можно и попробовать определить, какой из этих текстов был первоисходным. Судя по всему — это №208. Его форма — наиболее изощренная, что естественно для стихотворения создаваемого, а не вспоминаемого. В двух других — форма облегченнее, в них присутствуют как бы различные осколки первоначальной конструкции; зато авторская мысль звучит более мудро и ясно, след жизненного опыта — отчетливей.
1072. По критерию: вес = 623, 22-ое место.
1074. См. №977.
1075. См. №968.
1080. По критерию: вес = 510, 67-ое место. Претендент на авторство: Хакани.
1082. По критерию: вес = 666, 16-ое место. Претендент на авторство: Обаид Закани.
1084. Известны такие переводы этого четверостишия (по порядку: И. Тхоржевского, О. Румера и Г. Плисецкого):
Сказала рыба: «Скоро ль поплывем?
В арыке жутко — тесный водоем».
«Вот как зажарят нас, — сказала утка, —
Так все равно: хоть море будь кругом».
Рыбешка молвила: «Эй, утка, коль вода
Из арыка уйдет, — вот будет нам беда!»
А та в ответ ей: «Нас до той поры зажарят,
И дела до ручья не будет нам тогда».
Рыба утку спросила: «Вернется ль вода,
Что вчера утекла? Если — да, то — когда?»
Утка ей отвечала: «Когда нас поджарят —
Разрешит все вопросы сковорода!»
Художник по этим переводам может изобразить рыбу и утку неспешно плавающими в арыке за философской беседой о будущей сковородке, а читателя — ломающим голову: что же именно спрашивала рыба? Между тем у Хайяма-то они беседуют уже на вертеле! Дословно:
С уткой разговаривала рыба среди пыла и жара:
«Не беда! Из ручья ушедшая, вернется вода!»
Утка сказала: «Раз уж я и ты превратились в жаркое,
Земная жизнь после смерти нашей — хоть море, хоть ручеек».
Опять тот же хайямовский прием, порождающий парадоксы и ставящий переводчиков в тупик: говорить о смерти — в прошедшем времени (поэтому, возможно, и первую строку они предпочитали понимать так: «С уткой разговаривала рыба с пылом и жаром»). Рыба просто не успела понять, что обе они уже мертвы, жар очага кажется ей солнцем, доставшим ее на дне пересохшего ручья.
1085. Табризи в «Тараб-ханэ» сопровождает это четверостишие легендой: «Рассказывают, что Хайям был к охоте страстно привержен; однажды охотился он в сельской местности в окрестностях Астрабада; и, как обычно, был там пес — щенок, на зверя натаскиваемый. Внезапно кабан настиг щенка, и тогда хаким произнес это рубаи».
1087. См. №1117.
По критерию: вес = 477, 86-ое место. Претендент на авторство: Аттар.
1089. Ман — мера веса, по одним данным около 3 кг, по другим около 0,5 кг.
Здесь Хайям говорит о троекратном разводе — по старинному обычаю, освященному шариатом: муж должен, выйдя на площадь, трижды прокричать формулу отречения от своей жены, после ее третьего произнесения развод считается состоявшимся.
1094. УД — 1) алойное дерево каламбак, использовавшееся как благовоние, 2) арабский музыкальный инструмент, типа лютни.
1095. См. №1010.
1100. См. №229.
1105. Здесь автор цитирует приведенное Платоном изречение Сократа: «Я знаю, что ничего не знаю».
По критерию: вес = 735, 7-ое место. Претенденты на авторство: Афзал Каши, Фахр Рази.
1106. Четверостишие подробно разобрано во вступительной статье.
1114. См. №1118.
1115. См. №1190.
По критерию: вес = 560, 41-ое место. Претендент на авторство: Наджмуддин Рази.
1117. Вар. — см. №1087.
1118. См. №1114.
1124. Хум — большой кувшин, в данном контексте — для изготовления вина.
Есть разные варианты первой строки: «Когда умру, праху моему исчезновение устройте», и «… прах мой скромно снарядите /в последний путь/». О. Румер едва ли правомерно передал это так: «Прошу могилу мне с землей сровнять». Возникает логическая невязка. Главное в четверостишии — завещание, как в будущем поступить с прахом. Но если могилу «с землей сровнять», место захоронения затеряется, завещание выполнить не удастся.
1128. «В шести, в пяти… в одном» — количество оставшихся в живых. Редкий художественный прием, демонстрирующий стремительнейший ход времени: несколько лет — когда один за другим уходили из жизни последние пять друзей автора — сжимаются до нескольких секунд, пока произносится первая строка.
1137. В рамках образной системы Хайяма это четверостишие является не чем иным, как гордым духовным завещанием. Это — как «Памятник» Горация-Державина-Пушкина. Если «дух хмельной» понимать как жизнелюбивое идейное и литературное наследие поэта (а как же иначе?), то можно видеть, что и содержание, и композиция стихотворения очень похожи на «Памятник». Четверостишие отличается тщательностью отделки и формой, одновременно изощренной и строгой.
Ради воспроизведения формы четверостишия пришлось пожертвовать зачином (не таким уж обязательным в данном случае): «Столько выпью вина, чтобы…»
Глава 10. Душа вселенной — мы.
Напутствия Хайяма современникам и последующим поколениям, уроки высокой морали и гуманности. Образ человека и человечества среди вселенной.
1141. Дэв — демон, бес.
О. Румер перевел последние строки так: «Ты зверь и человек, злой дух и ангел ты: все, чем ты кажешься, в тебе таится вместе». Несмотря на текстуальную близость, мысль оригинала искажена. У Хайяма сказано не просто о смешении божественной и дьявольской сущностей в человеке, а о том, что человек ежесекундно трансформируется, в сути своей становясь тем, что в данный момент ему видится (или каким он сам себе видится). Отсюда вывод, что третью строку надо читать как перечисление не «сущностей» человека, а его сменяющихся «видений», представлений, благодаря которым меняется и он сам. Правомерность этой трактовки подтверждается четверостишием №1142, где та же мысль высказана более четко.
1144. В одной из версий последние строки таковы: «Так не выпустим чашу вина из рук! Наслаждаемся и радуемся — ни трезвые, ни пьяные». В другой: «Вот так! Пусть же не выпустим чашу вина из рук: в неведении живет человек — хоть трезвый, хоть пьяный». Смысл совершенно разный, но там и тут легко понятный. Другое дело — древнейший текст из «Тараб-ханэ» и совпадающий с ним текст из рукописи 1475 года: «Вот так! Пока не вручим /ему/ чашу вина из /своих/ рук, в неведении живет человек, хоть трезвый, хоть пьяный». Этот текст, наиболее хайямовский по духу, по неожиданности, нуждается в расшифровке. Здесь явно переплелись разные смыслы его «хмеля». Можно предположить, что «хмельной» — значит «радующийся жизни», но «вино» здесь — процесс либо научного познания, либо приобщения к хайямовскому учению.
По критерию: вес = 561, 40-ое место.
1148. Не исключено, что это четверостишие Рудаки.
1166. Та же идея, что и в четверостишиях №№1141 и 1142: даже затаенная мысль служит реальной, преобразующей мир силой. В тех стихах преобразуемым объектом является сам автор мысли, а здесь — другой человек.
1169. По критерию: вес = 673, 12-ое место.
1171. Слушателям автора наверняка была хорошо знакома поучительная история про «ученика плетельщика веревок». Но с тех пор прошла почти тысяча лет, и ваш переводчик ее, увы, не знает. Может быть, она попадется читателю где-нибудь в сказках «Тысячи и одной ночи» или в средневековых народных повестях…
1173. Симург — сказочная птица, избегающая людей, живущая на горах Каф, опоясывающих земной мир.
1175. Чтобы «божественная» полная предопределенность будущего стала не властна над тобой, надо прежде всего убедить самого себя, что она не властна над тобой!
1176. «…незнания не знания» — формалистический изыск не переводчика, а самого Хайяма, воспроизведенный дословно.
1180. По критерию: вес = 585, 35-ое место.
1181. По критерию: вес = 616, 29-ое место. Претенденты на авторство: Афзал Каши, Aбу Саид.
Х а й я м ? . .
Стихи из средневековых рубайятов Хайяма, которые переводчик по тем или иным причинам считает сомнительными. (Однако нельзя забывать, что все эти рубаи для читателя на фарси, а частично и для русского, являются, как литературный факт, — в традиционном восприятии — работой Хайяма.) Они сгруппированы здесь следующим образом:
№№1189-1192 — четверостишия, ведущие происхождение от стихов Хайяма, но сильно искалеченные.
№№1193-1236 — стихи, где авторство Хайяма переводчик полностью исключить не может, хотя сомневается в нем. Значительная их часть — суфийские стихи.
Далее — стихи, заведомо написанные не Хайямом.
№№1237-1252 — подражания и подделки под Хайяма.
№№1253-1293 — чужие, стилистически чуждые стихи, попавшие в его рубайяты случайно.
№№1294-1305 — также чужие стихи, но присутствие которых в хайямовских рубайятах оправдано: «ответы» Хайяму и источники для его «ответов». Те из них, которые в его рубайяты не попали, разумеется, здесь не приводятся; их можно увидеть во вступительной статье и в комментариях.
№1306 — чье-то посвящение Хайяму как автору цикла любовных стихов.
Все эти оценки целиком на совести переводчика и могут, естественно, оказаться ошибочными.
Указанные в этом разделе ссылки на предшествующие переводы — по изданиям ранее 1992 г.
1189. По мнению переводчика, это сильно, почти до неузнаваемости искаженный вариант рубаи №377. Текстуально они совпадают на четверть, на уровне синонимов — наполовину; однако смысл здесь уже однозначно тот, который можно увидеть в четверостишии №377, если считать там первые строки не цитатами, а собственными авторскими мыслями. Похоже на то, будто кто-то, упрощенно-прямолинейно (а потому и ошибочно) поняв исходное четверостишие и возмутившись «неуклюжими» оборотами в тексте, мешающими такому толкованию, заново переписал стихотворение, чтобы и звучало оно гладко, и избранный «редактором» смысл не вызывал сомнений.
Оба четверостишия очень широко распространены. По данным Тиртхи, №377 присутствует в 59, а №1189 — в 41 из 90 источников. Однако вот любопытная деталь: в рукописях, созданных ранее 1550 года, четверостишие №1189 встречается только 3 раза, причем не самостоятельно, а лишь изредка сопутствуя рубаи №377, которое присутствует в 18 из таких рукописей. Здесь — косвенное подтверждение высказанной догадки. Есть русский перевод: А. Щербаков.
1190. Слияние четверостиший №1115 и №1093.
1191. Основа — четверостишия №№339, 578, 663, 666, 694. Русский перевод: Г. Плисецкий.
1192. Образ в первой строке, мало соответствующий стилю Хайяма, заставляет предположить: скорей всего, это чья-то неудачная попытка вспомнить четверостишие №740. Русские переводы: Л.Некора, Г.Плисецкий.
1195. Возможный автор — Абу-Саид.
1197. По суфийскому учению, дервиш — странствующий суфий — благодаря отказу от всех жизненных благ и подавлению страстей обретает главное сокровище земного существования: высшую мощь духа, какой никогда не достигнет изнеженный султан.
1198. Это четверостишие есть только в поддельных рукописях, послуживших основой для издания 1959 г., и в одной из поздних копий «Тараб-ханэ», найденных Хомайи. Русские переводы (на основе издания 1959 г.): В. Державин, Н. Стрижков.
1199. Али, воспеваемый здесь, — Али ибн Аби Талиб, глубоко почитаемый шиитами.
1200. Русские переводы: В. Державин, Г. Плисецкий, Н. Стрижков.
1202. Русский перевод: Ф. Корш.
1205. Русский перевод: О. Румер.
1206. Парадоксальная ситуация. Тиртха обнаружил это рубаи лишь в 2 источниках (1524 и 1797 гг.); присутствует оно также в поддельной рукописи, положенной в основу издания 1959 г. В переводах же на русский язык
