живом древе человеческого познания возникает пустоцвет — религия. Но процесс осознания человеком своего бессилия перед слепыми силами природы занимал десятки, а может быть, сотни тысяч лет и не был одновременным у различных групп древнейших людей.
Согласно археологическим исследованиям, приблизительно 30–40 тысяч лет назад завершилось биологическое формирование человека и возник современный человек. Впервые костные останки современного человека были обнаружены на территории Франции, близ Кроманьона. По месту находок этот человек был назван кроманьонцем. По своему внешнему обличу он уже не отличался от современного человека. Раскопки стоянок кроманьонцев дают богатый материал, характеризующий их сравнительно сложные религиозные представления.
Даже краткое знакомство с открытиями археологов показывает всю несостоятельность убеждений православных богословов о том, что современная наука якобы не может доказать выделение человека из царства животных естественным путем. Как видим, современные ученые знают основные этапы формирования человека и результаты их исследований ниспровергают библейскую концепцию сотворения человека богом. Разумеется, мы не хотим здесь упрощать всю сложность проблемы возникновения человека. Многое еще ученым не ясно, многое предстоит исследовать. Однако главные вехи развития человечества, основные закономерности ученым уже известны, материал, которым располагает современная наука, убедителен и добротен. Будущие исследования заполнят белые пятна, дадут еще более богатый материал.
Научные открытия опровергают и концепцию православных богословов об изначальности религии. Не облегчают положения богословов и споры ученых о времени возникновения религии. Им не легче от того, если будет установлено, что религия возникла 40 или 100 тысяч лет назад. При любом решении вопроса остается незыблемым положение науки о том, что существующее более 1 миллиона лет человечество большую часть своей жизни не знало религии. Религия возникла на сравнительно поздней стадии существования человечества, не была даром божьим, а возникла в результате действия определенных исторических причин и вместе с ликвидацией этих причин сойдет с исторической сцены.
И как бы ни пытались православные богословы замалчивать научные открытия, ученые располагают убедительными фактами, раскрывающими основные этапы формирования человека, религии и важнейших религиозных положений.
Колоссальнейший материал, кропотливо собранный различными научными экспедициями, дает возможность проследить основные этапы в развитии религиозных представлений, начиная с самых примитивных и кончая утонченными современными религиозными представлениями. Научные исследования говорят о том, что у истоков религии лежит наделение чудодейственными и сверхъестественными свойствами обычных предметов окружающего человека мира. Некоторые исследователи высказывают мнение о том, что, по всей вероятности, вначале такими свойствами наделялись ядовитые, в особенности смертельно ядовитые растения. В силу слабости своего опыта древние люди могли принимать случайные связи за главные. Они могли, например, заметить сходство какого-нибудь камня с животным, которое было основным объектом охоты, и взять этот камень на охоту. Случайное совпадение удачной охоты и находки приводило их к мысли о том именно, что этот камень и является причиной удачной охоты. Так камень наделялся сверхъестественными свойствами, фетишизировался.
Наскальные рисунки животных, созданные древними людьми, этнографические исследования говорят нам также и о том, что на стадии охоты и собирательства в религиозных верованиях наблюдается поклонение животным, растениям, материальным предметам, которые представляются предками данного рода, его родоначальниками. Почитались сами животные и растения, считалось, что они оказывают воздействие на жизнь людей.
И лишь на сравнительно поздних стадиях развития человеческого общества постепенно складывается представление о какой-то второй сверхъестественной природе вещей. Религиозному сознанию мыслится, что в каждом объекте реального мира находится таинственный «двойник» этого объекта. По мере развития религиозных верований этот «двойник» предмета отделяется от него, становится самостоятельным, способным существовать отдельно. Возникает вера в душу и в духов. Души и духи представлялись вначале не как нечто бесплотное, а очень чувственно, конкретно, в виде вещи, доступной созерцанию и осязанию.
Лингвистические и этнографические исследования говорят о том, что у многих народов (тасманийцев, алгонкинов, зулусов) на ранних этапах понятие «душа» совпадало с понятием «тень», у таких народов, как корены, папуасы, арабы, древние евреи, одним словом обозначались душа и кровь, у других народов родственные слова обозначали «душа» и «дыхание». По свидетельству известного полярного исследователя Ф. Нансена, эскимосы очень живо и конкретно представляли себе душу. Они считали, что душа связана с дыханием, что ее можно, как какую-нибудь вещь, потерять, забыть, украсть, вдохнуть в человека новую душу и т. д.
Человечеству понадобился длительный период развития, чтобы появились верования в душу, как в нечто бесплотное, божественное.
Нам пришлось несколько более подробно остановиться на проблемах происхождения человека и возникновении религии, потому что в данном случае православные богословы прибегают к методу замалчивания научных открытий. Современное духовенство делает вид, что в данных областях не произошло никаких существенных научных открытий, способных поколебать богословскую точку зрения. Однако даже общее знакомство с основным научным материалом позволяет сделать вывод, что метод замалчивания не спасает богословскую концепцию. Современное естествознание не просто отрицает библейскую легенду, а аргументированно, этап за этапом, объясняет важнейшие ступени выделения человека из царства животных.
Православные богословы попадают в трудное положение. Еще можно истолковать символически сотворение богом мира, но отказаться от библейской концепции сотворения человека богом они не могут. Веками богословы убеждали верующих в том, что человек должен быть покорен богу, потому что он им создан, собственноручно сотворен из праха. Поэтому они и стремятся замолчать научные открытия в этой области, сделать вид, что ничего не случилось.
Не менее сокрушительный удар наука наносит богословию по вопросу о возникновении религии. Тезис об изначальности религии, об изначальности веры в единого бога необходим православным богословам для того, чтобы убедить верующих в том, что религия вечна. Ведь если она дана человеку самим богом в момент его сотворения, то, следовательно, религия никогда не исчезнет. По существу, для богословов тезис об изначальности, о богоданности религии равнозначен обоснованию вечности религии. Вот почему они так цепко держатся за это положение. Но и здесь страшное разочарование ждет богословов. О какой изначальности, богоданности религии может идти речь, если человек не сотворен богом? Научная критика наносит новые удары. Оказывается, что религия не только не изначальна, но и не стоит у истоков человечества, возникновению религии предшествовал долгий безрелигиозный период. Далее, религия настаивает на первичности веры в единого бога, на самом же деле оказывается, что самые ранние формы различных религиозных верований ничего общего не имеют с единобожием.
Попытки наступать на науку
До сих пор мы рассматривали те методы примирения науки и православия, науки и религии, которые можно отнести к оборонительным.
Однако, отстаивая религиозные взгляды, православные богословы одновременно стремятся потеснить науку, разрабатывают и используют наступательные методы. Православные богословы при случае могут указать на трудные и нерешенные вопросы в науке, а таких вопросов во все времена у науки было много. Процесс познания окружающего мира очень сложен и труден, он совершается постепенно, по мере роста практической мощи человечества. Православные же богословы не считаются с этим, они указывают на трудности, с которыми встречается сейчас наука и которые она решит только в будущем, и выражают при этом сомнение в возможностях науки.
Православные богословы указывают на то, что среди ученых были и есть еще верующие люди, и пытаются спекулировать на этом. Данный факт истолковывается как доказательство того, что не может быть противоречий между ними, богословами, и верующими учеными, а следовательно, между религией и наукой. При этом православные богословы закрывают глаза на факт, что в истории естествознания даже верующие ученые участвовали в том, чтобы своими открытиями не оставить места для бога во вселенной.
Ученый такой же человек, как и все, он дитя своего времени. Его мировоззрение складывалось в определенных исторических условиях, в связи с этим он нередко получал религиозно-идеалистическое воспитание. Научная же деятельность ученого, его эксперименты, его теоретические исследования, если они действительно были научными, всегда непримиримы с религиозной верой, с упованием на милость божью.
В числе наступательных методов современные православные богословы наиболее часто и наиболее активно используют метод фальсификации, искажения сути научных открытий. Прямой фальсификации современных научных открытий, истолкованию их в религиозно-идеалистическом плане посвящен ряд работ православных богословов. Таковы, например, работа А. Ламишнина «Наука и религиозное миропонимание», а также «Христианская апологетика» и «Проблема возникновения жизни на земле и религиозное миропонимание», которые объединяет одна общая точка зрения, одна концепция— стремление извратить действительный смысл научных открытий современного естествознания, подорвать доверие у верующих к науке, сохранить место для религии в мировоззрении современного человека. Проанализируем эти труды современных православных богословов.
Работа А. Ламишнина «Наука и религиозное миропонимание» состоит из двух частей. Автор адресует свой труд преподавателям и студентам духовных семинарий и академий. Он претендует на фундаментальность и широту круга рассматриваемых вопросов. В первой части он разбирает следующие проблемы: современные представления о строении вселенной и религиозное миропонимание, учение о расширении вселенной и религиозное миропонимание, учение о происхождении небесных тел и их систем (космогония) и религиозное миропонимание, вопросы о борьбе между геоцентрическим учением и коперникианством, о непознаваемости мира и его закономерностей. Круг вопросов второй части также достаточно широк: знание и вера в науке, важнейшие направления современной религиозной философской мысли, рассмотрение сущности и значение научного познания в философских системах, не относящихся к религиозной философии, о пределах научного познания. Таким образом, данная работа представляет собой попытку интерпретации с богословских позиций не только современного естествознания, но и современной философии. Как же справляется со своей задачей православный богослов?
Надо прямо сказать, что данная работа является незаурядной. К интерпретации проблем современного естествознания с богословско-идеалистических позиций автор старается подойти по возможности деликатно, он не оспаривает бесспорных научных открытий, не сразу раскрывает свою идеалистическую аргументацию. Свою враждебную научному познанию позицию он некоторое время маскирует попыткой найти пути примирения естествознания и религиозного мировоззрения, стремлением определить условия союза науки и религии. Еще в предисловии А. Ламишнин утверждает, что «в процессе указанного исследования автор пришел к выводу о том, что между религиозным и научным мировоззрением нет непроходимой пропасти, как это стремятся доказать люди, враждебно настроенные по отношению к религии».
Этот тезис А. Ламишнин в определенной степени пытается провести в первой главе, посвященной краткому описанию картины вселенной. Он довольно объективно излагает основные данные современной астрономии о строении вселенной. Признает, что «Земля входит в состав солнечной системы — целой семьи планет, обращающихся вокруг Солнца», что «солнечная система представляет собой ничтожную часть — пылинку в системе Млечного Пути, колоссального скопления звезд», что «кроме системы Млечного Пути существуют миллионы других галактик».
В первой главе своего труда, излагая научную картину строения вселенной, А. Ламишнин избегает одного очень важного аспекта. Он ни слова не говорит о том, в каком отношении все эти сведения, сообщаемые современной наукой, находятся к библейской концепции строения мира. А ведь эти данные опровергают библейское представление о мироустройстве.
Богослов прибегает
