки и поблажки, Гомес, как и его предшественники, строго следил, чтобы деятельность духовенства проходила под строгим контролем гражданских властей. В 1911 г. Гомес издал декрет, согласно которому взаимоотношения религиозных культов и государства должны были регулироваться законом о патронате 1824 г.
lу, обязывались в установленный законом срок принять местное гражданство или покинуть страну. Епископ Валенсии Монтес де Ока, выступавший против гражданского брака, был выслан в 1929 г. из Венесуэлы, а годом позже такая же участь постигла и епископа Мериды.
При Гомесе Венесуэла установила прямые дипломатические отношения с Ватиканом. В XIX в. интересы Венесуэлы при Ватикане представлял, как правило, дипломатический агент Колумбии, а сама Венесуэла входила в юрисдикцию апостолического делегата с постоянным местопребыванием в Санто-Доминго. Только в 1909 г. был назначен апостолический делегат непосредственно в Венесуэлу. В 1918 г. папский представитель в Каракасе получил звание интернунция, а в 1921 г. — нунция. С тех пор он является дуайеном дипломатического корпуса в столице Венесуэлы.
Пресмыкаясь перед Гомесом, церковь изолировала себя от широких масс трудящихся. Мечэм писал в 1934 г., что в Венесуэле «духовенство состоит из людей низких интеллектуальных качеств… Хотя католическая церковь в Венесуэле вернула себе многие из прав, которых она временно лишилась в период Гусмана Бланко, она так и не смогла обрести свою прежнюю духовную власть и силу» 19.
При правительствах Элеасара Лопеса Контрераса (1936—
1940) и Исаиаса Медины Ангариты (1941 — 1945) церковники продолжали укреплять свои позиции. Они вели активную кампанию под знаменем антикоммунизма против Испанской республики. В 1937 г. стали проявлять политическую активность молодежные клерикальные группы. В период правления хунты, возглавляемой Ромуло Бетанкуром (1945—1947), и президентства Ромуло Гальегоса (1948) при содействии церковников впервые в стране возникла клерикальная партия — Комитет по организации независимой избирательной политики (КОПЕЙ), переименованная впоследствии в Христианско-демократическую. Как политическая партия КОПЕЙ дебютировала ярыми нападками на коммунизм и Советский Союз. Это обеспечило ей широкую поддержку крупной буржуазии и латифундистов. На выборах в 1947 г. КОПЕЙ получила 21 место (из 111) в палате депутатов и 6 мест (из 54) в сенате.
В 1948 г. демократическое правительство Р. Гальегоса было свергнуто реакционными полковниками, за спиной которых стоял Пентагон. Церковники восторженно приветствовали мятежников. Иезуитский орган «СИК» писал, что сам бог руководил их действиями, а вдохновляла их св. Мария из Коромото 20, которая стала патронессой нового диктаторского режима. Служители культа одобряли преследование компартии и других демократических организаций, требовали разрыва дипломатических отношений с Советским Союзом.
Энтузиазм духовенства еще больше возрос, когда в 1950 г. президентский ноет захватил полковник Маркос Перес Хименес, ставленник американских нефтяных монополий. Лишенный какой-либо поддержки в народе, новый диктатор, правивший при помощи полицейских репрессий, охотно пользовался поддержкой церковников, идя им на всевозможные уступки. -В 1951 г. с разрешения Переса Хименеса духовенство учредило в Каракасе Католический университет. Он был создан в качестве противовеса Центральному университету, студенты которого принимали активное участие в национально-освободительном движении и в борьбе с диктаторским режимом. Церковники проникли и в министерство просвещения, с одобрения которого быстро росла сеть так называемых частных школ, находившихся под их контролем.
Преподавание религии в школах было разрешено не только духовенству, но и учителям, находившимся на государственной службе. В 1955/56 г. число учеников в начальных частных (церковных) школах возросло до 120 058 человек. По сравнению с 1950 г. оно увеличилось на 125,2%, в то время как за этот же период число учащихся в государственных школах выросло только на 20,8%. Благодарные диктатору епископы ходатайствовали перед конгрессом о присвоении ему генеральского звания21.
Особую активность проявляли в этот период иезуиты. Они вели разнузданную антикоммунистическую пропаганду, в своем журнале «СИК» они восхваляли диктатуру, пытались присвоить себе имя национального героя Боливара, призывали молодых венесуэльцев превратиться в «волчонков Боливара и щенков Лой-олы». Иезуиты подвизались в Католическом университете, учредили крупную финансовую компанию «Кооператива Хавьер ли-митада», которая быстро обросла строительными, издательскими, страховыми и другими предприятиями. Однако после свержения Переса Хименеса в 1959 г. эта иезуитская компания скандально обанкротилась, пустив по миру тысячи мелких вкладчиков. Ее долг размером в 10 млн. боливаров обязалось выплатить правительство22. ‘В приходах появилось коммерческое кино, в страну хлынули из Испании и Италии сотни священников, монахов и миссионеров, специалистов не только по богословским, но и по социальным вопросам. Их использовали для руководства школами, иммигрантами, индейскими общинами.
Венесуэла при диктатуре Переса Хименеса превратилась в подлинное Эльдорадо для американских нефтяных и прочих монополий. В стране обосновались Нельсон Рокфеллер и другие представители крупного монополистического капитала США. При потворстве правительства и церкви они грабили естественные богатства Венесуэлы.
Связь церкви с диктатурой и американскими нефтяными монополиями с предельной ясностью обнажилась на конференции по «человеческим отношениям», созванной по инициативе «Креол петролеум корпорейшн» в Каракасе в 1953 г. Среди ее участников были видные представители местных деловых кругов и американских монополий, сотрудничавших с Пересом Хименесом. На конференции выступил с программной речью прелат Рамон И. Лисарди, глава капелланов венесуэльской армии. Он утверждал, что развитие нефтяной промышленности в стране способствовало обострению классовой борьбы, а тем самым и отходу трудящихся от религии. Церковь не была подготовлена к этому «кризису», по теперь она стремится наверстать упущенное, направляя в «опасные» районы священников и активистов из «Католического действия». Современный мир, поучал Лисарди, разделен на два враждебных идеологических лагеря: лагерь сторонников «исторического материализма», признающих только материальные ценности, — это коммунисты, рабочие, борцы за национальное освобождение и лагерь сторонников «духовной концепции жизни», последователей христианства. К ним он причислял церковников, реакционных армейских офицеров, местных эксплуататоров и своих друзей — американских бизнесменов. Капитализм, доказывал Лисарди, — это экономическая система, а не философия, поэтому он пе в состоянии сам защитить себя, одержать победу в идеологической борьбе с коммунизмом. Капитализм может победить только при помощи церкви.
«Когда, — говорил Лисарди, — нефтяные компании уразумели эту великую правду, они стали щедро и широко сотрудничать с церковью. Я знаю, как они строили церкви и школы, где можно было преподавать религию, финансировали приходских священников, торжественно принимали епископов, оказывали экономическую помощь священникам, действовавшим в районе нефтяных промыслов, и тому подобное — за все это церковь глубоко им признательна». Но в этих взаимоотношениях были допущены «тактические» ошибки. Связь церкви с нефтяными монополиями стала слишком очевидной и вызывающей, поэтому священники не смогли завоевать политического доверия у рабочих. Теперь эти ошибки исправляются. Священники субсидируются не непосредственно нефтяными компаниями, а через епископов. Священникам следует перестать пользоваться автомобилями со знаками собственности американских компаний: это компрометирует их в глазах рабочих. Служителям церкви следует селиться не в районах проживания нефтяных боссов, а в рабочих районах и т. д. Школы в рабочих поселках должны быть подчинены священникам, так же как лечебницы и больницы. Следует иметь в виду, что «школы и больницы — два стратегических пункта в системе человеческих отношений». Лисарди призвал своих слушателей не забывать, что католическая церковь с ее социальной доктриной является сегодня «единственной моральной силой», способной противостоять «марксистским доктринам, непосредственно угрожающим христиапской цивилизации».
Присутствовавшие на конференции представители американских монополий и венесуэльских финансовых кругов в своих выступлениях единодушно поддержали Лисарди, призвали церковников энергично развивать «социальную деятельность» и обещали им максимальную помощь23.
Духовенство спасло диктатуру Переса Хименеса от политической изоляции, оказывая ей такую же поддержку, как в свое время тирану Гомесу, и, разумеется, не без выгоды для себя. В 1956 г. правительство через министерство юстиции заключило соглашение с ордепом капуцинов, предоставлявшее последнему монопольное право вести религиозную пропаганду среди индейского населения (в Венесуэле насчитывается свыше 200 тыс. индейцев). По этому соглашению миссии получили статус экстерриториальности. Без согласия миссионера индейцы не могли оставить миссию, они были прикреплены к ней, как некогда к энко-мендеро. XVI ст. «соглашения уполномочивала церковников «исполнять полицейскую службу в миссиях, назначать с этой целью полицейских чипов и агентов, сборщиков податей и прочих властей» 24.
При Пересе Хименесе церковники объявили «святую деву» из Коромото патронессой венесуэльской армии. Ей был присвоен генеральский чин, ее изображение возили на танке во время военных парадов и религиозных процессий.
Пресмыкательство церковных властей перед диктатором дошло до того, что они не постеснялись освятить помещение политической полиции, в котором истязали и убивали венесуэльских патриотов. Диктатура при самой активной поддержке духовенства превратила национальные и патриотические праздники в погромные кампании против оппозиционного демократического движения, деятели которого обвинялись в антипатриотизме, национальной измене и тому подобных «преступлениях».
Поддерживал Переса Хименеса и Ватикан. Пий XII неоднократно публично восхвалял диктатуру, обращался к «святой деве» из Коромото с призывом «не допустить, чтобы на благодатной венесуэльской почве укрепились экзотические доктрины».
В этот период значительно возросли ассигнования на церковные нужды в правительственном бюджете — с 1775 тыс. боливаров в 1949/50 г. до 3815 тыс. в 1957 г.
В 1951 г. священник Мариано Парра Перес, один из деятелей венесуэльского епископата, заявил, что если бы духовенство не использовало в своих интересах «создавшееся положение», т. е. диктатуру Переса Хименеса, то «церковь никогда не простила бы нам этого преступления» 25.
Плодами альянса церкви и диктатуры пользовались и клерикальные организации, в первую очередь КОПЕЙ и ее молодежная ветвь — Национальный союз студентов (созданный для борьбы с прогрессивной и боевой Студенческой федерацией Венесуэлы, преследуемой полицией), а также католические крестьянские лиги, действовавшие под руководством и в интересах помещиков.
КОПЕЙ в отличие от церкви занимала более «гибкую» позицию по отногаепшо к диктаторскому режиму. Вначале она официально придерживалась политики «выжидательного нейтралитета», хотя некоторые ее деятели открыто сотрудничали с Пересом Хименесом. Программа «нового национального идеала», провозглашенная диктатурой, мало чем отличалась от программы Христианско-демократической партии. И та и другая объявляли воину коммунизму, призывали к классовому сотрудничеству, сулили обеспечить всякие блага трудящимся. Однако большинство лидеров КОПЕЙ понимало, что открытая поддержка режима могла скомпрометировать их в глазах парода на долгие годы. Поэтому они старались не афишировать своих симпатий к диктатуре, оставляя это церковникам. На выборах в президенты оппозиционные силы готовы были поддержать кандидатуру Рафаэля Кальдеры, лидера КОПЕЙ, консерватизм которого мог послужить гарантией интересам США и местных реакционеров. Отказ Переса
