нему, как находящемуся где-то вдали, не слышащему безмолвно высказанных просьб. Поздние стихи Хайяма заставляют предполагать, что там он уже не считает Бога вездесущим.

См. также №174.

71. Муфтий — авторитетный толкователь шариата. Медресе — высшее духовное мусульманское училище. Ирония, а порой и ненависть, звучащие в адрес медресе в суфийских стихах, — от убеждения, что наставники в них устремлены больше к плотским радостям, чем к божественному.

74. См. №1294.

76. В книге Б.И.Сребродольского «Жемчуг» (М., Наука, 1985, с.4) сказано: «Согласно старинной индийской легенде жемчуг — это попавшая в раковину и застывшая в ней капля дождя. Об этом пишет древний поэт Индии Калидаса. Когда первые дождевые капли со звоном ударяются о поверхность моря, из синих его глубин медленно поднимаются жемчужницы. Они раскрывают свои перламутровые створки и ловят всего одну дождевую каплю. После этого жемчужницы медленно опускаются на дно. Там, в темноте, и превращается капля в ни с чем не сравнимый перл». К представлениям такого рода и восходит образ этого четверостишия.

87. Рустам — богатырь, герой «Шахнаме» Фирдоуси. Хатем (Хотам) — старейшина одного арабского племени, чья щедрость стала легендарной.

90. Двери — рождение и смерть.

91. Весьма важный и не простой для Хайяма вопрос: что является высшими духовными ценностями в этом мире? Ведь по-настоящему-то значение их должно проявиться лишь там, в мире ином, и не исключено, что даже самая благородная земная шкала ценностей окажется там ошибочной. Отсюда и призывы к «подсказчикам» из числа «ушедших» — увы, тщетные. Постепенно сам Хайям выработал шкалу ценностей, заметно отличную от суфийской и более ориентированную на этот, чем на тот мир.

99. Двойной смысл: число «один» можно толковать и как «одиночество», и как «Единый», т.е. Бог.

110. Религиозно-поэтическая космология: вселенная создается и поддерживается силой лучезарного взора Творца. Разглядывая вселенную, Он любуется собою, ибо вездесущ. Стоит Ему зажмуриться, как прежний мир гибнет, исчезает; открыть глаза — и возникает новый мир. Это еще не идея множественности вселенных (существующих одновременно), сформировавшаяся у Хайяма позже.

113. «Единое — двойным не называл» — значит либо не молился двум богам, либо не лицемерил, не двуличничал.

116. По критерию: вес = 473, 90-ое место. Претендент на авторство: Фахруд Дин Ираки.

125. Идеально точным был бы перевод последней строки — стихом Вийона: «От жажды умираю над ручьем». Удивительная перекличка великих поэтов!

128. Жалоба на засилье «ложных» сект.

130. «Семьдесят два учения», неоднократно упоминаемые Хайямом, — весь куст различных сект и течений в исламе.

131. Исключительно емкая формула противоречия: «Склонись! Не упади!», что можно перевести также: «Нагни! Но не пролей!», — настолько понравилась Хайяму, что он цитирует ее еще в нескольких четверостишиях. См. №№499, 569, 782, 845.

Глава 2. Так в чем же цель твоя, без цели маета?

133. Основная мысль Хайяма здесь, видимо, такая: дело не в принципиальной неспособности человека познать истину, а в том, что он едва ли идет по верному пути познания. Это предположение подкрепляется четверостишием о некоем «третьем пути» — см. №246.

137. Конь Бораг (Бурак) — мифическое крылатое существо, на котором Мухаммед совершил чудесное путешествие из Мекки в Иерусалим, а оттуда к небесному престолу Аллаха.

139. Заметим, здесь речь не о смерти, не об уничтожении, а об исчезновении из виду — благодаря слиянию частного с целым (см. примеч. к №923).

141. Видимо, это — эмоциональное впечатление от «Шахнаме» Фирдоуси. По критерию: вес = 482, 80-ое место.

146. Тараб-ханэ – «Дом Радости», дом или место увеселений. Это слово только единожды встречается в стихах Хайяма (и еще один раз — среди сомнительных четверостиший). Тем примечательней, что именно его выбрал Табризи в 1462 г. как название для составленного им фундаментального свода стихов великого поэта. Здесь это слово оставлено без перевода из уважения к работе Табризи.

148. Ошибкой было бы трактовать это четверостишие в том духе, что роза, собеседница автора, выросла из крови Йусуфа (Иосифа), по аналогии с другими стихами о «цветах, выросших из…». У Хайяма роза здесь говорит: «Я Йусуфом Египетским /этого/ луга являюсь». Следовательно, смысл другой, перед нами — модель, отраженный мир: события на лугу и взаимоотношения цветов между собой как бы упрощенно повторяют жизнь людей.

Описанию жизни Йусуфа — заимствованной из Библии легенде об Иосифе Прекрасном — посвящена 12-ая сура Корана. Он, любимый сын Якуба, был из зависти сброшен другими сыновьями в колодец, откуда его извлекли случайные путники и продали в рабство в Египет. Отцу же братья показали его окровавленную рубашку и сказали, будто Йусуф растерзан волками. После различных мытарств Йусуф за красоту, благородство и способность к толкованию снов был возвышен царем Египта (которому разъяснил сон про семь коров тучных и семь тощих).

Пышность, власть, богатство, красота — и одновременно трагический образ окровавленной рубашки, как символ предательства, связаны с этим именем.

151. В дальнейших стихах конфликт с Творцом, а может быть, и какая-то философская догадка приводят Хайяма к принципиальному неприятию «божественных» добра и зла — в равной степени.

156. В некоторых стихах «Дверь» или «Врата» — вход в чертоги Аллаха, т.е. истинно праведный образ жизни.

157. Здесь переводчик предположил типичную ошибку средневековых переписчиков и поменял местами пары строк, чтобы восстановить логический ход мысли.

158. Забавный образ: создание нашей вселенной приравнено к возведению крытого стадиона для конных состязаний. «Кобыла», да еще и «пегая» — вдвойне унизительно для участника скачек. Кроме того, в слове «пегая» — намек: либо на смену дней и ночей, либо на чередование удач и невезения в жизни.

160. См. №838.

162. Здесь, ради выразительности остального текста, переводчику пришлось пожертвовать редифом «смотри!».

166. «Караван-сарай», в других стихах «ночлежка», «привал», «кабак» — наш земной мир.

167. Здесь все поэты-переводчики от себя уточняют, что Хайям имеет в виду звезды или планеты. Может быть, и так…

173. Для средневекового астронома Хайяма небес — восемь или девять: это семь сфер планет, Луны и Солнца (т.е. то самое магическое число «Семь», важное для астрологии, часто встречающееся в его стихах), и восьмое небо — сфера неподвижных звезд. Здесь астрономия кончается, девятое небо, если уж так им нужно, — для богословов.

Но у богословов совсем другие представления, они насчитывают иные семь небес, «каждое толщиной в пятьсот пятьдесят лет пути и располагающиеся одно над другим. Все семь небес имеют свое предназначение, свой цвет и качества, населены ангелами соответствующих разрядов. Над верхним, седьмым, небом простирается океан, над которым помещается рай». (В.В.Евсюков. Мифы о мироздании. М.,1986,с.12.)

Так что здесь перед нами отголосок спора между ученым и богословом, которые одинаковыми словами обозначают совершенно разные понятия, это спор мировоззрений, несовместимых даже на уровне семантики.

174. См. №61.

180. См. №222.

182. «Четыре шутника» — Четыре стихии — материальная основа нашего мира. Смысл четверостишия напоминает известную сентенцию о том, что человек начинает умирать с первой минуты своей жизни.

183. Две бездны, два «Ничто» — до рождения и после смерти.

194. По критерию: вес = 473, 89-ое место. Претенденты на авторство: Афзал Каши, Санаи.

198. Мусульманство унаследовало от иудаизма и христианства немало имен: Иисус (Иса), дева Мария (Марьям), Моисей (Муса), Иов (Айюб), Ной (Нух), Иосиф (Йусуф)… Но Иса для мусульман — не Бог-сын, а просто святой (хотя и один из величайших святых), пророк, предтеча Мухаммеда, основателя мусульманства.

По Корану, возраст Бытия ко времени Хайяма был всего 7000 лет. Слишком мало, чтобы успел появиться «стотысячный Иса». В другом четверостишии Хайям говорит про сотни прошедших тысячелетий. Что это? Случайные оговорки?..

200. По критерию: вес = 617, 28-ое место.

200 и 201. «Ответы» Хайяма на четверостишия №№1304 и 1305. Подробнее о них см. вступительную статью.

202. По критерию: вес = 526, 60-ое место.

Путаница, соединение строк из разных хайямовских четверостиший — частое явление в средневековых рукописях. Но, как правило, почти невозможно определить, что перед нами: отсебятина переписчика или нечаянно попавшаяся строка из неизвестного нам рубаи Хайяма. Лишь в данном случае можно достаточно уверенно сказать, что это четверостишие «притянуло» к себе две строки из другого рубаи, вторая половина которого затерялась (см. Варианты):

В любви доступно ль нам слияньем душ блеснуть?

Дано лишь мудрецам слияньем душ блеснуть.

203. Хайям часто поминает не какую-нибудь, а именно китайскую державу как символ богатства и могущества. Может быть, это случайное совпадение, но любопытно вот что. В Китае именно в те века существовала поговорка: «беден как перс». Это о тех персах, которые сбежали от арабского завоевания и влачили в Китае самое жалкое существование. Между персом, который в Китае «беден как перс», и китайским императором контраст особенно велик и звучит уже саркастически.

208. См. №№440 и 1060.

209. Семь тысяч лет — от сотворения мира.

212. «Это не Хайям!» — категорически заявляют ценители стихов Афзала Каши (умер в 1268 г.), числящие это четверостишие среди его шедевров. Гарантий, конечно, нет. Как хайямовское, оно впервые возникает в рукописи приблизительно 1430 года. Когда оно появляется как стихотворение Афзала? — не знаю. В пользу Хайяма говорит и мнение Табризи, включившего это рубаи в «Тараб-ханэ»: в своей работе он был не менее строг и критичен, чем современные ученые-хайямоведы, однако находился во времени почти в три раза ближе нас к Хайяму, так что ему было намного виднее.

По критерию: вес этого четверостишия = 414, оно занимает по весу весьма престижное 131-ое место. Как хайямовское, это четверостишие переводили у нас Л.Некора, В.Державин, Г.Плисецкий.

213. Утверждение богословов, что «воздержанные люди воскреснут среди того, к чему привыкли в этом мире», Хайям обыгрывает неоднократно: см., например, №338. Здесь их «поощрение» превратилось в предостережение.

215. По критерию: вес = 679, 10-ое место.

218. По критерию: вес = 680, 9-ое место.

219. По критерию: вес = 498, 72-ое место. См. №№1237, 1238.

222. По критерию: вес = 509, 68-ое место. Претенденты на авторство: Афзал Каши, Санаи.

224. По критерию: вес = 535, 55-ое место.

226. «Алеф» и «лям» — арабские буквы А и Л — из числа загадочных аббревиатур, которыми начинаются некоторые суры Корана.

Четверостишие №835, предположительно, — авторская версия этого рубаи, поэтому оно также помещено в основном тексте, а не в Версиях (возникших благодаря переписчикам).

227. Переводчики обычно видят в этом четверостишии не более чем привычное зубоскальство Хайяма над собственной «греховностью». Но не исключено, что здесь он вполне всерьез ставит вопрос о поисках для себя такой веры, положения которой не идут вразрез с его жизненными и научными принципами, не делают его «грешником» автоматически.

228. Здесь идут несколько рубаи, предположительно навеянных Хайяму знакомством с религией огнепоклонников — зороастризмом. Отголоски этого знакомства звучат и в стихах заведомо более поздних.

229. Интересны в высшей степени изощренная форма этого четверостишия, где рифмой в последней строке становится