людей дурными: хищниками, неправедниками, прелюбодеями. Судил он об этом по внешним поступкам, ложно и превратно истолковывая их, а не по внутреннему расположению сердца. Так гордость везде поступает. О себе самой думает высоко, а о других низко. Напротив, смирение всегда думает о других лучше, чем о самом себе. Вынь прежде бревно из собственного глаза, а потом уже — сучец из глаза ближнего!.. Многие и из нас охотно говорят о недостатках ближнего и нередко судят об этом даже в церкви, и таким образом уподобляются фарисею. «Кто ты, осуждающий чужого раба?» (Рим. 14:4)? «Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем» (Прит. 16:5).
Молитва фарисея была греховная молитва. Он благодарил Бога, но без смирения и сознания собственных немощей, — благодарил не за избавление от тяжких искушений ко греху и грубых пороков, а за то, что он не таков, как прочие людн. В его устах слышался голос гордости, которая кичится своею праведностью и обращается к Богу не с молитвой покаяния, а с молитвой самохваления. Каяться, по мнению фарисея, ему было не в чем.
Но не должен ли он был просить у Бога о прощении многих, особенно тайных, неосознанных грехов, — о благодати постоянного пребывания в добре? Молитву фарисея можно уподобить красивому мавзолею, воздвигнутому им над своим мертвым сердцем, с гордой надписью о своих воображаемых добродетелях. Он благодарил Бога — прекрасно, это одобрял и этого требовал Христос. Но если бы вместо Бога он благодарил себя, то молитва не изменилась бы. Он указывал на внешние дела своего благочестия: на пост, — но пост, без соответственного расположения души, тщетен; на благотворительность, — но только как на дело, предписываемое законом, а не являющееся потребностью его души облегчить участь своего ближнего, что и оказалось в его жестоком, гордом пренебрежении к мытарю. В остальном он только не нарушал заповедей и заповедей опять таки внешних, — но этого мало: не делать зла еще не значит творить добро; это свидетельствует скорее о мертвенности сердца, для которого внутренний голос тщеславия заглушил призывы неба.
В действительности вся молитва фарисея была обращена к собственному кумиру гордости. И Бог её не слышал. А потому молившийся себе, как почтивший тварь более Творца, был осужден.
2. Причины, почему была услышана молитва мытаря.
Молитва мытаря была воплем души, в смирении взиравшей на свои грехи и в дерзновении веры призывавшей милосердие Божье уврачевать страдания немощи. И Бог с благоволением внял ей, ибо Он видел человека, требующего Его помощи и сознающего собственное бессилие для обновления своей природы. «Хотящий всем человеком спастися» и не унижающий сердца смиренного оправдал жаждущего оправдания и возвратил заблудшую овцу к Своему стаду. Смирение сделало мытаря достойным благодати Божьей.
С благоволением взирал Бог на такую молитву мытаря, и «сей пошел оправданным в дом свой». В своей молитве мытарь высказался таким, каким он был на деле и как жил. Он молился со смирением, а «унижающий себя возвысится» (Лк. 14:11). В чем же обнаружилось его смирение?
а) Он стал вдали во храме и не смел даже поднять очей своих на небо.
Он не тискался вперед, хотя был человек должностной (чиновник), собиратель пошлин и, вероятно, с хорошим состоянием. В церкви нет различия. Все имеют равные права. Самое невидное место вполне достаточно для того, чтобы возноситься в молитве к Творцу.
Истинная, пламенная молитва не может быть без внешнего выражения. Внутренние движения сердца невольно проявляются вовне. Примеры. Глубокое, внутреннее сокрушение о грехах не может не выражаться биением в грудь. Благоговение к Богу преклоняет колена и проч.
в) Он молил Бога о помиловании. «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!».
Его единственное желание — получить отпущение грехов.
Приложим это к себе! Бескровная жертва, совершаемая на литургии, напоминает нам о нашем грехе и побуждает к покаянию. Сын Божий за нас пострадал на кресте. Какая великая жертва со стороны Бога и какая тяжкая вина с нашей стороны! Не должны ли мы просить Бога о помиловании? Заслуги Спасителя — единственное средство спасения.
Заключение. Перед нами в жизни две дороги: мы или пойдем стопами фарисея к собственному покою, к внешнему почету, всему, чем питается тщеславие и услаждается гордость, или пойдем вслед за мытарем с его сокрушенным сердцем, смиренным духом, заставляющим его в смущении перед живой совестью опускать глаза долу, в сокрушении бить себя в грудь. Первый — путь земного благополучия, презирающего несчастья других — путь погибели в вечной жизни. Вторая стезя, горькая и темная здесь, приведет нас к Источнику Света и Правды.
Будем же избегать фарисейской гордости, которая искушает и низвергает людей в погибель. Последуем смирению мытаря, которое ведет к покаянию и отпущению грехов. «От возношения уничтожается всякое благое, от смирения же уничтожается всякое злое. Тщеславие отщетевает богатство правды; смирение же расточает страстей множество. Всяк возносящийся смирится; смиряяй же себе вознесется.»[7 — Служба в неделю Мытаря и Фарисея.]
Фарисейская праведность
«Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя» и проч. (ст.11–12).
Евангельский фарисей был, по-видимому, человек благочестивый: он молился, постился, благотворил бедным и не имел грубых пороков. Но в очах Божьих он оказался великим грешником, достойным осуждения (ст.14). Люди, подобные фарисею, были во все времена; не мало их и теперь. Судя по внешности, эти люди — не очень плохие. Они честны и безукоризненны в гражданском смысле; аккуратно посещают храм Божий; исполняют в точности религиозные обряды; чужды грубых преступлений против общественной нравственности; не подают никакого соблазна своим поведением и делают много добра. Почему же эти люди неугодны Богу, как неугоден был и евангельский фарисей? Потому что их праведность — фарисейская праведность.
1. Как фарисеи избегают зла?
Фарисеи всех мест и времен тщательно остерегаются худых проступков и злодеяний. Это, конечно, заслуживает похвалы, но достоин порицания тот способ, которым они, по-видимому, избегают зла.
а) Они чуждаются очевидных грехов, бросающихся в глаза всем и каждому, и исполняют предписания закона, относящиеся к внешнему строю жизни, а не к расположению сердца.
Они не совершают убийства, но сердце их исполнено ненависти, гнева, зависти и вражды. Они не решаются на воровство, но не боятся похищать чужой собственности обманом, непомерными процентами, хитрыми сделками. Они не делают открытого нападения на честь ближнего, но пускают в ход клевету. Поступая так, они забывают, что как в организме человека внешние болезни бывают, по большей части, менее серьезны и скорее поддаются лечению, — так и в нравственной жизни грехи внутренние, растлевающие сердце, страшнее и упорнее при исцелении, к которому они, к тому же, не хотят прибегнуть.
б) Они совершают зло не публично, а втайне.
Вопрос Спасителя, обращенный к фарисеям: «кто из вас без греха»? заставил их отказаться от осуждения женщины и показал, что они сами были не чужды того порока, в котором обвиняли других. В царстве небесном могут иметь место только очищенные от всякой скверны плоти и духа. Для тайного грешника покаяние труднее, чем для явного.
в) Они свободны от грехов, грубо и явно нарушающих нравы общества, права его членов.
Грехов же, ласкающих испорченную внутреннюю их природу, они не только не избегают, но стараются вознаградить ими некоторые лишения и жертвы внешней праведности. Фарисеям недостает, главным образом, страха к греху, чистосердечности, добросовестности, верности перед Богом.
2. Как фарисеи делают добро?
Фарисеи вообще совершают много добрых дел.
Они стоят гораздо выше тех, которые во всю жизнь свою ничего доброго не сделали. Они подают милостыню, оказывают помощь нуждающимся, постятся, ходят в храм, ревнуют о добре. Но почему?
а) Для славы и похвал человеческих.
Не любовь к Богу и ближним побуждает их к добрым поступкам, а любовь к своему я, стремление возвысить его, украсить перед людьми, снискать ему внешнюю честь. Но добро тогда только может быть названо истинным добром, когда оно проистекает из любви к Богу, из любви к ближнему; в противном случае оно фарисейское добро.
б) Поэтому фарисеи охотнее делают добро явно, чем тайно.
Но, по заповеди Спасителя, левая рука не должна знать, что делает правая.
в) Фарисеи делают добро, не сопряженное с жертвами.
Они молятся, потому что это легко, но не прощают обид. Они помогают с избытком, но не страждут с страждущими.
Доброе дело только тогда есть истинное добро, когда оно стоит жертв, труда, самообладания и самоотвержения.
Заключение. Когда мы делаемся фарисеями, и когда — нет?
Взаимное сравнение гордости и смирения
«Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет» (ст.14).
Эти слова Спасителя, очевидно, не дозволяют нам хвалиться нашими преимуществами и добродетелями. Но мы можем и смеем говорить о себе с похвалой; иногда даже наша обязанность требует настаивать на признании наших добрых качеств и заслуг, если от этого признания зависит наша честь и деятельность. Однако при суждении о самих себе, мы должны искренне сознавать наши недостатки и приписывать добро, сделанное намине себе, а благодати и помощи Божьей, — иначе говоря, мы должны быть смиренны. Совершенно иначе поступает человек гордый, величающийся своими воображаемыми преимуществами и добродетелями.
1. Гордый слеп и не знает своих недостатков; напротив, смиренный знает самого себя.
а) Гордость ослепляет и препятствует самопознанию.
Высокомерный считает себя исполненным преимуществами добродетелей и заслуг, которыми он вовсе не обладает, или же придает своим поступкам и делам более цены, чем они имеют Это самомнение ослепляет его насчет его нравственного состояния. Он считает себя совершенно беспорочным человеком, не находит нужным непрестанно испытывать качество своих намерений, нравственного состояния и поступков, быть внимательным к своим ошибкам, дурным привычкам и грехам.
Если он слышит слова Писания: «нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» (Еккл. 7:20), или: «если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1:8), то он всегда относит это к другим, но никогда к самому себе. Каждое напоминание благоразумных людей о его погрешностях он принимает с огорчением; каждое суждение о его поступках он отрицает с негодованием, или объясняет это завистью и страстью к порицаниям (Притч. 9:8).[8 — Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя;]
Как трудно, почти невозможно, гордому человеку научиться знать самого себя!
б) Напротив, смиренный знает самого себя. Потому что истинное смирение основывается на правильном самопознании, в особенности на познании немощей своей природы, равно как недостатков собственного сердца, действительных проступков и грехов. Смиренный не скрывает от себя своих недостатков, не старается оправдать их перед другими, а еще менее утаивать их перед всеведущим Богом.
Даже при несомненных успехах в добродетельной жизни, он знает, что ему нечем хвалиться перед Богом, и думает с беспокойством о том, что в нем еще живет более зла, чем добра. Поэтому он часто и беспристрастно испытывает себя, принимает с охотой
