Девы себе великое утешение. Сколько самых нежных, самых трогательных чувств выражено в словах канона, которые влагает святая Церковь в уста Матери Богоневестной! «Свет Мой сладкий, надежда Моя, радость, жизнь — Чадо Мое возлюбленное! Ты один был светом очей Моих, и вот Я лишилась Тебя, Чадо Мое любимое! С Тобою хотела бы Я умереть, ибо не могу видеть Тебя бездыханным мертвецом… Не скажешь ли хотя одно словечко Рабе Твоей, Слове Божий! Увы, не услышу Я больше сладкого Твоего голоса, не увижу красоты лица Твоего, как прежде было: Ты сокрылся от очей Моих! Возьми же Меня с Собою, Чадо Мое, не оставляй Меня здесь одинокою»!.. Чье сердце не тронется от таких излияний многоскорбного плача Пренепорочной Матери? И ужели сия Преблагословенная всемирная Страдалица, собственным сердцем пережившая такую невыносимую, казалось бы, муку, муку матери, у которой отняли единственного сына, ужели Она, Матерь милосердия, не услышит сердечных воздыханий, не увидит слез русских матерей, жен, сестер наших воинов, ужели не согреет Своею матернею лю-бовию сих подвижниц любви, изливающих пред Нею свои пламенные молитвы за родных своих, там, на полях битв, мужественно подвизающихся? О, русские православные женщины! Как счастливы вы, что имеете такую всесильную Заступницу и Ходатаицу пред Господом: много бо может Ее молитва, как молитва матерняя, ко благосердию Владыки! Ведь и Сам Он Ей поручил всех истинно верующих в Него, когда изрек Ей со креста, указуя взором на любимого Своего ученика Иоанна: «Жено, се — сын Твой». А ученику сказал: «Се — Мати твоя». Он Сам, по неизреченной благости Своей, называет верующих братиями Своими, а если так, то все мы — дети Матери Божией, для всех нас раскрыто Ее бесконечно любящее сердце: приходите, припадайте Ее стопам, поведайте Ей, в простоте детской души, свои скорби, изливайте свое горе в слезах любви и веруйте: Она утешит, Она прикроет наших близких в страшную минуту опасности смертной. Она сама примет их души, если Богу благоугодно будет, чтоб они положили сии души за веру, Царя и Отечество, Сама увенчает их венцом мученическим, а вашему израненному сердцу прольет такое утешение, что вы будете считать себя счастливейшими из русских женщин, и расположит добрые сердца позаботиться о вас и малютках ваших. Дивны пути Промысла Божия, нередко так располагающего делами человеческими, что люди и не подозревают, а между тем исполняют то, чего хочет Бог. Слава Богу, на Святой Руси еще много добрых людей, сердцами которых управляет Бог. Пошлет Бог таких людей и для ваших детей, если осиротеют они: они станут тогда сугубо детьми всего Русского народа, родными всем нам, русским людям. Грешно будет нам не позаботиться о них. И уже заботится о них прежде всего — Сам Царь-батюшка: Он учредил особый Всероссийский Верховный Совет, чтоб иметь попечение о семьях воинов наших христолюбивых. Сам Бог внушил Ему такую святую мысль. Он поможет Ему и исполнить ее, в жизнь провести. А во главе Сама Матушка Царица, наша народная Печальница.
Но не всем же Господь судил умереть на поле брани: несравненно больше таких, которые вернутся оттуда в добром здоровье, вернутся, мы твердо верим милости Божией, победителями, на радость всей родной нашей матушке Руси православной, наипаче же, русские женщины, на радость вам. Будем же молить Царицу небесную, чтобы помогла Она Царю-батюшке и воинству православному скорее победить всех врагов и супостатов, скорее избавить братьев наших славян и родных нам русских людей, которых бесчеловечно истязуют немцы, подвергая всевозможным пыткам не только мужчин, но и женщин и детей и истребляя их поголовно.
Мати Божия, Мати милосердия! Заступница наша усердная! Утешь скорбящих, исцели болящих душою, помоги воинам, на поле брани подвизающимся, согрей Твоею любовию стариц — их матерей, их жен, их детей: всем буди помощь и покров, печалей утоление, от злых избавление и скорое заступление!..
Господь зовет нас к делам милосердия
Как милосерд Господь наш Иисус Христос!. Что может быть грознее, что ужаснее праведного Суда Его, когда придет Он во славе со всеми ангельскими силами судить всему миру в последний день мира? Но и в этом, воистину страшном, суде Своем Он будет судить, не требуя великих подвигов, не взыскуя строгого поста, всенощных стояний на молитве, непосильных трудов: нет. Он потребует только дел милосердия, дел любви к ближнему: «Аминь, глаголю вам, — речет Он подсудимым, — елика сотвористе или не сотвористе единому сих братий Моих меньших — Мне сотвористе или не сотвористе!..» При таком милосердии, в самом суде праведном, — кто и в чем может найти себе оправдание? В обычных немощах человеческих? Но заповедь о милосердии — самая легкая из всех заповедей Христовых, и нет человека, который не мог бы ее исполнить. Если нет у тебя средств для дел милости телесной, не можешь ты так или иначе помочь бедняку в нужде его, то кто может воспрепятствовать тебе помолиться за него, утешить его добрым участливым словом в скорби его, помочь его страждущей душе в деле спасения его? Воистину, различен милования образ, как говорит святый Златоуст, и широка — воистину, неизмеримо широка заповедь сия!
Мы переживаем дни, когда заповедь о милосердии и может, и должна исполняться во всей ее широте и глубине. Там, на границах нашего отечества, реками льется кровь наших христолюбивых воинов: тысячи раненых подбираются с полей сражений и направляются к нам, во внутреннюю Россию, и распределяются по лазаретам. Они нуждаются в уходе, в лечении, в добром христианском утешении. Какой простор для тех, кто хочет оказать им помощь посильным приношением на эти, лазареты, на лекарства, на содержание врачей, сестер милосердия, прислугу, пищу, белье. Жертвуйте все, кто что может и чем может: у кого денег нет — может жертвовать вещами, провизией для лазаретов, бельем: и старое белье, чисто вымытое, пригодно будет для перевязок ран наших страдальцев-воинов. Жертвуйте книгами, пригодными для чтения больным воинам, жертвуйте чаем, сахаром и чем вам Бог на душу положит, что у вас найдется полезного и пригодного для госпиталей и для раненых. Все Бог примет как свечу трудовую, как жертву от любящего сердца, как дело милосердия. Кто умеет, кто может — приди и послужи болящим, ради Господа, посети их, утешь доброю беседою, помолись, почитай больному у постели его хорошую книжку, хорошую газетку: о, как он будет рад узнать, что там, на поле брани, без него делается! Ведь его сердце и в лазарете — туда рвется, чтоб снова стать в ряды защитников родной земли, снова поражать врагов отечества, не щадя жизни своей. А если ему тяжело, если видишь, что не встать ему с одра болезни, то постарайся осторожно направить его мысли к тому, чтобы он мирно готовился в вечную жизнь, чтобы всецело предавал себя в волю Божию, чтоб почаще обращался с молитвою к Матери Божией, к Ангелу-хранителю, к святым Божиим. Любовь к ближнему нелицемерная, молитвою о сем ближнем возгреваемая, подскажет тебе, как расположить его к таинству Божественного причащения, как рассеять в его душе страх смертный, возбудить в сердце его чувство покаянное и надежду на Божие милосердие. И это будет величайшая милостыня, какую только ты можешь сделать в сей жизни, ибо, по слову святого Апостола Иакова, брата Господня, спасешь душу от смерти и покроешь множество грехов — и его, и своих собственных.
Из больниц и лазаретов пойдем в домы наших христолюбивых защитников веры. Царя и отечества. Там плачут матери и жены, плачут дети сих воинов, плачут, открывая Богу свое скорбящее сердце, Его несказанному милосердию предавая себя и дорогих своих, там, где-то далеко-далеко, на поле брани сражающихся, или в лазаретах страдающих, или же уже в могилах, на чужой земле, упокоившихся…
Что мы можем сделать для утешения сих плачущих и сердцем болезнующих? Спроси каждый у своей совести, и она, а лучше сказать — твой Ангел-хранитель подскажет тебе, что надо сделать. Имеешь средства — помоги их нужде деньгами, одеждою, обувью, пропитанием; нет средств — прииди на помощь трудом: обработай поле того, кто за тебя, за веру, Царя и отечество пошел на поле брани и, может быть, уже душу свою там положил: он — своей жизни не щадит ради тебя, а ты — ужели не можешь его бедной семье поле вспахать, ниву засеять, дров привезти, снопы убрать с поля? Постоянно напоминай себе об этих семьях многоскорбных. Чего один не в силах сделать — проси других, зажигай в них огонек любви к несчастным, собирайтесь вместе, целым миром делать им добро, работать на них: помните, Бог с вас, ближайших соседей их, взыщет прежде всего, если они будут лить слезы безутешно, если будут Богу жаловаться на то, что их люди забыли… Эти семьи — наши родные семьи, их дети — наши кровные дети.
Слава Богу: мы видим, мы читаем, что и без наших пастырских поучений, увещаний добрые души уже делают такое добро. Недавно до слез трогательно было читать, как одна старушка сделала великое доброе дело: она видела, как на одной Волжской пристани мать и трое малюток провожали на войну запасного: женщина в минуту прощанья не выдержала, ее сердце не выдержало гнетущего горя: оно разорвалось при последнем прощании с кормильцем семьи, и она тут же упала мертвою. Можно себе представить, как потрясен был муж… Он только обвел скорбным взором окружающих, не зная, что делать. Но вот из толпы выступает старушка: «Не беспокойся, родимый, — говорит она, — хоть у меня и своих пятеро, но и твоим деткам место будет, с голоду не умрут, я возьму их к себе. Иди, с Богом, куда тебя Царь посылает». И воин со слезами благодарности перекрестился и в последний раз перекрестил своих деток-малюток и пошел на пароход… Другой случай. На молебне напутственном для воинов один воин обращается к провожающим: «С радостью иду, куда Царь-батюшка велит, да только вот забота: у меня четверо детишек, жена умерла, в доме женщины нет: позаботьтесь о них, православные». И опять из толпы провожающих выходит женщина, которая берет троих детишек, а местный священник берет убогую девочку, не владеющую ногами, четырех лет, берет себе в дочки… Так, в простоте сердца, делают добро православные русские люди: благослови их, Господи!..
И много-много творится такого добра теперь на Святой Руси. И будто проснулась она, наша матушка, от сна греховного, и кается, и молится, и спешит делать добро в покаянном подвиге, обновляя свое сердце делами милосердия. И сбывается
