Скачать:TXTPDF
Православие. Владимир Елисеевич Титов

несколько способов такого сопротивления императорской власти. Иногда он пользовался своим правом обязательного участия в коронации нового императора и мог отказаться его короновать, если не принимались выдвигаемые им условия. У патриарха было и право отлучения от церкви императора-еретика. (Например, император Лев VI был отлучен в связи с его четвертой женитьбой.) Наконец, константинопольский патриарх мог обратиться за поддержкой к римскому первосвященнику, который, как уже говорилось, в силу целого ряда исторических причин пользовался относительной свободой и не подчинялся власти византийских императоров. Правда, в конце VIII столетия римский епископ некоторое время находился в подчинении у Византии и императоры Юстиниан и Константин II довольно суровыми методами пытались напомнить Риму о силе и величии своей власти. Однако очень скоро, воспользовавшись тем, что Карл Великий завоевал Италию, папа снова вышел из-под влияния Византии. И после коронации Карла в 800 г. римский папа прочно связал свою судьбу с империей франков, соперницей Византии. Когда на Востоке возникали церковные споры и разлады церкви с императорской властью, оппозиция нередко с готовностью апеллировала к римскому папе как к арбитру. Например, обращались за помощью к римскому папе притесняемые императорской властью сторонники иконопочитания.

Однако, поскольку византийские императоры всегда были в состоянии контролировать выборы патриарха и через него направлять деятельность церкви, такие случаи были не частыми. В целом константинопольские патриархи являлись послушным инструментом в руках императорской власти. Эта зависимость восточной церкви от светских властей становится со временем одной из ее характерных черт. Константинопольский патриарх должен был следить за тем, чтобы подчиненное ему духовенство неустанно пропагандировало абсолютизм императорской власти, внедряло в сознание масс идеи беспрекословной покорности монарху.

Христианские идеологи Византии убеждали верующих, что земная империя является прообразом небесной империи, а император — «светлым образом самого бога», исполнителем и проводником божественной воли. Подобно тому как существование вселенной немыслимо без бога, так и устройство земных дел немыслимо без императора, ибо он — «вседержитель», необходимый для равновесия земных сил и спокойствия человеческой жизни.

Западное христианство также освящало своим авторитетом эксплуататорские порядки. Но, будучи более независимым от светской власти в условиях феодальной раздробленности, западное духовенство защищало эксплуататорский строй в целом и часто не связывало свои представления о нем с теми или иными конкретными правителями. Более того, оно претендовало на свое верховенство в руководстве общественной жизнью, считая исполнителем и проводником божественной воли, «наместником Иисуса Христа на земле» своего духовного владыку — римского папу.

Развиваясь в различных социальных условиях, западная и восточная христианские церкви все более отходили друг от друга. В 1054 г. раскол окончательно оформился. Западная церковь со временем получила название католической (вселенской). За восточной христианской церковью закрепилось название православной.

Таким образом, православие, как и католицизм, сформировалось на базе христианства, уже ставшего господствующей идеологией Римской империи. С момента своего возникновения оно выступило идеологией эксплуататорских классов и старательно освящало своим авторитетом, обосновывало и пропагандировало необходимость подчинения угнетенных угнетателям, эксплуатируемых эксплуататорам.

Христианство, сложившееся в эпоху феодализма на территории Византии, постепенно проникало оттуда и в некоторые соседние с Византией государства. Но в отличие от Запада, где Рим завоевал себе роль духовного центра феодального мира, на Востоке, в соседних с Византией странах, сохранявших от нее свою политическую независимость, христианство распространялось главным образом путем образования самостоятельных православных церквей.

Со временем христианство (православие) проникло и на Русь. Прежде чем занять здесь господствующее положение, христианство должно было вытеснить древние славянские верования. Что же представляли собой верования древних славян?

Дохристианские верования на Руси

Несмотря на то, что верования древних славян представляли собой довольно развитую религию, мы о ней знаем очень мало. Все исследователи в один голос жалуются на скудость и неполноту источников. Несколько случайных и разрозненных замечаний летописи, несколько историй о проделках бесов в Патерике, обличения язычества в сохранившихся церковных проповедях, записанные рассказы арабских путешественников, религиозные образы в «Слове о полку Игореве» — вот, пожалуй, и все, что сообщают письменные источники о религиозных верованиях древних славян. Значительно более подробные сведения о религии славян дают произведения народного фольклора, но и здесь исследователи сталкиваются с громадными трудностями, так как большинство литературных записей этих произведений сделано в XVIII–XIX вв. и крайне сложно определить, что в них восходит к IX–X вв., а что является позднейшим наслоением.

Тем не менее колоссальная работа, проделанная различными исследователями по сбору и анализу источников, позволяет нам в общих чертах восстановить религиозные верования славян в эпоху разложения первобытнообщинного и образования феодального общества.

В IX в. древнерусское государство занимало значительное пространство, на котором жили племена и этнические группы, стоявшие на разных ступенях развития. На северо-востоке граница этого государства соприкасалась с государством болгар (на Волге). На севере и северо-западе древнерусское государство доходило до Балтийского моря и простиралось до Белого моря. Южные его рубежи в отдельных местах шли по Черному морю, на западе его земли граничили с польскими землями.

Славянские племена, вошедшие в состав древнерусского государства в IX–X вв., в хозяйственной и общественной жизни не представляли собой единого целого. Автор Начальной летописи трижды говорит о расселении восточных славянских племен. В первый раз он говорит, что группа восточных славян: хорваты, белые, сербы и хоружане, потесненные врагом, двинулись на северо-восток, расселились по Днепру и назвались полянами; между Припятью и Двиною обосновались славяне, называвшиеся дреговичами; осевшие на Двине назвались по имени притока Двины реки Полоты полочанами; часть славян разместилась по берегам озера Ильмен и назвалась своим именем — славянами, это же племя основало Новгород; остальные славяне жили по Десне, Суме и Суле и назывались северянами. В другом месте летописец говорит, что у полян было свое княжество, у древлян — свое, у дреговичей — свое, у славян в Новгороде — свое, у полочан — свое. Далее летописец перечисляет славянские племена: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные впоследствии волынянами. В третьем месте, говоря о полянах и древлянах, летописец подтверждает, что они племени славянского, и добавляет к ним еще радимичей и вятичей, хорватов, дулебов и, наконец, угличей и тиверцев.

Из всех славянских племен летописец особо выделяет полян. «Поляне, — говорит летописец, — бо своих отец имут обычай кроток, тих и стыдлив, к родителем и к племени велико стыдение, и брачные обычаи творят. А Древляне живут своим образом звериным, живуще скотьски: убиваху друг друга, и ядят все нечисто, брак у них не бывает, умыкают бо уводы девицы жены собе. А Радимичи, и Вятичи, и Северяне един обычай имут: живут в лесах, якоже и всякий зверь, ядуще все нечисто, срамословие в них пред родители, и племени не стыдятся, и браци не бывают в них, но игрища меж селы их, и схожаются на игрища и на вся бесовьскаа плясаниа, и ту умыкают себе жены, с нею же кто съвещав прежде; имяхут же по две и по три жены. Аще кто умряше у них, и творяху тризну над ним, и по сем творяху кладу велику, и възложат на кладу мертвеца, и сожгут и, по сем собравше кости и вложат в судно мало, и поставляху на путех на столпе; се же творят Вятичи и до сего дни. Сии творят обычаи и Кривичи и прочий погании, не ведуще закона Божиа, но творяще сами себе закон».

Разумеется, это описание тенденциозно, оно вышло из-под пера монаха-христианина, который всячески стремится выделить племя полян, осевших по Днепру и игравших большую роль в формирующемся древнерусском государстве. Но есть в этом описании и рациональное ядро. Большинство исследователей склоняется к тому, что в общем различия в жизни славянских племен указаны здесь верно, хотя, быть может, и с некоторыми преувеличениями.

Яркое описание летописцем различий в образе жизни, в нравах и обычаях невольно наводит на мысль, что и религиозные верования разных славянских племен должны были бы различаться, что у одних племен должны преобладать земледельческие культы, у других — охотничьи. К сожалению, состояние источников не позволяет проделать такой анализ. Но как ни скудны имеющиеся сведения, мы все же можем выделить наиболее древние слои в религиозных верованиях славян.

Представления о том, что окружающая природа, неодушевленные предметы, животные, растения, явления природы живут такой же жизнью, как и человек, по-видимому, относятся к самым ранним в мировоззрении славян. Изменяя и преобразуя окружающий мир в соответствии со своими целями и потребностями, древний человек начал постепенно «переделывать» объекты природы в своем сознании. Крайне низкий уровень общественной практики приводил к тому, что, не зная основных свойств того или иного объекта, древний человек приписывал ему совсем не те качества, какие в действительности имел этот объект. Он стал наделять явления и предметы природы свойствами живого; ему казалось, например, что идти может не только человек или животное, но и дождь, снег, град, что дерево видит, как по лесу крадется охотник, и т. д Вначале в этих олицетворениях сил природы не было ничего религиозного: неправильное объяснение действительности не есть еще религия. Наделяя обычные явления и предметы природы необычными для них свойствами, человек не поклоняется ни этим явлениям, ни их свойствам. Он не видит в них ничего сверхъестественного, они для него такие же естественные, живые существа, как и другие люди. Мы встречаемся здесь как бы с переходной ступенью от образов народной фантазии к зачаткам религиозных представлений. И этот переходный этап отразился, закрепился и сохранил свои следы в славянском фольклоре, а также в литературных памятниках.

Такие представления об окружающей природе мы можем ясно увидеть в замечательном памятнике древнерусской литературы «Слово о полку Игореве». Несмотря на то, что это поэтическое произведение создано в эпоху, когда христианские верования заняли господствующее положение (XII в.), своими корнями оно уходит в традиции более древнего фольклора и в поэтических образах воспроизводит миросозерцание древних славян. В поэме природа изображена чувствующей и понимающей страдания русского народа. «И вроны тогда не граяли, и галки примолкли, и сороки не стрекотали, и поползни ползали только. Дятлы, носом долбя, путь к реке кажут». Природа помогает князю Игорю бежать из половецкого плена. Герои поэмы разговаривают с ветром, солнцем, реками, как с живыми существами, обращаются к ним с просьбами.

Исследователи древних славянских воззрений считают, что следы олицетворения природы остались также во многих произведениях фольклора: песнях, сказках. Н.М.Никольский писал, что в песнях, сказках, поверьях, ведущих свое начало из седой старины, окружающий мир изображается в виде живых существ, ничем не отличающихся от человека. Огни, живущие в крестьянских избах, встречаются и судачат друг с другом, наказывают пожаром непочтительных хозяев, но при этом щадят чужое добро, которое случайно оказывается на дворе.

Скачать:TXTPDF

. Владимир Елисеевич Титов Православие читать, . Владимир Елисеевич Титов Православие читать бесплатно, . Владимир Елисеевич Титов Православие читать онлайн