Хименеса гарантировать свободные выборы и его стремление удержать власть любыми средствами не оставили оппозиции другого выхода, как вооруженное восстание. В августе 1957 г. демократические силы страны объединились, создав подпольную Патриотическую хунту, в состав которой вошли все оппозиционные партии — от коммунистов до христианских демократов.

Предвидя пемнпуемый крах диктатуры и не желая идти на дно вместе со своим покровителем, церковники перестроились и стали критиковать своего бывшего благодетеля, надеясь создать себе «демократические алиби». 1 мая 1957 г. архиепископ Каракаса Рафаэль Ариас Бланко обратился к верующим с посланием, в котором описывал нищенские условия существования подавляющего большинства трудящихся Венесуэлы. Архиепископ упомянул о безработице, низкой зарплате рабочих, бедственном положении крестьян, и хотя призвал трудящихся не следовать за марксистами, а вступать в «желтые» профсоюзы, это не спасло его от гнева диктатора26. Слишком уж расходилось послание Ариаса Бланко с радужной картиной всеобщего благоденствия, которую рисовала правительственная пропаганда. Власти запретили публикацию послания, а затем бросили в тюрьму на несколько дней группу священников, обвиненных в оппозиционной деятельности. Был арестовап также лидер |ЮПЕЙ Рафаэль Кальдера, но п его вскоре выпустили. Он укрылся в пунциатуре и затем выехал в США. Всеобщее возмущение диктаторским режимом нарастало. В январе 1958 г. в Каракасе под руководством Патриотической хунты народ поднял восстание, охватившее всю страну. 23 япваря диктатура пала. Власть перешла к временному правительству во главе с контрадмпралом В. Ларрасабалем.

Теперь церковники и КОПЕЙ вместе с реакционными вожаками партип «Демократическое действие» способствовали расколу Патриотической хунты, они рвались к власти. В конце 1958 г. состоялись президентские выборы, победу па них одержал лидер «Демократического действия» Ромуло Бетанкур. В выборах активно участвовала КОПЕЙ, призывая верующих голосовать про-тиз коммунистов и обещая осуществить ряд умеренных социальных реформ.

Клерикалам, располагавшим большими финансовыми ресурсами для политической пропаганды, удалось привлечь на свою сторону часть консервативно настроенных трудящихся и мелкой буржуазии. КОПЕЙ получила на выборах 16% голосов.

Падение режима Переса Хименеса, победа Кубинской революции в 1959 г., отход нового папы Иоанна XXIII от «атлантического» курса его предшественника Пия XII и другие изменения в мире вынудили католическую церковь и в Венесуэле несколько изменить свою традиционную политику. Как отмечает Мечэм, венесуэльская церковь начиная с 1958 г. все активнее выступает за социальные перемены в поддержку демократических институтов, требуя вместе с тем сохранения существующего политического порядка и призывая к уничтожению « атеистического коммунизма». Таким образом, государство обрело в лице церкви союзника в борьбе против «социального и политического беспорядка (т. е. антиимпериалистического движения. — И. Г.), который усилился в последние годы» 27.

В свою очередь президент Бетанкур, стремясь привлечь на свою сторону католиков, еще в период предвыборной кампании обещал заключить с Ватиканом конкордат, отменяющий патронат, который, по его словам, «давно изжил себя». Однако переговоры затянулись вследствие резкого обострения внутриполитической обстановки. Соответствующее соглашение с Ватиканом («Модус вивенди») было заключено только в 1965 г. преемником Бетанкура президентом Раулем Леони.

В начале 60-х годов приблизительно 15% школьников училось в католических школах. В 1963 г. в стране насчитывалось 1400 священников на 7 млн. населения. Более половины составляли монахи, главным образом иностранцы. Среди приходских священников венесуэльцы также составляли меньшинство. 27 28

15 Lloyd Meek am J. Church…, p. 106.

16 Watters M. Tel

17 Lloyd Mecham J. Church…, p. 108.

18 Colmenares Diaz L. La espada y el incensario: La Iglesia bajo P

19 Lloyd Mecham /. Church..p. 140.

20 Colmenares Diaz L. La espada…, p. 50. Согласно церковной легенде, в XVIII в. в селении Коромото местному индейцу явилась дева Мария. Здесь была воздвигнута часовня с иконой, которой приписывались чудодейственные свойства.

21 Betancourt R. Venezuela: pol

22 Colmenares Diaz L. La espada…, p. 105.

23 Ibid., p. 124.

24 Ibid., p. 44. ‘ ’ ~ J ‘ i

25 Ibid., p. 55.

26 Informations Catholiques Internationales, l.II 1957, p. 14.

27 Lloyd Mecham J. Church…, p. 111, 113—114.

Глава шестая

БОРЬБА ЗА ОТДЕЛЕНИЕ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА (Эквадор)

Пожалуй, ни в какой другой латиноамериканской стране католическая церковь не приобрела таких сильных позиций, не вызывала к себе такой ненависти, не возбуждала таких страстей, как в Эквадоре. Какие только монашеские ордены не трудились на «ниве господней» в Эквадоре! Иезуиты, францисканцы, доминиканцы, салезнанцы и десятки других орденов обосновались здесь (многие еще с колониальных времен), обращая в христианскую веру индейцев, составляющих свыше половины населения этой сравнительно небольшой латиноамериканской страны.

Когда иностранец попадает в Кито —столицу Эквадора, по обилию монахов и монахинь на улицах ему кажется, что он в Риме. Если судить по этим внешним признакам набожности, то Эквадор можно зачислить в одну из самых католических стран мира.

И все же, указывает эквадорский историк А. Пареха Диаскан-секо, «католическую религию в Эквадоре вряд ли можно назвать католической. Это фанатический ритуал с большой дозой язычества, в котором страх перед наказанием и желанием избавиться от недостатков посредством исповеди занимают центральное место. Разве мы не видели, как изображения святых переворачивают вверх ногами, требуя от них чуда? Разве вы не были свидетелями того, как торгуются с богом, предлагая ему взамен за расположение соответствующую мзду? В нашей вере имеются магия, примитивизм, дешевое чудотворчество, предрассудки и мошенничество» *.

В колониальный период католическая церковь в этой стране, как и в других испанских колониях, была не только духовной опорой колонизаторов, но и сама активно участвовала в эксплуатации населения. В годы войны за независимость церковная иерархия, как и © других районах Испанской Америки, поддерживала колонизаторов, а после поражения испанцев выступала с крайне консервативных позиций. Первый епископ независимого Эквадора Рафаэль Лассо де ла Вега во время войны за независимость поддерживал колонизаторов, после же их изгнания выдавал себя, по словам Сантандера, за «большего патриота, чем сам Боливар»2. Лассо де ла Вега и его преемник с 1832 г. Хоакин де Арриета-и-Калисто резко осуждали патронат.

В XIX в. церковь стала главной вдохновительницей реакции — латифундистов и иностранных торговцев — спекулянтов.

Продуктом этого союза была кровавая диктатура Габриэля Гарсии Морено (1860—1875), одна из самых черных страниц в истории Эквадора. Гарсия Морено стремился превратить страну в теократическое государство. Его фанатизм и жестокость вызвали народный гнев, в результате которого ненавистный народу режим был свергнут, а сам тиран убит.

Церковники, однако, и после этого продолжали использовать свое влияние на верующих в политических целях. Либеральная буржуазия оказалась неспособной существенно ограничить влияние церкви, более того, с ростом национально-освободительного движения последняя стала все больше пользоваться поддержкой своих бывших врагов — либералов.

Освободительная борьба, начавшаяся в Эквадоре несколько ранее, чем в других испанских колониях, приняла затяжной характер. После подавления ряда восстаний эквадорцам при помощи венесуэльских и новогранадских патриотов только в 1820 г. удалось свергнуть ненавистный колониальный режим. В течение последующих десяти лет Эквадор вместе с Венесуэлой и Новой Гранадой входил в состав республики Великая Колумбия.

В 1830 г. Великая Колумбия распалась, Эквадор стал самостоятельным государством. Власть здесь перешла в руки хунты из представителей высшего духовенства и креольских помещиков, возглавляемой генералом Хуаном Хосе Флоресом. Хунта приняла конституцию, которая, отражая интересы местной олигархии, устанавливала высокий имущественный ценз для избирателей и государственных чиновников. Конституция провозглашала католическую религию государственной, деятельность других культов запрещалась. Вместе с тем в нее был включен закон о патронате, принятый в 1824 г. Великой Колумбией по настоянию Симона Боливара. Конституция закрепляла за духовенством особые црава («фуэрос»), в частности ставила его вне юрисдикции гражданских судов.

В 1835 г. в результате гражданской войны к власти пришел либерал Висенте Рокафуэрте. Его правительство несколько ограничило права церкви, оказало поддержку светскому просвещению. Церковникам было запрещено заниматься незаконными поборами среди индейского населения.

В 1839 г. власть вновь перешла в руки Флореса, который продолжал покровительствовать церковной иерархии. Однако в новой конституции 1843 г. уже разрешалось исповедание других культов частным образом. Это озлобило духовенство, оно отказалось присягать новой конституции и поддержало либералов, свергнувших Флореса в 1845 г.

В последующие годы страна неоднократно становилась ареной вооруженной борьбы между сторонниками либералов и консерваторов, на которых разделилось эквадорское общество.

Либералы представляли интересы торговой буржуазии и передовых слоев интеллигенции, консерваторы — помещиков и церковной иерархии, которая рекрутировалась, как правило, из с,е-мей латифундистов. Либералы сводили свою реформаторскую деятельность к антиклерикальным мероприятиям: они высылали иезуитов, секуляризировали кладбища, ограничивали влияние церковников на образование. Приходившие им на смену консерваторы отменяли антиклерикальные мероприятия либералов, возвращали иезуитов, восстанавливали «фуэрос».

В 1860 г. власть в стране захватил Габриэль Гарсия Морено, ставленник помещиков и клерикалов и сам крупный помещик, который установил деспотический режим, просуществовавший 15 лет. Его правление называют в Эквадоре «варварской эпохой». Гарсия Морено был адвокатом, одно время даже занимал пост ректора университета в Кито. Он слыл интеллектуалом, а вместе с тем был ярым фанатиком-клерикалом.

Церковь, указывает эквадорский исследователь ОсвальдоАль-борнос, служила Гарсии Морено главным инструментом для обеспечения господства помещиков; он отдавал себе отчет о ее влиянии в стране, где фанатизм насаждался столетиями и где она выступала в роли крупного латифундиста 3.

Гарсия Морено вместе с тем не доверял церковникам-креолам, которых считал политически ненадежными. В основном он опирался на иностранцев — итальянцев, испанцев, французов, которые в годы его правления занимали ведущие должности в местной церковной иерархии и командные посты в армии. Гарсия Морено был, кроме всего прочего, непотистом. Его братья и другие родственники получали прибыльные должности, обогащались за счет государственной казны.

В 1861 г. Гарсия Морено заключил конкордат с папским престолом. Согласно этому документу, Эквадор признавал католическую религию государственной и единственно законной и обязывался никогда не разрешать деятельность «раскольнических культов» и обществ, запрещенных церковью. Просвещение на всех уровнях должно было соответствовать доктрине католической церкви. Церковная иерархия наделялась правом запрещать учебные тексты, «противные религии и добрым обычаям», а правительство обязывалось не допускать их распространения в республике. Право государственной цензуры на церковные документы («пласет») отменялось, церковная иерархия получала возможность свободно сноситься с Ватиканом. Йравительство обязывалось оказывать духовенству по его просьбе помощь в борьбе с «преступными деяниями тех людей, которые стремятся развратить дух верующих и разложить их обычай». За духовенством сохранялись «фуэрос», в том числе право па владение собственностью, причем здания, непосредственно предназначавшиеся культу, освобождались от уплаты налогов. Развод признавался только церковный. Правительство взамен за треть десятины обязывалось содержать церковные школы и другие учреждения, духовенство, а также оказывать всяческую поддержку миссионерам. Президент наделялся правом патроната для выбора любого из трех кандидатов, предлагаемых ему церковью на церковную должность.

Решение президента получало юридическую силу только после его одобрения папским престолом. Церковь отказывалась от прав на конфискованную в прошлом собственность за соответствующую индемнизацию. Ей было разрешено учреждать новые монашеские ордены и приглашать в страну служителей культа —