с некоторым видом упрека, сказал: “поверил, потому что увидел Меня,” и к сему присовокупил неопределенное изречение: “блаженны невидевшие и уверовавшие.” При первом взгляде, неожиданным и необычайным представляется то, что укоряет Фому, который подлинно и заслужил укоризну тем, что угрожал не верить, если не увидит; но так укоряет, что та же укоризна поражает, кажется, и прочих Апостолов, ибо и они, хотя и ранее Фомы, “увидев Господа,” веровали. Вид необычайности увеличивается ублажением не видевших и веровавших, если вообразить, что все Апостолы принадлежат к числу видевших, и следовательно, лишаются ублажения. А не им ли прежде сказано: “ваши же блаженны очи, что видят?” (Матф.13:16).
Следует отметить эти необычайности, чтобы уклонением от них приблизиться к истинному разумению изречения Господа.
Хотя и все апостолы, видев Господа, веровали, но великая в этом разница между Фомой и прочими. Они не имели, прежде своего лицезрения воскресшего Господа, — и по числу свидетелей и по способам удостоверения, — сильного свидетельства о воскресении Господнем, какое имел Фома от них. Им лицезрение Иисуса Христа даровано было по воле Господней, а не по их требованию. Поэтому-то Фома и заслужил исключительно личный упрек, потому что дерзновенно требовал лицезрения ран Господних, после свидетельств, совершенно достаточных основать веру.
Все апостолы видели Господа, но до невероятности унизительно было бы то для их священного собора, если бы не было между ними ни одного, которому бы принадлежало возвещаемое Господом преимущественное блаженство, — не видеть и веровать. Не желаем видеть, и не дерзаем воображать вас, богоблаженные апостолы, лишенными какого-либо блаженства верующих. Явите же нам, Вы сами, кто из вас блаженный, не видевший, и веровавший!
Смотрите, братие, не это ли самое открывает нам Евангелист Иоанн, когда, повествуя о посещении гроба Господня в утро воскресения двумя учениками, пишет: “вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал” (Иоанн 20:8). Что видел он при входе во гроб? Без сомнения, то же, что видел первый ученик, именно Петр: “видит одни пелены лежащие.” А чему поверил? Тому ли, что перед тем возвестила Магдалина: “унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его? Но чему тут было верить? Тут нет никакой сокровенной истины, и одно явное неведение. Чему же поверил ученик, “которого любил Иисус?” Догадываюсь, и думаю, по необходимости должно догадываться, что в ту минуту, как он, вступив во гроб, “видит одни пелены лежащие;” необыкновенно живая любовь необыкновенным образом возбудила в нем веру; легкая мысль, что нельзя было представить случая, по которому бы ризы, обвивавшие тело Господне, могли отделиться от мертвого тела, подала ему великую мысль о воскресении; он не увидел ничего более, как отсутствие погребенного Иисуса из гроба, но во глубине любящего сердца ощутил, что живет Возлюбленный, несмотря на то, что к верованию в воскресение Его даже познанием Писания не был приготовлен: “Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых.”
Как же скоро таким образом найден между апостолами образец преимущественного блаженства не видящих и верующих: беседа Господа с Фомой получает поэтому совершенную ясность и точное знаменование. Кажется можно видеть, как Господь укоризненным взором смотрит на Фому и говорит: “поверил, потому что увидел Меня;” потом обращает взор одобрения на Иоанна, и хотя не открыто к его имени, но тем не менее внятно к его сердцу, продолжает: “блаженны невидевшие и уверовавшие.” Прочие апостолы остаются между одобрением и упреком.
Но поскольку блаженство не видеть и веровать Господь возвещает, как общее блаженство многих; поскольку, после других, и нам дарована благодать веровать в Господа с апостолами, тогда как мы не видали Его с ними: то что подумаем мы о себе самих? Неужели подлинно мы блаженны более Фомы, и даже более прочих апостолов, кроме, может быть, одного возлюбленного ученика?
Не смею с этим вас поздравить; боюсь и в данном случае, чтобы не оскорбить первых последователей Господа, и всеобщих руководителей в последовании Ему, если впереди их поставлю нас последних, и у них себе похищу преимущественное блаженство. “Довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его” (Матф. 10:25). Довольно и для нас, если и мы последние можем быть участниками в блаженстве с первыми руководителями к блаженству. Довольно, если найдутся между нами некоторые, к которым отнести можно ублажающее изречение Господне: “блаженны невидевшие и уверовавшие.”
Некоторые? — А другие из нас неужели видят и веруют? — Как ни странным это покажется некоторым, но так должно быть, чтобы степени блаженства соответствовали степеням веры.
И ныне есть “видящие и верующие,” — те, которые, как Фома, требуют от веры удостоверений ясных, действий ощутительных, знамений чудесных. Есть, напротив, “не видящие и верующие,” — те, которые и тогда, когда против удостоверений восстают сомнения, ощутительные действия веры скрываются, не являются чудесные знамения, — тем не менее твердо и непоколебимо стоят в вере.
Не одним апостолам, но всякому любящему обещал Господь Свое явление, следственно и лицезрение: “кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам (Иоан. 14:21). Не берусь изъяснить образов сего явления. Кто видит солнце, тот это явление понимает без всякого объяснения; но слепому объяснять образ солнца было бы тщетное усилие!
Скажем нечто, единственно по требованию настоящего рассуждения. В сердце твоем возгорается необыкновенно живая, неизъяснимо сладостная Божья любовь, которая всякое дело благочестия делает тебе легким и приятным, так что ты не можешь этого приписать себе, но принимаешь то за дар Божий. Тогда легко тебе веровать; ты испытываешь то, чему веруешь; ты ходишь во свете веры. В этом случае Господь может сказать тебе: “поверил, потому что увидел Меня.” Знай же, что если и тогда, когда он в сердце твоем покажется угасающим, духовная сладость перестанет быть ощущаема, вновь восчувствуется труд подвигов и недостаток сил, если и тогда ты подвигов не оставишь, не усомнишься о Божьей благодати, сердца унынию не предашь — вот особенное достоинство веры! И потому вот особенное блаженство, хотя бы оно покрыто было страданием: “Блаженны невидевшие и уверовавшие!
Господь является человеку не только во внутренней, но и во внешней жизни, видимыми благодеяниями Своего промысла, в которых, по слову апостола, “не ощутят ли Его” (Деян. 17:27). Если Он оградил снаружи тебя, и внутренность дома твоего, дела же рук благословил — легко тебе веровать. Но такой вере и диавол не верит, как не верил ей в Иове; и потому может случиться, что она подвергнется опасному испытанию. Если же и тогда, как благодеющая десница Божья скрывается, и тебя постигает нищета, или болезнь, или иное бедствие, ты, как Иов, “во всем этом не согрешил … и не произнес ничего неразумного о Боге,” то Господь благословит последнего тебя в вере, нежели других. “Блаженны невидевшие и уверовавшие.”
Может еще вера наша встретить Господа на путях жизни общественной, в лице меньших братий Его, по слову Его: “так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне” (Матф. 25:40). И здесь иногда более Он видим бывает, а иногда менее. Авдию, который сто пророков Господних кормил хлебом и водой, не трудно было вообразить, что в них Господь Сам взалкался и самого Господа “питал … хлебом и водою.” (3 Цар.18:4[160 — и когда Иезавель истребляла пророков Господних, Авдий взял сто пророков, и скрывал их, по пятидесяти человек, в пещерах, и питал их хлебом и водою.]) Напротив, как часто искушает нас то, что, видя нищих, не видим в них Христа, то есть, Христовых и христианских свойств и добродетелей! Точно ли они бедны, думаем мы? Достойны ли они человеколюбивого участия, по образу жизни своей? Будут ли они молиться за нас, получив благотворение? Не возмущайся напрасно, благодетельная душа! Не охлаждай сам своей любви подозрениями; не омрачай сам своей веры сомнениями. Не довольно ли тебе слышать от Господа: “Мне сотворили?” Зачем, как Фома, хочешь видеть и осязать Его в том, кому благотворить желаешь? Благотвори видимому — требующему, и верь Невидимому — Приемлющему. “Блаженны невидевшие и уверовавшие.” Аминь.
Поучение в Неделю о Фоме.[161 — Белоцветов А. прот. Круг поучений (94 г.), стр. 37.]
“Не будь неверующим, но верующим.”
(Иоан. 20:27).
Поучительный, братие, урок и пример оставил нам в своем лице святой апостол Фома. Предался он чрезмерной грусти об Иисусе Христе — распятом и погребенном, и дошел до того, что ему даже общество людское стало в тягость, и его действительно нет с апостолами, когда им, “собранным вкупе,” явился воскресший их Учитель. Он отчуждился церкви апостольской и за то один из всех лишается счастья видеть Того, о Ком, собственно, и скорбел так сильно. Это его еще больше огорчает, и он чуть не впадает в совершеннейшее неверие. К счастью, вовремя опамятывается и, наконец, приходит в общее собрание верных. Конец известный: в соборе верных и он сподобляется зреть Господа Иисуса, и при этом получает от Воскресшего — хотя и кроткий, но все же упрек: “не будь неверующим, но верующим!”
Итак, вот что значит предаваться скорби и унынию, особенно же уединяться от людей в таком настроении духа — как раз дойдешь до неверия; вот, тем более, что значит уклоняться от единости святой Церкви и братского с ней общения. Хотя и о Господе скорбел апостол Фома, но уклонился от собора апостольского, — и лишился Божьего лицезрения; а как явился в Церковь, то узрел Господа Иисуса. Так-то верно слово Христово: “ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них” (Мф. 18:20[162 — ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.]). Какое отсюда сильное побуждение для нас дорожить посещением храма Божьего и общением с верующими! Мы и дорожим, братие, тем.
Тем не менее вопрос невольно просится на уста: а нам что сказал бы Иисус Христос в случае, если бы явился хоть теперь вот — в наше собрание? Ублажил ли бы Он нашу веру?”
Скажете: “того не знаем; но мы несомненно веруем в Бога и Господа Иисуса Христа. Поэтому, надо полагать, нас Он не назвал бы “неверными,” а “верными.” Радуюсь тому, братие! Но, други мои, знаете ли, что говорит относительно веры святой апостол Иаков? “И бесы веруют” (что есть Бог) и даже “трепещут” пред Ним (Иак. 2:19[163 — Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут.]). Однако — кто назовет их верными? Значит верить, и только тому, что известно нам из Писания о Боге, не есть еще настоящая вера. Это
