время в Петербурге возник «французский институт», поставивший себе задачею «более широкое распространение французских идей среди русского народа». Какие это идеи — чтый да разумеет. Как масонам не торжествовать победу над нами! Удивляться надо, как ослепли наши власть имущие, что ничего не видят, ничем не тревожатся, ничего не подозревают?
История Франции последнего столетия ясно указывает, к чему стремятся масоны и у нас. Их главная задача — «обесхристианивание» всего человечества, уничтожение христианства, а с ним и всякой культуры на земле и превращение всех людей в рабочий скот для себя. С этой целью они захватывают в свои руки школу, вытравляют у детей всякое религиозное, нравственное и патриотическое чувство, тщательно вычеркивают имя Божие из учебников, а когда это неудобно, то нарочито сочиняют учебники, в коих ни слова нет о Боге, о Церкви, о любви к отечеству… В несчастной Франции все это почти достигнуто, а у нас стоит на очереди… И там началось с закона о всеобщем бесплатном обучении и изгнанием из школ духовенства, как мечтают сделать и у нас. И там отобрали все школы у церкви, как хотят отнять и у нас. Там дошло дело до того, что учителя всех школ состоят членами масонских лож, что Распятия и др. священные изображения выброшены из школ, молитва в школах запрещена, строжайше запрещено учителям и учительницам ходить и водить в церковь детей и пытаются даже родителей наказывать штрафом, если будут водить детей в храм Божий… Специалистами безбожия выработан и катехизис, кончающийся таким исповеданием веры:
«Я верую в Землю, созидательницу всякой материи; я верую в Разум, Творца всяческой справедливости; я верую в Солидарность, источник всякого могущества. Человечество обладает этими тремя вещами, человечество может поэтому достигнуть само Совершенства. Так должно быть, так и будет. Аминь».
Таким образом начальное народное образование очутилось целиком во власти масонов. Несравненно легче и скорее масоны овладели средними и высшими школами. Могучим орудием к этому послужила печать, которая почти вся в их руках. Печать подготовляла общественное мнение. Автор говорит: «Все было с замечательной предусмотрительностью обсуждено и учтено. Великий Восток (центральная ложа масонов) понимал хорошо, что великие дела не проходят без затруднений, и потому, когда иной его проект встречался в палате криками ужаса и протестов, он этим нисколько не смущался, ибо это было уже предусмотрено. Обыкновенно, после внесения такого сногсшибательного предложения, последнее передавалось в парламентскую комиссию, которая согласно полученным, откуда следует, инструкциям несколько видоизменяла законопроект, кое-что смягчая и выкидывая из него. Яд был разбавлен, чаша подслащена, Но напиток сохранял всю силу своей вредоносности. А между тем негодование мало-помалу умерялось, протесты становились слабее… Что ж? И то хорошо, чего добились! Хуже ведь могло случиться… Наконец, когда законопроект снова передавался на усмотрение палаты, в него вводились еще одна-две легоньких, пустяшных поправки и — злодейский закон прошел!.. Утомленное, обескураженное общественное мнение покоряется. А печать не дремлет: создает лукавыми статьями иллюзию якобы достигнутого новым законом успеха».
Читая эти строки, поражаешься: да ведь все это буквально происходит и у нас, в наших «палатах»! Все это мы, члены Г. Совета, видим воочию! Ведь вот именно так прошел (слава Богу — не утвержденный Государем) законопроект о расстригах; так прошел законопроект о переходе из одной веры в другую; так идут теперь законопроекты о праздниках и о всеобщем обучении. Очевидно, масоны работают и у нас без всякого стеснения. Да и чего им стесняться, когда все — к их услугам: и печать, и общественное мнение, и представители власти, и наши якобы законодательные учреждения… Если заглянуть им в душу, то и они мечтают о том же, о чем уже говорят французские их «братья»: «Пока мы не изменим радикально мозг наших сограждан, пока мы не дадим совершенно другого направления умственности французских (читай: русских) детей, франкмасонство должно считать себя еще ничего не сделавшим… Поэтому надо всеми мерами добиваться проведения закона, которым возбранялось бы формально родителям, родственникам и опекунам воспитывать своих детей в какой-либо религии под страхом лишения их родительского, родственного и опекунского авторитета и легальной власти, и отобрания детей, и поручения таковых, за счет виновных, государству».
И нет сомнения, если русский народ не даст могучий отпор этим вожделениям, то и у нас будет то же, что во Франции. И мы с ужасом увидим прямое гонение на веру православную со стороны этих слуг сатаны, которые и детей наших будут отнимать у нас, чтобы воспитывать их в ненависти к нашей св. вере, и у нас, как хорошо выразился «Колокол», будут свои «янычары», и у нас — скорее, чем во Франции, — польется кровь христианская…
Вот край желаний тех, кто так радеет у нас о всеобщем обучении! Не гг. министров, которые составляли законопроект, а тех, кто все уши прожужжал сим министрам, требуя сего законопроекта…
Пора же наконец опомниться, пока не поздно! Пора решительно и твердо порвать дружбу с правительством Франции, изменяющим Христу и открыто служащим сатане! Пора взяться за свой, русский ум и идти своей, Богом указанной дорогой! Ведь, право же, тошнит от этого подслуживанья врагам рода человеческого, этого пресмыкания пред мерзостию запустения, что царит в несчастной Франции, что губит уже многие народы…
Памяти великого священномученика за отечество
Счастлив народ, помнящий заветы своих предков благочестивых; счастлива Церковь, присно пребывающая в благодатном общении с Церковью веков минувших; счастлив ты, православный русский народ, что есть у тебя крепкие пред Богом стоятели и печальники, но счастлив дотоле, пока идешь по стопам их, пока свято хранишь заветы их!
Мы переживаем крайне опасное для отечества нашего время, когда темные силы вражьи стремятся отравить и убить нашу русскую православную душу, исказив или по крайней мере подменив все наше народное православно-русское миросозерцание. И вот, промыслом Божиим, это печальное и опасное для народа, для России, время совпадает с годовщинами великих воспоминаний далекого по времени, но близкого сердцу прошлого в истории нашего отечества. И встают пред нами великие герои духа из того отдаленного прошлого, и во главе их — несокрушимый адамант веры, богатырь духа, святейший Всероссийский Патриарх Гермоген. 17 февраля исполняется ровно триста лет, как заморенный голодом в мрачном подземелье Чудова монастыря отошел к Богу святою своей душой этот священномученик за отечество. Благовременно вспомнить его священные заветы, особенно благопотребные для нашего, столь измельчавшего духом и оскудевшего верою поколения.
За свое ревностное служение Церкви и строгую подвижническую жизнь удостоенный сана митрополита только что покоренной Казани, святитель Божий весь отдался святому делу утверждения в православии новокрещеных татар, из коих некоторые возвращались в магометанство, а другие уклонялись в католичество и лютеранство. Митрополит Гермоген испросил у Царя Федора Иоанновича указ, в силу которого новокрещенные татары поселены были вместе с русскими в особой слободе, где для них построили церковь и наблюдали за ними, чтобы они посещали богослужение, носили кресты на груди, имели у себя иконы и жили по-православному. А иноверцам было запрещено брать на службу к себе православных. Святитель Божий не пускался в рассуждения о какой-то свободе совести: он веровал, что истина православия превыше всех сокровищ на земле, и ограждал ее всею силою своей святительской власти. И ни в какие сделки с своею совестью он не входил, и грехом почел бы допускать совращения из православия в какую бы то ни было иную веру.
Вот урок вашим законопоставителям! Вот завет великого поборника веры православным русским людям! Хотите милости Божией — не стыдитесь исповедать православную веру, как едину истинную, едину спасающую, как неоцененное сокровище, нам вверенное; старайтесь и другие народы делать участниками и причастниками этого бесценного сокровища, хотя бы для сего потребовалось иногда употребить и не совсем либеральные меры — вроде тех, какие применяются к неразумным детям…
Но вот святитель вызван в Москву. На престоле русских царей — ставленник поляков самозванец Лжедимитрий. Он высказывается за унию с римским папой. Он хочет жениться на польке-католичке, не присоединяя ее к православной Церкви. И почти все молчат, никто не протестует против новшества, которое грозит уничтожением православия на Руси… Только митрополит Гермоген да коломенский святитель Иосиф открыто восстают против этого оскорбления Церкви Православной, только они громко заявляют, что невеста названного Димитрия должна принять крещение, торжественно исповедать истину православия, иначе брак не будет законным… Самозванец за такое дерзновение высылает Гермогена в Казань, где он не лишился своей кафедры только потому, что Лжедимитрий вскоре после того был растерзан народом…
Вот урок и нам, святителям, и каждому, кто поставлен говорить правду пред сильными мира сего. Не бойся, забудь свою личную жизнь, не смотри на те беды, которые, может быть, грозят тебе за правду Божию: смело стой за святую веру православную, если видишь где-нибудь и в чем-нибудь опасность для нее! Истина Христова, вера православная, дороже нашей жизни. Святое православие есть душа русской души народной. Не будет православия на Руси — не будет и народа русского. За истину святого нашего православия мы должны быть готовы отдать все: и честь нашу, и все блага земные, и самую жизнь. Станем же в своей совести пред лицом этого великого стоятеля за православие, святителя Гермогена, и спросим себя: готовы ли мы на это? Не лукавим ли во имя разных либеральных бредней, во имя масонской свободы совести, гуманизма и прочих бессмысленных глаголов?.. А время, нами переживаемое, несмотря на проповедь всяческих «свобод», именно требует такого мужественного исповедания и не лишено возможности гонений…
Царствует Василий Иоаннович Шуйский, а смута не утихает: является второй самозванец, метко заклейменный в истории именем «Тушинского вора». Святитель Гермоген уже на престоле патриаршем. Он мужественно стоит против смутьянов. Он посылает к мятежникам для увещания Крутицкого митрополита Пафнутия. Он рассылает по городам грамоты, в которых извещает о гибели первого самозванца-еретика Гришки Отрепьева, о перенесении св. мощей Царевича Димитрия в Москву, о воцарении Шуйского — Царя благочестивого и поборателя по православной вере. Он предупреждает, что явился новый самозванец, и требует от духовенства, чтобы грамоты были по нескольку раз прочитаны народу при служении молебнов о здравии и спасении Богом венчанного Государя. Так он старался утвердить в умах и сердцах тогдашних русских людей верность законному Царю. И его слова ложились на добрые русские сердца, и многие отстали от самозванца и вернулись на службу к Василию Иоанновичу.
Чтобы еще более рассеять туман смуты в умах, Царь и Святитель Гермоген вызвали из Старицы бывшего Патриарха Иова, чтобы он даровал народу разрешение от грехов — нарушения крестного целования и измены. 20 февраля 1607
