Совесть должна бодрствовать над нашими расположениями и поступками, направлять наши намерения и стремления; она должна побуждать к добру и отвращать от зла.

Кто таким образом всегда поступает по совести, прислушивается к ее голосу, к ее внушениям и предостережениям, тот никогда не бывает вполне доволен своим нравственным состоянием, но всегда старается быть лучше и совершеннее.

Но кто равнодушен к внушениям совести и не обращает внимания на ее напоминания, тот не исправляет своего сердца по Божьему закону, не направдяет своих поступков по предписаниям разума, но подчиняется единственно господству своих чувственных наклонностей, пожеланий и страстей. Он продолжает делать проступки, осуждаемые совестью, более и более погрязает в пороке и делается несчастным его рабом.

По временам может пробуждаться совесть, но воля делается настолько слабой, что не в состоянии утвердиться в добре. Как тяжело, как часто даже невозможно становится теперь искоренение злых пожеланий и возвращение на путь добродетели? Пример Иуды ясно показывает это.

3. До отчаяния и погибели.

Иуда, предав своего Учителя и Благодетеля, потерял свою совесть. Пока он не чувствовал ее упреков, он извинял, быть может, свое дело тем, что он обманулся в своих ожиданиях на счет царства Мессии, что Иисус чудесно освободится из рук своих врагов. Но когда этого не случилось, и Спаситель был осужден на смерть, то совесть пробудилась с потрясающей силой. Он познал ужас своего поступка.

Чтобы сколько-нибудь облегчить угрызение совести, он возвратил назад сребренники. Но это однако же не успокоило его. Он чувствовал раскаяние в своем преступлении, но это раскаяние не примирило его с совестью и с Богом, потому что он утратил упование на Бога и должен был презирать самого себя. Он впал в отчаянье и кончил жизнь свою самоубийством.

Петр также пал, пал глубоко, отвергшись Иисуса Христа.

Но его совесть не была помрачена. Она спасла его. Его раскаяние возвратило его к добродетели, к Спасителю, к Богу. В вере и уповании на Божью благодать, в решимости никогда не впадать в такой грех, находил он утешение и ободрение. Он не отчаялся.

Помраченная совесть ведет к отчаянию и погибели. По временам она пробуждается, напоминает грешнику о его грехах, мучит его, но избавиться от ее мучений можно только посредством исправления, к которому несчастный становится неспособен. Это — червь, никогда неумирающий, и огонь, никогда неугасающий.

В отчаянии грешник старается часто вновь заглушить совесть преступными удовольствиями, или принимает на себя личину благочестия, которою думает обмануть себя и Бога. Но удается ли ему это? О, будьте внимательны к внушениям совести, как к Божьему голосу! Бдительная совесть — лучшая защита от порока.

Мы видим на врагах Иисуса Христа, как опасны и гибельны предрассудки, если они соединяются со злым сердцем

«Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса» (ст.10–11).

Замыслив на жизнь Иисуса Христа, архиереи и книжники иудейские совещаются между собою убить и Лазаря, воскрешенного Господом из мертвых, — для чего? «потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса.»

Какое ужасное ослепление!

1. В ослеплении врагов в отношении к учению Спасителя.

Иисус Христос учил иудеев о цели своего пришествия в мир, о царстве Божьем, которое Он должен был основать. В чистоте Его намерений, в истине и божественности Его учения они не могли сомневаться, если они испытывали их, сравнивали Его дела с Его наставлениями. Они не могли опровергнуть Его учения, и однако же не веровали в Него. Чем объяснить такое упорное неверие, как не ослеплением их ума и предрассудками, которыми они были заражены в отношении к Спасителю?

Иудеи, по преимуществу священники, желали Мессии, Который, по их планам, должен был основать мирское царство, и служить их честолюбию и любостяжанию. Но когда Иисус Христос не мог и не хотел оправдать этих ожиданий, они отвергли Его, назвали Его совратителем народа, богохульником.

До такого ослепления невозможно было бы дойти, если бы с предрассудками не соединялось злое сердце. Но их сердце исполнено было злобы и лукавства. Учение Спасителя встречало в их ненависти сильнейшее сопротивление. Они не могли переносить истины, потому что она была противна их страстям.

Поэтому Спаситель говорит о них: «видя не видят, и слыша не слышат.» (Мат. 13:13).[736 — потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют.] Ослепление к истине никогда не бывает столь великим, чем если предрассудки и злое сердце совместно сопротивляются ей. Пока только один разум заблуждается, a сердце еще неиспорчено, человек легко может придти к познанию истины. Тогда он считает своей обязанностью отказаться от заблуждений и предрассудков. Но если сердце испорчено и воля противится добру, тогда наставления не находят никакого доступа. Как ужасно состояние такого человека!

2. В их ожесточении ко всем предостережениям Спасителя.

Ожесточение есть такое состояние, в котором человек не чувствует более никакого побуждения к исправлению. Разум, чувство, совесть подавлены и как бы умерщвлены для всего духовного и божественного. Находясь в таком состоянии, человек имеет только чувство к земному и телесному, ощущает только телесную боль и похоть, но не скорбь о грехе. Он не верит, что он заслужил наказание, или что святой и праведный Бог воздаст за зло; он не верует в мздовоздаяние добра и в вечную, несомненную награду добродетели.

Предостережения, убеждения, увещания не имеют никакой силы для того, кто проникнут такими понятиями. Но и это состояние ожесточения есть действие предрассудков, с которыми соединено злое сердце. Предрассудки хотя и препятствуют человеку в познании его назначения и долга и могут даже извратить совесть, однако нравственное чувство еще возмущается, любовь к добру, благоговение и страх перед праведным Божьим судом еще действует, восприимчивость к увещаниям и предостережениям еще остается.

Но если в сердце убито всякое чувство к добру и порок совершенно овладевает им: тогда возникает то ожесточение, которое мы видим у врагов Иисуса Христа. Как грозно Он предостерегал их от лицемерия и порока; как часто Он указывал им на ожидающую их участь, если они не раскаются! Но они оставались непроклонными к Его предостережениям, унижали и хулили Его и надменно возглашали: «кровь Его на нас и на детях наших!» (Мат. 27:25). О, если бы мы никогда не забывали, что человек может дойти до такого ожесточения! Да послужит этот пример к нашему предостережению!

3. В их бесчувственности к Его страданиям и смерти.

С какой неистовой злобой старались они усилить Его страдания ругательствами и насмешками, сделать Его состояние еще более невыносимым!

Если бы они имели в отношении к Спасителю только предрассудки, считали бы Его только лжеучителем, то они, — хотя бы, по их мнению, Он и заслуживал смерти, — относились к Нему с состраданием или, по крайней мере, с сожалением, но не увеличивали бы Его страданий бесчувственными, жестокими мерами. Но с их предрассудками соединялось и злое сердце.

Давно уже зависть, недоброжелательство, ненависть и мщение наполняли их душу и побуждали их к ужасному преступлению.

Для них нестерпим был взгляд божественного Учителя, помрачавшего их блеском Своей добродетели. Установлением царства Божия Он уничтожал их честолюбивые и корыстолюбивые планы.

Когда посредством постыдной измены и подкупа удалось им схватить Иисуса и приговорить к смерти: с каким злорадством они встретили этот приговор! Какими насмешками осыпали невинного Страдальца, когда воображали, что Он не может им более вредить! Не было ли это действием предрассудков, с которыми соединено было злое сердце? Где разум проникнут заблуждением и предрассудками, a сердце испорчено греховными наклонностями и порочными пожеланиями: там жизнь превращается в длинный ряд злодеяний, в проклятие для мира, и погибель становится неизбежной.

О, пусть каждый предстанет пред Богом Всеведущим и спросит себя: иду ли я в ослеплении разума и злобы сердца на встречу моей погибели?

Да поможет Милосердый Бог каждому заблудшему познать гибельность своего пути!

Что открывается нам в торжественном входе Спасителя во Иерусалим

«Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано: Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле» (ст.14–15).

В истории Господа нашего Иисуса Христа есть такие события, которые довольно ясно представляют нам образ Его личности и жизни. Таким событием служит и торжественный вход Его в Иерусалим.

1. Его свободное послушание.

а) Спаситель знал, что Его ожидало на этот раз в Иерусалиме, — именно смерть.

«Вот, мы восходим в Иерусалим», говорил Он ученикам своим, «и совершится все, написанное через пророков о Сыне Человеческом, ибо предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, и будут бить, и убьют Его: и в третий день воскреснет» (Лук. 18:31–33).

Ученики отговаривали: «Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?» (Иоан. 11:8).

Когда ничто не помогало, Фома сказал: «пойдем и мы умрем с ним» (Иоан. 11:16)!

Таким образом, Иисус Христос шел на встречу смерти с вольным послушанием. И какой смерти? Не той, которая подобает учителю и другу бедных, но смерти самой ужасной, на которую осуждаются только изверги рода человеческого. В какое время? Во цвете лет, когда неохотно расстаются с жизнью. Он молился: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мат.26:39).

б) Как мало мы послушны в любви Божьей, в любви к ближнему, в самоотвержении и т. д.?

2. Возвышенное спокойствие души.

а) Иисус Христос шел на встречу ужаснейшей смерти и, однако же, дал приказание относительно своего входа в Иерусалим: «сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне; и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их. Всё же сие было, да сбудется реченное через пророка» (Мат. 21:2–4). Он входил в столицу Иудеи не так, как обыкновенно Он входил, пешком. Таким образом, несмотря на ожидавшие Его страшные события, Он предпринимает торжественный вход, является как царь. Какое спокойствие духа!

б) Как малодушны и беспокойны делаемся мы, когда нам, при виде смерти, приходит одна мысль о расставании с привязанностями жизни и проч.?

3. Святое смирение.

а) Весь народ вышел на встречу Спасителю, постилал Ему одежды, приветствовал Его, как истинного царя от дома Давидова. Только книжники и члены синедриона высказывали негодование. Достаточно было одного мгновения, чтобы враги Христовы были уничтожены и чтобы Ему воссесть на престоле Давида. Но Его кротость этого не восхотела: Он не желал быть земным владыкой. Он хотел утвердить престол свой на Голгофе.

б) Как, напротив, мы высокомерны? Отказываемся ли мы когда-нибудь от земных почестей? Как домогаемся мирских отличий?

4. Бесконечная любовь.

а) Из любви к роду человеческому шел Спаситель в Иерусалим, чтобы умереть за нас. Своим