невменяемости и невинности, по требованию новейшей юриспруденции.
Так видите, братие, что все грешники, от них же первый есмь аз, больные перед очами Божиими, жалкие расслабленные перед очами правды и милости Божией.
Молитесь Богу. Помолимся все молитвой, которую влагает церковь в уста каждому из нас в сей благословенный день евангельского расслабленного. “Душу мою, Господи, грехами всяческими и безместными деяниями жестоко расслабленную, воздвигни божественным твоим предстательством, якоже и расслабленного Ты воздвигл еси древле, чтобы я, спасаемый Тобою, воззвал к Тебе: щедрый, милосердный, слава Христе державе твоей.” Аминь.
Поучение в неделю о расслабленном.[278 — Романов И., прот. Полное собрание поучений (88 г.), стр. 421.] (Побуждение служить больным)
“Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов”
(Иоан. 5:2).
Слова из ныне читанного Евангелия. Они благовествуются неизменно на молебне, совершаемом при малом водоосвящении. Всякий раз, читая это место Евангелия, представляю себе больницу — здесь тоже лежат болящие и чают исцеления от любви и усердия общины, Богу споспешествующу. Какое это благодетельное учреждение! Как благотворна и наша Вифезда! Вечные благословения и благодарения основателям и покровителям ее! Вечные благословения и всем исполнителям высоких целей ее. Истинно дело это Божественное. Сам милосердный Господь Иисус Христос видит в нем образ Своей любви и радуется ему со всеми Ангелами. Сколько страданий облегчается здесь! Сколько нужд душевных и телесных призревается! Сколько тяжелых и горьких дней услаждается и успокаивается здесь! За то, сколько и благодарных чувствований должны воссылаться к престолу Мздовоздателя! Прекрасное учреждение — дом милосердия.
В Иерусалимском доме милосердия был сам Спаситель и послужил одному 38-летнему страдальцу, исцелил его силой Своей и словом Своим. И ныне Он непрестанно, подобно Отцу небесному, благодеющий, всегда находится у изголовья всякого страждущего; Он всегда близ боящихся Его и творящих волю Его. И ныне Он непременно благословляет и укрепляет всех, служащих ближнему, по примеру Его. Это Он, любвеобильнейший, нашел среди дороги покинутого, ограбленного и израненного несчастного, омыл и обвязал его раны, послужил ему, потом поручил и другим, т. е. и каждому из нас, служить ему и подобным ему. Сегодняшнее чтение Евангелия, об исцелении расслабленного, есть подтверждение сего поручения — служить нуждающимся. Блажен исполняющий это завещание!
Больница, где слышны стоны и воздыхания страждущих, чающих услуг, помощи, утешений и участия, точно Церковь, в которой молитвы и моления прямо идут к Богу Благодетелю. Это — училище испытания для вечной славы, училище назидания для спасения души и тела. Это истинно сокровищница, в которой можно получить ручательство для наследия вечного блаженства. Это чудная врачебница, в которой собственными, в нас самих находящимися, врачевствами, а именно — трудом, бодрствованием, терпением, благодушием и неослабным усердием — исцеляемся от болезней духовных, разрешаемся от долгов правде Божьей, надеемся вечно радостно жить.
Вот что значит Вифезда, или дом милосердия! Блажен, кому приходится здесь молиться! Славна та мудрость, которая приобретается в этом училище. Нетленны и бесценны сокровища того, кто их здесь берет. Во веки жив врачующийся тут! Блажен и всякий, кто, хотя и малым чем, покажет здесь свое участие.
Пусть не напрасно будет напоминание святой Церкви. Пусть оно одних укрепит и поощрит в своем деле, a других расположит помогать и поддерживать святое дело вниманием, посильным участием. Будем все стараться угождать Богу, служить Ему в лице своих ближних. Аминь.
Божественное милосердие и человеческая злоба
Четвертую неделю по Пасхе Святая Православная Церковь посвящает прославлению одного из величайших чудес Христа Спасителя, именно исцеления расслабленного при овчей купели в Иерусалим.[279 — Иоан. 5:1-16.] Это чудо совершилось при весьма знаменательных обстоятельствах и составило один из решительных моментов в служении и земной жизни Христа Спасителя, так как оно именно впервые во всей силе обнаружило затаенную злобу представителей отживавшего иудейства к божественному провозвестнику Нового Завета. Вместе с тем оно послужило и поводом для Христа произнести перед велеучеными книжниками ту знаменитую проповедь о Своем единосущии с Богом-Отцом, которая, неотразимая для человеческого разума, навсегда сделалась не только для древних книжников и фарисеев, но и для всех последующих отрицателей божества Иисуса Христа, обличением того, что их отрицание исходит отнюдь не от непредубежденного, ищущего истины разума, a от злой воли, не желающей прямо глядеть в глаза истине.
Вспоминая об этом событии и извлекая из его истории возвышенные назидания, церковь тем самым призывает и нас перенестись мыслью к тому отдаленному времени, когда совершилось само событие, столь поразившее жителей Иерусалима. Постараемся же воспроизвести это событие во всей его наглядной обстановке, как оно описывается Святым Апостолом Иоанном и обрисовывается перед нами при свете древних преданий и новейших научных исследований и открытий.
Палестинская весна находилась в полном расцвете своей благоухающей красоты. Приближался месяц нисан, соответствующий нашему марту, и народ, отдыхая от полевых трудов и с надеждой взирая на зеленеющие и колосящиеся нивы, готовился к величайшему из своих праздников, Пасхе. Приближение великого праздника чувствовалось уже задолго, так как, пользуясь свободным временем, многие паломники прибывали в святой город недели за две — за три, и даже за месяц, тем более, что именно за месяц до Пасхи праздновался один чисто национальный иудейский праздник Пурим, установленный в память избавления иудеев от грозившей им опасности во времена Есфири и Мардохея.
В числе ранних паломников прибыл в святой город и Иисус Христос, который, совершив первый круг Своего общественного служения в Галилее, направился в Иудею, чтобы и там, в самом центре отживающего закона, возвестить о наступлении царства благодати. Он прибыл к самому празднику Пурим.[280 — Мнения ο том, какой собственно праздник разумеется в Иоан. 5:1, чрезвычайно расходятся; но что под этим “праздником иудейским” нельзя разуметь Пасхи, это, по нашему мнению, ясно дает понять сам евангелист, который в следующей же главе (6:4) определенно говорит, что собственно Пасха только еще “приближалась.”]
В обычное время город гремел от ликований народа, шумно праздновавшего свое избавление от ненавистного Амана, имя которого ежегодно проклиналось в синагогах во время собраний в этот праздник; но при вступлении Христа в город в нем царила торжественная тишина: как-будто все замерло в нем и только изредка по опустелым улицам и площадям с торжественной важностью, опасаясь сделать лишний шаг, проходили сановные книжники и фарисеи, направляясь в синагоги или к храму. Причиной этой мертвенности была суббота, которая давно уже из дня благословенного отдыха для всех труждающихся и обремененных, под влиянием бездушного и мелочного законничества книжников, превратилась в тяжкое иго.
Направляясь к храму, Христос проходил мимо овчей купальни, так называемой по-еврейски Вифезда, т. е. “дома милосердия.” Это был один из тех водоемов, которыми изобиловал древний Иерусалим. Где он собственно находился, с точностью неизвестно; но новейшие археологические открытия по-видимому дают возможность предполагать, что он был в северо-западном углу храмовой ограды. Там открыт водоем, который был высечен в скале и имел 23/ сажени в длину и около семи сажень в ширину, причем посредине разделялся особой каменной стеной на две половины. В этом водоеме еще и теперь просачивается вода, свидетельствующая о подземном источнике; но он завален мусором и потому вода в нем не пригодна для употребления. Совершенно в ином состоянии он находился во времена Христа. Высеченный из скалыс большим трудом и предназначенный главным образом для омовения внутренностей приносимых в жертву животных, этот водоем имел уже по самой своей близости к храму священное значение и содержался в чистоте. Но он славился и еще более важным преимуществом перед другими водоемами, именно: чудесной целебностью своей воды, которая под таинственным влиянием ангела приходила по временам в необычное брожение и волнение и давала исцеление от разных болезней тому, кто имел возможность первым воспользоваться благоприятным моментом и искупаться в ней.
Это чудесное свойство воды в овчей купальне естественно привлекало к ней множество всякого рода больных, которые и ждали с нетерпением желанного момента. Частная или общественная благотворительность дала возможность построить особый приют для страдальцев, именно пять крытых галерей, которые собственно и назывались “домом милосердия.” Великий Врач душ и телес не преминул посетить это обиталище страждущих, и тут Его Божественный взор пал на одного страдальца, который представлял собою, так сказать, воплощение страдания и безграничного отчаяния. Это был расслабленный, т. е. разбитый параличом, больной, который вот уже тридцать восемь лет нес на себе страшное иго своего недуга.
Тридцать восемь лет! — целая жизнь страдания и безнадежного горя. Еще в цветущей молодости, когда жизнь только что развертывалась перед ним со всеми своими надеждами и прелестями и когда он, как и естественно для молодого человека, строил планы для будущего, самонадеянно полагаясь на свои силы и свое богатство, его неожиданно поразил таинственный удар, превративший цветущего юношу в преждевременную развалину. Неизвестно, подготовил ли почву для этого бедствия сам он своей неумеренной жизнью, наподобие блудного сына, но во всяком случае иудеи всегда связывали подобные бедствия с тайными или явными грехами, и потому больной, кроме телесного страдания, нес еще и тяжкий душевный укор, который невольно читал в глазах прохожих. Сначала он еще не терял надежды на выздоровление и обращался к врачам, на которых истратил все свое состояние;[281 — См. Синаксарь, Цветн. триодь, лист 79 на обор.] но все было напрасно, и уже обнищавший и оставленный всеми он приполз к целебному источнику, ожидая теперь исцеления единственно от воды и Божьей милости.
Но и находясь у целебного источника, он с грустью видел, что не в состоянии воспользоваться им: когда наступало возмущение воды, он не только не имел силы сам вовремя спуститься в купель, но даже не имел и такого близкого человека, который помог бы ему первым погрузиться в целебную влагу, и потому ему оставалось только с сердечной болью и отчаянием видеть, как другие раньше его успевали воспользоваться благоприятным моментом и выходили из воды здоровыми. И вот расслабленный телом и с разбитым сердцем, потеряв всякую надежду на возможность исцеления, он много уже лет лежал на своем одре, представляя собой не более как “не погребенного мертвеца” который даже забыл, что значит жизнь, и для которого лишь в отдаленном прошлом как мимолетный сон в неясных очертаниях рисовалась греховно прожитая юность. Если и вообще тяжело состояние подобных страдальцев, то страдание их становится еще более ужасным в праздники, когда вокруг их люди более обыкновенного наслаждаются благами жизни.
И можно представить себе, что чувствовал несчастный Иар (таково пo древнему преданию было его имя), когда он таким образом в радостный день праздника Пурим, оставленный всеми, как бы заживо отпетый, угрюмо лежал на своей бедной постели. He ожидая никакой радости
