перечтешь — так их много! Невольно думаешь, что все это делается нарочито, по подсказу врагов веры Христовой, на радость масонам, делается чаще всего бессознательно, но те, которые вводят такую «моду», знают свое дело и сознательно идут к своей цели. Не по их ли подсказу у русских интеллигентов, кажется еще с 18-го столетия, явилась мода: заменять в своих палатах большие св. иконы такими крохотными образками, что их не скоро найдешь в переднем углу? Не из угождения ли им православные русские люди стыдятся лоб перекрестить, садясь за стол к обеду или к ужину? Больно сказать: стыдятся креста Господня, стыдятся, следовательно, — Распятого на нем Господа Спасителя нашего! Как будто крестное знамение — суеверие какое! А вот если встретят священника на пути, думают: быть беде! Вот в это — увы — многие интеллигенты не стыдятся верить! Что подумал бы о таких суеверах разумный человек, чуждый всяких суеверий? Не счел ли бы их за дикарей Полинезии и Антильских островов? Когда поставишь рядом в своем суждении, с одной стороны, это стыжение креста Господня, а с другой — такое глупое, ничем не оправдываемое суеверие — стыдно становится за нашу интеллигенцию, превозносящуюся своим якобы образованием перед простым нашим народом. Невольно думаешь: и что у них в голове сидит? Что за миросозерцание? Как это у них укладывается в голове самый грубый, бессмысленный предрассудок рядом с презрительным отношением к обряду церковному, имеющему глубокий смысл, если они еще не потеряли веры во Христа, а если потеряли — рядом с отрицанием всего, уму непонятного? Впрочем, удивляться тут, пожалуй, и нечему: ведь вот бытие злого духа они считают суеверием и смеются над таким верованием, забывая, что в учении христианском это невырываемое звено, а охотно идут на сеансы к спиритическим медиумам, чтобы войти в сношение с какими-то загадочными духами, которые в конце концов и оказываются вот этими самыми злыми духами, коих они отрицают… Да, невольно скажешь: хитер вселукавый диавол, столь зло смеющийся над самомнением человеческим!..

Но обращаюсь к «мелочам». Кому не попадали на глаза открытки с священными изображениями? Да, как-то писали в газетах, что они запрещены, а между тем и теперь их можно достать сколько угодно. Место ли изображению лика Христова или Богоматери на бланке для открытого письма? Всякому понятно, что если бы даже не лик Господень, а просто — ваш портрет был испачкан штемпелями, то вам было бы обидно. Но и этого мало. Я уже писал как-то в своих дневниках, что некий художник Стыка пустил в оборот открытку с изображением Христа Спасителя, обнимающего анафе-матствованного еретика гр. Толстого. Писали, будто открытка запрещена. Но ведь это только писали, а все же ее можно получить где угодно. В иллюстрированных журналах нередко можно видеть на одной странице изображение Богоматери, а на другой — какой-нибудь актрисы вроде несчастно погибшей Комиссаржевской: думаете ли вы, что это спросту, случайно? Увы, я не думаю. Какая-то непримиримая, хотя и трудноуловимая вражда к Церкви, ко всему, что благоговейно чтит христианин, носится в воздухе, сказывается в печати, чувствуется даже в житейских отношениях. Иудеи набросились на меня прошлою весною за мои дневники по поводу праздника белого цветка, а между тем я оказался прав: официозная газета «Россия» засвидетельствовала, что это была затея врагов Церкви и Отечества — иудеев и их приспешников кадетов… Казалось бы: почему русским православным людям, прежде чем поддаваться этой уловке врагов Церкви, не спросить: а почему цветок, а не крест Христов? Почему это крест-то у «лиги борьбы с чахоткой» перечеркнут, как будто зачеркнут? Нет, никто не догадался спросить, все увлеклись новинкой, и затея врагов наших удалась: собраны большие суммы, которые, как говорят газеты, пойдут главным образом на агитацию в революционном духе. А русские люди, вероятно, рассуждали: ну, что за пустяки? крест ли, цветок ли — все равно: лишь бы на доброе дело деньги пошли… А вышло, что крест-то перечеркнут уже… И много-много таких «мелочей» приходится замечать, и равнодушно относимся мы к ним. А совесть-то все же говорит: не согрешаем ли мы и пред Богом, и пред святою Русью таким равнодушием?..

Отклики с неба

Бог привел меня еще раз поклониться святителю Тихону, Задонскому и всея России чудотворцу. 32 года тому назад я был здесь еще послушником; составляя свои «Троицкие Листки», я нередко мысленно беседовал с угодником Божиим, извлекая соты духовные из его воистину медоточивых писаний, и всегда, при воспоминании его святого имени, миром и тишиною веяло на мое сердце. Благодарение угоднику Божию: я не только помолился у его нетленных мощей, но и литургию совершил, и сподобился слышать много утешительного о том, как он и ныне чудодействует. Достопочтенный отец архимандрит, настоятель его обители, поведал мне, что особенно много было смиренных богомольцев этим летом: одних барашков привели до тысячи «в жертву обители», много ржи, пшеницы, овса нанесли, и все это — в благодарность святителю Божию за его милости верующим душам. «Спросите, — говорил он, — и каждый приносящий что-нибудь расскажет вам из дел милости чудотворца. Кто получил исцеление, кто — помощь в житейских делах, которой усердно просил у угодника Божия, давая обещание поклониться ему, принести ему посильную жертву в простоте сердца». На 50-летии прославления мощей святителя 13 августа и в ближайшие дни было, говорят, до ста тысяч богомольцев здесь.

Наплыв богомольцев замечается и в других обителях: и в Киеве, Сарове и в нашей Сергиевой Лавре. Сердцу верится, что православная Русь, в ее лучших представителях, в этих смиренных сердцем, в простоте верующих простецах, стосковалась по своим заветным святыням, как бы очнулась от тяжкого кошмара, который переживала эти смутные годы, и спешит паки к живоносным источникам, которые искони питали ее жаждущее сердце. О, если бы эти волны народные увлекли с собою и тех, которые мнятся стоять выше простецов, считают себя вершителями судеб народных, руководителями государственной и общественной жизни! Если бы и эти люди смирились сердцем и слились бы в простоте веры с этими добрыми душами, от них позаимствовали бы ту теплоту, ту непосредственности детской веры, какими жива народная русская душа! Ведь тогда наша Русь стала бы снова могучею, славною исполнительницею воли Божией в исторических судьбах народов земных, тогда не страшны были ей никакие козни ее врагов непримиримых, тогда — наоборот: к ней стали бы и другие народы обращаться как к носительнице Божией правды, с упованием взирали бы на нее слабые, с уважением — сильные… О, если бы!..

И вот что достойно внимания: где пробуждается вера, там проявляются и чудеса. Святые Божий откликаются на призыв душ верующих проявлением милостей своих. А Господь, в бесконечной благости своей, прославляет преимущественно носителей тех добродетелей, которые нужны в наше грешное время. Вспомните прославление мощей святителя Черниговского Феодосия, преподобного Серафима Саровского, Анны Кашинской, а ныне святителя Иоасафа Белгородского: все это — носители глубочайшего смирения, беззаветной любви к ближнему, любви к родной России, близкие к народу носители народного духа. И немало их почивает еще непрославленных, и вот когда сие благоугодно Господу, когда особенно благопотребно для нас, грешных, Господь являет чрез них знамения и чудеса во славу имени Своего, для пробуждения веры народной, для укрепления духа народного в годину искушения. 300 лет смиренно почивал в Успенском соборе святитель-мученик за отечество святейший Патриарх Гермоген: только нетление мощей его свидетельствовало о его прославлении в селениях небесных; а ныне, когда сатана усердно сеет плевелы свои в среде нашего народа, когда враги Руси святой проповедуют какой-то космополитизм, отрицают добродетель любви к отечеству, ныне, говорю, как бы восстает из своего гроба святейший сей Патриарх, проявлением дивных знамений от мощей своих свидетельствуя, что любить отечество, стоять за него даже до пролития крови, до смерти — есть исполнение заповеди Господней, достойное венца мученического. Гордыня была отличительным свойством минувшего XIX века: и какие же дивные образы Христоподражательного смирения прославил Господь в лице святителей: Митрофана, Тихона и Феодосия! Еще более заражен гордостью, доходящей до осатанения, до отрицания Бога, нынешний XX век; и вот просиявают светильники смирения в лице Серафима Саровского, который был воистину дитя Божие, и святителя Иоасафа Белгородского, напоминающего своею жизнью, своим милосердием и даже своею строгостью всемирного заступника чудотворца Николая… Слава милосердию Твоему, Господи наш, дивный во святых Своих! До конца сотвори милость Твою с нами, и да не в суд и во осуждение будут сии милости Твои к нам, грешным!..

Святые Божий видят нас с высоты небесной и всегда готовы нам на помощь, лишь бы мы не забывали их. И это должно сказать не об одних только уже прославленных Богом праведниках, но и о тех, коим еще не пришел час их прославления, с которыми мы имеем общение в молитве, не столько обращенной к ним, сколько приносимой еще за них… Вот трогательный рассказ, слышанный мною от о. Архимандрита Нафанаила в Задонске.

Приходит в обитель один торговый человек из Ельца и просит показать ему могилу великого подвижника Антония Алексеевича, юродствовавшего Христа ради. Когда его привели в усыпальницу и показали могилу, он, взглянув на висящий тут же портрет праведника, с умилением склонил колена и в чувстве благодарного сердца поведал, что именно сей старец явился ему во сне и исцелил его от тяжкой болезни. «Я предавался пьянству, — сказал он, — и заболел наконец воспалением мочевого пузыря. Но сего праведника я помнил всегда и поминал его на своей грешной молитве вместе с своими родными. И вот он является мне и с свойственною ему при жизни простотою говорит: «А ты все жрешь еще водку? Смотри, вот ведь до чего ты дошел!» Говорит это, а сам как бы разглаживает мне живот. Я проснулся и почувствовал себя совсем здоровым. Теперь я бросил совсем водку пить».

Видите: как Господь не остается в долгу, воздавая и за одну чашу студеной воды, поданной во имя Его, так и святые угодники Божий не остаются в долгу пред теми, кто не только призывает их в молитве; но пока они еще не прославлены Церковью, молится за них… Ну что уж, казалось бы, за молитва несчастного пьяницы за праведника, а вот смотрите: и она слышится на небе, и за нее воздает сторицею угодник Божий и вразумлением, и от болезни исцелением… Как близко к нам небо и как непростительно мы забываем это!

Этот рассказ напомнил мне чудо Матери Божией, описанное в «Руне Орошенном» у святителя